Пока ад захватывает еврейские улочки Берлина, стирая с лица Земли магазины и синагоги, ликующие толпы фтыкателей переполняют кинотеатры и стадионы, шампанское рекой льется в борделях. Немцы дождались прихода царства секретных культов, триумфа декаданса, конечного психоза мира старой богемы, которая искала прекрасное в иррациональном. Радость их также не поддаёцца никакому пониманию. Это влияние экстатических волн насилия и разрушения, докатывающихсо с поля боя. Кровавый запах победы, пусть даже над мнимыми врагами – сильнейший наркотик. Это потом будут выдвигать версии («Гиммлер и Геринг подстроили бойню без ведома Гитлера», «Нет, Гитлер сам всё спланировал»). В данный момент всё исчо длицца сладостное безумие, обёрнутое красно-белым флагом с мистической и грозной свастикой.

    В пустом баре на Ландалфштрассе сидят трое: Алистер Кроули, всё ещё ощущающий чёрную пульсацию массового разгрома под названием «Хрустальная ночь», и двое его друзей-наркалыг: Виктор Нойберг и песатель-психонавт Хаксли. Все трое уже убиты смесью алкоголя и гашиша – берёцца нехилый разгон для интеллектуальной беседы. Нойберг остаёцца в тени двух гигантов мысли – он лишь арбитр. Кроули и Хаксли затеяли дружескую перестрелку на тему Кармы.
- Для меня Карма существует исключительно как парадокс. Не отрицаю, я усматривал возмездие во многих вещах, предполагающих раз и навсегда установленный порядок - качели Бытия, постоянно возвращающие к золотой середине. Но этот процесс бесконечен, действует абсолютно во всем и, таким образом, позволяет заключить, что его официальное проявление - абсурдно... – Кроули, словно демонстрируя собственную наркотическую непотопляемость, вдыхает со стола смесь бирманского героина и колумбийского кокаина. Грязноватая смесь до последней крошки попадает в ноздри прославленного сатаниста.
-  Что посеешь, то пожнешь, Алистер, - ответил Хаксли, - не в смысле какой-либо морали... Только сиюминутная мораль вызвана в той или иной степени случаем. Подобно гравитации, Немезида совершенно равнодушна. Например, если посеешь самоотупление чрезмерной тягой к деньгам, пожнешь всю нелепость унизительного положения. Получается тоже, как на качелях…

    Для них мир за пределами комнаты не существует. Вернее, есть какая-то проекция бытия, приведенного определёнными силами в состояние относительной нормы, но не более того. Вся массовость, похожесть, разгул примитивных инстинктов, мораль – всё это там, по ту сторону старой скрипящей двери. Комната в данный момент – это царство теней, то, что находилось в ящике Пандоры до его открытия. Королевство призраков и химер, порождённых искажённым наркотегами воображением. Дуэль продолжаецца – развязный эпатажный Кроули, то и дело цитирующий классиков европейской литературы, против сухого и аскетичного Хаксли, который приводит изречения современных ему испытателей психотропных средств – Хавелока Эллиса и Уильяма Джеймса. Альберт Хоффман уже наебнулсо с велосипеда под этиланамидом лезергиновой кислоты, но об этом исчо никто не знал.
- Наркотеги - элементы магии и всегда в ней использовались. Ведическая сома, лотос Гомера, не говоря уже о дурмане, белене, беладонне, мандрагоре колдуний и ведьм - доказательств вполне достаточно. И уверен, для нормального человека, которого я, к счастью, могу назвать примитивным, они исключительно вредны. Но никоим образом не причисляю я себя к обыкновенным людям. Для меня наркотики - лакмусовая бумажка, тест умственных способностей, проверка воли, страстей и намерений. Я думаю, холодный, призрачный эффект кокаина и есть тот самый длинный коридор, полный теней, где теряется и оскверняется душа. Или героин - теплое, мягкое, вкрадчивое оцепенение расслабленной ночи, серые клочья облаков и мертвенная бледность умирающей луны. И только потому, что много я вкусил как радостей, так и печалей, считая себя большим, чем просто человек...
- Но каков вред, Кроули! Какова расплата! Читал ли ты дневники Бодлера? Ишервуд, поселившийся здесь неподалеку, недавно перевел их. Я никогда еще не встречал такого отчаяния, такого сожаления о жизни, проведенной в привыкании к фальшивым идеалам. А всему виной - гашиш, и все эти прихоти, обожаемые декадентами.

    Живые завидуют мёртвым. И не только в Берлине. Они страдают в Мюнхене, Кёльне, Дрездене, Лейпциге и Франкфурте. И во многих других местах мучимые коричневым проклятием возносят вопль свой к небесам. Они не знают, что это лишь один глобальный ритуал, долженствующий построить здание Рейха на фундаменте из сплава еврейской крови и пепла руин. Лишь три человека в Германии безучастно взирают на ход чёрной мессы. Она лишь декорация, которую поменяют на другую, более подходящую, если будет такая необходимость. Их внимание поглощено другими вещами.
- Ты знаешь, что Гитлер принимал мескалин, - заметил Кроули, - я слышал от верного человека из ОТО...
- ОТО? - переспросил Хаксли.
- Ордо Темпль Ориентис. Моя местная ветвь, так сказать. Контакты с нацистами, впрочем, их сугубо личное дело и я искренне не советую туда лезть. Они либо основали партию, либо, по крайней мере, развратили ее. Ты, естественно, не в курсе, что два главных в ОТО человека лично учили Адольфа Гитлера? До этого он был неотесанным, заикающимся австрийским идиотом, дешевым богемным художников и извращенцем. Они взяли его с улицы, обучили ораторскому искусству, риторике, стратегии и, благодаря действию тщательно выверенных доз этого наркотика, который вскоре, мой дорогой Олдос, предаст твои глаза огню, вывели на личного демона.

    Так и случилось – мескалин уже неибаццо торкнул Хаксли. Видя всю бесцельность дальнейших бесед он вышел из бара и направилсо домой. Он исчез, скрывшись в лабиринте берлинских улочек. Шквалы огня в холодном предрассветном небе ослепили, поразили его чувства, проливной дождь стал колесницей света, пламя стелилось по мостовой. Он посетил доселе неизвестный ему континент и сейчас походил на сияющего от радости Колумба, целиком посвященного своим открытием. А Кроули лишь проконстатировал:
- Нас тащит, а бойни Аримана переполнились кровью до краев…

    «Хрустальная ночь» подошла к концу. Итоги – больше 250 сожжённых нахуй синагог, более сотни убитых яврейцев, ещё пару сотен сдохло по дороге в концлагеря. Количество покалеченных, раненных и выебанных вообще не поддаёцца исчислению. Материальный ущерб в 25 миллиардов рейхсмарок. И двое постаревших наркоманов – один завершивший собой прошлое, полное опиумных мистерий и оккультных братств, правивших человечеством со времён Шумера, второй – возвестивший химическое стерильное будущее, рациональное и холодное, отдающее знаменитым ЛСД-25, лишённое всяческой магии и механизированное. Пьеса закончена, декорации можно сменить…

Tweet