Не знаю каму как, а мне в децтве жоско вбили родители – што лучче недоесть калёс или других нештяков, чем их передознуть. Это правило не раз меня спасало и ва время папоек, и патом, какда я стал приобщаццо к учению  великава ДЖА. Патамушто догнаццо можно всекда, а вот наабарот сцуко сложно. Но существуют в мире индивиды (ксате их до ебеней матери), каторые ат жаднасти зобываюд меру и хапают лишку, нарушая это прастое как яйца страуса правило.

Жон Писькингрю каторый жывет у чорта на Сусексах в гаратке Бройлер, заебафшысь целый гот драчить насухую, накапиф деньжат, снял наконецто шолаву. Приведя ейо к сибе в лочугу он быстра прасёк што не зря ево пугала мамка – драчить сцуко вредно. Ево  маленький пыжык висел, как сморщенный торокан, не шывелясь и не абращая внимания ни на лофкий езычок шолавы,  ни на ейо распахнутые бройлерные ляшки. «Бляаа…. пападоз….!» очинь грусна падумал Жон. И тут ево затуманенный дрочькой и горькой абидой моск пробило вспышкой риламы «Виагра бля!!! Стопиццот удавольствий и в рот и в жёппу!!».

«Точьна бля! у меня есть с сабой!!» – заорало бройлерное шалаво. С перепугу, што ф паследний раз, Писькингрю наебнул сразу пригоршню тоблеткаф. Черис минуту он пасмарел на шолаву, сжымая двумя руками сваю дымясчуюся булаву. «Штобля стаиж?! Ракам быстра!!»  Та непачуяф падвоха розвернула к нему булки. Жон с розмаху ваткнул ей в шоколадный глаз свой канец и пад истиричные вопли дожал доупора. Какда золупа паказалась изо рта шолавы, а ейо глоза запрыгале по полу, Жон прихуел, но двигацо не перестал. И тока фееричьна кончив, он одним движэнием сбросил са сваей тарпеды бройлерное тушко на пол, по колено залитый спермой годовалой выдершки.

Однако и туд Жона паджыдала неажыданность. Ево напряжонный канец, освободившысь от веса шолавы, прасвистев па всей лачуге рванулся вверх и пизданул незодачливава ебуна паибалу, паламав ему рот, нос, правый глас и левае ухо напапалам. Через двое сутог, придя ф сибя в палате Бройлерной жывадерни, Жон понял, что сматреть на жызнь он типерь стал толька в галубом свете. Пречом в абоих смыслах сразу, паскольку ево елдак ат удара смялся и перестал жыть, зато жёппа стала зудеть и чевота прасить.

«Да йебал я такие перфамансы» -  сакрушался Писькингрю. Хотя не сильна, паскольку в ево гаратке да и стране Окраинопендосии галубые взгляды на жызнь ахтунгом не щитаюцо.

ЗЫ.  Падонки, будьте бдительны. не играйтесь с передозом!!
http://www.rus.delfi.lv/news/entertainment/yellow/article.php?id=20370

Tweet