Пиздец, была время, кагда я думал, што благаваспитанные мадамы нихуя матом не могут сказать ни слова. Вримена маего глубокаво децтва, кагда маего друга хуячил атец, за то, что сука саседка стуканула батяне маего таварища, что мы в падъезде рипитиравали речь, с каторай выступим на децкой плащадке перид лохами, которые ни знайут в сваи уже не савсем сапливые годы что такое хуй, пизда, как правильна ебаться и не фтыкают на каком языке гаварит наш сантехник д.Петя. Ну бля учились мы, канешна, фсе понимногу чиму-нибудь(правильнаму нибрежнаму са смаком а ля д.Петя праизнашению слова ХУЙ) и как-нибудь(в падъезде естессно, чтоп враги не падслушали). Не думали, канешна, мы тагда, что эта сука можит стаять раком у замочнай скважыны и паскудить за нами малакасосами. Вопщем пиздюлей мой таварищ палучил как Мамай на поле Куликовом. И с тех пор я думал, что в женщинах, как тока ани услышат слово ХУЙ, начинается неабратимая риакция. Но этат случай буквальна пиривирнул фсё мойо и биз таго децкое мираваззрение. Ваапще-та талкать спичи перед малышнёй в писочнице было не единствиным маим хобби. Инагда я ганял в футбол, бегал как лошать па плащадке па шиснацать чисов в сутки и, парой, с таварищами такие атаки захуячивали, что бля Фига с Зиданам и Зубастым хуй бы такую замутили. Следует сказать пару слов а плащадке, ана тирритариальна распалагалась пряма пасреди двара и чтоп папасть в какой-нибудь ни углавой падъезд па кратчайшиму расстаянию, вывирнув из-за угла дома нужна было перисечь нашу плащадку. Канечна малышня нихуя не пользавалась этай дорогай, кагда мы играли в футбол(абычна с васьми утра до покасовсемнихуямячаневиднабудит вечира), патамушта магли получить пиздюлей (ведь на поле ва время футбольнага матча из пастаронних лиц могут нахадиться толька голые пидарасы и менты, которые их даганяют и хуячат дубинками, ну или сабаки инагда, но наша малышня не была пахожа ни на пидарасав, ни на сабак, ни на милицанеров), а вот взрослые инагда хуярили по плащадке, рискуя получить мячом по ебалу, но срезая треть двора и выигравая пиздец как много сикунд этим манёвром (хатя в аснавном это были тётки благаваспитаные, патамушта мужики врубались, что футбол это, бля, как пизделовка двух палитиков (ей не нужна мишать, ей нужна наслаждаца)). У нас были диривяные варота и фся плащадка была пасыпана писком с камнями (падать было хуёво и, если перед падением набрал скорость, сапаставимую со взлётной Ту-144, можна было истечь кровью). А кагда шол дождь на поле абразовывались грязныи лужы. В тот день шол дождь. Но паскольку мы нихуя ни знали, что в такую пагоду нужна сидеть дома и драчить на Рабыню Изауру, то мы насились па двару. Следуит заметить, что в нашим дваре асобым шиком щиталась (помима таго, чтоп забить гол жопай или яйцами) высшим пилатажем захуярить иго галавой (британский футбол бля). Паэтаму уж что-что, а навешивать мяч на голаву таварища я мог, оринтируясь тока на его крик. Забигая впирёд, скажу, что это мне здорава памагло. Время шло к общесовецкому абеду и благаваспитаные тётки хуячили с завода дамой, чтоб пажрать, сминить пракладки и палить сваи кактусы. Канечна, желание сэканомить пару сикунд в охуенном цейтноте, свойственном абедам на абаронных заводах, сподвигла их на этот подвиг - пирисечь плащадку падиаганали в тот мамент, кагда маладой и талантливый нападающий набирал скорасть па праваму флангу нападения и, паказывая чудеса дриблинга, не паднимая галавы паслал каварный снаряд в то место, где по иго расчётам должин был быть(и, что самае интереснае, был) иго таварищ, а также каллега па каманде. Их было трое. Три благаваспитаные тётки. Ани шли ровнай ширенгай, чиканя шаг, и что-то мило абсуждая. На какой-та мамент мне паказалась, что та, которая шла посередине заметила что-та типа: ой, какой милый мальчик, как он быстро бегает и владеет мячом прям как футболисты по телевизору . Но она нихуя не ажидала что в следующии пару сикунд он савершит такой манёвр, который нихуя никто не разгадает. Тут следует рассматреть траикторию пальота баллистического абъекта. Ана делится на три части: кагда он вазносицца, кагда парит как гордая птица и кагда он резко литит вниз. И нада же такому случиться, что в точке перихода из первай части во втарую мяч встретился с ейо физианомией. Они сашлись, вада и камень, стихи и проза, льод и пламинь. Тут следуит заметить, что я савсем ни злой на тёток, не хател им сделать гадастей и в данный момент физиономия нашла мяч, а ни мяч физианомию. Пападание была настолька точным, что мяч отлител в том же направлении, откуда и прибыл (абсалютна упругае атражение). Хатя нет. Часть сваей энергии мяч ей передал, этай энергии хватила, чтоб ана осталась на месте, а ейо падруги, каторыи диржали ейо под руки, по инерции праскачили на шаг впирёд. Да ищо следуит заметить, что если бы они ни диржали ейо под руки, то она бы упала навзничь. Тут я поднял глаза. Такое лицо посли этага я видил тока в боксе в баях прафисианалав, паследний раз у Владимира Кличко на двацать сидьмой сикунде втарога раунда в баю протиф Корри Сэндерса. Лицо чилавека, у катораго полнастью на какое-то время отшибло все мысли, к таму же цветом и мяч и лицо выравнялись и оставались немногим светлее луж, каторые были на поле. Теперь три падруги изабражали сценку в синем углу ринга . Не дожидаясь пака она и падруги оклемаются от перижитага стресса, я вмести с мячом, отскачил на бизапаснае расстаяние и тут через секунд двацать мине нужна была взять в руки записную книжку и ручку, паскольку даже д.Петя бы охуел от таких заваротав и чудес словаабразавания, каторые я услышал в свой адрис. И тагда я понил, что благаваспитанные тётки умеют матирица, проста они очинь стиснитильны и не любят эта делать на публике.