Этот ресурс создан для настоящих падонков. Те, кому не нравятся слова ХУЙ и ПИЗДА, могут идти нахуй. Остальные пруцца!
Оккупация
Вчера можно было только о солдатах страшной войны – мертвых и живых.
Сегодня можно о других, гражданских.
26 миллионов – такова последняя цифра потерь в ВОВ. Из них 9 млн. – военнослужащие. Остальные – мирное население. Я хочу о них вспомнить – о мертвых и живых. Тех, кто был в оккупации.
Ничего от себя – только память жителей приграничного городка. Сухопутная война СССР с фашистской Германией началась именно здесь – немцы форсировали Западный Буг в четыре утра. В 21.00 они прошли всю Волынскую область – 110 км. Прокатили на мотоциклах по старинной брусчатой дороге от Владимира-Волынского до Луцка. С песнями, губными гармошками. Воевать им пришлось только на границе – там, в Устилуге, отстреливалась пограничная застава под командованием лейтенанта Пархоменко. Парни еще два месяца скрывались в лесах, они стреляли и не знали, что фашисты подмяли почти всю Украину.
Кто успел уйти из моего города?
Партийная верхушка. НКВД. Некоторые военные части – наверное, те, что на колесах. Конечно, никакой мобилизации не было. Гражданские мужчины остались по домам – никто и не понял толком, что происходит.
Бабушка рассказывала, что немцы ехали по центральной улице Коперника весь день. Моторизированная пехота. Тяжелой техники не было – ее пустили по объездной дороге, словно пощадили старинный городок, хрупкий, как пасхальное яйцо.
Мои родные не знают, встречал ли кто-нибудь фашистов с хлебом-солью, как это было во Львове. Может, и была такая церемония. Потому что раньше официальной немецкой власти в городе появилась власть полицейская, из местных. Самая скотская и жестокая власть.
Первыми город потерял комсомольцев и коммунистов. Никаких массовых расстрелов – люди просто пропали, чтобы никогда уже не вернуться.
Потом наступила очередь евреев. И здесь немцам не пришлось напрягаться – за них все сделали местные, полицаи. Им ли было не знать своих соседей в классическом местечковом городке. Да и сами евреи не пытались сопротивляться. Нашивали желтые звезды и шли в гетто.
Сейчас много говорят о том, что люди просто не ведали, что идут на верную смерть. Фигня. Они знали и шли на заклание. Но некоторые, самые отчаянные, пытались спасти детей.
Я знаю двоих таких – детей, которым повезло. Соседка Теофила Борисовна. Ее, десятилетнюю, приютила в селе Березовичи украинская семья. Всю войну девчонку брили наголо – немцы боялись тифа.
У девочек был шанс, у обрезанных мальчиков – никакого. Немцы и полицаи сдирали штаны с каждого подозрительного ребенка. Но повезло нашему врачу-инфекционисту Анатолию Петровичу. Как его зовут на самом деле – никто не знает. Новорожденного младенца еврейка умудрилась бросить под забор, когда ее с толпой соплеменников вели в гетто. Мальчика подобрала, выходила, усыновила украинская мама. С риском для жизни – своей и своих детей.
Я не понимаю, как этот малыш остался цел – не сомневаюсь, что уже в год его нельзя было спутать со славянином. Он потом, уже взрослым, спрашивал у приемной матери – как за три с половиной года никто не догадался?
«Очi в тебе блакитнi, волосся русяве», - объясняла мама.
А я думаю, его просто обрезать не успели.
Когда немцы провели еврейскую зачистку, полицаям оставалось выловить последних, случайных. Полицаи не церемонились – расстреливали на месте. Или показательно – на площади, на глазах у всего города.
А город как-то жил. Сеял огороды, садил картошку, ходил в церковь – это не запрещалось. Денег кроме натурального хозяйства не было – на оккупационные марки ничего не покупалось и не продавалось. Многие уехали в деревню к родственникам – там оставались коровы.
Когда евреев не стало, все затихло – тоскливо, как в могиле. Где-то на полгода. Немцы тоже ходили сонные, как мухи, в глубоком своем тылу.
В 1942-м в пригороде организовали лагерь военнопленных. Уже после войны стало известно, что наш лагерь стал первым для генерала Карбышева. А тогда, летом 42-го опять начались показательные убийства – на площади вешали женщин, которые бросали военнопленным еду. На груди у них была табличка «Партизан».
Одна из тех, кто подкармливал солдат два года – мамина санитарка Филипповна.
- Та якi з нас партизани? – говорила Филипповна. – Не можна було дивитись, як хлопчики голодають, мерзнуть.
А еще убивали тех, кто прятался от отправки в Германию. Про тех, кто прятал – и говорить нечего. Немцам не приходило в голову, что пятая колонна прямо под боком - моя прабабушка, Елена Григорьевна, правая рука гебетцкомиссара, единственный человек со знанием немецкого.
