Две тысячи первый год подходил к концу. Фирменный поезд «Енисей»: Красноярск–Москва - наматывал на колёса железные километры. В купе помимо Кати и Марины ехало двое пожилых мужчин. За двое с половиной суток девушки выслушали столько лекций по истории России, что, как выразилась Марина, теперь можно самим этот предмет преподавать, если не в институте, то в средней школе безо всяких проблем…
В Москву поезд пришел рано утром. Марину с Катей встречали молодой парень с женщиной лет тридцати пяти.
- Марина, Катя. Вы нам звонили? – спросил парень.
- Да, это мы! – бойко ответила Марина.
- Грузчика будете брать? – спросила женщина.
- Нет, у нас сумки не тяжелые, сами донесем. Ты как, Кать?
Катя кивнула в знак согласия, и они прошли по перрону за встречающими. Ни те, ни другие вопросов не задавали. Они подошли к бежевой «шестерке», парень, он же и водитель, помог загрузить в багажник сумки.
- Меня зовут Тамара, - уже в машине представилась женщина, - а это Кирилл, - кивнула она на водителя, - иногда он вас будет возить на работу.
- Очень приятно, - сказала Марина и назвала свое имя. - А это Катя.
- Вы надолго? – спросила Тамара.
- Мы не торопимся, посмотрим как работа, - уклончиво ответила Марина. Катя помалкивала.
- С работой нормально. Мордашки у вас нормальные, безработица вам не грозит. У себя-то работали? Или…
- Работали, - перебила Марина.
- И хорошо, - сказала Тамара, - значит, опыт есть. Не бухаете?
- Нет, умеренно, - ответила Марина.
- Наркота?
- Что?
- Как с наркотой? Не курите, не колетесь?
- Категорически нет!
- Это хорошо. С бухаловом тоже желательно завязать. Говорят поначалу: умеренно-умеренно, а потом квасят как сапожники. Вообще, спиртное в нашей работе очень сильно мешает. Лучше совсем отказаться. Мой вам совет.
- Да нам все равно. Если это мешает, можем и отказаться. Скажите, а у вас обязательно на точке нужно работать или можно от какого-то клуба?
- Мы сейчас готовим типа элитного клуба. Зарекомендуете себя с хорошей стороны, возможно, и вас пригласят. А пока на точке.
- А что это, элитный клуб? – спросила Катя.
- Это бабки! – неожиданно вмешался Кирилл и рассмеялся. – Это приличные бабки, девчонки. Трудитесь и не косякуйте. Контора у нас солидная, девчонок зря никто не обижает. Приехали, выходите.
Кирилл открыл багажник и выставил сумки на тротуар. Через несколько минут все вчетвером поднялись на девятый этаж.
«Как дома, - подумала Катя и вздохнула, - тоже высоко».
В трехкомнатной квартире уже жили четыре девушки. В каждой комнате стояло по двуспальной кровати.
- Спать будете вместе, - сказала Тамара. – Днем отдыхайте, мойтесь, красьтесь. В 18-00 выезд. Сегодня Кирилл повезет четверых, а за двумя заедет другой водитель. Кирилл живет  с вами постоянно. Он спит на кресле-кровати в большой комнате. Его слово – закон. Он отвечает за порядок. Спиртные напитки приносить в квартиру запрещено. К двери и к телефону не подходить. Когда Кирилл уходит,  он скажет, кому можно в его отсутствие подходить к двери и телефону. За нарушение инструкции – штраф. Расценки назначает Кирилл. Вот знакомьтесь с девчонками. Это Ксюша и Наташа, они живут в большой комнате вместе с Кириллом. Это Таня, это Полина.
- Марина, Катя, - представились новенькие.
- Мы сейчас уедем с Кириллом на пару часов. Располагайтесь здесь. Поля, ты за старшую. К телефону и к двери не подходить, - распорядилась Тамара, и они с Кириллом вышли из квартиры.
- Откуда девчонки? – спросила одна из девушек.
- Из Красноярска, - ответила Катя.
- О! Сибирячки! У нас на точке есть ваши землячки. Но, по-моему, из Новосибирска.
- Нет, - поправила другая девушка, - по-моему, из Лесосибирска. Есть у вас такой город?
- Есть, - кивнула Катя, - а вы откуда?
- Мы с Наташкой из Белоруссии, - ответила Ксюша. - Танька с Украины, а Полина из  Ростова-на-Дону. А вообще на точке есть отовсюду, даже с Сахалина.
- По нашей точке можно географию изучать, - сделала заключение Наталья. – Вы у себя работали?
- Угу, - ответила Катя.
- Что у вас за расценки? – поинтересовалась Полина.
- Ночь – 30 баксов, наши 30%, - ответила Марина.
- В принципе, как и у нас в Ростове, - сказала Полина. – Здесь платят, конечно,  получше. Да и клиент здесь покруче, хотя попадаются и уроды.
- А где их нету? – поддержала Ксюша.
- «Геморрой» часто бывает? – поинтересовалась Марина.
- С клиентами практически не бывает, - ответила Ксюша. – Чаще с ментами.
- Обижают?
- Нет, просто любители халявы. Иногда устраивают субботники. Ночь отпашешь бесплатно. Обидно. Да вы не бойтесь, девчонки. Все будет нормально. Обживётесь, пооботрётесь.
- А на квартиру сложно устроиться работать? – спросила Катя.
- Сложно. Нужны, во-первых, деньги, во-вторых, связи, в-третьих, крыша надежная. Сразу никто вкладываться не станет. Если хотите на квартире работать, то сначала нужно хотя бы с полгода на точке попахать. У нас так в конторе. Пока не зарекомендуешь себя, никто квартиру под тебя снимать не станет. Но и на точке можно неплохо зарабатывать. В общем, вникайте.
- А если нас сегодня кто-то с точки заберет, то….
- Почему «если»? – рассмеялись девчонки-старожилы. – У нас без «если» всех разбирают к полуночи.
- Хорошо, - продолжила Марина, - а завтра как сюда добираться?
- Очень просто, на такси. Скажешь, улица Ташкентская, дом номер… Ближайшая станция метро «Выхино».
- А адрес?
- Да не волнуйтесь, все вам дадут, вы лучше идите в ванную и отдохните до вечера. Мы тоже сейчас спать будем. Все недавно с работы приехали.

                                                        ***

Вечером Катю и Марину отвезли в центр Москвы. Проституция помогала извлекать доход, не только девушкам, не только сутенёрам и ментам. Предприимчивые бабульки  ночью  шныряли между жрицами любви, предлагая  горячий  кофе, чай, пирожки, сигареты. Иногда  можно  было  выпить и чего покрепче, но сутенёры  продажу  водки  на «точке»  не приветствовали. Некоторые путаны  иногда  так «согревались», что к приезду  очередного клиента  уже  не стояли в строю, а  сидели рядом.
Менты зарабатывали  здесь дважды: сначала им платят сутенёры, чтобы  милиция не  разгоняла точку, а затем  платит ещё  и клиент, которого останавливают  через 200-300 метров  от места купли-продажи  и просят  его спутницу  предъявить документы. Какие  документы  у  уличной  проститутки? Либо липовое  свидетельство  временной регистрации, либо  копия  паспорта. Клиент только что отвалил  за  неё  100-150 зелёных рублей и, чтобы  не потерять  развлечение, отстёгивает и стражам порядка,  так  сказать, «на  чай». 
Точка располагалась во дворах, на Тверской улице, где стояли девушки-зазывалы. К ним подъезжали клиенты, а девушка показывала, куда проехать. Затем клиент заезжал во двор. К нему подходила мамка и спрашивала, какая ценовая категория его интересует, напоминая, что есть девушки и по 70, и по 100, и по 150, и даже по 200 долларов. В зависимости от ответа клиента, мамка отдавала команду, каким девушкам строиться. В этот раз клиент, подъехавший на большом черном мерседесе, попросил построить всех.
- Так, девочки! Выходим все! Быстренько-быстренько! – бойко командовала «мамка». – Эй, там, девочки, что за посиделки? Быстренько в строй!
- Вон ту пригласи, - попросил клиент, указав на Катю.
- Это новенькая, сегодня первый день! – пояснила «мамка», она у нас за 150 идет.
- Хорошо, пусть подойдет сюда!
Катя подошла к машине.
- Как зовут?
- Катя.
- Сколько лет?
- Двадцать два, - ответила Катя.
- Ладно, садись.
- Сначала расчет, - улыбнулась «мамка».
Клиент вынул из бумажника 100 долларовую купюру, а 50 долларов отсчитал рублями по курсу. «Мамка» приняла оплату.
- Садись в машину, - скомандовала Кате «мамка». – Адрес запомнила?
- Какой адрес?
- Домашний, чтобы завтра не плутала? – горячилась «мамка», заметив другой подъезжающий автомобиль.
- Запомнила.
- Ну, удачи! – пожелала «мамка» и поспешила навстречу новому клиенту. 
- Можно я с подружкой попрощаюсь? – робко спросила Катя у клиента.
- Иди, прощайся, - ухмыльнулся клиент. – Ты как на войну собралась.
Катька сбегала, попрощалась с Мариной, та ей пожелала всего хорошего, и они расстались. Катя приступила к работе. По дороге клиент представился:
  - Виктор! Ты чего дрожишь?
  - Холодно! – ответила Катя.
  - Сегодня, вроде, оттепель.
  - А может, от страха.
  - Не бойся, не обижу. Ты действительно сегодня первый день на работу вышла?
  - Да, - подтвердила Катя, - действительно.
  - Сама откуда?
  - Из Сибири.
  - Сибирь большая. Из какого города?
  - Из Красноярска.
  - Никогда не был. Большой город?
  - Приличный. Жителей с миллион будет. Точно не знаю, но слышала, что миллион есть.
  - Это там Енисей – река?
  - Да, - улыбнулась Катя. – У нас. Город и стоит на Енисее.
«На иномарке ездит, - подумала Катя, - а не знает, на какой реке Красноярск стоит».
- У себя тоже работала? – поинтересовался мужчина.
- Работала, немножко, - кивнула Катя.
- А что в Москву потянуло?
- Заработки.
- Там плохо с заработком?
- Плохо.
- Тебе сколько по настоящему лет?
- Так и есть – двадцать два.
- На всякий случай спрашиваю, часто девчонки врут.
- Зачем? – удивилась Катя.
- Бывает, нет восемнадцати, а они прибавляют возраст.
- Вы хотите сказать, что я так молодо выгляжу?
- На двадцать два не похоже.
- Спасибо за комплимент, - рассмеялась Катя. 
- Вот и приехали, - сказал мужчина, подъехав к шлагбауму. Он посигналил и шлагбаум открылся. Припарковав машину, они вошли в дом. Катю поразила чистота подъезда и его убранство. В углу, напротив входа, сидела старушка, на стене висело внушительных размеров зеркало, на полу перед ним горшки с цветами, справа у почтовых ящиков стоял журнальный столик, диван и два кресла.
«Ничего себе подъезд, - подумала Катя, - здесь и жить можно».
- Прошу, - Виктор жестом пригласил Катю за собой в лифт.
Катя вспомнила, кто-то ей говорил, что мужчина в лифт должен заходить первым, а потом приглашать женщину. «Грамотный какой», - подумала Катя и улыбнулась.
Квартира Виктора находилась на 4-ом этаже. Таких квартир Катя еще не видела. Она не просто была большой, чистой и богатой. Она была громадной, вылизанной и бьющей в глаза  роскошью. Если бы Катя внезапно проснулась в этой квартире, тайно завезенная сюда кем-то, подумала бы, что попала в музей.
На стенах висели картины в золочёных рамах, в углах стояли диковинные вазы и статуэтки различных размеров, на подоконнике светились совершенно изумительные и фантастические светильники, там же друг на дружке стояли коробочки, а на них фигурки. На полу растянулся ковер с ворсом, длиною не меньше, чем ширина Катькиной ладони.
- Душевая там, - показал Виктор рукой и удалился.
Катя вошла в ванную комнату и растерялась. Это была не ванная комната. Это была кабина космического корабля. Как разобраться в этих кнопках, кранах и краниках, лампочках?  Минут через пять Виктор заглянул в дверь и застал Катю в растерянности. Он подошел к ней и обнял сзади:
- Что? Не знаешь с чего начать?
- Угу, - призналась девушка и рассмеялась.
- Смотри, - мужчина потянул на себя рычаг крана, и из лейки, что под потолком, вырвались сотни тоненьких струй. – Этот рычаг открывает воду. А горячая-холодная регулируется этим же рычагом, но вправо-влево. Уяснила?
- Уяснила.
- Вот и умница, остальные приборы со временем освоишь, - Виктор поцеловал гостью в шею. – Может, тебе помочь? –  неожиданно предложил он.
- Ой, я стесняюсь, - покраснела Катя.
- Ладно тебе, давай помогу. У тебя очень красивое тело, – Виктор выдавил на мочалку лужицу пахучего геля и аккуратно провел ею по спине девушки.
Катя, стоя под горячим душем, закрыла глаза и все никак не могла согреться. Она почувствовала нежные прикосновения рук хозяина квартиры, и от этого ей было еще теплее. До спальни так и не добрались. Чем может закончиться мытье под одним душем мужчины и молоденькой девушки, которую для этого мужчина и привез?
Уснули под утро, а в восемь утра включился телевизор (будильники, как признался Виктор, в доме долго не держались, вместо «истеричного прибора» хозяин использовал таймер телевизора) и стал  вещать новости.
- Катька, -  хриплым голосом позвал Виктор, - ты встаешь?
- Угу, - раздалось из-под одеяла. - Если хочешь, можешь спать, я тебя закрою.
- Нет-нет! – вскочила Катя. – Мне тоже нужно идти.
- Тогда вставай, - предложил Виктор. – Чай заваривай, я пока побреюсь.
Катя освоилась в квартире за ночь. Она уже знала, где стоят чай, кофе, сахар, в каком ящике лежат ложки, ножи, вилки. Катя опытным взглядом определила, что Виктор живет один, без жены. Кто-то наводит здесь порядок, готовит пищу, но жены в квартире нет.
«При таком муже, - думала Катя, - ванная была бы заставлена всякими баночками, тюбиками с кремами, гелями, бальзамами. В спальне тумбочка у зеркала была бы завалена пузырьками с духами, помадой, тенями, пудреницами. Ничего этого в квартире у Виктора не было. Тапочки  выдал минимум 42-го размера, а вместо халата – свою рубашку».
- Тебя куда подбросить? – спускаясь в лифте, спросил Виктор.
- Я не знаю.
- Ты где живешь?
- Улица Ташкентская.
- Ну!.. - присвистнул Виктор - Это у черта на куличках. Район Выхино.
- Мне это ни о чем не говорит, - улыбнулась Катя.
- Да-да, - подтвердил Виктор. – Ты еще не разбираешься. Мы сейчас возле станции метро «Улица 1905 года». Это центр Москвы. А тебе нужно ехать на юго-восток, на окраину города. Это около двадцати километров. 
- Как же добираться? – спросила Катя.
- Возьми на такси. У меня здесь офис недалеко. И вот моя визитка, позванивай. Не забывай. Классная ты девчонка. Спасибо тебе.
- И тебе спасибо, ты тоже классный, - улыбнулась Катя и поцеловала в щёку своего спутника.
- Катюха, осторожно. Мне на работу.
- И что? – не сообразила  Катя.
- А то, что сейчас вернёмся, - рассмеялся Виктор и погладил девушку ниже талии. 
Они вышли во двор. Катя удивилась автопарку. Здесь стояли сплошь иномарки, одна другой красивее.
Через час Катя встретилась с Мариной на Ташкентской улице на девятом этаже. Оказывается Марину «купили» сразу после нее, но в пять утра уже отпустили, так что к возвращению Кати она успела немного поспать. Они вкратце рассказали друг другу о ночных похождениях и завалились спать.

