Невозможно разбудить человека, который притворяется спящим
Индейская мудрость

Удолбанным в порох приступаю к написанию сего креатива. Сейчас бы рухнуть в ласковое море, на мелководье – и часов бы несколько тихо топырить в небо цвета только что налитого в бокал «Negru de Purcari», в близкие звезды, в склоненные перья пальмовых крон… в чьи-то очи бездонные, что цветут на дальнем берегу…
Но ведь маленькая крылатая девочка с позолоченной арфой всегда прилетает в неурочное время, так? Хош, не хош – а падай за клаву.
Но сегодня мы и девочку удовлетворим, и себя не забудем. Сегодня мы выйдем на песчаную косу в полсотни метров, что подарило нам цунами, и сядем на самом краешке, ногами в прибой. Аккумулятора хватит часа на три, вай-фай добивает, слава Будде и Адульядету Пумипону.
Воткнем в песок вокруг дюжину разноцветных свечей – так, для души и по приколу. Пусть мерцают огоньки, перемигиваются со светящимся крилем и бабочками-светлячками. Пусть оплывает воск, образуя на песке радугу, в янтарной глубине которой нет-нет, да отразится серебряный лучик Луны.
И лишь только тогда чуткие пальтсы аффтара коснутся клавиш, выводя первую робкую, заповедную ХУЙПЕСДУ… 