Об этом никто в семье не знал – до конца войны. Прабабушка с людей за подделку документов даже продуктов не брала, а собственные внуки голодали.
Правда, мимо старшего внука Елены Григорьевны, моего пятилетнего дядюшки, немцы пройти не могли. Белокурый ангелочек с голубыми глазами – ребенок с гитлеровской листовки, образец арийской расы.
- Видимо, они скучали по своим детям, - рассказывала бабушка. – Особенно, в конце войны, когда уже не надеялись вернуться домой живыми. Заберут мальчишку с утра, весь день катают на грузовике, привезут обратно в шоколаде. А я уже не надеюсь увидеть его живым. Играли как с котенком, а могли запросто шею свернуть.
Детей они убивали тоже. Запросто. Про маленьких евреев и говорить нечего – за ноги и об стену. Убивали и украинцев – лезла пацанва на склады за едой, голодали потому что страшно. Пропадали девушки, девочки-подростки – мы знаем, что полагалось за связь со славянками. Следов немцы не оставляли. Умирали дети от болезней – лечить было совершенно нечем.
Тут надо сказать, что врачи – они и в Африке врачи. Немецкие доктора помогали, воровали лекарства у своей доблестной армии. Но мою годовалую тетю Ию не спасли – она умерла в 1942 от пневмонии.
И обязательно надо сказать, чем занимались мужчины. Те самые, которых не коснулась мобилизация, то есть, все.
До 43 года – ничем. Поденной работой в деревнях за кусок хлеба для детей.
Затем их заставили строить укрепрайон за городом. Эти величественные бетонные доты на опушке леса я еще застала.
18 июля 1944 года моя трехлетняя мама стояла у калитки, махала рукой и весело кричала немцам в грузовиках: «Ауфидерзейн!».
Она не понимала, что происходит. И на следующий день, когда к городу подошел фронт, очень похожий на грозу. Бабушка не могла увести в подвал любопытное дитя.
И 20 июля мама ничего не поняла. Просто одни солдаты сменились другими. Но на всякий случай заревела, потому что все вокруг плакали, целовали, дарили цветы усталым людям в форме.
До войны население моего города составляло 45 тысяч человек. После войны осталось 16. Плюс еще 30 тысяч мертвецов – военнопленные – столько солдат и офицеров погибло за колючей проволокой за два года. Уходя, немцы уничтожили всех выживших.
Мой город остался цел. Ни одной бомбежки.
Совсем другое – Ковель, соседний железнодорожный узел. Это был маленький Сталинград, ни одного целого дома. Сестра моей бабушки Лида жила с мужем и тремя детьми на окраине города, в знаменитом на всю область саду. Ее муж, Иосиф Сторонский восхищал даже немцев – Германия не знала сорта Бера, коричневых, медовых французских груш, которые выращивал искусник хохол. Немцы мечтали расселить чудо-грушу в своих баварских садах, просили у Сторонского саженцы. Иосиф не отказывал никому. Этим «никому» в голову не приходило, что Сторонский – связной партизанского отряда, что по ночам, в чердачной комнате маленького домика собираются люди из леса.
Ковель бомбили страшно. Немцы не отдавали город. Лидия с детьми – 14, 7, 3 года – сидела в подвале. Маленький просил пить. Муж решился – надел каску и вышел за водой. Его убили немедленно. Старший сын видел, как упал отец и сошел с ума. Реактивный психоз – так это называется. Бабушка Лида дождалась короткого затишья и зарыла мужа тут же, в саду, под волшебной грушей сорта Бера. А еще прикопала в конце сада шестерых немцев. И пошла с детьми через линию фронта – с безумным Володей, маленьким Ростиславом на руках, и единственной помощницей Орысей – малышка тащила сумку.
Бабушка Лида дошла, сберегла детей, все они впоследствии стали научными работниками, у Владимира и Ростислава докторские степени.
Детство мы гостили у бабушки Лиды, играли в огромном саду, ели знаменитые груши Сторонского. Но была граница наших игр – могила хозяина в середине сада.
В 70-х Сторонского перезахоронили на городском кладбище как героя, с почестями. Бабушка Лида согласилась при одном условии: эксгумировали шестерых немцев. У четверых нашлись родственники в Германии, приехали, забрали прах, плакали, благодарили бабушку Лиду.
Сразу после 20 июля 44 года мой дед ушел в армию. Добровольцем. Для него, для русского человека, вопроса вообще не стояло. Но он был не один такой – сотни мужчин нашего города, независимо от национальности, хотели мстить немцам за три года унижения.
Деда зачислили в пехотный полк и отправили в Вологду на двухмесячную подготовку.