                                                            ***

Марину через три месяца после приезда в столицу, нашли мертвой на трассе Москва-Петербург. Она лежала на обочине. Экспертиза показала, что смерть наступила ночью от многочисленных ножевых ранений. В ту ночь Марину с точки забрал молодой парень лет двадцати двух. Он приехал на такси. Когда стали разбираться, выяснилось, что «мамка» даже не записала государственный номер автомобиля. Разумеется, никто никого не нашел, если, конечно, искали. Катя осталась одна.
На удивление, Катя не испытала сильного потрясения и вообще трагедия с подругой забылась быстро. Екатерина Даньшина, считая Марину подругой, иногда ловила себя на мысли, что самой первой ее «мамкой» была именно она, ее подружка. Это она подсунула Катю своему клиенту, а позже Катя узнала, что она еще на этом умудрилась заработать. С одной стороны, Катя не упрекала подругу в этом и не обвиняла в своем падении, но с другой стороны, чем взрослее становилась Екатерина, тем чаще ей в голову приходила мысль «а не предложи ей тогда стать проституткой, может, ее жизнь сложилась бы совсем иначе». И виновата в ее нынешнем положении Марина.
Катя гнала от себя эти мысли, но они не хотели покидать ее,  и время от времени возвращались. Может, еще и потому гибель Марины была воспринята как закономерное избавление от цепляющейся за сердце необъяснимой, но чрезвычайно липкой и навязчивой иллюзии благополучного прошлого.
На «точке» Даньшина проработала чуть более трёх месяцев. После встречи со своей землячкой Аней, решила либо уехать в Красноярск, либо поменять место работы. Уличная проституция стала казаться Екатерине настолько опасной, что никаких денег не хотелось. Однажды на  выезде Аня  попала под страшный  геморрой. Приехал на точку с  виду  интеллигентный  мужичок, заплатил за  неё  две тысячи рублей  и увёз… аж в  Тверскую область, в  деревню. Там он передал её  мужчинам  с  раскосыми глазами, которые, как потом  выяснилось, были выходцами из  какой-то азиатской республики.
Оказалось, этот  вшивый  «интеллигент» таким образом рассчитался  с  азиатами  за  проделанную  работу – то ли котлован  они выкапывали, то ли закапывали.  Хозяин накрыл стол, натопил баньку и привёз обещанное развлечение – молоденькую девушку. К утру Анька уже  ничего не соображала. Её  таскали по бане, словно большую тряпичную куклу, и  время  от времени вставляли во все отверстия  обрезанные  члены. Она тупо мычала  и не сопротивлялась.  Вакханалия  закончилась  только на следующий  день  к обеду – сластолюбивые  гастарбайтеры  просто уснули. 
Анька  не помнила (куклы вообще ничего не помнят),  как она    добралась до трассы  Питер-Москва и только к вечеру была дома. Жила она в переполненной  квартире, где  заправлял  охранник-белорус Серёга, по кличке Бульбаш. Самое  обидное в тот день  было,  что Серёга её  ударил и обвинил в том, что она  где-то левачила  и потому  вовремя  не приехала утром домой. Затем  пытался  отправить её на точку, но Аня сняла  трусы  и показала ему то, что у  неё  было между  ног – всё  распухло, а  по ляжкам  текла кровь.
- Ни хрена натрахалась, - загоготал  охранник. – А скока  бабла  нарубила? Может, поделишься, сучка?
Аня  разрыдалась, и только после  этого Серёга  от неё отстал.  Аня не  выходила на работу  больше  недели, жила  у  бывшего клиента,  рассчитываясь с ним  по вечерам оральным сексом, а затем  сменила  точку и  сутенёров – на  Серегу-белоруса не могла  не то, чтобы работать, - смотреть.  С Катей она изредка созванивалась, но потом пропала.     
Одна из новых знакомых, Галина, предложила Кате снять квартиру на двоих. На все про все понадобилось две тысячи долларов. Объявление они дали в интернете на бесплатных сайтах, и уже на следующий день зазвонил телефон. Девушки стали приглашать клиентов на дом. По очереди принимали звонки, объясняли условия и оставляли адрес.
Две недели работали без происшествий, затем под видом клиентов к ним в гости наведались бандиты. Избили девчонок, связали и вынесли из квартиры все, что можно было вынести. Освободившись от пут, девчонки проревели всю ночь, а утром, достав из заначки деньги, отправились в магазин покупать самое необходимое – чайник, кружки, ложки. Как принимать клиентов, если ночные «гости» утащили даже комнатные тапочки.
Спустя какое-то время девчонки узнали от бывших коллег по «точке», что бандитов прислала их контора, наказав своих сотрудниц за самовольный уход. Стало понятно, почему грабители, уходя из квартиры, прихватили не только тапочки, но и зубные щетки.        Через неделю после инцидента с бандитами появился вымогатель в погонах – участковый  Вадим Иванович Брыль. Он тоже явился в гражданке под видом клиента. Предъявив удостоверение сотрудника милиции, сразу приступил к делу:
- Девчонки. Я не собираюсь разорять ваш бизнес. Ради бога, работайте на здоровье. Но! – милиционер поднял указательный палец вверх. – Жалоб от соседей быть не должно. Это первое условие.
- Есть и второе? – улыбаясь, спросила Галина.
- И второе есть, и третье тоже, - кивнул Брыль.
- Слушаем внимательно! – отозвалась Катя.
- Второе – с вас по двести бакинских комиссаров в месяц.
- Что-что? – не сразу сообразила Катя.
- Сокращёно, по двести баксов, - пояснила, улыбаясь, Галина.
- Догадливая девочка, - похвалил милиционер. - И третье, - продолжал Вадим Иванович, - обязательно поговорите с хозяевами квартиры и сделайте временную регистрацию по месту жительства. Придете ко мне, вот визитка  с адресом и телефоном, я помогу оформить без проволочек.
- Это обязательно? У нас же есть регистрация, мы вам показывали.
- Я видел. Но! Мне сдается, ваши бумажки левые, а главное, что регистрация должна делаться по месту проживания, то есть по этому адресу, где вы живёте, а не у бабушки на деревне. Понятно?
- Понятно, - закивала подружки. Почему у бабушки, понятно не было. Классик, вроде, писал про деревню  у дедушки. 
- И еще деликатная просьба, - Брыль замялся. – Если не возражаете, раз-два в месяц (прошу заметить, не более) мы с приятелем будем заходить к вам в гости. Как? Не против?
- Отгадайте с трех раз, - пошутила Галина.
- И прекрасно. Вы – хорошие и умные девочки! – сделал  вывод Брыль и, попрощавшись с девушками, удалился.
После того как дверь захлопнулась, Катя возмущенно произнесла:
- Ну и козел! Бабки ему плати, и еще на халяву в гости напрашивается. Совсем охренели.
- А попробуй ему откажи, - грустно произнесла Галина. – Все равно своего добьется, а ещё и нервы нам потреплет.
  - Согласна, - вздохнула Катя. - Просто мысли вслух.

                                                          ***
   
Ничего хорошего из «самостоятельного плавания» не вышло. Бандиты вернулись снова, избили девчонок и предупредили, если не вернутся работать в контору, то лучше им уехать из Москвы.
- Что будем делать? – спрашивала Катя, сидя вечером в разоренной кухне.
- Уезжать неохота, - ответила Галина.
- Тогда пошли назад, - предложила Катя,  - давай позвоним, скажем, что одумались.
- Может, ментам пожалуемся? – спросила Галина.
- А что они могут сделать? – усомнилась Катя. – Думаешь, они пойдут разбираться? Держи карман шире.
- Попробуем.
- Я им не верю.
- Обещали же помогать.
- Их помощь только и заключается, чтобы нас хозяевам квартиры не сдавать.
- Я все понимаю, - согласилась Галина. - Решила сама себя успокоить.
- Слушай, Галка, - осенило Катю, - а давай позвоним в контору и скажем, что будем работать под ними на их условиях, но на своей квартире. С ментами мы договорились, хату будем оплачивать сами, пусть присылают клиентов, а мы часть выручки будем им отдавать.
- Согласятся, думаешь?
- А почему не согласиться. Чем они рискуют? Контора вообще никаких затрат не несёт.
- В принципе, да, - закивала Галина. – Тогда звони.
Екатерина набрала знакомый номер, ответила женщина.
- Але! А Тамару можно? – спросила Катя.
- Кто ее спрашивает? Ее сейчас нет, она в командировке. Что передать?
- Это Галя и Катя. Можно нам с руководством пообщаться.
- Это те, которые свалили без предупреждения? – донеслось из трубки.
- Да, вы нас извините, мы как-то не подумали……
- А что ж вы не подумали. Нельзя было уйти по-человечески? Свалили втихаря, у нас два места простояло неделю.
- Извините нас. Мы хотели бы вернуться к вам.
- Приезжайте, кто вам не дает?
- А нельзя поговорить со старшим?
- На какую тему?
- Мы бы хотели работать на квартире. Сами будем ее оплачивать и сами с участковым договоримся, от вас только клиенты, а мы будем выплачивать вашу долю.
- Вы где сейчас? У себя на квартире?
- Да….
- Ждите, вам перезвонят.
Через десять минут затрещал телефон. Звонил Максим, один из хозяев конторы:
- Да, - ответила Катя.
- Это Макс. Слушаю вас.
- Максим, извини, мы не думали, что своим уходом  вас подставим.
- Думать нужно всегда! Если бы вы предупредили заранее, никто бы вам и слова не сказал. А вы свалили молча, откуда мы знаем, что случилось. Может, вас где-то держат или вообще завалили. Так нельзя поступать.
- Извините нас, мы не подумали. Просто на точке у меня подругу убили, и вообще.
- Короче, давай без лирики. Что там у вас за предложение?
«Ничего себе лирика, - мысленно возмутилась Катя, - я ему говорю, что у меня подругу  убили, а он».
- Мы сняли квартиру, - продолжила вслух Катя.
- Знаем, - хмыкнул в трубку Максим.
- Ах, да! Что-то я торможу. В общем, мы готовы ее сами оплачивать, а работать в ней на ваших условиях.
- Мы не возражаем, но вам нужно взять к себе еще одну девочку. Поместитесь?
- Думаю, поместимся. А сколько нам процентов будет оставаться?
- В наших хатах девчонки получают по 30%, но, так как вы сами будете оплачивать квартиру, вам будет оставаться 40%. Идет?
- Может, напополам? – осмелилась Катя.
- Поработаем месяц-два, потом видно будет. Не забывайте, мы  очень много  денег вкладываем в рекламу. Чтобы клиент пошёл в квартиру, он должен о ней знать. Та реклама, которую вы давали на халявных сайтах, мёртвому припарка. Она работает месяц, а потом телефон умирает. Короче, это уже не ваша забота. Рекламой у нас занимаются профессионалы.
- Хорошо, нам все понятно.
- Если понятно, значит, договорились. Тогда ждите нашего человека. Женщина. Она вам расскажет, как работать. Выслушайте её внимательно.
- Что за женщина?
- Она привезет третью девушку и проведет инструктаж. Все, пока, – Максим положил трубку.
- «Проведет инструктаж», - передразнила его Катя.
- Ну, что там?
- Не что, а кто?
- В смысле? – изумилась Галина.
- К нам подселяют еще одну девушку, и работать будем на 40 процентов.
- Контора забирает 40?
- Галя! Ты че? – рассмеялась Катя. – Нам по 40. Раскатала губы.
- Ни фига! А почему так?
- На своих хатах они девчонкам выплачивают вообще по 30%, но, так как мы сами платим за квартиру, нам разрешили из выручки забирать по 40%. Я считаю, это неплохо. За рекламу платят они. И, если клиентов будет мало, мы можем предъявлять им обоснованные претензии.
  - Ладно, посмотрим, - согласилась Галина. – Нашла кому претензии предъявлять.
  - Они же сами обязуются нам клиентов поставлять.