                                            * * *

Сорок сороков свежевыебанных таек – это, конечно же, прекрасно.
Только, на мой вкус, скудновата эта тема.
Ну, засандалил, ага. За бабки и в гандоне. Ну молодец, хуле.
Начинаю забывать, что в России стоит двенадцать с полтиной за кило, но, допустим, свежая морковь. Только что с грядки. Купил ее, килограмм сорок, отжал сок, употребил – организм получил некоторое количество каротина. Отдал 500 рублей, зато вкусно и полезно, кто б спорить стал.
Так и тут: купил за 500 бат 40 кило свежей «морковки», прямо с «грядки», выжал из нее все соки – получил некоторое количество допамина (кажется. или эндорфина?). Можно адреналина хапнуть, если употребил «без кожуры» (эвфемизм коренных остроумцев). Вовсе безбашенные могут и эстрогенов нализаться. Даже заслужить (в кругу соотечественников) погоняло «Мирамистин» - был тут один деятель…
Всю жизнь мечтал о сексе с двумя телками? Тысяча бат.
Хотели освежить подувядшие супружеские отношения чем-то остреньким? Берите одну шлюху, одного катоя – и кувыркайтесь в меру сил и фантазии. Освежит оно, или, напротив, прикончит – ну это как повезет.
Озверевшие с голодухи русские тут играют в «36 и 6», оно же «погадать на ромашке»: шесть морковок (100 долларов) расставляют рачком, кружком, по шесть качков в каждую… ну, правила этой замечательной игры любой может найти в интернете. Нетрудно и так догадаться, верно?
И вообще, все это крайне рекомендовано для околотворческих личностей, изволящих пребывать в одном из жизненных кризисов. Очень, очень брутальным ощущаешь себя post factum. Кинул бумажку – и ну сразу прям Белый Господин беспесды. Мы спинжАки, графинь лобзали.
Вкусно и полезно, но на этом, собственно, аптека уже и закрывается. Нечего описывать, особенно в случае шот-тайм – все уже украдено до нас.
Лонг-тайм может быть намного интереснее.
Изредка, конечно. Но расхожие сюжеты тут сроду никого не занимали. Интересно бывает лишь то, что – не часто, почти никогда.
Расхожий сюжет – это о стариках-европейцах, у которых карманы набиты евро с виагрой вперемешку, и стая таек вокруг. И всегда это рассказывается с эдакой снисходительной презрительностью – дескать, мы-то сами не из таковских, мы – ого-го! (ну тоже правильно: с российскими пенсиями только то и остается, что – ого-го, больше ни на что не хватит).
Что ж, скажем коротенечко и о европейцах.
Если ты родился и вырос в мире, где невменяемая течная сука считается куда более человеком, чем ты; если, не будучи кастрирован физически, ты в лучшие свои годы был кастрирован морально (вот ведь изощреннейшая из пыток!) – законами, брачными контрактами, движениями феминисток и сотней других капканов; если ты потратил жизнь на неопрятную жирную тварь, которая предложение побрить пизду или поменьше жрать считала актом шовинизма, а просьбу отсосать с проглотом – и вовсе жутким харассментом; и если теперь, на последнем дыхании, ты вырвался из ада и дорвался до сладенького – суди тебя бог, не люди. Я уж точно не берусь.
Да, их тут таких навалом – беженцев из ада, эмигрантов в рай.
Мне возразят, что никто не виноват Европе за тот образ цивилизации, который она сама и создала. И тоже правда. Но ведь каждый отдельно взятый европеец-современник виноват в общей тенденции не более чем на микро-долю процента. А отвечать-то приходится – по полной…
(И подумать только, что вся эта гнусная каша была заварена меньше двух столетий назад (мужиками! – не отречешься) в погоне за новыми «легкими» избирательскими голосами… Вот уж воистину: бери ношу по себе.
Что – усрался при ходьбе? То-то. Ну, отдохни хоть на пенсии, дурачина.
А я лучше расскажу об одном нестандартном европейце).
Есть тут пара, четвертый месяц ими любуюсь – арендуют бунгало по соседству. Он – старик, без всяких там, лет за семьдесят. Не лысый, но целиком седой. Еще подтянутый, но уже не очень уверенный при ходьбе. Обычный такой европейский пенсионер.
Тайке – лет тридцать, плюс-минус дельта Х. Симпатичная, но не более того.
Казалось бы, все банально. Да не совсем.
Он не водит мотобайк. Она его возит повсюду – здешние, как мне кажется, на свет рождаются уже сразу в комплекте с маленьким мотобайком. А ему, пассажиру, было бы удобней держаться за боковины седла, но он обнимает за талию свою бесстрашную водительницу. И та – буквально цветет от счастья. Эти две улыбки, с чеширским тарахтением проезжающие мимо, заряжают позитивом так, что диву даешься – с чего вдруг, казалось бы?
Со стариком мы как-то побеседовали.
В час, когда пурпурно-винный муар неба над Ко Пханганом еще только чуть продергивается розовыми нитями, а я волочусь с берега досыпать на простынях, он неизменно трусит мне навстречу – делать гимнастику на море, на восходе. Поначалу мы здоровались. Шутили.
И вот однажды – разговорились.
(Не очень я люблю такие беседы – с первым встречным незнакомцем, да и вывернуть всю душу наизнанку, все заповедное – на стол. Но фразой «я хочу прожить подольше – для нее» он меня зацепил, конечно).
В остальном-то он обычный, как уже выше сказано. Вся жизнь его была самая обычная: какие-то дома, машины, бизнесы, офис… жены, не желавшие иметь детей, зато полные решимости вознаградить себя за харассмент… суды, разводы, моральные ущербы и выплаты на содержание… отдача домов, заклады машин, продажа бизнеса… Сукно, словом.
Наконец, измученный тысячью нервных и старческих болячек, семь лет назад он уехал – ну просто дожить в тепле. А когда все болячки чудесным образом сами собой исцелились, появилась она.
И вот теперь он, за три четверти века впервые, ощущает себя мужчиной – и наслаждается этими новыми ощущениями. Речь не о половой ебле шла, уж простите. О куда более тонких материях – таких, как чувство близости к другому человеку; об ощущении своей нужности и незаменимости; о подлости и предательстве, привычно разлитых в затхлом континентальном воздухе, но вот – унесенных древними ветрами Сиамского залива.
(Пару слов о языковом барьере. Мой родной язык – русский, его – немецкий, и беседовать на ломаном английском о тайском житье-бытье… казалось бы, коннект невозможен в принципе. Ан нет, ничего подобного. Если говорить о простых общечеловеческих вещах – барьера нет и в помине. Слушайте:
Ай вона ит, энд май вимен мейк ми брекфест.
Ай вона дринк, энд май вимен опен фо ми янг коконат фром зе фризер.
Ай вона слип, анд май вимен сей ми: гуд найт, дарлинг.
Бат вен щи илл, ай мейк олл ит фо май лавли вимен.
Все понятно без перевода, разве нет?)
«Май вимен» он ее называет. Не «май вайф», не «май герлфренд», не жена и не подружка, не «моя дура» или «моя сука», как обычно, а – моя женщина. В устах седого как лунь старика звучит очень по-особенному.
Есть ли у них секс? Не знаю. Думаю, что есть. Поверю, что и без виагры.
Потому что, не в силах бороться с желанием спать под звездами, я обычно в дом не иду, а валюсь в гамак в садике. И, когда гаснет свет, на веранде бунгало напротив лунной тенью возникает она – та, от которой отлучились тихонько, чтоб ни в коем случае не разбудить.
Она просто стоит и смотрит на дорожку, ведущую к пляжу.
Чтобы через полчаса, заслышав шарканье его целых-невредимых сандалий, тенью скрыться в доме и притвориться спящей. Конечно же, ни разу не разбуженной. Не стоявшей и не ждавшей.
А пока, паразит такой, притворяюсь спящим я – а сам подсматриваю.
Грешен. Каюсь.
Ничто на свете так не люблю, как читать в женских глазах.
И уж совсем особый шик – когда женщина думает, что одна, никто не видит.
Иной раз таких чертей увидишь, что поверить нельзя – как?! Вот в этом привлекательном теле..? Но самое страшное, что эти черти, как правило, и не страшные даже, а – глупые какие-то, жадные, пухло-вялые, равнодушно-завистливые серые черти. Глаза б мои их не видели.
А здесь – все иначе. Здесь уж если черти – так тысяча чертей!
(Кровь горяча. Нормальная температура тела тайки – 37 – 37,2С.
Трахали когда-нибудь простуженную девку, лежащую в испарине?)
Но сейчас чертям нет места. Ее взгляд – как одно слово, самое важное, которое никогда не будет произнесено вслух – и тем оно главнее.
На кошелек так не смотрят, браты.
Черт! И ведь не сказать, чтобы в России я не видел таких взглядов – видел, и не раз. Даже на себе, было, ловил – краем глаза в зеркале.
Но там это как-то долго не живет… Прорастает раздражительностью, потом злобой, душится бытовухой (клетки эти коммунальные, стиснутые, звериные, спертые квартиры, стальные двери, заперты на три замка, да еще с накидной цепочкой и бойницей-глазком… осталось кормушку прорезать да бойца выставить). Все время норовит расколоться на желания свои – и чужие. А уж когда наваливается необходимость строить домик в Перхушково (чтоб летом детЯм где играть, и картошку сОдить – казалось бы, благороднейшие намерЕния?!) – все, пиши пропало. Ад кромешный.
А здесь – живет эта райская птица. Кто расцвечивает радугой крылья Ее?
Живет, бессмертна.
И как же прекрасна она, ясная, честная.
Вкус ее дыхания – лотоса вкус.
Запах стройного тела ее – ночной мистраль, что веет с Индийского океана.
Голос ее – отрада для слуха, нежно смеющаяся.
Локоны ее… кхм… это я уже запизделся, нет у птиц никаких локонов, у птиц – перья. И вообще мы, кажется, толковали об обитателях соседнего бунгало?
Ну да. Продолжим.
Не отыщешь скабрезности в отношениях этой пары. Вроде все просто, но – эту простоту не назовешь банальной, скорее – гениальной.
Еще минута, и на их террасе вспыхнут гирлянды плетеных тайских фонариков – это она, типа, проснулась вовремя и встречает его. Потом она будет делать его разгоряченным мышцам тайский массаж (тоже – старик рассказал). Потом, пока он отдыхает, сготовится его любимый дойчен брекфест – жареные колбаски, почти как баварские, только из буйволятины. В саду пахнет так вкусно! И только потом, обнявшись на байке, они поедут по каким-то своим делам, и мимо вновь промурлычет дабл-чеширская улыбка, погружая меня в изысканнейшие эротические сны еще часа на три, на четыре – аж до самой жары, до сиесты…

