Саша Соловьев неспеша возвращался домой.  Школьный день был позади и он неуклюже перебирался между лужами,  маневрируя,  чтобы не попасть в грязь чистыми ботинками.  В руке он держал старый потрепаный портфель,  доставшийся ему от его старшей сестры.  Ветер раскачивал портфель, мешая Саше преодолеть главное препятствие в виде длинной бордюры,  упиравшейся одним своим концом в клочок асфальта,  а другим в порог подьезда.  Вокруг бордюры на добрых метра три простиралась здоровая мутная лужа.  На дворе стоял октябрь и потому из-за постоянных дождей,  лужа никогда не пересыхала.
          Возвращаясь каждый день после школы,  он привык,  балансируя,  переходить это вечное болото и еще ни разу не грохнулся в него. Сегодня,  как и во все дни,  он привычно стал на этот импровизированый мостик,  ступая мелкими шажками к ступенькам подьезда.  Мысли его были заняты совсем другим:  отец еще вчера обещал купить ему новый scumber и скорее всего,  коробка с ним уже стояла на большом папином столе,  поблескивая белым пластиком.
          Задумавшись,  он почти уже дошел до конца бордюры,  как внезапный порыв холодного осеннего ветра,  вздымая листья заставил его пошатнуться.  Он почти сохранил равновесие,  как вдруг сзади прозвенели веселые девичьи голоса:
      -- Привет, Соловьев!
Нежданное приветствие испугало его и совершенно неожиданно для себя самого,  он поскользнулся на гладком камне и упал в лужу.  Подняв глаза, он увидел двух своих одноклассниц,  дико гогочущих над его падением:
      -- Ты что? Искупаться решил?-- зубоскалилась первая девица.
      -- Как водичка?-- нервно вторила ей вторая.
          Отвернув взгляд, Cаша попытался подняться,  грязные капли стекали с его, уже не белоснежной рубашки,  падая в лужу.  Неуклюже выкарабкавшись из воды и ухватив трясущейся рукой портфель,  он не обращая внимания на насмешки зашел в подьезд.
Только когда за ним захлопнулась дверь,  он со злостью выругался себе под нос:
        --С-суки!—пробормотал он,  ударивши носком ботинка по ступеньке.
          Штаны были мокрые, в обувь залилась вода. Подниматься приходилось по ступенькам – лифт в их доме не работал уже давно.  Стены пролетов были испещрены успевшими надоесть надписями, повсюду виднелись названия групп и маты.  Проходя мимо четвертого этажа Саша заметил странный symbol:
             
Он подошел поближе,чтобы рассмотреть рисунок: линии были проведены аккуратно, нарисованный черной краской знак выделялся на фоне грязно известковой стены.
            Поглазев полминуты, парень поднялся на этаж выше, достал ключ и вставил в замочную скважину. В этот же момент открылась соседская дверь, секунду спустя из-за двери показалась пожилая женщина с редкими седыми волосами:
          --Привет Саша, -- сказала она, показывая свои желтые зубы. Кислый  старушечий запах повеял из ее рта,заполняя собою весь воздух вокруг.
          --Здрасьте, баба Таня, -- ответил Саша стараясь отвернуть свое лицо, чтобы не слышать ее смрада. Баба Таня была их соседкой, она поселилась рядом месяца три назад и иногда заходила к ним в гости.
          --Саш, зайди на секундочку, помоги бабушке, сама уже старая – ноги не носят,-- произнесла старуха своим скрипучим голосом, подходя ближе.
          -- Че надо? – грубо спросил мальчик.—Я вообще то сейчас домой.
          -- Самую малость. Я тебе еще и на мороженое дам, ладно?
          -- Ладно, давайте быстрей, -- раздраженно произнес Саша.
          -- Сейчас, сынок. Пойдем.
        Мальчик зашел на кухню следом за старухой и осмотрелся: мебель была покрыта коричнево—бурыми пятнами, ими была усеяна вся комната не исключая потолка.
          -- Вот сюда, --старуха подвела его к деревянному столу с прикрученной к нему  огромной красной мясорубкой.
          -- Ну и? –недоумевающе буркнул он.
          -- Крути, миленький, крути!—произнесла старуха и показала ему на ручку мясорубки.Ее глаза сияли.
          Саша взялся за ржавую ручку и начал крутить, винт мясорубки визжал и скрипел, но вращался.
          -- Молодец, давай--давай!Быстрее!,-- возбужденно прокричала старуха.
          --Эй,бабушка,вы чего?Она ж пустая!,--в голосе парня сквозило недоумение граничащее со злостью. —Э-э…бабушка!Бабушка,что вы делаете?!?!Бабушка!!!З-з-зачем вы это делаете?!?!Бабушка стойте!!!