                                                              ***

На следующий день утром приехала женщина (представитель администрации), вместе с ней новенькая девушка.
- Алла, - представилась она, - а это Лолита, знакомьтесь.
- Катя, Галина! – ответили девушки.
- Очень приятно, - тихо произнесла Лолита.
Алла сняла пальто, не снимая сапог, проследовала в гостиную и развалилась на широком диване.
- Присаживайтесь, девочки! – заговорила таким тоном, словно это она всю жизнь прожила в этой квартире, а девчонки только что пришли к ней в гости. - У меня мало времени, поэтому слушайте внимательно, не перебивайте. Если что будет не ясно, потом спросите. На крайний случай, вот телефоны диспетчеров, они всегда подскажут, что делать в той или иной ситуации, - Алла протянула Кате лист бумаги. – Значит так, девочки. Работа на квартире имеет свои особенности. Катя, Галя, вы, тоже работали на точке?
- Угу, - закивали девушки. – А почему тоже?
- Лола отпахала на точке почти два года, дерьма наелась сполна.
Катя посмотрела на новенькую с уважением. Два года на точке – это подвиг.
- Так вот, главный теперь для вас – диспетчер. Все его команды должны выполняться беспрекословно. Иными словами, диспетчер для вас, девчонки, - царь и бог. Даже, если вам кажется, что диспетчер ошибается, сначала выполните его указание, а потом рассуждайте. В принципе, вы потом можете обжаловать действия диспетчера, я оставлю вам свой телефон и Максима. Диспетчер присылает клиентов. Вы должны встретить клиента  как родного брата, как самого близкого человека на свете,  которого не видели десять лет, но все десять лет мечтали его встретить.
- А одежда? – спросила Лолита. - Как встречать?
- Вы должны выглядеть сексуально, какой-нибудь полупрозрачный пеньюар или коротенькая юбочка, спадающее плечико бюстгальтера, в общем, возбуждающе. Понятно, не так, как на точке. Обязательно предложите ему чай, кофе, возможно, даже что-нибудь покушать. Если у вас это не первый клиент, никогда не говорите ему, что кто-то у вас сегодня уже побывал. Это может оттолкнуть, он встанет и уйдет. И вообще, с одним клиентом никогда не говорите о другом. Хотя, конечно, бывают и такие, кто под дверью стоит, дожидаясь ухода клиента.
  - Зачем? – удивилась Галина.
  - Мужики разные, у каждого свой заскок. На точке не встречались извращенцы?
  - Были, но…..
  - Слушайте дальше, - повелительно сказала Алла, - поймите главное: сюда к вам будет приходить клиент другой. Клиент, который приходит к девушке в квартиру, никогда не поедет за ней на точку. Это другой человек. Предупреждаю: не грузите клиента своими проблемами, он пришел к вам не ваши, а свои проблемы решать. Не давите на жалость и не оправдывайтесь перед ним, почему вы, мол, пошли в проститутки. Этим рассказам все равно никто не верит. Твои проблемы клиента не интересуют, они все равно покажутся ему смешными и несерьезными. Ни в коем случае не затевайте никаких разговоров ни о каких болезнях. Вообще, старайтесь вести разговоры только о чем-то хорошем, веселом, приятном, нежном. Не задавайте вопросов. Никогда не обращайте внимания на шрамы, татуировки, какие-то изъяны. Ведите себя так, словно их нет. Ваша задача сделать из клиента постоянника. Клиент должен к вам вернуться. В работе на квартире ваш труд оценивается количеством постоянников. Чем их больше, тем лучше работает девушка. Да и вам самим выгодно их иметь как можно больше. Ведь, согласитесь, новый клиент – это всегда неизвестность, это, можно сказать, пусть небольшой, а все же стресс. Ты же не знаешь, что он за человек – понравишься ты ему или нет, груб или мягок.
- Да, - согласилась Катя, - никогда не знаешь, новый клиент может и обидеть.
- Теоретически, конечно, может. Но на практике клиент сам находится в незнакомой обстановке, он фактически находится в гостях и потому невольно думает о последствиях. Он прекрасно понимает, что ему потом выходить из квартиры, из подъезда. И чем потом обернется его грубость и насилие. В этом плюс, огромный плюс работы в квартире через диспетчера. Клиент понимает, что вы работаете не одни, что за вами кто-то стоит. Но и вы, девчонки, тоже понимаете, что не в библиотеке имени Ленина работаете и не в Большом театре. То есть, к нам не только «ботаники» ходят. Многое зависит в этой работе от вас. Как у нас говорят: «Клиент любит ласку, похвалу и смазку!»
На первом клиенте сильно не распыляйтесь, помните, после него может быть и второй, и третий. Спиртное с клиентом ни-ни. Ни капли. За это – штраф! На первый раз – 50% от вашего заработка. Всегда хвалите клиента. Пришел худой, говорите, что таких любишь мужчин. Пришел толстячок, говорите, обожаешь полных. Внимательно слушайте клиента. Многие комплексуют по разной фигне. А вы должны любой комплекс клиента оборачивать в свою пользу, старайтесь дать мужчине то, чего он хочет, выполняйте любые его прихоти, ласкайте его и нахваливайте. Говорите, что запах его тела вас возбуждает, что вам с ним очень хорошо. Всегда старайтесь показать клиенту, что вы жаждете секса с ним. Им это нравится. Но и не перестарайтесь. Откровенное притворство вызывает смех, а некоторых раздражает. Никогда не умничайте с клиентом, не указывайте ему на промахи, пробелы в знаниях. Если он вам скажет, что… вы откуда, девчонки?
- Из Красноярска.
- Угу, что Красноярск находится на юге России, перепутав его с Краснодаром, не пытайтесь его поправить, да еще посмеяться над ним. Лучше пропустите мимо ушей, словно вы не слышали, что он сморозил чушь. Вы его приняли не географию ему преподавать, а сделать из него….. кого?
  - Постоянника! – хором ответили девушки и рассмеялись.
  - Правильно! Вижу, врубаетесь! – одобрительно сказала Алла. – Я ведь тоже по молодости на точке пахала, потом в салоне работала и на квартире, типа индивидуалки. Работу знаю не понаслышке, плохого не посоветую. У меня был один клиент. Страшно комплексовал по поводу лысой головы. Он был совершенно лысым. А я убедила его, что именно под лысым мужиком кончаю как пулемет. Так вот, пока я работала, он строго раз в неделю меня навещал и каждый раз 200 бачков отстегивал. На какой точке такие бабки заработаешь?
И еще важный момент, самый важный в нашей работе: никогда не начинайте работать, пока клиент (хоть старый, хоть новый) не рассчитался с вами, иначе кинет. Таких случаев полно даже с постоянниками. Они не жалеют денег, пока у них все дымит, слюни текут, как у кобеля, а как только кончил, все - и денег жалко, и к жене под бочок сразу тянет. Среди наших постоянников есть один кадр. Так он, как только кончит, становиться на колени, молится и прощения просит у жены за вынужденную, дескать, измену. Так что сначала деньги, потом секс. Конечно, деньги нужно просить не грубо, а интеллигентно. «Как там с нашим гонорарчиком?» или «Может, сначала урегулируем наши финансовые вопросы?» Недопустимо ляпнуть: «Давай деньги!» Это очень напрягает клиентов. Вообще, лучше с клиентом разговаривать на «вы», если он сам не просит говорить ему «ты», есть и такие. Завтра готовьтесь, с утра приедет фотограф, сделает хорошие фотки.
- Для чего? Что за фотки? – удивились девчонки.
- Как для чего? Мы же размещаем рекламу только с фото.  Наша контора в интернете называется: «Московские девчонки».
- А это обязательно? – спросила Галина. – Объявление с фото.
- Ой, девчонки! Не парьтесь, вам сделают такой макияж, что и мать родная не узнает. Но клиент должен видеть вашу фигуру, талию, грудь, попку. Понимаете? Та реклама, которую вы давали на бесплатном сайте без фоток, это пройденныё этап. Зачем клиенту ехать, извините, к коту в мешке, если он заранее может выбрать себе девушку по фотографии. Согласны?
- В общем, да, - кивнула Катя.
-  Ладно, дорогие мои. Основное я вам сказала, что не ясно, звоните диспетчеру. Без его разрешения из квартиры не выходить, двери никому не открывать. Деньги получила, передала свободной девушке, свободная отзвонилась диспетчеру, доложила обстановку. Ничего сложного. Дерзайте! - сказала Алла и надела пальто. - Всё, девчонки, до свидания. Удачи вам!
После того, как дверь закрылась за инструктором, первой заговорила Лола:
- Ни хрена себе она наговорила, сразу и не запомнишь.
- А чего запоминать, - возразила Катя, - не болтай, не грузи, не расспрашивай. Вот и весь инструктаж. В принципе, все она правильно сказала. На точке все просто – приехал клиент, выбрал телку и увез. Хотя и там, если неправильно себя поведешь, можно по морде получить. У меня был один клиент, только от точки отъехали он сразу предупредил: первой твоей фразой, которую я услышу за время нашего общения, должна быть фраза «до свидания», когда будем прощаться.
- И что? – Лола вздёрнула брови.
- А ничего, всю ночь молчала. На прощание утром сказала «до свидания». Так он мне чаевых дал полтинник зеленых. Говорит: страсть не люблю, когда шлюхи на работе разговаривают. Что поделаешь, кто платит, тот и музыку заказывает.
- Мне не очень понравилась их «замутки» с фотографиями, - сказала Галина.
- А мне кажется, все верно делают, - возразила Катя. – Клиент вслепую не поедет.
- Куда он денется! – настаивала Галина. – Мы дали объявление, и что? Без клиентов остались?
- Галка! – рассмеялась Катя. -  Кого тебе бояться? Ты думаешь, завтра в твоей деревне на Украине Интернет поставят, и вся деревня кинется  твои фотки голые искать?
- Ой, городская нашлась, - обиделась Галина.
- Не дуй губы, я же не со зла говорю. Сама подумай, кто тебя узнает на той фотке? Это же только на потенциальных клиентов и рассчитано. 
- Катька, ты и словечек нахваталась! – девчонки рассмеялись.
- В общем, посмотрим, - не обращая внимания на смех, заключила Катя. – В любом случае, мне кажется, работа в квартире ни в какое сравнение не идет с работой на точке. Здесь и безопаснее и, как мне кажется, гораздо прибыльнее.
- Угу! – возмутилась Лола. – 40 процентов - большая прибыль.
- Причем тут 40 процентов?
- 50 или 40 – большая разница!
- С точки тебя увезли и до утра, а здесь к тебе могут за день или за ночь подъехать и два, и три клиента. Молоти «капусту», кто тебе не дает, - настаивала Катя. – Плюс, ты в тепле сидишь, не надо задницу на улице морозить.
- Хорошо! - согласилась Лола. – Поживем, увидим. Мне фотки тоже по барабану. Даже если кто-то увидит из знакомых.  Кому, какое дело? Как хочу, так и зарабатываю. Между прочим, девчонки, я в нашей профессии ничего постыдного не вижу. Я честно выполняю работу и спасаю мужиков от спермотоксикоза.
- Лола, это обычное заблуждение, - возразила Галина. – Мы постоянно ищем какие-то оправдания. Дескать, проституция – это работа. Это древнейшая профессия и т.д. А на деле, все мы понимаем, как это называется. И многие не считают, что торговать телом – это работа.
- А мне класть на многих! – вскипела Лола. -  Я, к твоему сведению, своим телом не торгую.
- А за что ты деньги с клиента берешь? – рассмеялась Галина. – Ты ему песни поешь?
- Постой, дорогая! Я не тело продаю, а оказываю сексуальные услуги. Это две большие разницы. Что-то продать, значит, навсегда распрощаться с этим «что-то». Правильно? Я пока не собираюсь прощаться со своей п… - заикнулась Лола.
Все рассмеялись. Катя почувствовала, что между Лолитой и Галиной может вспыхнуть конфликт, и решила этого избежать:
- Девчонки! Хватит спорить. Пойдемте лучше чаю попьем. С вареньем.
Галя и Лола поддержали Катю, все отправились на кухню.