Бабушка увидела мужа, а дети отца в 1954 году, на сибирской станции Иланской. Сорок кг веса, без зубов, полный доходяга. Десять лет мой дед отсидел по 110-й, как и большинство мужчин с оккупированных территорий.
Никогда, до самой смерти, дед ни словом не опорочил Советскую власть. Он был русский человек, а стало быть, готов ко всему.
Моя бабушка, чистейшая полька, даже благодарила судьбу за пять лет сибирской ссылки, до дедушкиной реабилитации – нигде и никогда она не встречала таких замечательных людей. За богатым столом – картошка в мундире, селедка и квас – сидели профессора, инженеры, актеры, знаменитые врачи, люди всех национальностей большого Союза.
Мои родные все приняли, ни на кого не озлобились.
Их земляки, западные украинцы, не смогли. Они встретили советскую армию, как спасителей. Вслед за освободителями пришла гибель.
Только так я могу объяснить то, что происходит на Западной Украине сегодня.
И все-таки, было жутко приятно вчера услышать от мамы: в нашем старинном городе парад. Людей много, море цветов, поют военные песни, плачут, вспоминают войну. 9 Мая – наша общая победа. Значит, не все еще потеряно.
Сегодня можно о других, гражданских.
26 миллионов – такова последняя цифра потерь в ВОВ. Из них 9 млн. – военнослужащие. Остальные – мирное население. Я хочу о них вспомнить – о мертвых и живых. Тех, кто был в оккупации.
Ничего от себя – только память жителей приграничного городка. Сухопутная война СССР с фашистской Германией началась именно здесь – немцы форсировали Западный Буг в четыре утра. В 21.00 они прошли всю Волынскую область – 110 км. Прокатили на мотоциклах по старинной брусчатой дороге от Владимира-Волынского до Луцка. С песнями, губными гармошками. Воевать им пришлось только на границе – там, в Устилуге, отстреливалась пограничная застава под командованием лейтенанта Пархоменко. Парни еще два месяца скрывались в лесах, они стреляли и не знали, что фашисты подмяли почти всю Украину.
Кто успел уйти из моего города?
Партийная верхушка. НКВД. Некоторые военные части – наверное, те, что на колесах. Конечно, никакой мобилизации не было. Гражданские мужчины остались по домам – никто и не понял толком, что происходит.
Бабушка рассказывала, что немцы ехали по центральной улице Коперника весь день. Моторизированная пехота. Тяжелой техники не было – ее пустили по объездной дороге, словно пощадили старинный городок, хрупкий, как пасхальное яйцо.
Мои родные не знают, встречал ли кто-нибудь фашистов с хлебом-солью, как это было во Львове. Может, и была такая церемония. Потому что раньше официальной немецкой власти в городе появилась власть полицейская, из местных. Самая скотская и жестокая власть.
Первыми город потерял комсомольцев и коммунистов. Никаких массовых расстрелов – люди просто пропали, чтобы никогда уже не вернуться.
Потом наступила очередь евреев. И здесь немцам не пришлось напрягаться – за них все сделали местные, полицаи. Им ли было не знать своих соседей в классическом местечковом городке. Да и сами евреи не пытались сопротивляться. Нашивали желтые звезды и шли в гетто.
Сейчас много говорят о том, что люди просто не ведали, что идут на верную смерть. Фигня. Они знали и шли на заклание. Но некоторые, самые отчаянные, пытались спасти детей.
Я знаю двоих таких – детей, которым повезло. Соседка Теофила Борисовна. Ее, десятилетнюю, приютила в селе Березовичи украинская семья. Всю войну девчонку брили наголо – немцы боялись тифа.
У девочек был шанс, у обрезанных мальчиков – никакого. Немцы и полицаи сдирали штаны с каждого подозрительного ребенка. Но повезло нашему врачу-инфекционисту Анатолию Петровичу. Как его зовут на самом деле – никто не знает. Новорожденного младенца еврейка умудрилась бросить под забор, когда ее с толпой соплеменников вели в гетто. Мальчика подобрала, выходила, усыновила украинская мама. С риском для жизни – своей и своих детей.
Я не понимаю, как этот малыш остался цел – не сомневаюсь, что уже в год его нельзя было спутать со славянином. Он потом, уже взрослым, спрашивал у приемной матери – как за три с половиной года никто не догадался?
«Очi в тебе блакитнi, волосся русяве», - объясняла мама.
А я думаю, его просто обрезать не успели.
Когда немцы провели еврейскую зачистку, полицаям оставалось выловить последних, случайных. Полицаи не церемонились – расстреливали на месте. Или показательно – на площади, на глазах у всего города.
А город как-то жил. Сеял огороды, садил картошку, ходил в церковь – это не запрещалось. Денег кроме натурального хозяйства не было – на оккупационные марки ничего не покупалось и не продавалось. Многие уехали в деревню к родственникам – там оставались коровы.