http://files.udaff.com/audio/bird.mp3



(А вам когда-нибудь в море девочка писала на ладошку? Вода тепла, как кисель, она солона, но эта струйка чуть горячее, чуть солонее. А дальше начинается мистика: эту крошечную разницу чувствуешь не только кожей руки, а – каждой клеткой тела, до дрожи. Эти несколько градусов теплоты бьют в голову крепче любого шампанского! А тактильные ощущения пальцев стоят и бессонных ночей, и тысячи порожних слов, и всех траблов, что были до и будут после. Стоят даже – патриотизма, вне всякого сомнения, понимаешь внезапно. Никакая отчизна так на ладошку не пописает…
И несколько секунд, украденных у вечности, порой дороже вечности самой)
Но – стоп. Ведь вы, наверное, подустали маленько? Наверняка ж подзаебал кого-то «розовыми соплями с философским подтекстом»?
Не вопрос: вот вам таечки (хорошие и плохие) и шоу «Мокрые маечки» - еженедельная веселуха в Чавенге. Участвовать могут все желающие – австралийки, например. Француженки. Американки. Полячки. Божественно гибкие, загадочные, словно ожившая шоколадная конфетка – африканки. Мексиканки в национальных одеждах. Даже бразильянки! Ахуенные китаянки в бумажных платьях, с рисовыми зонтиками. Индуски в своих облегающих сари, и – манящая, таинственная пара глаз под чадрой (!). А равно и прочие камбоджийки, лаоски, малазийки, вьетнамки…
А побеждает та, у которой острее соски.
Ей тоже можно засадить за несколько бат, за пару коктейлей.
А повезет – так и так.
Дрочите безмятежно.









P.S. У отца сегодня день рождения. Поздравляю, папка. Как бы потактичнее соврать тебе, почему я не всегда отвечаю на видеовызовы по скайпу?

Tweet