                                                           
                                                      ***

Работа в квартире шла полным ходом. «Точка» вспоминалась, как страшный сон. Под диспетчерами работалось спокойнее, поскольку те всегда предупреждали, что едет новый клиент или постоянный. Если клиент был из числа постоянников, встреча происходила без отрицательных эмоций. Ежели приезжал совершенно новый, то недалеко от дома, в котором расположилась их квартира, находилась машина с охранниками (так их называли девушки), которые могли в любую минуту прийти на помощь, достаточно было часто помигать светом на кухне или в спальне. По договоренности охрана не совались в квартиру, если нагрянули менты.
С милицией девчонки решали все вопросы сами, предварительно с помощью условного сигнала поставив  «однополчан» в известность о том, что в квартире находится милиция. В каждой квартире были свои «маяки». Здесь, к примеру, если пришли менты, нужно было убрать с подоконника в кухне вазу и выключить свет. Наружные наблюдатели понимали, что происходит. За месяц работы девчонок однажды посетили менты (не считая «друга» участкового), от которых откупились без особого труда. Дважды пытались «выставить» грабители, но ребята вовремя звонили в дверь и вежливо провожали любителей легкой наживы. Через месяц и участковый объявил, что «зарплату» за молчание он теперь будет получать вне квартиры (видимо, руководство конторы приняло меры), а в квартиру наведываться будет, только предварительно созвонившись с девчонками.       
У девушек стали появляться постоянники. Одним из таких постоянников стал Борис Моисеевич Кант, грузный мужчина пятидесяти лет. Он разошелся с женой три года назад, и с тех пор регулярно, примерно два-три раза в месяц пользовался услугами проституток. Бывшая жена  была его ровесницей и к сорока пяти годам словно взбесилась: если раньше просто намекала, то теперь стала настойчиво требовать секса, причем каждый вечер, а при отказе закатывала истерику. Она обвиняла Бориса Моисеевича в том, что он, негодяй, испортил ей жизнь, а она, еще молодая и интересная женщина, не хочет умереть в пятьдесят лет неудовлетворенной старухой. Элла Марковна с каждым днем требовала от мужа все больше и больше денег.
Вокруг нее постоянно крутились какие-то проходимцы, называющие себя народными целителями, косметологами, которые делали ей уколы, примочки, растирания и массажи. Среди них были и консультанты  с какими-то порошками для похудания. Иными словами, бывшую сговорчивую супругу Эллочку подменили. Ей казалось, что она буквально за последние год-два ужасно постарела и поэтому уговаривала Бориса Моисеевича выделить ей неимоверную (по мнению мужа) сумму на пластическую операцию. Муж отказался оплатить, как он считал, никчемную и пустую операцию, и тогда Элла Марковна заявила, что подает на развод. Муж не стал ее отговаривать, решив, что развод пойдет им обоим только на пользу. В пятьдесят лет секс мужчине, конечно, необходим. Но если заниматься им каждый день – это явный перебор, а вот два-три раза в месяц – вполне приемлемо и приятно.
Борис Моисеевич в последнее время обращался за сексуальными услугами только в интим-клуб «Московские девчонки». Здесь чувствовалась жесткая рука администрации. Девушки были дисциплинированны, не жаловались на хозяев, вымогая чаевые. Кант походил по разным конторам и насмотрелся всякого. Были и такие случаи, когда девушка открывала входную дверь и падала у порога мертвецки пьяной, в другой квартире, проститутка, лежа рядом с ним в постели, нюхала кокаин. В квартирах же, принадлежащих «Московским девчонкам» всегда был порядок, чистое постельное белье, сухие полотенца. По мнению Бориса Моисеевича, этой «конторой» руководили умные люди, старавшиеся предусмотреть все тонкости сексуального бизнеса, чтобы ни в коем случае не причинять клиенту дискомфорта. Избалованным клиентам это, конечно, не могло не нравиться, и поэтому постоянники у «Московских девчонок» не переводились.
Постоянные клиенты – это достояние любой фирмы, а фирмы по оказанию сексуальных услуг тем более. Нового клиента убедить приехать на квартиру к девушке, чтобы заняться с ней сексом, бывает очень даже не просто. Часто мужчины жалуются, что, приехав на квартиру к проститутке, встречают там девушку, существенно отличающуюся от той, которую описывал диспетчер или от той, которая красовалась на страницах журнала. В «Московских девчонках» старались исключать такие недоразумения. Девушка, работающая в интим-клубе, без разрешения администрации не имела права даже перекрашивать волосы в другой цвет. Перекрашивать можно, но обязательно предварительно поставив руководство в известность, чтобы диспетчер точно знал, что за девушка находится на квартире (блондинка, рыжая, брюнетка), и чтобы сразу после парикмахерской сделать новые фотографии для размещения новой рекламы.
Организаторы интим-клуба стремились к тому, чтобы клиент, побывав  раз в одной из их квартир, доверял фирме и обращался к ним снова и снова. Там, где девчонки-проститутки, пытались работать индивидуально, почти всегда царил бардак. Право слово, где нет контроля, там нет дисциплины и порядка.

***

Катя встретила толстячка Канта на пороге и, радостно всплеснув перед грудью ладошками, воскликнула:
- Боренька, миленький, мы уже по тебе соскучились.
Это не было фамильярностью со стороны Кати, еще в первый раз Борис Моисеевич попросил называть его Борей и строго на «ты».
- Здравствуй, дорогая! – расплылся в улыбке Кант. – Ох, и врешь, проказница. – он погрозил указательным пальцем и, обняв девушку, поцеловал ее в лоб.
- Я серьезно говорю, - щебетала Катя, провожая гостя на кухню, - таких ласковых и добрых мужчин на свете мало, потому мы тебя и полюбили с первого раза.
- Хорошо, хорошо. Что у вас за новенькая подружка? – поинтересовался Борис Моисеевич.
Катя и Галя, работая с Кантом первый раз, не сказали ему, что с ними живет еще одна девушка (Лола в это время была на выезде), и вот теперь решили разыграть небольшой спектакль, будто бы к ним пришла работать новенькая девочка, которой всего 17 лет. Лола выглядела очень молодо, хотя на самом деле ей исполнился 21 год.
Катя, обняв гостя, потянулась к нему и прошептала на ухо:
- Скажу по секрету, нашей новенькой подружке Лолке всего 17 лет. Ты же, помнишь, просил девочку помоложе. И вообще, Лолка еще не работала, ты будешь у нее первым. Очень сладенькая девочка.
- Она девственница? – удивился Кант.
- Нет, я не о том, - поправилась Катя. – В смысле первым, кто вот так, ну, ты понял….
- Вай-вай-вай! - запричитал Борис Моисеевич, его дыхание участилось, щеки зарделись, на лбу выступили капельки пота. – Так зови подружек, где они? – облизывая пересохшие губы, потребовал гость.
Через минуту на кухню вошли Галина и Лолита. Галина поздоровалась с Кантом, как со старым знакомым, тот привстал и поцеловал ее в щечку, а Лолита, изображая саму невинность, стала на пороге и дрожащим голосом произнесла:
- Здрасьте.
- Боже мой, какая прелесть! Иди ко мне, девочка, - Кант поманил Лолу пальцем. –  Садись вот сюда.
Катя, отвернувшись от Бориса Моисеевича, подмигнула Лоле в знак того, что их спектакль принят и Лоле удалась роль несовершеннолетней, начинающей проститутки.
Мысль о том, что Лоле всего семнадцать лет, видимо, так сильно возбудила гостя, что тот не сводил с нее глаз. Знал бы Борис Моисеевич, сколько мужчин уже пользовались «невинным» телом.
Катя хлопотала за чайником, разливая по чашкам кипяток и заварку, а Борис Моисеевич мысленно строил сценарий приближающегося разврата.
- Так, девочки, - распорядилась Катя, - готовьте постель, разогревайтесь, мы скоро с Борей к вам присоединимся.
Борис Моисеевич от услышанных слов вспотел. Катя, проводив подружек в спальню, запрыгнула к нему на колени и, пропустив руку между ног, тихо произнесла:
- Боренька, миленький, чтобы диспетчер не ругалась, давай решим сразу финансовый вопрос, я отзвонюсь, и мы готовы, - Катя закатила глаза от ожидаемого удовольствия, - к потрясающемуся сексу. Ты всех нас берешь? На часик-два? Может скидочку попросить у диспетчера? – хитрила Катя.
- Давайте на пару часиков с тремя, - выдохнул Кант.
- Прекрасненько. Это шестьсот долларов.
- Может, за пятьсот? – решил поторговаться гость, скорее по привычке.
- Попробую убедить диспетчера, - ответила Катя, - иди пока, прими душ.
После того, как гость прошел в ванную, Катя набрала номер диспетчера:
- Ало! Клиент созрел!
- Развели на двоих? – спросила трубка.
- Обижаешь, гражданин начальник, - пошутила Катя, - на троих и на два часа.
- Молодцы! – похвалила диспетчер. – Деньги взяли?
- Пока нет! Пошёл в душ. Он скидку просит, - доложила Катя.
- Сколько?
- Сто баксов, но, думаю, и шестьсот легко заплатит. Мы разыграли, словно Лолите семнадцать лет. Он подзапал.
- Хорошо, Катя, - сказала диспетчер, - сориентируешься сама. Сначала скажи, что диспетчер запретил за пятьсот, потому что на Лолиту много звонков, ее в любой момент  могут пригласить на выезд. Если вдруг упрется, сделай скидку, типа на свой страх и риск.
- Все поняла, - Катя заметила, что толстячок выходит из ванной, и продолжила разговор с диспетчером, подыгрывая под ее указания. – Прямо сейчас? Нет-нет. Боря остается с тремя. Да, конечно. Лола ему тоже очень понравилась. – Катя прикрыла рукой трубку и, обращаясь к гостю, сказала, - Лолку хотят вызвать на выезд! Оставляем?
- Конечно, оставляем, - развел руками Кант.
- Але! В общем, мы втроем остаемся с Борисом, - сказала Катя и положила трубку.
- Что там такое? – спросил гость.
- Диспетчер говорит, какие скидки. Лолу чуть не увезли на выезд. Не получается скидочку сделать. Шестьсот бачков, Боренька. Жалко, хотела тебе соточку сэкономить, да не вышло.
- Ладно, бог с ней, с соточкой, - громко сглотнув слюну, произнес Борис Моисеевич, вынул из висевшего пиджака бумажник, отсчитав деньги, протянул Кате шестьсот долларов. - Не обеднеем.
В такие минуты Кант об экономии средств не рассуждал. Секс одновременно с двумя и более девушками возбуждал его настолько, что он едва не терял рассудок. Лицо его багровело, правый глаз начинал подергиваться, ладони рук обильно потели, рот наполнялся липкой слюной. Расширившиеся ноздри уже из коридора улавливали запах молодых женских тел, и он, словно пес, учуявший похотливую суку, водил носом из стороны в сторону, стараясь изо всех сил делать это незаметно.
Они вместе с Катей вошли в спальню, где на кровати целовались Галина и Лолита, изображая сцену страстной лесбийской любви…
                                                       