Когда евреев не стало, все затихло – тоскливо, как в могиле. Где-то на полгода. Немцы тоже ходили сонные, как мухи, в глубоком своем тылу.
В 1942-м в пригороде организовали лагерь военнопленных. Уже после войны стало известно, что наш лагерь стал первым для генерала Карбышева. А тогда, летом 42-го опять начались показательные убийства – на площади вешали женщин, которые бросали военнопленным еду. На груди у них была табличка «Партизан».
Одна из тех, кто подкармливал солдат два года – мамина санитарка Филипповна.
- Та якi з нас партизани? – говорила Филипповна. – Не можна було дивитись, як хлопчики голодають, мерзнуть.
А еще убивали тех, кто прятался от отправки в Германию. Про тех, кто прятал – и говорить нечего. Немцам не приходило в голову, что пятая колонна прямо под боком - моя прабабушка, Елена Григорьевна, правая рука гебетцкомиссара, единственный человек со знанием немецкого.
Об этом никто в семье не знал – до конца войны. Прабабушка с людей за подделку документов даже продуктов не брала, а собственные внуки голодали.
Правда, мимо старшего внука Елены Григорьевны, моего пятилетнего дядюшки, немцы пройти не могли. Белокурый ангелочек с голубыми глазами – ребенок с гитлеровской листовки, образец арийской расы.
- Видимо, они скучали по своим детям, - рассказывала бабушка. – Особенно, в конце войны, когда уже не надеялись вернуться домой живыми. Заберут мальчишку с утра, весь день катают на грузовике, привезут обратно в шоколаде. А я уже не надеюсь увидеть его живым. Играли как с котенком, а могли запросто шею свернуть.
Детей они убивали тоже. Запросто. Про маленьких евреев и говорить нечего – за ноги и об стену. Убивали и украинцев – лезла пацанва на склады за едой, голодали потому что страшно. Пропадали девушки, девочки-подростки – мы знаем, что полагалось за связь со славянками. Следов немцы не оставляли. Умирали дети от болезней – лечить было совершенно нечем.
Тут надо сказать, что врачи – они и в Африке врачи. Немецкие доктора помогали, воровали лекарства у своей доблестной армии. Но мою годовалую тетю Ию не спасли – она умерла в 1942 от пневмонии.
И обязательно надо сказать, чем занимались мужчины. Те самые, которых не коснулась мобилизация, то есть, все.
До 43 года – ничем. Поденной работой в деревнях за кусок хлеба для детей.
Затем их заставили строить укрепрайон за городом. Эти величественные бетонные доты на опушке леса я еще застала.
18 июля 1944 года моя трехлетняя мама стояла у калитки, махала рукой и весело кричала немцам в грузовиках: «Ауфидерзейн!».
Она не понимала, что происходит. И на следующий день, когда к городу подошел фронт, очень похожий на грозу. Бабушка не могла увести в подвал любопытное дитя.
И 20 июля мама ничего не поняла. Просто одни солдаты сменились другими. Но на всякий случай заревела, потому что все вокруг плакали, целовали, дарили цветы усталым людям в форме.
До войны население моего города составляло 45 тысяч человек. После войны осталось 16. Плюс еще 30 тысяч мертвецов – военнопленные – столько солдат и офицеров погибло за колючей проволокой за два года. Уходя, немцы уничтожили всех выживших.
Мой город остался цел. Ни одной бомбежки.
Совсем другое – Ковель, соседний железнодорожный узел. Это был маленький Сталинград, ни одного целого дома. Сестра моей бабушки Лида жила с мужем и тремя детьми на окраине города, в знаменитом на всю область саду. Ее муж, Иосиф Сторонский восхищал даже немцев – Германия не знала сорта Бера, коричневых, медовых французских груш, которые выращивал искусник хохол. Немцы мечтали расселить чудо-грушу в своих баварских садах, просили у Сторонского саженцы. Иосиф не отказывал никому. Этим «никому» в голову не приходило, что Сторонский – связной партизанского отряда, что по ночам, в чердачной комнате маленького домика собираются люди из леса.
Ковель бомбили страшно. Немцы не отдавали город. Лидия с детьми – 14, 7, 3 года – сидела в подвале. Маленький просил пить. Муж решился – надел каску и вышел за водой. Его убили немедленно. Старший сын видел, как упал отец и сошел с ума. Реактивный психоз – так это называется. Бабушка Лида дождалась короткого затишья и зарыла мужа тут же, в саду, под волшебной грушей сорта Бера. А еще прикопала в конце сада шестерых немцев. И пошла с детьми через линию фронта – с безумным Володей, маленьким Ростиславом на руках, и единственной помощницей Орысей – малышка тащила сумку.
Бабушка Лида дошла, сберегла детей, все они впоследствии стали научными работниками, у Владимира и Ростислава докторские степени.
