На фирмах, обычно, Новый год справляют весело и всем трудовым коллективом. Я тогда подрабатывал дизайнером на фирме  Гельветика , на пол ставки, после занятий в университете я шёл на работу. А это был предпраздничный день, тридцатое декабря 1997 года. Я пришёл на фирму часа в три. Получил зарплату. К этому времени уже никто не работал, отмечать начали Новый год ещё с утра, в своих кабинетах. Мне показалось, что кого бы я ни встретил на работе, все уже были  в норме . Но это только начало. Совет директоров подготовил настоящий праздник своим сотрудникам, были накрыты столы в нашей столовой. Столы валились от угощений и от бутылок с шампанским и водкой. Икра и осетрина тоже была на столах. Народ, подогретый ещё с утра, начал весело отмечать праздник. Какая-то тётушка начала плясать уже после второго тоста, ведь музыкальный центр был предусмотрен. Плясать стали и другие. Я в это время налегал на закуску и на водку. Со мной, почему-то, каждый хотел выпить. Я был не против. Но не пьянел, держался молодцом. Со мной рядом сидел Олег Владимирович. Дизайнер со стажем, ему было уже пятьдесят лет, но душа у него была очень молодая. Мы с ним были на ты. Он мне рассказывал сплетни про каждого сотрудника, кто с кем спал, кто, сколько получает и у кого, где дачи. Он тоже пустился в пляс. Я начал наблюдать за ним, но тут одна из секретарш пригласила меня на танец, причём, на быстрый. Вот тогда опьянел и я. Слился с основной массой и сам подходил к знакомым людям и чокался водкой. Веселье проходило шумно и весело. Я заметил, как кто-то упал в танце и, не вставая, ржал. Олег пропал из виду. Когда подали горячее, я уже был сыт. Отказался есть дальше, но не пить. Потом Алексей Бабаков, мой ровесник, предложил сходить в мужской туалет за компанию. Только мы оказались на лестнице, как кубарем покатились вниз. Я встал, а он остался лежать, сказал, что ему надо полежать чуточку. Я зашёл в туалет, закрылся в кабинке и сделал свои дела. Когда я вышел, то увидел, как у зеркала красит губы Татьяна Евгеньевна, наша начальница по сбыту. Увидев это, я всё понял, ошибся дверью, но дело уже сделано. Меня Татьяна Евгеньевна узрела и начала улыбаться. Я извинился за ошибку дверью. Но ей было по фигу, сразу зажала меня в своих объятиях, и мы грохнулись на пол. Ей было сорок два года. Честно говоря, я не помню, что было дальше, самого страшного, наверное, не произошло. Но я очнулся на полу в том же туалете через пол часа. Пиджак валялся рядом, но брюки были застёгнуты. Когда я отряхнулся, меня потянуло обратно в зал. Начальница танцевала с кем-то из директоров. Дизайнер с длинными волосами сидел по пояс раздетый и поливал себя спрайтом. Лил себе на волосы и тяжело вздыхал. Я подсел к Голубеву Илье. Выпил пару рюмок, и меня скосило. Я уже с трудом контролировал себя, помню, Подхомутников Игорь из другого отдела всё говорил  Подержите его, я пойду ему машину поймаю .
Меня разбудил водитель девятки, который спросил:  Твой дом, парень? . Он меня доставил правильно. Мой отец меня встречал у подъезда (ему позвонили). Сам идти на пятый этаж я не мог. Папа нёс моё тело, как подстреленного медведя, на спине. Дома был скандал. Оказалось, что у меня в рукавах были спрятаны полтора литровые бутылки с газировкой. В одном рукаве две и в другом тоже. Это мне мешало сгибать руки в локтях. Родители обнаружили напитки, когда снимали с меня дублёнку. Потом отправили отсыпаться.
Как выяснилось позже, после той вечеринки одного сотрудника уволили. Он в пьяном угаре начал заваливаться и, случайно, удержался на брюках гендиректора, который в тот момент танцевал медленный танец с дамой. Обе его штанины были оторваны и остались в руках падающего. А у директора показались белые трусы в синий цветочек, были они до колен. Помню, долго валялись рваные брюки у столовой. А тот, который упал на генерального, был уволен, только он не знал причину. Не помнил ничего.

Tweet