                                                            *** 

Солнечный зайчик пробрался сквозь плотно запахнутые шторы и нахально обосновался на лице Кати. Девушка досматривала последние мгновения фантастического сна и кому-то бормотала слова прощания. Приоткрыв глаза, Катя тут же зажмурилась, пытаясь уклониться от незваного гостя. Молниеносно забыв, о чем был сон и, сообразив, что она уже не спит, соня-засоня мельком взглянула на часы, монотонно клацающие над зеркалом, и обнаружила, что полдень остался далеко позади – часы показывали вечер.
За дверью спальни слышны были шаги. «Наверное, Лолка дома, - подумала Катя, - Галка под утро уехала на выезд к клиенту-постояннику, который отпустит ее только через сутки».  Среди постоянников были мужчины, не столько охочие до секса, а которым просто нужна компания молоденькой девушки, при которой можно делать все, что захочешь.
К примеру, мужчина, к которому уехала Галина, сутки напролет хлестал дорогой коньяк, запивая его пивом, и ходил по дому голым, иногда падая на диван и приглашая гостью приласкать своего, как он выражался, заскучавшего дружка. Платил мужчина хорошо, вот и терпели девчонки его прихоти. Хотя прихоти именно этого клиента и прихотями не назовешь, сплошное баловство. Есть такие прихоти, о которых и вспоминать не хочется. Даже крупная денежная сумма не может до конца утешить и заставить забыть некоторые желания старых развратников.
Катя уже привыкла к «перевернутым» дням и ночам (спать днем, гулять ночью), с руководством конторы отношения были хорошие, она следовала инструкциям, старалась не нарушать правила и внимательно прислушивалась к требованиям диспетчера.
Слово «работа» крепко-накрепко засело в сознании Кати, когда речь заходила о сексе. Она часто вспоминала Красноярск, когда с помощью Марины «отрабатывала» впервые. Тогда ей на следующий день казалось, что все люди вокруг оборачиваются и с презрением смотрят на нее, догадываясь, что она недавно лежала в постели с чужим мужиком и страстно стонала, изображая оргазм, задыхаясь от пота.
Катя опускала глаза в трамвае и представляла за своей спиной ужасные картины – вот стоят дочка с мамой, и взрослая женщина, показывая пальцем на спину Кати, шепчет молоденькой девушке: «Видишь, доченька, вот эту молодую девушку? Это проститутка. Она занимается сексом за деньги». Катя оборачивалась и обнаруживала, что маме с дочкой нет дела до нее, а разговаривали они на тему, далекую от продажной любви. Мама объясняла девочке, чем отличается докторская колбаса от любительской.
Шел 2002 год. Все видения ушли и теперь казались смешными. Катя относилась к своему ремеслу как к обыкновенной работе, хотя часто в душе возмущалась своим бесправным положением как профессионалки.
«Профессия проститутки, хочет общество или нет, существует, - рассуждала мысленно девушка, - все об этом знают, никто этого не отрицает. Мужчины, а иногда и женщины, используют мой труд для решения своих проблем. Об этом тоже все знают. Но почему же так презрительно о нас отзываются в газетах, журналах и на экранах телевизоров? Чем мы хуже других профессий? Если бы наша профессия проститутки была никому не нужна, она бы уже давно исчезла сама собой. Много осталось у нас в стране конюхов или бондарей? Нет же. Проституток наоборот становится все больше. Есть спрос  - есть предложение. И историки, и политики называют нашу профессию одной из самых древних. Так почему каждый раз, выезжая к клиенту, я дрожу от страха, что попаду в милицию. Что я делаю плохого?».
В отличие от Екатерины Даньшиной, которой уже исполнилось двадцать два года, многие проститутки  не терзают себя размышлениями. Они просто трудятся, получают за свой труд деньги и тихо ненавидят милицию и некоторых клиентов. Ненависти к организаторам квартирной проституции девушки не испытывают, поскольку зачастую именно они вытащили их из помойки, называемой уличной проституцией, и предоставили вполне приличные условия для работы.
Девчонки получают от тридцати до сорока процентов суммы, которую платит клиент, но при этом у путаны не болит голова об оплате квартиры, рекламы и т.п. Всеми организационными вопросами занимается администрация конторы. Выходит, девушка получает на руки чистую прибыль.
Свою первую квартиру, которую они снимали самостоятельно, Галина и Катя потеряли. Новый участковый отказался брать взятку и сообщил хозяевам квартиры, что на территории их собственности организован бордель. Пришлось в спешном порядке покидать насиженное место.
Руководство «Московских девчонок» оценило по достоинству безукоризненную работу троицы, им сняли квартиру в районе Таганки. Старшей назначили Катю, поскольку убедились в ее организаторских способностях и дисциплинированности. Катя не употребляла практически спиртного и не курила. Подруги все чаще и чаще видели ее с книгой в руках. Катя мечтала приобрести персональный компьютер.
В комнату, где просыпалась Катя, вошла Лолка и защебетала:
- Катюш, звонила диспетчер. Мы сегодня вечером едем в сауну. Просыпайся.
- Во сколько? – поинтересовалась Катя.
- Сказали, чтобы к девяти были в сауне.
- Мы будем вдвоем?
- Нет, еще будут девчонки с других квартир. Там какая-то корпоративная вечеринка. Мужиков будет человек 10. Где-то в районе Останкино.
- Угу, - простонала Катя. – Если вдруг усну, толкни через полчаса. Полежу немножко.
- Ну ты и соня, - засмеялась Лола, - уже шестой час.
В сауне их поджидали менты. Человек восемь. Все они были раздеты; кто обмотан полотенцем, кто – простынёй, тем не менее, умудрились пару удостоверений всё же предъявить.
- Добрый вечер, девочки! – поприветствовал прибывающих проституток один из сотрудников с пышными усами. – Раздевайтесь, располагайтесь, будьте как дома. Девчонки, вы, наверно, знаете, что мы, менты, принципиально за секс денег не платим. Кто хочет отдохнуть, присоединяйтесь.
- А кто не хочет? – громко спросила одна из прибывших девушек.
- А что, есть и такие? – ехидно спросил один из сотрудников.
- Есть, - решительно ответила та же девушка, - я бесплатно не работаю.
- Так мы и предлагаем вам отдохнуть. Не работать, а отдохну-у-у-уть.
- Это вы отдыхаете, а мы приехали работать, - стояла на своём девушка. – Я бесплатно не работаю.
- Нет проблем, красавица. Мы не насильники, - ответил пышноусый. – Серега, - обратился он к вошедшему милиционеру, который был одет в форму, - возьми Пашку водителя, и отвезите эту особу в отдел. Скажи дежурному, пусть до утра посидит в обезьяннике. А с утреца мы с ней пообщаемся.
- За что в обезьянник? – возмутилась девушка. – У меня документы в порядке.
- А ну покажь! – подошел вплотную рыжеусый. – Поглядим…
Девушка достала из сумочки паспорт, в который было вложено свидетельство о временной регистрации, протянула документы стражу порядка.
- Пожалуйста, проверяйте! – произнесла она.
- Ага, - найдя страничку паспорта с постоянной регистрацией, промычал милиционер. – Значит, из Саратова к нам пожаловала? А чё, ваш губернатор ещё публичные дома не пооткрывал? – загоготал он.
- Без понятия, - нервно ответила девушка. – Это вы у него спросите.
- А где в Москве проживаешь, где зарегистрирована?
- Улица, э… - замялась девушка, - Пресненский вал, дом… э… забыла номер.
- А ты  хоть раз была на той улице? – загоготал милиционер. – Хоть знаешь, где она находится? Наделаете левых регистраций, а сами не знаете, где адрес находится.
Временная регистрация оформляется обычно в специальных фирмах, которые на этом делают бизнес. Некоторые из  документов бывают подлинными, но чаще сотрудники таких фирм просто штампуют бланки и ставят липовые, очень похожие на настоящие, печати. А как их проверишь. Читаешь в газете объявление, приезжаешь. Платишь. Через пару дней тебе выдают документы. В чём твоя вина? Объявление публикуется открыто в прессе. Проверяйте и разбирайтесь с этими липовыми помощниками.
Милиционер разорвал свидетельство на мелкие кусочки и демонстративно швырнул девушке в лицо. Он с перекошенным лицом заорал:
- Что, шлюха? А говорила, с документами порядок. Пошла отсюда,  кобыла. В следующий раз будешь мозгами думать, а не п….ой.  Серега, уведи эту мокрощелку в клетку. Хотела вечер нам испортить.
Сидящие за столом мужчины дружно рассмеялись. Милиционер в форме жестом пригласил непокорную девушку на выход.
Катя, улучив момент, позвонила с мобильного телефона диспетчеру и предупредила, что они с Лолкой попали под ментов. Один из сотрудников, заметив, что Катя говорит по телефону, заорал:
- А ну-ка телефоны повыключали, крутизна хренова! Кого увижу с мобилой, заставлю «барыню» танцевать.
Катя тут же повиновалась. Выключила телефон и положила в сумочку. «Барыня» - это бандитско-ментовский прикол. Кто-то из девушек рассказывал об этом «танце». Садят проститутку на пол совершенно голой, и та должна, подпрыгивая, не касаясь ногами пола, танцевать на ягодицах. Никто не выдерживает и пяти минут. Когда девушка падает обессиленной, ее ведут в комнату для отдыха.
Качать права здесь бесполезно. Менты подвыпили изрядно, видимо, гуляют давно, а к вечеру наприглашали девчонок. Такое мероприятие называется «субботником», то есть бесплатной работой. Основатель советского государства под этим словом понимал бесплатный труд на благо страны, а нынешние представители государства рассуждают иначе: субботник предназначен для их собственного блага и удовольствия. Неплохим практическим пособием к этой теории выступают погоны и удостоверения сотрудников милиции.
Лола шепнула Кате:
- Не вздумай с ними спорить. Делай, что приказывают, иначе будут издеваться. Я вспомнила эти рожи, уже попадала под их раздачу. Только сауна была другая.
Катя тоже не раз попадала на субботники, и под ментов, и под бандитов, но там их обычно было трое, максимум четверо человек.
«Да, - думала Катя, - а такой вечерок был приятный. Придется сегодня попахать бесплатно».  Девушки между собой называли такую работу «налогом на прибыль».
Рыжеусый, выпроводив девушку под присмотром  коллеги, развалился на диване и поманил пальцем к себе белокурую девчонку, приехавшую ранее:
- Тебя как зовут?
- Света, - робко ответила девушка.
- Хорошее имя. А чего не раздеваешься? Стесняешься? Раздевайся, я тебе сейчас прикол покажу, – обращаясь ко всем девушкам, милиционер приказал: - Девки, быстро все разделись. Не портите нам настроение. Мы же отдыхаем.
Девушки стали раздеваться. Один из мужчин, замотанных в простыню, предложил всем раздеться до гола. Девушки переглянулись. Одна из путан тихо, почти шепотом, произнесла подругам по несчастью:
- Девчонки, давайте не будем их злить, раздеваемся полностью.
Все были согласны. Мужчинам дружные и решительные действия женской половины компании понравились. Девушек оказалось около десяти. Рыжеусый заставил Светлану забраться под стол и там трудиться ртом и руками. Девушка, выполнив беспрекословно указание массовика-затейника, исчезла за низко спускающейся скатертью. Видимо, Светлана старалась изо всех сил – через пару минут сластолюбец закатил глаза и застыл с рюмкой водки в руке.
Музыка, водка, вино, смех, секс, грязь – все смешалось в помещении, предназначенном для очищения тел. Власть, данная государством мужчинам для того, чтобы они охраняли правопорядок, распространилась нагло и беспредельно за границы их полномочий и служебных обязанностей.
Ментовские субботники внушают ужас опытным проституткам, поскольку зачастую бывают беспощаднее субботников бандитских. В такие минуты девушка особенно остро понимает и осознает, что перестала быть человеком, что в этот момент она превратилась в вещь, в бессловесное, запуганное животное, с которым пьяный страж порядка может сделать все, что ему угодно. Идея рыжеусого мента понравилась еще нескольким его коллегам, и те давай загонять под стол проституток, продолжая распивать горячительные напитки.
Молодой парень из сотрудников, с трудом передвигавшийся по бане, едва не свалившийся в бассейн, подошел к Кате и, схватив двумя пальцами за сосок, приказал ей стать на колени:
- Ты, коза? Не врубилась, чего я грю? – крикнул в лицо пьяный мент, заметив Катино замешательство.
Катя от греха подальше выполнила приказ. Юноша рукой наклонил ее лицо к самому полу, а ногой попытался приподнять живот.
- Ты че, сука тупоголовая? Ну-ка стала раком! – икая, командовал молодой мент. – Нет, трахать я тебя не буду. Ты будешь у нас журнальным столиком.
Толпа взрослых мужчин стала громко хохотать, восхищаясь фантазией товарища.
- Ну, Леха, ты и придумал. Молодец, братан, - один из приятелей подошел к нему и похлопал фантазера по плечу.
- А хочешь выпить за моим столиком, - предложил тут же Леха.
- Хочу, - согласился коллега.
Леха взял со стола  бутылку водки, две рюмки и водрузил их на спину проститутки.
- Спину ровнее держи! – командовал Леха. – Не дай бог водка со столика упадет, я сделаю из тебя самогонный аппарат.
Катя дрожала от страха, ненавидя всей душой и свое ремесло, и себя.
«Господи, - думала она, - как же низко я опустилась, за что мне такое наказание? Все, это был последний выезд. В гробу я видела эти деньги. Не могу больше.  Лучше бы под стол загнали. Прости меня, сынок! Завтра всё брошу и полечу к тебе. Как ты там, маленький? »
В это время в помещение вошел одетый сотрудник милиции.
- Товарищ майор! – обратился вошедший  к рыжеусому. – Еще троих привезли. Заводить?
- Не, лейтенант! – ответил майор. – Перебор. Сними с них «налог» и под задницу. Если денег нет, запри до утра в клетку. Короче, решай сам. Я тебе их дарю!..
Катя и Лолита приехали домой под утро. Отзвонившись диспетчеру и вкратце обрисовав ситуацию, они завалились спать.