Детство мы гостили у бабушки Лиды, играли в огромном саду, ели знаменитые груши Сторонского. Но была граница наших игр – могила хозяина в середине сада.
В 70-х Сторонского перезахоронили на городском кладбище как героя, с почестями. Бабушка Лида согласилась при одном условии: эксгумировали шестерых немцев. У четверых нашлись родственники в Германии, приехали, забрали прах, плакали, благодарили бабушку Лиду.
Сразу после 20 июля 44 года мой дед ушел в армию. Добровольцем. Для него, для русского человека, вопроса вообще не стояло. Но он был не один такой – сотни мужчин нашего города, независимо от национальности, хотели мстить немцам за три года унижения.
Деда зачислили в пехотный полк и отправили в Вологду на двухмесячную подготовку.
Бабушка увидела мужа, а дети отца в 1954 году, на сибирской станции Иланской. Сорок кг веса, без зубов, полный доходяга. Десять лет мой дед отсидел по 110-й, как и большинство мужчин с оккупированных территорий.
Никогда, до самой смерти, дед ни словом не опорочил Советскую власть. Он был русский человек, а стало быть, готов ко всему.
Моя бабушка, чистейшая полька, даже благодарила судьбу за пять лет сибирской ссылки, до дедушкиной реабилитации – нигде и никогда она не встречала таких замечательных людей. За богатым столом – картошка в мундире, селедка и квас – сидели профессора, инженеры, актеры, знаменитые врачи, люди всех национальностей большого Союза.
Мои родные все приняли, ни на кого не озлобились.
Их земляки, западные украинцы, не смогли. Они встретили советскую армию, как спасителей. Вслед за освободителями пришла гибель.
Только так я могу объяснить то, что происходит на Западной Украине сегодня.
И все-таки, было жутко приятно вчера услышать от мамы: в нашем старинном городе парад. Людей много, море цветов, поют военные песни, плачут, вспоминают войну. 9 Мая – наша общая победа. Значит, не все еще потеряно.
— Мандала , 10.05.2009
ты должен быть залoгинен чтобы хуйярить камменты !
ты должен быть залoгинен чтобы хуйярить камменты !
— Ебитесь в рот. Ваш Удав
Оригинальная идея, авторские права: © 2000-2024 Удафф
Административная и финансовая поддержка
Тех. поддержка: Proforg
Вова Х, 11-05-2009 22:34:54
ответ на: не девачка(с мАсквы) [212]
>мне очень грустно и страшно, что с половиной откаментивших я живу в одно время, на одной планете, и может, с кем то из них в одном городе.
13612118-------------------
бугагага
жму руку.
не девачка (с мАсквы), 11-05-2009 22:35:17
у прадеда покойного, и у деда живущего, и у прадедов были евреи сослуживцы, и русские, и украинцы, и белорусы, и узбеки, и казахи, и тд.
13612120и вечная память погибшим. и здоровья живущим.
и детство моё-это их рассказы. и встречи прадеда с сослуживцами, и деда. и ещё одного.
а переписывать историю и грязь лить-дело нехитрое. бумага, она терпелива.
Баас., 11-05-2009 22:45:45
ответ на: не девачка(с мАсквы) [222]
Голубушка ( так можно ?) , оставь свои коронные фразы для более впечатлительных знакомых... Смею напомнить , что это ты припёрлась с якобы неотразимым особым мнением , но , тем не не менее , указываешь на дверь , существующую только в твоём воспалённом воображении. Впрочем , оставим это , моя фурия , не злобься по пустякам , желаю тебе здоровья и чуть более учтивости.
13612167мальчек в сондалеках, 11-05-2009 23:04:27
у нас ещёо есть ядирная бомба (па крайний мере надеюсь что есть) и только паэтаму мы еще существуем как страна. но положение становитсо ощютимо хуже с каждым годом.
13612302мальчек в сондалеках, 11-05-2009 23:05:32
о том как плотно нас засирают можно судить по наличию на ресурсе добрых немцев
13612318Gusar, 11-05-2009 23:11:22
ответ на: Graff [215]
Еблантий ты тупорылый. Или малолетка глупый. Комсомольцем был? Пионером? Не был? И дохуя еще рядом таких идейных антисоветчиков было? И чё, все комсомольцы стучали и тамбовских крестьян долбили? Быть комсомольцем, партийным, означало прежде всего быть жизненноактивным. Если ты хотел кем-то стать, партия и комсомол - почти обязательное условие для карьеры. Карьера - слово не ругательное, когда человек стремиться к чему-то, прогрессирует - это нормально. И коммунисты с комсомольцами действительно первыми шли в бой. "Прошу считать коммунистом" - это не выдумка, так и писали перед атакой. Не потому что партия такая охуительная. А потому что нормальный человек, хороший рабочий, семьянин и т. д. автоматически попадал под внимание партийной организации. И далеко не каждого туда принимали.
