Автор: Церквила

Трактат о красных кошках, или Инопланетяне.

Узнав о существовании в природе красных кошек ваш покорный слуга сильно удивился и решил изучить такой удивительный феномен. Вы спросите – а откуда же я узнал об их существовании? Действительно, увидеть их очень непросто, и за свою короткую жизнь   мне удалось это только один раз, когда смешал шышки с абсентом. Вооружившись полной энциклопедией Брэма о животных, я попытался узнать больше об этих загадочных и неповторимых зверях. Но увы, тщетно перелистав тысячи страниц, набив голову информацией, которая вряд ли может мне в будущем пригодиться, поскольку в юннаты-натуралисты записываться уже поздно, я так и не продвинулся в своих исследованиях ни на шаг. Воистину, это началО меня задевать – как так, видел собственными глазами, а кладези знаний игнорируют такое явление! Пришлось позвать на помощь старого, проверенного друга, тертого калача.
Купив в ближайшем сельпо ящик водки, мы ударились в тяжкие размышления, сначала о бренности бытия, потом о глюках в теории Дарвина, а затем плавно перешли к несчастным животным с таким REDким по доброте характером. Пятая бутылка подходила к завершению, когда наконец в обоих головах одновременно родилась гениальная и простая (как это принято) мысль. Суть ее заключалась в том, что красными кошками не рождаются – ими становятся! В процессе высокоскоростной мутагенной эволюции, про которую Дарвин ничего не знал, а если бы узнал, в гробу ему сейчас спокойно бы не лежалось. Что же, гениальную теорию мы разработали, и у нас осталось еще достаточно водки, чтобы ее доказать. Этим достойным во всех отношениях делом решено было заняться не сходя с места. За основу теории было взято положение, что красные кошки (далее – КК), получаются из белых и пушистых кошек любой породы. Быстренько выскочив в подъезд и сцапав несчастную соседскую животную Маньку, мы водрузили данный образец на стул, и, намочив, удалили с него шерсть сначала маникюрными ножницами, а затем, намылив пеной, бритвой Жилетт Сенсор с тройным лезвием. Образец дико орал и сопротивлялся, но в итоге, получив в зад слонячью дозу транквилизатора, затих и был приведен в состояние “скинхед”. Цвет кожи оказался желтовато-розовым, мы посчитали, что это непорядок. Но мысль работала как никогда ясно, четко, и быстро, и на плите уже стояла кастрюля с хлорированной водой из под крана, а природный газ папочки Полежаева радостно переливался оранжево-голубым. Когда вода взорвалась наконец крупными пузырями, сладко посапывающая Манька с радостными воплями “Гип-Гип-Ура” была заживо опущена в кастрюлю ушами вверх, чтобы вода не попала. А мы пошли разливать по 200-граммовым фужерам седьмую бутылку, нервно поглядывая на часы фабрики “Восток”, висящие над столом. Однако, по прошествии расчетного времени, результат оказался неудовлетворительным. Ошибка заключалась в том, что предполагалось самостоятельное покраснение кошки, на манер рака к пиву, под воздействием высоких температур. Но чертова скотина краснеть не хотела, вместо этого она начала нагло храпеть. Такого пренебрежения к великому эксперименту мы с другом простить ей никак не могли, и поэтому живо принялись искать марганцовку. К великому сожалению я вдруг вспомнил, что отдал пузырек другому своему другу, у которого недавно случилось обострение геморроя. На что еще друзья, спрашивается? Ну да и ладно. Для квисатц-хадерахов это не препятствие, а всего лишь незначительное отклонение от плана. В бабушкином овощном сундуке обнаружилась, весьма кстати, здоровенная сочная свекла! Окрыленные таким успехом, мы весело сточили эту свеклу на крупной терке, и, вывалив в кастрюлю, энергично всю эту байду размешали. И вот оно, рождение ЧУДА! После часа варки наша кошечка приобрела ласкающий взор красный цвет, и пусть оттенок был немного не тот, что мог быть от марганцовки, нас с корешем переполняло счастье. Нежно извлекая за уши (очень горячая) получившийся уникальный экземпляр, мы радужно улыбались и пьяно хихикали. А потом, допивая остатки чисто русского продукта, стали ждать пробуждения новой жизни. Дальше, собственно, рассказывать больше нечего. Жизнь пробудилась неожиданно, вскочила на стол, полоснула меня обеими лапами по руке, и убежала к себе домой. Соседка ее так и не признала, выпнула замерзать в суровую сибирскую весну в луже грязи. Мои же царапины были настолько глубокими, что заживали ровно месяц. Нельзя, однако, сказать, чтобы я слишком переживал по этому поводу, потому что месяц выдался бурным, радостным, и весенним. А возможность существования КК в природе была доказана. Вот такие пироги. С ККотятами.

P.S. При проведении научного эксперимента ни одного животного не пострадало. Но в мире стало десятью бутылками водки меньше, и одной КК больше.

Tweet