                                                            ***

К вечеру в квартире у девчонок залежалась приличная  сумма. Диспетчер направила к ним водителя, уверенная в том, что в квартире никого посторонних нет. Семён, подъехав как обычно  к  подъезду, позвонил девушке, и попросил  вынести деньги. Ничего не подозревая, он пригласил  вышедшую из подъезда  девушку  присесть рядом  на пассажирское сиденье. В тот момент, когда  Лолита села на сидение,  через водительскую дверь ворвался мужчина и  заорал во всё горло:
- Милиция, не сопротивляться!
- Да  что ты орёшь? – возмутился  Семён. – Где  тут отморозков  увидел. Нельзя говорить спокойно?
- Поговори мне, сутер поганый. – Милиционер с силой  ударил водителя  по шее.
- Слышь, - стиснув  зубы, процедил Семён, - ты уверен, что правильно поступаешь?  Зачем  руки распускаешь?
- Погунди  ещё, - грубил человек в штатском, -  мигом рёбра  посчитаю.
В это время на улицу вышел ещё  один сотрудник в  штатском, но этот вёл себя  вежливо и тактично. Семён, сообразив, что это начальник, обратился  к нему:
- Командир, убери от меня  этого беспредельщика. Зачем он руки распускает? Тем более, я в наручниках. Это у вас  так принято с задержанными обращаться?
- Ты чего, урод несёшь? – не  унимался  молодой  сотрудник. – Я тебе  сейчас… 
Шеф оказался  умнее и сдержаннее  подчиненного. Он оборвал  молодого сотрудника, приказал ему уняться и снять с Семёна  наручники.
- Спасибо, командир, -  поблагодарил задержанный  начальника и, повернувшись к  младшему по должности, добавил: - Бить связанного - всё  равно что бить ребёнка. Ты, командир, не  знал  такой простой истины?
- Шагай, шагай, - приказал милиционер и  проводил Семёна в квартиру, где находились Катя и Галина.
- Узнаёте сутерка  своего?  - радостно спросил сотрудник у  девчонок.
Девушки,  потупив,  взгляд молчали. Алла неоднократно инструктировала девушек, чтобы в случае прихода ментов, девушки говорили, что Семён просто помог  им снять квартиру, потому что  был любовником Кати. О том, что  девчонки занимались проституцией, разумеется, Семён  ни сном, ни духом не  знал. Деньги девушки передавали ему  исключительно для того, чтобы Семён оплачивал квартиру. 
- Какой  он  сутер? – вступилась за  Семёна Катя. – Это мой  мужчина. Он ничего о нашей  деятельности не  знает.
- Заткнись, мандавошка, - перебил милиционер, - не надо нас за лохов  держать.
- Зачем вы  её оскорбляете? – попыталась защититься  подругу  Лолка.- Мы  вам что сделали  плохого?
Молодой  милиционер, видимо, недавно принятый  на службу в  «полицию нравов»,  изо  всех сил старался  показать  свою решительность и  напористость в отношении опустившихся морально людей.  Ему  было невдомёк, он  даже  не мог  подумать о том, что все его слова, действия  и поступки  никак  не  увязывались с высоким  званием «борца  за  нравственность». Ему  казалось, что нравственность  поднимать  необходимо  именно вот  так - грубо, с презрением к нарушителям, а, если понадобится, можно и по рёбрам настучать.   
Офицеры  из полиции нравов обычно утрачивают понятие о морали буквально на следующий день после  принятия  на службу. Ничего удивительного в этом нет. Российские  милиционеры из отдела  нравов, наверняка  не знают, что ещё в девятнадцатом веке французские  газеты  писали об агентах полиции нравов, которые бессовестно обирали подконтрольных им  женщин и сколачивали состояния, занимаясь сутенёрством.
Начальник подразделения по борьбе с нарушениями общественной нравственности  майор  Фомин в  отличие от своего  неопытного коллеги  прекрасно понимал, что «полиция  нравов» существует больше  для вида, чтобы морально устойчивые члены  общества видели и знали о борьбе  государства  с  проституцией.
Фёдор Иванович ещё до назначения  на  должность знал, что работа  возглавляемого им подразделения будет походить на  борьбу с «ветряными мельницами», однако согласился  занять этот пост, поскольку  было верхом легкомыслия при  скромной зарплате  милиционера  отказаться  от  такого  лакомого куска. Майор  Фомин  не связывался с индивидуалками: прибыли от них кот наплакал, а  заморочек  не оберёшься. Главный  борец  за  нравственность  «крышевал» крупные салоны и сауны. 
Салон по оказанию интим-услуг  обычно располагается в  трёх-четырех комнатной  квартире, в  которой постоянно находятся до 10  девушек. Бордель этого типа отличается от  классического тем, что проститутки в нём, то есть в квартире,  не  живут. Живут в ней хозяева  бизнеса, а проститутки  приходят  каждый  день на работу. Клиент приезжает  в салон, девушки выстраиваются в холле и  ждут решения  мужчины. С выбранной  проституткой клиент удаляется в отдельную спальню, где  иногда даже имеется  душевая  кабина. Если она  отсутствует, то клиент посещает общую  ванную комнату. Чем  дороже стоят услуги в салоне, тем больше  там комфорта и тем меньше возможности  встретиться с другим  искателем платного секса. 
Для  руководителей  секс-бизнеса плюсы таких салонов,  прежде всего, в том, что нет необходимости снимать большое количество  квартир, к  тому же квартира  застрахована  от  производственного простоя. В квартире, где  проживает две-три девушки, велика  вероятность того, что кто-то заболеет, кто-то уедет по своим делам, а объект вместо  прибыли, будет нести убытки. В борделе,  не  нужно  беспокоиться о заполнении квартиры  кадрами, достаточно  вовремя  и регулярно размещать объявления  в прессе о приглашении  девушек  на работу.
Многих проституток  устраивают именно такие  условия, особенно тех, для кого  этот вид бизнеса является не постоянным  источником  дохода, а  просто подработкой. Закончились деньги, сходила в салон, пополнила кошелёк и дальше - работа, учёба, подготовка к замужеству и т.д. Хотя, если природа  обделила  красотой, в таком заведении много не заработаешь – можешь неделю ходить на работу, а клиенты  выбирают других. Сдельщина, ничего не поделаешь. Вот тогда девушка и ищет постоянное  место работы, чтобы  где-то и  жить, и трудиться.
Фомин, как и многие  его коллеги  на подобных постах в других регионах, признавался  себе, что коррумпированность его подчинённых является неустранимым  бичом руководимого им подразделения. И ему, и его коллегам при относительно нищенской  зарплате, находясь в постоянном  контакте с проститутками и их руководителями, бывает весьма и весьма  трудно, а порой  и невозможно,  устоять от того, чтобы не вступить  с  ними в сговор и  не порадовать себя каким-либо недешёвым приобретением.
Жене глубоко наплевать, откуда у Фёдора  Ивановича появляются деньги, об этом жёны сотрудников  милиции никогда не спрашивают – вопрос такого  рода  считается некорректным и даже  неприличным.
Майор  также был уверен, что рано  или поздно полицию нравов ликвидируют, поскольку она не соответствовала  поставленным перед ней  задачам. Он знал, что среди его подчинённых  офицеров  есть сотрудники, которые занимаются  поставкой  кадров в столичные  бордели. Метод  был прост: после  разорения  очередного  борделя сотрудники предлагали  им  поступить на работу в  другой бордель и  снабжали их  телефонами, по которым девушки  в  дальнейшем находили себе  новые рабочие места. Естественно,  руководство неразорённых  подпольных публичных домов выплачивало поставщикам товара в  погонах солидные гонорары, потому что значительно  экономили  на  рекламе  по набору  новых сотрудниц.
Услуги же Фомина заключались исключительно  в том, что он просто  не  мешал работать, то есть не «накрывал» крышуемые  им салоны и сауны, оставляя  за ними  обязанность самим  договариваться с местными  отделами внутренних дел. Он отвечал  только за  бездействие  своего подразделения в  отношении  партнёров по горизонтальному бизнесу.  Очень удобная должность: за  работу в поте  лица государство платит  копейки, а за бездействие  на работе получаешь приличный  доход. Не это ли имел  в виду классик, говоря, что «умом Россию не понять»? Хотя,  как  мы видим, в борьбе с проституцией умом понять сложно  и любое  другое  государство.
Гонорары  к  начальнику полиции нравов Фомину  поступали через третье  лицо, которому  он  доверял безгранично, поэтому риск быть пойманным за  руку  сведён к минимуму. Заподозрить руководителя  полиции нравов в  бездействии  вообще-то  было  трудно, ибо почти ежедневно они «отрабатывали» один или несколько салонов  по оказанию интим-услуг. Разумеется, это были салоны, которые  ещё не платили  дань, а их было столько, что сотрудникам  отдела по борьбе с  нарушениями в сфере общественной нравственности  без работы  сидеть не приходилось.
- А ты чё, ейный  адвокат? – милиционер приблизился к Лолке вплотную.
Катя  не  удержалась и  прыснула в сложенные лодочкой ладони, с трудом сдерживая смех. Неожиданно в  центре  Москвы  услышав до боли знакомый сибирский говорок. В  родном краю так обычно говорили деревенские жители.
- Не адвокат, а просто подруга, - смело ответила Лола.
- Не груби, земляк, - подмигнула Катя. – Давно из Сибири?
- А ты  чё, сибирячка? – расплылся в улыбке милиционер. – Откуда  сама?
- Из Красноярска, - ответила Катерина.
- Ишь ты, и правда землячка, - Плетнёв  почесал затылок и вдруг снова  посерьёзнел  - А чё  в проституцию подалась? В Красноярске  работы, что ли,  нету?
- «Что-ли-не-ту», - передразнила  Катя. – А сам что делаешь в Москве?
- Сравнила, - самодовольно рассмеялся  Плетнёв, - я что, путаной  приехал сюда  работать?
- Каждому свое, - философски заметила  Катя, и, видя, что других милиционеров в  комнате  нет, с  надеждой шепнула  земляку: - Может, поможешь? Отпусти  нас.
- Да как я отпущу, я же  не начальник,  я  вообще  здесь недавно  служу, работал раньше  участковым.
- Может, с начальником поговоришь, - не  унималась Екатерина. - Скажи так, мол, и так, землячка.
- Вот этого и не надо говорить, - почти шёпотом сказал дейтенант. – Не подавай  виду, что мы  из одного края, Я что-нибудь придумаю. Потом…
На самом  деле он и не  думал  помогать девушке, он  просто испугался. «Вдруг  начальник  решит, что я действительно хочу  помочь этой  дуре? – думал молодой  сотрудник. – Не-а... На  хрен».
В  комнату  вошли  остальные сотрудники, с ними  была взрослая женщина, видимо, тоже сотрудница отдела нравов. Водителя Семёна увели в другую комнату, где  капитан-милиционер с пушистыми чёрными  усами на  круглом  лице достал бланк  протокола  и начал беседу с  банального вопроса: 
- Документы  есть?
- Как  без документов по Москве передвигаться? – ухмыльнулся Семён и,  протянув сотруднику  паспорт,  добавил: - Конечно, есть.
Капитан,  внимательно его изучив,  положил документ в  папку из чёрного кожзаменителя и как-то совсем  лениво продолжил  разговор: 
- Так, Семён Владимирович, рассказывай, как докатился  до такой  жизни?
- Что вы имеете в виду? – Семён решил отрабатывать версию любовника до конца.
- А то и имею в  виду, что ты  бордель открыл. Нехорошо, Семён Владимирович.
- Ничего я не открывал, - спокойно ответил Семён. – Понятия  не имею, чем они тут занимались. Я снял квартиру для  любовницы. Девушка Катя. Спросите у неё. Иногда  захаживал к ней  расслабиться. Вы,  как  мужик, надеюсь, меня понимаете?
- Как мужик? – допрашивающий улыбнулся. – Как мужик, может, и  понимаю, а  как  сотрудник  правоохранительных органов, тем более,  сотрудник  полиции нравов,  хочу заметить, Семён Владимирович, что ваше  деяние попадает под статью уголовного кодекса номер  241, что  означает организация  занятия проституцией. Нате,  почитайте, - капитан протянул Семёну  уголовный кодекс.
- Я ничего не организовывал, - отодвинул от себя  кодекс задержанный. – Спросите у  девчонок. Они подтвердят.
- А как же  деньги? – с  ехидцей  спросил милиционер. – Ты  зачем сюда пожаловал? За выручкой? А говоришь, что  расслабиться.
- Это деньги  на  оплату аренды за квартиру, - перебил Семён. -  Квартира стоит  полторы  штуки. Я же являюсь квартиросъёмщиком, потому и  платил  хозяину  квартиры. Что такого?
- Красиво придумали, - покашливая в  кулак, сказал милиционер. – Но девчонок  твоих мы всё  равно разговорим. Готовься,  два-три года не видать тебе  любовницы.
В комнату, где  опрашивали водителя,  вошёл молоденький  милиционер и доложил:  - Товарищ капитан, сержант  Мильченко, прибыл из местного ОВД. 
- Вот и хорошо. Доставьте в отдел этого гражданина, - капитан указал на задержанного. 
- А машина? – спросил Семён.
- Вместе с машиной, пусть едет за рулём, - отдал распоряжение  капитан. - Возле отдела припаркуете, а там  видно будет. 
Девчонок отпустили из отделения милиции через несколько часов, предварительно допросив. Только они вернулись в квартиру, раздался дверной звонок. Приехала Алла.
- Что же вы,  девочки, не могли маячок кинуть? – возмутилась она.
- Не дали и пикнуть, - жаловалась Лолита.
- Ты же несла деньги Семёну, не могла ему показать, что за тобой менты  следят? 
- Скажите своему водителю, чтобы он не кроссворды решал, а по сторонам смотрел. Я пыталась ему дать знак, а он даже не смотрел в мою сторону.
- А ты могла в другую сторону пойти?
- Алла, ты такая  смелая! – повысила голос Лолита. – Знаешь, что мне мент сказал?
- Что? – вздёрнула брови Алла.
- Если водитель свалит по моей вине, если я начну на улице истерики закатывать, они меня упекут за сутенёрство.
- Дура, - рассмеялась Алла, - это же блеф.
- А ты не смейся, дорогая! – Лолка вскочила с дивана и стала  быстро ходить по комнате. – Должна была работать Галина, а деньги у клиента приняла я, потому что Галка пошла в душ. Когда они предъявили свои ксивы,  мент тут же сказал своим, что я здесь «мамка».
- А нельзя было светом моргнуть? Или диспетчеру намекнуть по телефону?
- Ничего нельзя  было, - вмешалась Катя. – Они, как провели контрольную закупку, тут же положили нас на пол и пригрозили, что сделают из нас инвалидов, если начнем делать «членодвижения», прямо так и выразился.
- Запугали вас.
- Алла, что вы от нас хотите? Мы что, Александра Матросова будем разыгрывать? 
- Вы же подставили Семёна. Ему могут срок впаять. Вы понимаете? – Алла показала на пальцах рук известный символ неба в клеточку.
- Нет, Алла! Не мы вас подставили, - решительно сказала Катя. – Это вы нас подставляете ежедневно.
- Я не поняла, - привстала Алла, - бунт на корабле?
- Вы жадничаете, - неожиданно вступила  в разговор Галина, - присылаете непроверенных клиентов, а мы свои задницы подставляем.
- А вы хотите только на постоянниках работать? – спросила Алла. – До хрена же вы заработаете.
- Жадность фраера погубит, - громко сказал Лола.
- Ну, девочки, тут без руководства не обойтись. Оставим разговор до утра, а завтра приедет начальство, с ним и разбирайтесь…