13612363А те, кто их убивал, служили потом немцам как правило. Предатели - люди очень несимпатичные. Людей, ненавидевших советскую власть было дохуя, но тех кто убивал советских людей можно назвать только врагами. Вот Деникин, например, советскую власть ой как не любил, а за немцев не пошел.
Насчет того, что с тяжелой техникой у немцев была напряженка - хуйня. Это ты начитался псевдоисториков типа неебаться борца с системой Суворова. Идея блицкрига как раз и основывалась на высоком техническом оснащении немецкой армии. К концу войны - да, но в начале - танков, а под тяжелой техникой автор подразумевает наверное их, у немцев было больше, чем в любой другой армии. Некоторая, блядь, напряженка - это когда как наши вручную или на лошадях пушки тащили, а фрицев для этого тягачи были предусмотрены. Так что, сука тупая как раз ты.
А насчет жидов, хули тут коментировать? Война - она и есть война, она не разбирает русский ты или еврей. Погибли как раз самые простые, работящие евреи. И воевали они не хуже всех, уверен.
Насчет Афгана - ты сам, сука, что бы делал если б призвали? Спрятался? А если б кента твоего завалили бы рядом? К духам ушел бы? Они ж правильные, хули, с "фашистами" воюют. Что бы ты делал? На Красную площадь вышел с дисидентами? Хуй! Ты, мразь, сидела бы и в кулачок слюни пускала бы, уверен. Новодворская, блять! Прав был в данном случае не Гитлер, а особисты, которые таких как ты к стенке ставили за трусость и саботаж.
"Обработаные пропагандой"... Когда тебя хотят убить, не до идеологии. Надо убивать врага, и все.
Написано хорошо. Это не из книжек, это из прожитого нашими родителями. Это надо помнить и своим детям рассказывать.
чугча, 11-05-2009 23:30:17
Не девачка из масквы- ты умничка, даже не охота что то добавлять, уёбков не переделать, их хуярить нужно ,и непремено из "Шмайсера"- оружия их хозяев- вот мудаки,пездец!
13612490чугча, 11-05-2009 23:31:27
ответ на: Вова Х [223]
Вова, ты с нами?!
13612499не девачка (с мАсквы), 11-05-2009 23:39:38
ответ на: Баас. [225]
я, зайка, не твая, и мой айкью... ну примерно раза в полтора больше чем твой хуй в сантиметрах.
13612552а пшёл вон...
ты перечитай, кисек, набор букв свой с трудом скомпонованный, перекомпонуй, а потом, выблядок малолетний, ео мне обращайся.
не девачка (с мАсквы), 11-05-2009 23:40:23
в миллиметрах.
13612558не пугайся так сильно.
мугога
Модератор полит.сру, 12-05-2009 00:01:47
первый раз ставлю мандале 6*.крео замечательное.
13612691я забыл подписацца, асёл, 12-05-2009 02:58:31
"Вспомним их сегодня, всех до одного.."
13613278Я Драчистый Изумрут, 12-05-2009 03:25:22
прочитал
13613310интилихент в маминай кофти , 12-05-2009 04:32:16
ответ на: Мандала [143]
Ооо, да ты землячка, как я погляжу...
13613363Только про голод как-то криво вышло - мои дед и бабушка от голода с Орловщины в Луцк переехали, сразу после войны, посытнее на Волыни было.
интилихент в маминай кофти , 12-05-2009 04:35:33
ответ на: Химус [217]
Улыбнуло - в уездном Луцке мои местные друзья всех остальных называли вуйки-лемки-бойки, типа кресты (крестьяне то бишь). Зато перед львовянами стелились, это да...
13613365я забыл подписацца, асёл, 12-05-2009 04:48:01
не верю мандале
13613373ни одному слову
пошла на хуй !
Непьющий Лаовай, 12-05-2009 07:53:01
ответ на: Graff [211]
>Если честно, почитал дальше - такая ересь. Про войну тебе и немцы многое рассказать могут - как например русские их раненых в Феодосии на пляже ледяной водой поливали и смотрели, как они гибли.
13613463>
>
>Кстати, ты, знаешь, что моя бабушка мне рассказывала про то, как у них в деревне немцы стояли? (Она под Смоленском жила тогда). Что немцы им свое масло и шоколад отдавали. И что жили они при немцах чуть лучше, чем при твоих пропавших комсомольцах и коммунистах.(с)
Во-первых немцам нехуй было делать в Феодосии.
Во-вторых, твоя бабушка не уточнила за какие услуги ей немцы масло и шоколад давали?
Олег Покс, 12-05-2009 08:28:50
ответ на: Непьющий Лаовай [239]
Мальчишу-плохишу давали больше. Ящик печенья и бочку варенья.
