Кэт радостно принеслась домой, в свою убогую хижину на побережье. Дурачка Кэт на самом деле была не окончательной дурачкой, мало тово, была она совсем не слепой, а как раз наоборот - очень даже зрячей.
Мысль стать слепой пришла ей в голову пару лет назат, и с тех пор очень даже неплохо её кормила. Забавно, но факд - проведав, што она типа слепая, все мущщины, не взирая на возраст и социальное происхождение, норовили вложить ей свой хуй в еёную ладошку. Ну, как давеча этот гасконетс.
Бэкингем, кстати тоже с этово начал. Для начала свой хуй ей дал подержать. А чем всё закончилось? А?
То-то же!
Так што в мнимой слепоте были свои положительные плюсы.
- Вот это удача - Кэт возбужденно крутилась перед зеркалом,
- Наверное, всетаки, когда бедная маман меня рожала, Боженька был в хорошем настроении, видимо, мне уготовано великое будущее, я стану герцогиней, может быть даже я стану королевой Франции.
Он была щаслива - быть выебанной дворянином, да не просто дворянином, а самим герцыгом Бэкингемом, это вам не хуй гасконца в руках подержать.
- Нужно составить план действий, нужно составить план действий - бормотала Кэт, заворачивая шкатулку с подвесками в тряпки и пряча в сундук - завтра же я отправлюсь к Бэкингему! Как же он, наверное, обрадуеця мне, он заключит меня в свои объятья, будет целовать меня и обнимать, шептать мне слова любви, ведь он же влюбился в меня с первого взгляда, а иначе, стал бы он ебать меня так страстно, он полюбил меня даже слепую. Как же он обрадуется, узнав, что я все вижу.
Вощем, Кэт была по-своему права. Бэкингему понравилось ебаца с Кэт. До этово он ебался тока с овцами и лошадьми. Жыница-то канешно он на ней хуй сабирался, но впечатления от сэксу остались в целом палажытельные.
Подарив от избытка чюств чюжие подвески, он отметился пару раз в туз и направился пешком домой. Типа в свой замок.
- Блять, с подвесками я чота напутал, - размышлял вслух герцыг, уныло бредя по пыльной дороге. - Не для тово я их у француской каралевы спиздил, штоп потом какойта слепой дурачке презентавать. Сука, мог бы и камешков какихнить подсунуть и напиздеть што это брильянты ниибаца. Э-э-э-э-эх, бля-а-а-а-а-а-а-а….
Кэт же назавтра она решила отправица в замок к Бэкингему, штобы сообщить ему об их неожиданном щастье.
Но не будем кривить душой, радость Кэт была несколько омрачена гнусными сомнениями. Как не отгоняла она черные мысли прочь, они не уходили, как не уговаривала себя, что этого не может быть, ничего не помогало. Боялась Кэт, што не обрадуеца герцыг свалившемуся на него щастью. Ну да ладно, утро вечера мудреней, решила девушка, покормила свою единственную свинью и отправилась спать.
И приснился ей сон.
Море было неспокойно, карабль качало из стороны в сторону, но почемута было очень хорошо. Кэт стояла на палубе и смотрела на волны, когда в зад ей уперлось что-то твердое.
- А это ты, Габриэль, - Кэт широко улыбнулась и позволила ему потереться о себя. Она не помнила, кто это такой, вроде бы он был юнгой на этом корабле, но хуй у него был крепкий, а темперамента хоть отбавляй. Кэт плыла во Францию, где через десять дней ей предстояло стать королевой. 12 алмазных подвесок сверкали на её шее, а на талии весел пояс из ракушек, на ногах были почемута мушские ботфорты, а на голове шляпа с пером, похожая на пидарку. Юбки на ней не было вообще.
Габриэль тем временем устроился сзади к Кэт поудобней, а наша героиня продолжала смотреть на волны.
Параллельно кораблю скакала лошадь. Верхом на ней, изогнувшись в три погибели в абсолютно немыслимой позе сидел д'Артаньян, тот самый гасконец. Вид у него был неважный, он напоминал старый, изъеденный молью камзол, выброшенный на помойку. Несмотря на странное положение тела, гасконец размахивал рапирой и выкрикивал странные фразы типа: "Ахтунг, де ля Хер - пидар!!!" или "Голова Миледи спасет мир!!!"…
Проснулась Кэт в некотором смятенье. Она была девушкой очень суеверной и толкованию снов придавала большое значение. Но сегодняшний сон никакому толкованию поддаваться не хотел.
"Ну и хуй с ним", - подумала Кэт, одела свое лучшее платье, собрала корзинку яиц, подхватила единственную рябую курицу под мышку и отправилась в замок Бэкингема выходить замуж….
Но, бля, как говориця в народной пословице: "Человек полагает, а судьба на хуй посылает". Всего с несколькими перекурами через пару часов Кэт дашла до замка Бэкингема, и пошла к герцыгу.
Проснувшись с утра, герцыг Бегингем думал о двух вещах - как бы заполучить обратно свои подвески и при этом развести Кэт на минет и два раза в жопу.
Охрана замка, после вчерашних блядок с воткой и шышками полностью и окончательно забила на свою тижелую работу и типа слепая Кэт спокойно миновала все караулы и оказалась у двери в комнату герцыга.
В это время герцыг Бекингем был занят своим любимым делом. Как всегда по утрам герцыг покурив шышки дрочил в окно глядя, на то, как его любимый питух А-ля Де Йоб трахал очередную курицу. И вот, когда экстаз герцыга начал доходить до предела, в дверь постучалась Кэт.