                                                          ***

Разговор был тяжёлый. Но Кате удалось отпроситься у работодателей в отпуск. Почти месяц она прожила в Красноярске. Бабушка была довольна. Внучка спиртное не употребляла, постоянно гуляла с сынишкой, холодильник был забит продуктами, да такими, каких старушка век не видывала. Елизавета Михайловна по вечерам  с гордостью сообщала собеседницам по лавочке у подъезда:
- Катька в Москве на компьютере работает, не пьёт, не курит, скромная стала.
- Да, - поддакивали старушки-соседки, - повзрослела девка, поумнела. Жалко, Мишка ваш без отца растёт.
- Я думаю, в Москве найдёт себе  мужа, - уверенно говорила Елизавета Михайловна. - Она девка видная, красивая. Куда ей торопиться.
- Надолго приехала? – интересовались кумушки.
- Не знаю, - пожимала плечами бабушка, - говорит, отпуск на месяц дали.
- И ладно, - одобрительно кивали соседки.
Отпуск у Кати заканчивался. Сначала она хотела на всё плюнуть и поискать работу здесь. Просидела два дня на телефоне с целью найти что-то подходящее, но, как и в прошлый раз, ничего не нашла. Работодателям почему-то были нужны не её знания компьютера, а диплом об окончании каких-то дурацких курсов, словно диплом мог заменить навыки и мастерство пользователя. Зарплату предлагали настолько мизерную, что Катя снова  решила вернуться в Москву.
Мишка стал смешным и разговорчивым. Кате не хотелось его покидать, но ещё больше ей не хотелось видеть сына раздетым и голодным.
«Ладно, - думала она, - ещё немного потружусь, может, курсы закончу в Москве. Получу хренов диплом, да и вообще нужно заняться образованием. Не будешь всю жизнь журнальным столиком работать».
С такими мыслями Катя приехала в авиакассы. У входа в здание её окликнул солидный  мужчина в тёмных очках:
- Девушка, не подскажете, который час?
- Одиннадцать, - бросила Катя на ходу и уже хотела войти в двери. Но мужчина снял очки и она увидела перед собой водителя Лёню из конторы мадам Фикус, у которой Катя работала до знакомства с Сашей Романовым.
- Катька, ты? – улыбнулся во весь рот Лёня.
- Лёня? – удивилась Катя. – А ты франт. И не скажешь, что водителем работаешь. Или ты сейчас?..
- То был псевдоним, Катя. Моё настоящее  имя  Сергей. Сергей Львович Вольский. А водителем я не работаю уже давно. Это была временная  работа.
-  Кем же ты сейчас работаешь?
- Помогаю красивым девушкам сделать карьеру в модельном бизнесе, - снова улыбнулся Вольский и добавил, - таким, как ты, например.
- Ясно, - усмехнулась Катя, понимая, к чему тот клонит. – Из водителей, значит, в сутеры подался?
- Ну, деточка, - «модельер» изобразил обиду на лице, - зачем так грубо? А ты чего в кассы? В путешествие собралась?
- В Москву лечу, по делам, - ответила Катя.
- Какое совпадение, - воскликнул Вольский, - я тоже. Ты когда собираешься?
- Ближайшим рейсом.
- Давай вместе полетим. Не скучно будет. Или ты с кем-то летишь?
- Нет, я одна.
- Уже не одна, - Вольский протянул ей руку. – Здравствуй, что ли? А то и не поздоровались.
- Опомнился, - протянула руку Катерина.
Вольский помог приобрести билеты. Они ещё немного поболтали ни о чём. Катя, правда, успела сказать старому знакомому, что за это время вышла замуж, и что муж погиб. Утром следующего дня они встретились в аэропорту. После взлёта и набора высоты Вольский спросил у Кати:
- Слушай, это твоя девичья фамилия или по мужу?
- Мы не успели расписаться. Всё было недосуг, - грустно ответила Катя.
- А родители у тебя есть? – любопытствовал Вольский.
- Не-а. Отец в лагере погиб в 1987-ом, мама умерла в середине девяностых. Ты должен помнить, я тогда у мадам Фикус работала. Вместе мы работали. Кстати, где она сейчас?
- Не знаю. Её последний раз менты накрыли, я от неё ушел.
- Испугался?
- Нет, она слишком жадная. С ментами не хотела делиться. Меня раз с девчонками хлопнули, прямо сказали, что скоро всех пересадят вместе с «мамкой», я и свалил. Зачем мне такая работа? Я и пошёл-то к ней кое-чего разузнать.
- На разведку? – усмехнулась Катя.
- Типа того, - честно признался Вольский.
О родителях Кати вопросов Вольский больше не задавал. Он понял, чья это дочь. О Даньшине в далёком 1987-ом разговоров было много. Писали газеты, говорили по телевизору и по радио.
- И что сейчас  делаешь в Москве? – спросил он в лоб.
- Да… - Катя запнулась и покраснела.
- Кать, меня не стесняйся, я спокойно к этому отношусь, - Вольский взял девушку за руку. – Подрабатываешь?
- Угу, - Катя кивнула головой. – А что делать? Ни образования, ни диплома. Хотя компьютер знаю неплохо. Муж программистом был. Обучил азам, а потом секретаршей работала у одного чёрта здесь, в Красноярске.
- Здесь, в Красноярске, - Вольский  улыбнулся. – Мы уже Новосибирск пролетели.
- Ах, да… я и забыла, что мы летим более часа.
- У кого же ты работала?
- Кацура. Слышал такого?
- Алексей Фёдорович? – воскликнул Вольский. – Ты у него работала?
- Да. А что? Ты его знаешь?
- Пару раз сталкивались, но я не знал, что ты у него. Долго работала?
- С октября 1999-го по ноябрь 2001-го. А в самом конце прошлого года свалила в Москву. Совсем перестал платить. И вообще…
- Да, я слышал, дела у него в последнее время разладились. И где ты в Москве промышляешь?
- На квартире работаю. Контора оплачивает.
- Что по деньгам?
- Раз на раз не приходится, но полторы-две штуки зелёных в месяц выходит.
- Маловато, - цокнув языком, сказал Вольский.
- Дело не в деньгах, Лёня… ой прости, Сергей, как ты говоришь? Львович?
- Ладно, не ёрничай. Просто Сергей.
- Так вот, дело даже  не в деньгах, в первую очередь в безопасности. Я перед отпуском попала на ментовский субботник, ночь отпахали с подружкой бесплатно, да ещё и столиком журнальным простояла полночи, думала, не доживу до утра. Знаешь, что это такое? Ты давно в Москве?
- Больше года… Конечно, знаю.
- И денег не захочешь, когда нет безопасности и гарантий нормальной работы.
- Понимаешь, Катя, я работаю по другому принципу.
- И? – Катя приготовилась слушать.
- Я могу обеспечить тебе прекрасные условия работы. И приличный заработок, и безопасность, но…
- Как меня всегда настораживают эти «но», - сквозь зубы произнесла Катя.
- И зря. В моём «но» не ничего, что тебя насторожит. Скажи, ты хотела бы иметь зарплату три  штуки из крокодиловой кожи и московскую прописку?
- Сто-стоп! Не поняла про крокодиловую кожу.
- Ой, Катька! Ты и тормоз! –  рассмеялся Вольский. – Так некоторые мои товарищи говорят про баксы.
- Тьфу, чёрт! – хлопнула ладошкой по лбу и рассмеялась Катерина. – Конечно, хотела бы. По моей теме? В смысле, по секс-услугам?
- Да, по этой, - подтвердил Вольский.
- И гарантия безопасности?
- Да, и гарантия безопасности.
- Что-то не пойму.  Как ты можешь дать гарантии безопасности?
- Секрет фирмы.
- Хорошо, а что значит твоё «но»?
- Практически ничего сложного. Мы заключаем с тобой контракт на пять лет. Я за свой счёт делаю тебе московскую или подмосковную, это не имеет значения,  прописку, или, как сейчас модно говорить, – регистрацию. Постоянную. Поселяешься в шикарную квартиру в центре Москвы. Я снимаю её тоже за свой счёт, и сам буду её оплачивать. Сам плачу за рекламу. Ты работаешь и живёшь в квартире одна. Имеешь право больше одного клиента в сутки не принимать. Время отсчёта с 21:00. Один день в неделю выходной, плюс пять суток в месяц женские дела. Отпуск - четыре недели в год. Можно по неделе в квартал. С клиента получаешь  тридцать процентов. Если за месяц ты не нарабатываешь для себя три косаря зелени, я доплачиваю.
- То есть, у меня гарантированно меньше трёх штук зарплаты не будет? – изумилась Катя. – Это хорошее «но»…
- Но! При соблюдении тобой тех условий, что я сказал ранее.
- Вполне нормальные условия.  А с чего ты взял, что я при одном клиенте  в сутки смогу заработать три косаря?
- Эх, Катя! Это же не тот салон для быдла, в котором ты работала. Я предлагаю тебе стать элитной девушкой по сопровождению. У тебя час будет стоить не менее двухсот бачков. Как правило, клиенты приезжают на два-три часа. Посчитай. Клиенты у тебя будут только проверенные. Я по всем салонам уже год скупаю телефоны постоянных клиентов. У меня в базе их более тридцати тысяч. Так что хватит всем. Кроме того, мы принимаем клиентов по рекомендации наших постоянников. Главное, всегда быть на связи с диспетчером.
- Это я знаю, и в салоне «для быдла» - это первое правило.
- Вот такие условия.
- Условия неплохие, только вот пять лет. Долго.
- Хм, это так кажется, что долго, пролетят и не заметишь.
- А вдруг я за это время жениха найду и замуж захочу выйти или просто надоест работать?
- По контракту, девушка, которая  уходит раньше срока, выплачивает неустойку.
- Сколько?
- Полтинник.
- Баксов?
- Тугриков монгольских, - ответил Вольский.
- Это много, - задумчиво произнесла Катя.
- Это твоя годовая зарплата. Понимаешь, Кать, иначе мне невыгодно вкладывать деньги. Я только в элитную квартиру минимум десятку вкладываю. Да потом ещё ежемесячно по три-четыре косаря плачу аренду. Затем, как минимум, нужно сделать три-четыре солидных фотосессии, чтобы на разных сайтах дать разные фото и обновлять время от времени. Это ещё пару косарей.
- Ты в Интернете даёшь объявления? – поинтересовалась Катя.
- Не только, и в некоторых журналах. А что?
- Мои бывшие сутера меня не достанут?
- Нет, они просто не смогут к тебе попасть. Во-первых, дом с видеонаблюдением, во-вторых, я же сказал, будешь работать только с проверенными клиентами.
- Ох, Толик, нужно  подумать. С одной стороны заманчиво, с другой.
- С другой, тоже всё - о кей! – Вольский соорудил из большого и указательного пальцев колечко. 
- Надо подумать…
- Думай, конечно, - улыбнулся Вольский, - дело, как говорится, добровольное. Возьми телефончик. Надумаешь, звони.

