Тут давеча какая-то простипома меня в каментах «попрекнула»: мол, который креатив – и ни одного свежего плевка в адрес России! И правда, non comme il  faut: взялся за гуж – не забудь принять душ. Так что вернемся к нашим баранам. Одно что: сам я рук марать не стану, ограничусь пояснениями к официальным источникам. Спешалли фо простипомы: http://huahinnews.ru/prichinoj-zapreta-viza-ran-stal-propavshij-boing/
                                      * * *
А я пока еду в Кота Бору за новой 3-месячной визой. Не планировал я это: дороговато, а главное – долго и противно, малазийцы по жизни – грязней индусов, хрючило их – вообще жрать нереально, отрава чистой воды, а теперь там 2 дня провести предстоит… Планировал – по быстренькому сгонять по суше за обычной 30-дневной кляксой, утром стартанул – вечером дома, кормежка своя (тайская), в мини-басике – Wi-Fi, кондишен, спи себе… Ан нет – все, запретили наземные виза-раны. И – клевещи уж тут, не клевещи – а сдвинули сей снежный ком 4 особо одиозных страны, так прямо и прописано: Лаос, Корея, Вьетнам, и – Отчизна дорогая. С тремя первыми понятно: нищеброды, дикари, хитрожопое ворье, всеми правдами и неправдами мутящие воду в Тае – то живут без паспорта, без виз, то гастарбайтерят без налогов, вечные разборки меж собой, и туристов обижают всячески… А русским хвост прищемили – за что? Опять дым без огня?
И главное: я-то лично – при чем? Я жил тихо-смирно, если работал – так хлеб у тайцев не отбивал, свое писал, своими буквами на рис зашибал, в тайскую экономику инвестировал; если дом снимал – так всегда его своими руками ремонтировал, в чувство приводил, даже клумбы с огородами кругом разбивал, хозяева нарадоваться не могли, вреда от меня – никакого, кроме сплошной пользы для страны пребывания… А вот поди ж ты: вышли новые порядки, и попал в общую кучу. И виза эта, чую, последняя – дальше придется возвращаться, паспорт менять, а то старый – замаран по самое некуда. Наглядно видно, что четвертый год ошиваюсь в Тае практически безвылазно, и еще выхожу ныне – гражданин «бракованной» страны.
А ведь это не я круглые сутки жрал водяру и все что горит – так, будто завтра последний день Помпеи, и не я куролесил так, будто он настал уже…
Это не я, накидавшись синьки, колотил все подряд – машины, байки, «неугодивших» девок, пустые бутылки, собственные пустые головы…
Это не я тырил – из машин, из магазинов, из закрытых на лоу-сизон ресортов – все что к полу не приколочено или плохо лежит – а здесь считай все плохо лежит, ибо буддисты не воруют, они кармой своей дорожат, в отличие от…
Это не я прятался в Тае от проблем с русскими законами: http://ria.ru/incidents/20140703/1014512133.html
Это не я нарушал законы здешние при каждом удобном случае.
Это не я заебал-таки целое, едва ли не самое терпеливое государство!
Это не я… Да что там, в конце концов, я?
Приснопамятный Назаретянин тоже был не чета разбойникам с большой дороги Дисмасу, Гестасу и Варраве – это понимали даже его тюремщики с палачами. Но вот беда – Голгофа-то одна, день пришел такой – распинать, крестов установлено – фиксированное число, обратно и времени в обрез…
«И к злодеям причтен» (с)
Это, к слову, очень по-тайски: терпеть и сохранять лицо до последнего, пока возможность есть. Но, если уж окончательно ясно, что ждать от агрессора ничего, кроме худого, не приходится – так брать его за хрип жестко, бескомпромиссно, и – пока хрипеть не перестанет. А общая неразборчивость к частным персоналиям… где-то обидно, конечно, но… а кто и когда в этих вопросах был особенно разборчив – тем более, так сказать, в разгар битвы? Хоть и на самих себя обернуться: каклы? Маст дай, все до единого. Чурки – все чурки, без делений-выделений. Пендосы… Жиды… Пшеки…