- Йобврот! Отебитесь, нах, я занят!, - раздражительно вскречал герцыг Бекингем.
- Открывай любимый, это я, твоя Кэт, - раздалась из-за двери.
- Йобаны! Кэт! Захади нах, ты как раз подоспела к утренеей эррекции, - обрадывался
герцыг предвкушая прекрасный минет.
Герцыг естесвенно сразу резко дернул за дверь и Кэт ввалилась в комнату, разбив все яйца лежащие у неё в карзинке нахуй, и заодно придавив насмерть курицу. От вида Кэт герцыг возбудился ещё больше и решил не теряя времени сразу всунуть хуй в голову Кэт, тем самым не дав ей обрадывать герцыга, предложением женицца.
После того как герцыг Бекингем зделал свое грязное дело, Кэт находилась в состояние шока и напрочь забывшей о женидьбе. Бекингем, поняв, што разговор как-то не клеется, тут же придлажил Кэт дернуть шышек, в надежде, на то што когда она накурицца в зюзю, трахнуть её в жопу, и как-нибудь вымонить у нее падвески обратно.
После раскура шышек, напрочь убитые мозги Кэт вспомнили о том, што она шла сюда, чтобы на ком-нибудь женицца, но, хоть жопу порви, она не помнила на ком, да и если чесно вообще не понимала где она находится на данный момент. Ана тупо азиралась по старанам и неприятно хихикала. Вот так:
- Ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы….
Увидав, что Кэт находится в полной нирване, герцыг решил взять инициативу в свои руки. Перевернув нихуянепонимающую Кэт к верху жопой, он начал ее драть, как хрен знает кто. Но блядь, вдруг его хуй уперся во что-то странное.
- Йобаны, што это?!, - испугался герцыг.
- Ыыы-аа-ээуу… Хи-хи - услишал в ответ герцыг.
- Йобаны, сцука, ты чо хочешь, штобы я свой хуй расшиб, блядь чортова?
На самом дели Кэт, нихуя не хотела сделать плохово. Вся ее родня была кончеными нарками и алкашами, и по причине этого Кэт решила, что если кто-нибудь из них увидит её падвески, то навески обязательно будут спижены, и решив, что в жопу ей смотреть никто не будет Кэт, запихала их себе туда, благо место там было не мало.
Но Бекингем всю эту хуйню не знал, и выпал на реальную измену, што типа Кэт - террористка, и запихала себе в жопу нож, для того, чтобы кастрировать бедного герцыга во время анального секса. И с жуткой изменой герыг побежал к своей охране, уебав перед этим Кэт по еблу.
Кэт, сука, не будь дурой, в отместку насрала герцыгу в камин. При этом все подвески были извлечены из тайника естественым путём, и Кэт засунула их за щоку, как в более безопасное место по её мнению.

Спрятав таким нехитрым образом драгоценности, Кэт ломанулась бежать по коридору, но тут же наткнулась на Мюллера, преградившего ей дорогу.
- Ёбанаврот, каво я вижу, гыгыгыгы - радостно засмеялся Мюллер, заламывая девушке руки за спину - збежавшая радистка, наконец-то! А мы уже и не ждали, гыгыгыгы. Ты, сучка, каково хуя збежать пыталась, а? Теперь тебя придецца жестоко и болезненно пытать - а хули делать, порядок есть порядок, сама врубись.
- а-на-кана-еее-быфыфы - невнятно произнесла Кэт, пытаясь вырваться
- Чево - чево ты тама пропиздела? Опаньки, а чево это у тебя там за щекой-то, а? А ну-ка, давай-ка давай, дорогуша ты моя, показывай - с этими словами Мюллер залез грязными пальцами в рот Кэт и вытащил драгоценности. - Оба-на, вот это сюрприз дак сюрприз! Што же ты, красавица, драгоценности-то во рту держишь, во рту надо хуй держать, тем более в таком, как твой, а эти побрякушки я возьму себе, уж ты не обессудь - и Мюллер опустил подвески в карман.
- Ну хоть пытать-то вы меня не будете? - робко спросила Кэт, неизвестно на что надеясь.
- Как же это не будем, гыгыгыгы - осклабился Мюллер - сама посуди: русская радистка, заразила триппером 5 человек охраны, збежала из гестапо, как же это не будем-то!
- А как пытать-то будете? - пробормотала Кэт, заливаясь слезами
- Как..ээээ…ну, противоестественным сэксом, не иначе. Дилды там метровые в жопу, групповуху на 10 человек, "вертолет", "медвежья берлога" - ну, короче - сама увидишь, тебе понравицца.
- Ладно бля! - вдруг закричала Кэт и, упав, стала бицца головой об пол - пытайте меня, фашысты ёбаные, я вашего фюрера в рот ебала!
- Эээээ, мать, да это ты походу Гайдука в камере начиталась, верно? Счас ты у меня бритовку со стола схватишь и руку себе порежешь в десяти местах, правильно я предполагаю?
- Правильно….
- Ну вот видишь. Это ты решила по-лёгкому в психушке отсидеться. Нет уж, голубушка, не выйдет. Счас заведут тебя в пытошную камеру с зеркальными потолками и начнут тебя ебать как врага нашего фашыстского народа. Ты от триппера-то вылечиться успела?
- Да - пробормотала Кэт, опуская голову
- Это ты поторопилась. Надеюсь, хоть рецепт на лекарство сохранила - и с этими словами Мюллер нажал кнопку на столе.