13613505Масло и одна шоколадка и нет партизанского отряда. По моему немцы хитрые очень враги были.
Химус, 12-05-2009 08:30:53
ответ на: интилихент в маминай кофти [237]
>Улыбнуло - в уездном Луцке мои местные друзья всех остальных называли вуйки-лемки-бойки, типа кресты (крестьяне то бишь). Зато перед львовянами стелились, это да...
13613507"Вуйек" - энто значит "дядя" (по польску).
Непьющий Лаовай, 12-05-2009 08:47:06
ответ на: Олег Покс [240]
>Мальчишу-плохишу давали больше. Ящик печенья и бочку варенья.
13613527>Масло и одна шоколадка и нет партизанского отряда. По моему немцы хитрые очень враги были.
ну зачем так сурово. Может бабушка им бельишко исподнее стирала, всего навсего. Внучек, по моему, тем же самым занимается. Трудовая династия, хуле.
Барабашкина(АУК), 12-05-2009 10:24:14
Мандала
13613872спасибо тебе большое за этот текст
Мандала, 12-05-2009 13:16:33
ответ на: интилихент в маминай кофти [236]
Здравствуйте.
13615006Наверное, там была полная семья. Моя бабуля одна с детьми осталась, деда же посадили. Очень бедно жили, голодно.
Мандала, 12-05-2009 13:17:45
ответ на: Graff [216]
Да ты просто выродок, вот и все дела
13615010crock, 12-05-2009 13:24:35
ответ на: ЖеЛе [20]
>
13615055жжош, бугога.
+мильонпицот
crock, 12-05-2009 13:26:20
блин. Мандала - оч. хорошая журналистка. чего тут скажешь. малацца. просто шрия янтра какая-т. геге.
13615065crock, 12-05-2009 13:26:41
шрия янтра = шри янтра, есесно
13615066crock, 12-05-2009 13:29:31
ответ на: Шубазавр(жужу) [44]
>гыгыгы! мандала ты песдиш----жыды по большей части все бежали впереди отступающей армии.......шыбка хитрая нацыя......
13615087ну дык про ети она нопислаа - первые ис города сибнула парт.верхушка и нквде
Мандала, 12-05-2009 13:32:07
ответ на: crock [248]
не совсем поняла, при чем здесь эта фигня с треугольниками
13615111crock, 12-05-2009 13:32:36
ответ на: Мандала [62]
>Все люди в оккупации страдали. Кроме предателей
13615118не скажи. Предатели тоже страдали. Тока по другому и некоторые потом, спустя время. Но сцуко получили свое. И щас их продолжают вычислять. И правильно делают.
crock, 12-05-2009 13:33:31
ответ на: Мандала [250]
>не совсем поняла, при чем здесь эта фигня с треугольниками
13615126да просто википедия выдаёт на "мандалу" ешо ссылку на шри янтру. меня забавлят. да и похоже.
превед, кстате.
Мандала, 12-05-2009 13:34:50
ответ на: crock [252]
Говорят, даже классические головастики Инь/Ян - тоже мандала
13615139crock, 12-05-2009 13:37:40
ответ на: Мандала [109]
> Украина - мое родное, вместе с людьми, конечно. Была и будет. И мне похер, чего вы там строите, какую незалежнисть
13615159от, эт прально!
гыгы. +пицот.
Ну, за мой родной Казахстан, вместе с людями! и похер что они там строют!
crock, 12-05-2009 13:38:40
ответ на: Мандала [253]
>Говорят, даже классические головастики Инь/Ян - тоже мандала
13615173да иначе и быть не может. Посмотри на солнце - ничо не нпоминает? хехе, мне твой ник всигда нравилсо. Скромность наше всьо. (это я любя шучу, ни забижайсо)
Мандала, 12-05-2009 13:49:53
ответ на: crock [255]
Претерпела я за него от дурачья, ох, намаялась
13615249crock, 12-05-2009 13:50:58
посмотрел каменты. На удивление попадаются разумные. Модеру бы поработать, проредить гамно политсрушное и савсем хорошо бы было. хехе.
13615256А про воспоминания про войну что недавно читал - про Власова книжка (название забыл - типа "генерал власов - путь предателя" или что-то такое - вот там рассказ про власова перемежается воспоминаниями солдат, бившихся под ленинградом. Пипец жесть.
рекомендую.
crock, 12-05-2009 13:51:45
ответ на: Мандала [256]
>Претерпела я за него от дурачья, ох, намаялась
13615259ну дык. либо не свети, либо не жалуйсо, что заметили, хехе.
Бенц, 12-05-2009 13:58:17
Прочитал коменты Не девачки, размышляю, что бы раньше себе измерить: айкю или длину хуя. Поскольку в собственном айкю не уверен буду мерить хуй. И в миллиметрах, ибо я не портной, чтоб в сантиметрах. Да и цифра поболе будет.