        Бабка, резво взобравшись на стол, стянула грязную мешковитую юбку и деловито засовывала левую ступню в дрожащий зев, раструба мясорубки.
        Вся нога оказалась покрыта струпьями и коростой, отошедшей в некоторых местах, от взбухлой кожи грязно-черного цвета. Гноящиеся ранки, казалось, уходили далеко под кожу,нефтяными скважинами выбрасывая на поверхность гной и лимфу.
        --Ну,что заладил!Бабушка-бабушка!—губы старухи искривились, а в углу рта выступила мутная пена,-- Бабушка-бабушка! Б-б-баб-б-бушкаф,б-бабушкаф! –зрачки закатились и видны были только желтые туберкулезные белки,-- б-б-бабушкаф! Ш-шкаф! Ба-б-башкаф,б-блошкаф! Шкафа-а-а! Крути ручку т-тварь! А то убью!
        Саша заплакал,но взялся за ручку – ржавое железо отдавало трогательным теплом, разливающимся по всему телу.Чувство раскаяния и удовлетворения наполнило его душу и сердце, смыв волной добродетели, все грехи и сомнения юной души. Как будто ангел спустился на землю и поцеловав мальчика в лоб, вложил в его руки силу девяти Самсонов. 
        Плотно сжав веки парень отвернулся и крутанул рукоять винта с небывалой силой.Раздался масляный хруст и несколько капель черной крови прочертив свой след в воздухе, попали ему на нижнюю губу. На секунду открыв глаза, он успел увидеть знак в углу кухни, в точности повторяющий увиденный им в подъезде.
        -- А-а-а!! Paternoster-r S-sat-tor!!!Pat-ternoster Sator!!!—старуха извивалась в конвульсиях словно разрубленный лопатой червь.Отточеный винт легко, словно масло, кромсал вздутый паштет ноги, кость и мышцы размягчились, превратившись в сочную кашевидную пульпу, исчезающую в загадочных глубинах механизма.
        Парень работал со всех сил, хотя в этом и не было никакой надобности, все было легко, и руки повторяли один и тот же круговой ритм: подъем – спуск, подъем – спуск. Ладони вспотели и скользили вдоль ржавого железа, пытаясь соскользнуть вниз, на стол, по поверхности которого свободно текла органическая магма – смесь всего, что только можно найти в вашем теле.
        Старуха смолкла, лишь ее рот, с ниспадающей лохмотьями нитью слюны, совершал бешенные движения, дрожа и дергаясь словно у рыбы.
Глаза были закрыты, но под веками бешено бегали зрачки, как-будто стараясь развернуться на сто восемьдесят градусов и заглянуть внутрь себя, вперившись невидящим оком в полушария мозга.
        Одна нога была уже смолота под корень и теперь механический монстр пережевывал правое бедро, приближаясь к пульсирующему пузырю тазовой области. Оба обрубка вяло дергались,  поливая стол беспорядочной кровяной жижей, и сдабривая ее ошметками вывернутых наизнанку жил, вперемешку с костяной дробью.
        Неожиданно тело или скорее полу-тело старухи выгнулось, пораженное невидимым импульсом. Мокрые пальцы со сломанными ногтями впились в края мясорубки, выгиная лопатки под неимоверным углом и вставляя туловище в раструб, втыкая некую сюрреалистическую пробку в не менее сюрреалистический сосуд.
        Покачиваясь из стороны в сторону, влажно лопнула тазовая кость, окропив внутреннюю поверхность механизма костным мозгом. Через открывшийся пролом, в механический водоворот жадно втягивались зеленовато-коричневые ленты кишок, поливая стол выдавливаемой переваренной массой. Желчный сок изливался ручьями на пол, заволакивая кухню тошнотворно-терпким запахом, сводящим с ума бесчисленных мух, надолго обосновавшихся в помешении.
        Саша не останавливался, волдыри на ладонях истекали мокротой, но он не мог оторваться. Все происходяшее заволакивало его мутной тиной дурмана, ни на каплю не отрезвляя, ни на секунду не прекращая его  потрясающей работы.
      Божественные метаморфозы туловиша и рук проистекали с неимоверной скоростью: кость, словно трухлявое деревo, ломалась только входя внутрь, утягивая за собой слизкие жилы и серо-желтые легкие, чьи мельчайшие мембраны грубо изменяли свою структуру под воздействием адского давления.