                                                        ***

Катя вернулась в  «контору» и приступила к работе. Мысленно она постоянно возвращалась к заманчивому предложению бывшего водителя мадам Фикус. Диспетчеры всё также рисковали и направляли к девушкам новых, непроверенных клиентов. Катя старалась работать вне квартиры. На выезде меньше заморочек. Заплатил борцам за нравственность, езжай спокойно домой.
Однажды тихим летним вечером позвонил диспетчер и предложил съездить на вечеринку к известному актеру театра и кино Алексею Дулову.
- У них там какая-то гулянка в бане, - вещала диспетчер, - просят девочек.
- Ой, я так люблю этого артиста, - обрадовалась Катя.
- Тем более. Поезжай, они просили худенькую, светленькую, высокую и со второй грудью. Это ты, дорогая.
- Кто-нибудь был у него из девчонок? – поинтересовалась Катя.
- Были и не раз, он постоянно девушек приглашает, - заверила диспетчер. – Так что, Катюша, едешь?
- А за сколько?
- Просят часа на три за двести баксов. Но ты же знаешь, чаевые наверняка будут не маленькими.
- Хорошо, поеду, - согласилась Катя и начала собираться.
«Ничего себе, - думала она, - Дулов! Классный актер, хоть познакомлюсь, прикольный, наверно, в жизни».
Катя за время работы успела переспать и с некоторыми «слугами народа», и с заместителями министров, и с генералами, и с известными на всю страну певцами.
А вот Дулова увидит впервые. Правы умные люди, когда говорят, что от любви до ненависти один шаг. Катя после знакомства со звездой экрана, всегда поправляла: «Нет, не шаг, один сантиметр!»
В реальной (не киношной) жизни артист оказался пренеприятной личностью. Окружающие его люди в буквальном смысле заглядывали ему в рот, изо всех сил пытаясь угодить своему «боссу» (именно так он себя вел, как их босс). Хозяин распоясался до такой степени, что Катя в какой-то момент хотела плюнуть ему в лицо и дать пощечину. Ее останавливало одно (как и с ментами), несмотря на то, что в бане (будь они прокляты, эти бани) в качестве мужчин присутствовали не сотрудники милиции, а люди искусства, они тоже могли сделать с ней все, что взбредет им в голову.
Катя мысленно рассуждала, скорее успокаивая себя, чем оправдывая известного артиста: «А что ты хотела, Катя? Работать шлюхой, и чтобы с тобой церемонились, как со светской дамой? Так не бывает, не в музее работаешь».
Катя даже не могла предположить, что уважаемый и почитаемый большинством населения страны артист окажется таким мерзавцем. Как только проститутки (вместе с Катей приехали еще две девушки из другой конторы) вошли в помещение, Катя сразу узнала его. Скромно поздоровалась. Артист подошел к ним вплотную, осмотрел всех троих с ног до головы, повернулся к собутыльникам (на столе стояла уйма пустых бутылок) и, неестественно рассмеявшись, громко произнес:
- Жорик, а товарчик привезли неплохой! – и, обращаясь к девушкам, приказал: - Раздеваться и сразу до гола!
Катя сию минуту вспомнила рыжеусого мента.
«Интересно, - мелькнуло в голове у девушки, - это роль такая «ругательная» или на самом деле наш артист погорелого театра такой по жизни?»
Она попыталась спросить:
- А можно нам сначала….
- Нельзя! – грубо перебил Дулов. – Вас пригласили сюда не вопросы задавать, а работать. Я люблю, когда девушки вашей профессии работают молча. Поэтому ваши рты, должны быть постоянно заняты. Надеюсь, вам не надо объяснять, чем они должны быть заняты? Всем ясно?
- Ясно, - тяжело вздохнув, ответила одна из девушек, видимо, тоже бывшая поклонница яркого таланта. Катя переглянулась с ней и в ее глазах  прочитала: «Ну и сволочь!».
Делать было нечего, деньги водителю, который их привез, были уплачены, и он уже уехал. Катя мельком взглянула на мобильник – индикатор зоны доступа отсутствовал,  еще раз будь они прокляты, эти сауны, особенно располагающиеся в подвальных помещениях.
«Что ж, - мысленно произнесла Катя, - придется забыть на три часа о своем имени, достоинстве и разуме. В нашей работе такое случается нередко. Зря не согласилась работать с Вольским. Дура. Предложил мужик, чего кочевряжишься. Иди, работай элитной проституткой».
- Девчонки, вас сегодня не кормили? – крикнул кто-то из-за стола, - Что вы так медленно раздеваетесь.
Девушки поторопились и уже через минуту сидели за столом совершенно голые. Бородатый старичок налил в бокалы шампанского, себе водки и, подняв высоко над головой рюмку, произнес короткий тост:
- Ну, красавицы, за знакомство!
Пригубив шампанского, Катя услышала, как скрипнула дверь сбоку. Из парилки вышли двое мужчин, следом за ними – две девушки, одна из них, шедшая последней, прикрывая лицо, плакала. Катя заметила у нее под глазом кровоподтек.
- Вы что, подрались? – гогоча, спросил Дулов.
- Я ее вообще сучку прибью, - ответил вышедший мужчина и замахнулся на девушку. Та инстинктивно закрыла глаза и, втянув голову в плечи, присела.
- Что случилось? – спросил артист.
- Непонятно, зачем она сюда приехала, то ли работать, то ли условия ставить. То она не будет, так она не умеет, это она не хочет, туда она не может. Все настроение испортила.
Дулов подошел к вошедшему и, обняв за плечи, громко произнес:
- А мы ее, Витек, сейчас научим. Садись за стол.
И Дулов, и его возмущающийся  друг сели за стол, артист приказал плачущей девушке залезть под стол:
- Милая, залазь к нам!
Как до боли все знакомо. Почему так? В тот раз были пьяные мужчины, наделенные властью, сейчас тоже пьяные мужчины, но ведь совершенно другие мужчины. Или нет никакой разницы, когда водка превращает человека в полуживотное?
- Зачем? – не сразу поняла девушка.
- Не зли их! – успела шепнуть ей Катя. – Делай, что говорят.
Девушка забралась под стол. Неожиданно Дулов, обращаясь к Кате и ее соседке, приказал тоже спуститься под стол. Сопротивляться было бесполезно, можно было покинуть «банкет» с синяком под глазом.
«Сама же говорила, что лучше бы под стол загнали, когда у ментов столиком журнальным стояла», - мысленно корила себя Катя.
После того, как девчонки перебрались под стол, Дулов громко крикнул:
- А теперь, шлюхи, сосать! Кто будет плохо сосать, тот будет пересасывать!
Над столом раздался хохот, одобряющий остроту виновника торжества (оказалось, артист отмечал какую-то круглую дату, известную ограниченному кругу).
- Девки, я не шучу! – приподняв край скатерти и заглядывая под стол, грозно произнес Дулов. - Приступайте к работе. Мы пришли сюда отдохнуть и повеселиться, а вы – работать. Если кто-то из нас в течение десяти минут не кончит, мы вас оштрафуем и покажем, как правильно обслуживать клиентов…
                                                   
                                                        ***

Случай с «любимым» артистом Дуловым стал последней каплей в, казалось, необъятной чаше терпения.  Катя позвонила Вольскому. Контракт, согласно которому Екатерина Даньшина обязуется работать вместе с Вольским в течение пяти лет, то бишь до 30 июня 2007 года, был незамедлительно заключен. При досрочном расторжении контракта по вине Екатерины она обязана будет выплатить Вольскому пятьдесят тысяч долларов. Соглашаясь с выдвинутыми условиями, Катерина боялась одного – чтобы это соглашение не повисло над ней дамокловым мечом и не превратилось бы в пятилетний кошмар.
Однако уже через неделю Катерина поняла, что это не было кабалой, это была совсем другая работа, несмотря на то, что название профессии осталось прежним. Кроме того, Екатерина догадывалась, что она может в любой момент без всяких для себя последствий разорвать этот заключённый на словах договор и «простить» Вольскому штрафные санкции в пятьдесят тысяч долларов. Если, конечно, не утруждать себя размышлениями о совести и порядочности...

Из дневника Екатерины Даньшиной.
          «Почему-то люди, далёкие от нашей профессии считают,  если девушка работает проституткой, она непременно должна забыть о своём достоинстве, совести, порядочности. Иногда я завидую  древнекитайским коллегам. Вот что я вычитала недавно в книге «Тайны китайского секса» (автора не помню). Не только к куртизанкам высшего разряда, но и к заурядным проституткам общество тех времён относилось с уважением, терпимостью и с пониманием важности их профессии. Одна из причин того, что проститутки считались достойными членами общества, а их профессия не носила позорного клейма, заключалась в том, что они становились первыми возлюбленными китайских юношей. Отцы юношей, желая, чтобы их сыновья наилучшим образом подготовились к роли  мужей, знакомили их с проститутками, чтобы те стали их наставницами в любви и щедро платили им за высокое качество обучения. Вот так! Всё-таки умный народ  – китайцы.
В последнее время я пристрастилась к чтению. Уснуть не могу без книги. Пока не преодолею хотя бы страниц  50-100, ни за что не усну. И ещё меня посетила совершенно крамольная мысль – а не написать ли  книгу? Ведь мне есть, что рассказать. Или оставить эту затею? Даже не знаю. Может, посоветоваться с Вольским?».
     
Хороший вкус не имеет границ. Катя сумела полюбить себя, быстро  избавившись от комплексов, неуверенности в себе и неоправданных переживаний. Не всем под силу заявить: «Я начинаю любить себя», поскольку очень многие девушки и женщины страдают комплексом неполноценности. По большому счету, даже самые известные актрисы и модели тоже недовольны своей внешностью. Одной кажется, что у нее лишний вес, другая страдает, считая себя плоскогрудой, третья, напротив, свою грудь называет не иначе как «коровье вымя», с завистью взирая на плоскогрудую подружку, четвёртая бежит к мастеру по наращиванию волос, считая свои волосы короткими и редкими.
Вольский (оказалось, водителем у мадам Фикус работал человек с высшим образованием и дипломом психолога) учил Катю никогда и никому не завидовать, ибо ещё никому в мире не удавалось построить любовь к себе на зависти к чужим успехам. Тот, кто верит в наивные сказки о белой зависти, рано или поздно понимает, что даже она уродует человека изнутри и безжалостно разрушает снаружи. Екатерина Даньшина быстро поняла, что, не полюбив по-настоящему себя, она не может рассчитывать на помощь дорогой косметики, стильных вещей и благородных манер. Как можно накладывать макияж на всегда недовольную, пардон, морду? Она ведь так и останется недовольной мордой.
Кто сказал, что существуют эталоны красоты? Сегодня – это миф, что без труда развенчивается актрисами, певицами и моделями, которые одеваются профессионально – нужное подчеркивают, ненужное скрывают. Глупые девушки твердят себе и своим близким, что они некрасивые и их никто не любит. Это заблуждение!
Мужчинам больше нужна не красота женщины. Они прекрасно чувствуют уверенность женщины в себе, и эта уверенность притягивает мужчин не хуже, чем ароматные цветы притягивают пчел. Только любовь к себе сбросит скованность и покажет во всей красе легкость движений и жестов. Катя училась любить себя ежеминутно и заботиться о каждой складке  тела, по утрам она холила каждый пальчик, смазывала кремами и тониками каждую морщинку, и тело становилось все нежнее и красивее. Тело чувствовало любовь и заботу, а потому расцветало все краше и краше.
Вольский внушал Кате, что в любви к себе нет мелочей. Зачем пить растворимую бурду, если есть возможность выпить настоящий, ни с чем не сравнимый, ароматный кофе? Почему женщина не должна спать под запахи лаванды или мяты, источаемые аромолампой? Разве это мелочь – трусики из «Дикой орхидеи» или роскошное масло для ванны? Прекрасный маникюр или шикарный, блистающий браслет от Сваровски?
Одновременно Екатерина Даньшина прекрасно сознавала, что  любовь к себе – ничто без самоуверенности. О том, что женщина прекрасна, ей должен сказать мужчина. Но для этого ей самой нужно в это верить. Катя верила и была прекрасна! Она работала на свою внешность двадцать четыре часа в сутки. Она готова была быть прекрасной всегда, она была прекрасной всегда. Ей всегда, с придыханием, говорили об этом мужчины. Свободного времени у Кати становилось всё больше и больше…

Tweet