13615301Но это чтоб напряжение снять. А если об оккупации, то мама много рассказывала. И потом дневник её нашел. Наши были уже на подходе, немцы жгли город и расстреливали оставшихся. Она сидела на чердаке и писала этот дневник. За три дома немцы все бросили и бежали, кое-кого из поймали и вздернули в городском сквере.
Но есть и фраза о офицере-чехе, который квартировал у них и зверски избил румын, стащивших у бабушки матрацы. А потом прислал немца-фельдфебеля и тот гонял румын по двору строевым.
В школе я ненавидел немецкий язык, воспитание такое было.
crock, 12-05-2009 14:07:00
ответ на: Бенц [259]
>
13615334>В школе я ненавидел немецкий язык, воспитание такое было.
немецкий язык не терплю генетичнески (хотя никаких сильно жутких историй про войну никто из роцтвенников воевавших не рассказывал, не принято както). мука мученическая была учить в интитуте - только что башкой об стенку не билсо (а мож и билсо - не помню ужо) - беспалезняк, не смог выучить ничего толком из немецкого, не сматря на полное оцсуцтыие проблем в изучении других изыков. закатко.
Наверно таки эффект от участия дедов в Сталинградсой битве, боях под Винницей и т.д. зашито в ДНК, хехе.
Асьол Кагфсигда, 12-05-2009 14:14:16
Смотрел ветеранский ход на Крещатике 9 мая.
13615374Дедов воевавших почти нет уже,
в основном шла "молодежь" - до 80 лет.
Мой дед в 90 прошел бы с ними. Но он далеко...
Бенц, 12-05-2009 14:22:34
ответ на: crock [260]
>немецкий язык не терплю генетичнески (хотя никаких сильно жутких историй про войну никто из роцтвенников воевавших не рассказывал, не принято както).
13615425Такое отношение к немецкому у меня от отца. Но сейчас на войну смотрю иначе, слишком много нового узнал.
Бенц, 12-05-2009 14:24:43
ответ на: Асьол Кагфсигда [261]
>Смотрел ветеранский ход на Крещатике 9 мая.
13615444>Дедов воевавших почти нет уже,
>
Сильно я сомневаюсь в этих ветеранах. Простая арифметика мешает. Соседу по даче 96 лет (а дачу еще отцу дали, как инвалиду). Настоящих фронтовиков нет, увы. А они то как раз и знали о войне все.
интилихент в маминай кофти , 12-05-2009 15:25:59
ответ на: Химус [241]
а то я не знаю, только уже давно украинизировано это слово
13615747интилихент в маминай кофти , 12-05-2009 15:30:46
ответ на: Мандала [244]
какое-то время была полная, но потом дед погиб, под трамвай попал - темная история,он в органах служил, а потом журналистом.
13615787vova53, 12-05-2009 19:14:22
напомнило позднего Солженицына:
13617385Бесстрастные страсти,бесконфликтные конфликты
и желание кому-то(всем?)угодить
Иде Я, 12-05-2009 22:32:24
Хорошо, что нет модерации. Срез реальных мнений. Согласен с Мандалой, что было бы очень ценно записать воспоминания современников войны, без цензуры. Пусть и субъективные, по закону больших чисел произойдёт взаимная компенсация, и проступит что-то близкое к правде. А правда путаная и с множеством оттенков. От себя добавлю воспоминания своей покойной матери, белоруски. Их семья прятала в войну двух малолетних евреек. После того, как немцы деловито, ножами, вырезали еврейский обоз беженцев, захватив их посреди деревни. Что не мешало матери всю жизнь недолюбливать еврейскую публику из-за её мафиозности. И помню, как мать в конце жизни говорила, что нынешние мерзавцы в горисполкоме похуже будут, чем немцы-оккупанты. Которые во всей деревне не сожгли ни одного дома за всю войну.
13618646vova53, 13-05-2009 07:25:46
ответ на: Иде Я [267]
А правда путаная и с множеством оттенков.
13620089Очевидцы рассказывают,что на Кубани румыны беспредельничали,а немцы их укорачивали
Мыкола Ковбасюк, 13-05-2009 15:23:39
когда опять придет время
13623618мы снова убьем их всех.
на том и стоит земля Русская.
Голоса в голове, 16-05-2009 14:32:03
ответ на: не девачка(с мАсквы) [224]
В НКВД?
13650804PAPA BEER, 17-06-2009 15:23:04
Спасибо Мандала
13904316Тронуло очень
kranc, 09-10-2009 10:59:51
Мандала, спасибо. Я тоже родился на Западной Украине( или в Западной, как сейчас говорят)и мне все это близко. Прочел ваши заметки и восхитился. Все хорошо, за исключением псевдонима - слишком хлесткий.
14752495С уважением. Г. К.