      Шея вонзившаяся внутрь мясорубки медленно завлекла за собой нижнюю челюсть, винт начал с хрумканьем вынимать коренные зубы из десны, потроша и коверкая все на своем пути. Верхняя часть лица, неуклюже проворачиваясь, вплывала в свою новую ипостась с пережеванным железом носом и сморщенными глазницами. Щедро брызнув напоследок расплывшимся серым кораллом мозга, черепная коробка старухи, захватив с собой жалкий, выцвевший трофей скальпа, исчезла в жутком крутящмся прессе, извергнувшись на поверхность стола абсолютно новым химичесим элементом.
        Через секунду после этого момента упали на стол и обессилевшие руки Саши, хлюпнувшие и распластавшиеся в теплой жиже.
      -- Зачем я это сделал? Зачем? Что теперь делать? Как? К-как??, --парень заплакал, дав волю своим чувствам, мысли его роились круговертью слов и вопросов.
        Оправившись от шока мальчик выбежал из кухни и толкнув дверь дрожащими руками устремился к своей квартире.
  --  Scumber, scumber – отец должен был купить мне его! Он должен был купить его! Должен! Он ведь обешал! Обешал! Тогда я смогу все исправить! Смогу! Точно смогу!!! – Саша думал только о подарке отца, в этот момент это было самым важным в мире.
      Ворвавшись в коридор он побежал к своей комнате и прыгнув в дверной проем больно упал на пол,  распластавшись на животе. Подняв взгляд, парень замер: посреди комнаты стоял чудовищных габаритов scumber, поблескивая кабельной броней и поясной изоляцией.
      Шланговые оболочки с селективными расцепителями опоясывали нижнее сочленение, прикрывая дугогасящую среду. Ограничивающий реактор со стальным магнитопроводом был укреплен на боковых нейтралях, концентрирующих в гальваническом баке ультразвуковое магнетто. Блок управления протонами находился прямо перед глазами Саши, таких больших моделей scumber он еще ни разу не видел.
        Протянув руку он откинул полихлоридную оболочку и вдавил в корпус алую кнопку запуска.
        Scumber протяжно взвыл, выпустив в окружающую среду поток альфа-частиц и заработав в полную мощь, протянул свои протощупальца в сторону человека, хрупкие на вид тесла-жгутики обхватили голову и Сашу пронзил импульс в тысячи раз сильнее рентгеновского аппарата.
      -- Нет!! Пожалуйста! Не надо!!! Пожалуйста! Не-е-ет!!!А-а-а!Не-е-ет! Хватит!!! Пожалуйста!!!!! Я сделаю все!! Все!!! Что, чт-т-то м-мне д-делать?!?!?! Что?!?!?!? Папа хватит!!! Не Надо!!!!! Папа!!!!!!!!! Что д-делать?!?! Ну что?!?!?!?!
      -- Вытирать недалекое. Плавить обувь. Говорить о проблемах кишечника. Не воспринимать слова всерьез. Выжимать черное вымя надежд. Воспроизводить впечатление. Захлебываться ртутью. Прыгать на очередь. Убивать. Записывать яблоки. Подмывать тыл революции. Дрочить в пасть контркультуры. Взрывать трансформаторы. Обеспечивать прирост относительности. Рисовать желудок Эйнштейна. Кормиться падалью. Ютить зародышей. Не есть нормальной пищи. Печатать дрянь. Вырывать из рук гроб. Запрыгивать на животных. Истязать половые органы. Посылать на хуй. Кипятить свои ресницы. Пить тройники. Загрязнять гнойники. Вычесывать лен. Отравлять паслен. Следить за исправностью троса. Читать муравьями. Страдать слоновостью. Заболевать сифилисом. Пользоваться безопасной ручной переносной электролампой. Предвидеть семяизвержение. Оживлять капралов. Вспарывать хром. Стать тварью. Забыть о собственных железах. Слушать Лайбах. Сделать ребенка о пяти ногах. Просить ладан. Чесать кровь. Прятаться за пиджаком. Кромсать лебединые стебли. Стелить мох в учреждениях. Платить натурой. Подключаться к системе. Отсасывать пауков. Выпячивать опухоль. Негодовать по поводу Ом. Знать свойства ЛСД. Собирать Библии. Оборонять копыта. Проклинать отстойники. Кормиться молодняком. Мыть хлеб. Хватать за циркуль. Пахнуть желатином. Грызть крайнюю плоть. Опрокидывать пастора. Нанизывать на пальцы… Ты можешь все, но не в этом теле… Не так ли? – монотонно прогудели нейронные полоски scumber.
            -- Так... – чуть слышно прохрипел Саша и его голос, пропущенный через двойную квадра-пластину, пробил пятое магнитное поле земли и устремился в глубины вселенной.

Tweet