А мы пока едем – два мини-баса, 20 человек – практически битком. Больше половины – тех, кто планировал сгонять, как и я за месячным штампом. Большинство теперь – с просрочкой визы, само собой. Все встревожены, все огорчены, все в сомнениях – каково оно теперь будет, как получится?
Мне повезло, занял хорошее местечко, рядом с водителем: хоть ногам тесно, что на 10-часовом перегоне не ахти какой позитив, зато – можно курить в окно вместе с тайцем-шофером, не дожидаясь остановок, которых в пути запланировано всего-то две. Благодать! Но – только мы с рулевым Каем сделали по первой затяжке, как тут же нас попросили этого категорически не делать. Тьху, мать-перемать… и не откажешь ведь, и не пошлешь куда следует… и какого для я теперь буду всю дорогу сидеть, скорчившись?
Следующий диванчик за нами с водителем – первый ряд в салоне, три кресла – занимают две бабы с ребенком лет трех. Ребенка, как известно, на визу можно не брать – довольно его фотки в паспорте матери. Кроме того, место в салоне для него, естественно, никем не оплачено. Но – кто же женщинам с ребенком замечание сделает? Тем более таким – которые и самому водителю, тайцу, с сигаретами окорот дали в пять секунд («малыш кашляет» - уссаться и не жить, ага…). Поэтому, благо басик формально 11-местный, какие-то серфингисты-ватербордисты, Будда их разберет (вечные доски, паруса, ссадины да переломы) вчетвером ютятся на последнем ряду, где и троим-то не особенно просторно, уж молчу про 10 часов. Но – малыш кашляет! И орет, конечно. И плачет. И хнычет. И блюет. И ссыт. И исходит соплями. С таким чучелом, понятно, на границе лишней минуты не задержат – затем и взят. А я, в позе эмбриона и без курева, на переднем сиденье, тихо закипаю от бешенства и, за неимением других дел, слушаю разговоры в салоне.
Салон нервничает. Блин, ну как же так? Ну с чего бы это вдруг? И почему – на наши головы? Большинству эта 3-месячная виза даром была не нужна, им как раз месячного штампа было – за глаза, у них через месяц какой-то там «сезон юго-западных ветров» кончается (на чем они по воде, по воздуху летают), а сессия в универе – наоборот, на подходе. Но вот выпало – или так, или завтра манатки собирай. А вдруг откажутся визу вклеить? Или обратно, на границе, не впустят? Рассказывают и пересказывают страшные истории последних двух недель: кого за что не впустили, чего предъявить требовали, кто на чем обломался, да как потом выкручивались…

Передний диван эти истории тоже слушает, но – с презрительно-надменными такими лицами. Если кого и ненавижу в жизни, так эту породу: некрасивые, не умные даже, но житейски-цепкие, как репей, опытные, жадные, охочие и умелые до житейских благ… О, они не за ветрами, не за туманами сюда ехали – за туманом ездят только дураки, ага… Они тут работают, и всерьез: одна (с ребенком которая) – бухом в агентстве, вторая (жирная без ребенка) – главбухом на фирме, они зарабатывают, а зарплату получают в России и из России: в экономику Тая – ни бата. Они и за визами-то едут не за 3-месячными, как все, а за 6-ти месячными: фирма и агентство с консульством договорились, все им оплатили конечно (бесценные сотрудницы! – машинки для выжимания денег с туристов) – и поездку, и вклейку в паспорта, и питание в пути для недоноска. Эти своего не упустят. А границу в обратную сторону пройти, печать на входе получить им и вовсе – раз плюнуть: визы вклеены, деньги плОчены, а иммиграционный офицер – кто он? Да вошка просто, механизм для шлепанья печатью, чуть заартачится если – недоноска ему к окну, тот разорется, обосрется, бабы в визг – скатертью дорожка, лишь бы с глаз долой, да поскорей… С-сучье племя…
Собственно, все и проходит как по маслу: ночь в дороге, утром пересекаем границу с Малайзией (без проблем), приезжаем в Кота Бору, сдаем паспорта в тайское консульство (без проблем), селимся в гостиницу (относительно чистую, и даже со a-la европейским шведским столом – можно хоть что-то выбрать пожевать). Следующим утром получаем наши паспорта (визы вклеили – всем), снова несемся к границе (в обшарпанных, но быстрых такси), наше – я и еще трое серфингистов – поспевает первым, робко суем паспорта в окошечко, и – о чудо! – нас без проблем штемпелюют и впускают! А на той стороне, в родимом Тае, уже ждут наши уютные басики, и прохладный воздух в салоне. И рыночек, где, поджидая остальных, можно съесть душистый сом-там, выхлебать миску том-яма, выпить свежий кокос их холодильника, и – к вечеру мы уже вступим назад на Самуи!
Еще три месяца безмятежности! Это ли не счастье?

Да не тут-то было. Час-два, все наши уже собрались, второй басик полон, а у нас – первый диван в салоне пуст. И водителя, он же по совместительству решатель-всех-проблем, тоже нет, хотя на границе – встречал, радовался… Иду выяснять что к чему, время же не ждет, 850 кэмэ пылить, а последний паром на Самуи отчалит в 19-00 – с последними лучами солнца…
На КПП – Содом и Гоморра, мор и глад, война и фрицы. Иммиграционный офицер наших красавиц пропустить отказался – категорически. Увидел полугодовые визы, задал пару вопросов (на которые те не затруднились даже на ломаном тай-инглиш ответить – не твое дело, штампы ставь давай) – и объявил их персонами нон-грата. Нечего вам в Тае делать, вертайте оглобли!
А как же фирма и агентство, с консульством же все договорили? Похуй. Я – консульство? Или – фирма с агентством? Я решаю, мое решение – нет.
А как же – все оплачено? Не ебет. Не положено. Новые порядки.
А как же недоносок – вон, все окно соплями забрызгал? Очень хорошо, что с собой взяли – вот вместе на Родину и полетите. В одних портках? Ну, взяли бы запасные – а я детскими вещами не торгую.
А как же все манатки, ноутбуки, документы, что на острове остались? Ничего, фирма с агентством вам перешлют. А то – новые заработаете.
А как же… А что же… Да как вы… Ничего не знаю – не положено, и не создавайте очередь, гражданки, а то полицию вызовем. Езжайте в российское консульство в столицу, Куала Лумпур (фигня делов, еще сутки на автобусе) – и там рассказывайте, какие вы умные и нужные, вам там помогут, а здесь – извольте очистить помещение. Не про-пу-щу! Не положено. И точка.
Слёзы! Визги! Дым коромыслом. Шофер-решайло весь извелся, ходил, звонил, упрашивал – дохлый номер. В конце концов плюнул (все же нас – восемнадцать против этих двух с полтиной) – затолкал их, воющих, в такси, а сам бегом-бегом к нам, завел мотор – и тут выяснилось, что уже третий час дня, и как не газуй, а на последний паром до острова нам сегодня не успеть, хоть тресни. И назад мы будем ехать – не спеша, с частыми и долгими остановками (хорошо – хоть ноги размять и перекусить толком). А ночевать – увы, на причале в Донсаке, под навесом, меж землей и звездами. И на остров попадем – только первым утренним паромом. Извините, фаранги…

И вдруг – как выяснилось – никто ни капельки не расстроен! И едем назад – привольно, с комфортом, лишний диван в салоне образовался, и – тишина благословенная: ни рёва, ни хныканья, ни сопель с пердежом. Нет, все мы теоретически очень любим детей, но… Я курю себе в окошечко – солнце садится, ветерок ласковый, хорошо – слова никто не скажет. Да и в салоне кое-кто, отодвинув шторку, дымит в щель – водитель типа ничего не видит, музычку завел приятную, улыбается чему-то сквозь темные очки…
Ночуем на причале в Донсаке. Ночь теплая-притеплая, небо чистое, звездное, лавочки уютные, даже одеяла не надо – сумку под голову, и дремли себе. Мне и вовсе не привыкать: я уже ночевал здесь однажды, когда первый раз гонял на байке в Сураттани к М.N. – когда все-все еще было у нас впереди, и никто еще толком не знал, чем все кончится – а кончилось, как бывает в Тае с добрыми людьми – хорошо и замечательно. Полусны мои, полугрезы – приятные и романтические. И изредка только вплывет в них злобный (каюсь, чего уж там) образ – но и он мне приятен: как те две жабы со своим недоноском бредут, недоумевая, по жаркой, вонючей, негостеприимной Малайзии. И все понять не могут: как это так вышло, что первый раз в жизни у них – таких продуманных, цепких, незаменимых, бывалых, пронырливых, везде соломки подстеливших – не пролезло и не срослось? А?!

Люблю тебя, мой Таиланд. И никогда не разлюблю.
Очень справедливая страна.

Tweet