Однажды в лесу была охуенная пьянка. Собрались все звери, кроме Вини-пуха, который заболел воспалением лёгких и нажирался в гордом одиночестве у себя на хате. Повод для распития был самый банальный – день рождения Ослика Иа. Необычность праздника заключалась в том, что у Ослика был юбилей – 50 лет. Как и всегда, в свой день рождения, он где-то проебал хвост. Звери делали удивлённые рожи, когда узнавали эту новость, потом собирались всем лесом и шныряли в поисках отростка. И, по традиции, находили его прихуяченным к колокольчику у двери Совиной хаты.

Итак, ровно в 10.00 на лесной опушке накрытая Осликом  поляна была готова к встрече гостей. Иа настряпал много вкусной еды, нагнал самогонки. Специально для дня рождения опустошил свою плантацию индийской конопли, зная, что некоторые гости будут не против курнуть с ним пару-другую папиросок. У Ослика было великолепное настроение и отличная бодрость духа. Первым прихуячила поддатая Сова, которая нажралась накануне с бурыми медведями медовухи и с утра уже крупно опохмелилась древесным спиртом.
- Здравствуй, Ослик, ёптыть, вот тебе подарочек смандила со своей двери, можэ пригодится,- сказала Сова, выплюнув из клюва хвостик,- Плесни-ка мне стопочку, – приборы навигационные запотели, протереть надо.

Ослик налил Сове целый кувшин своего домашнего самогона, он был намного лучше авиационного бензина, который пила Сова, спизживая его с аэродрома.  Одним махом она опустошила ровно половину кувшина – граммов 250 – и, сложив крылья обратной стреловидностью, свалилась навзничь. «Вот так всегда,- подумал Ослик.- Сова хуячит мою самогонку и первой отрубается. А потом приходят гости и удивляются, мол, что это, блядь, Сова нажралась в такой хлам, ей же вночную домой лететь...» Ослик тяжело вздохнул, достал из-под Совиной морды миску с салатом Оливье, потом заботливо оттащил птицу подальше в чащу. Вернувшись обратно, он прихуярил свой хвост на место и решил косячок раскурить, пока остальные гости не придут. С первой же тяги Ослику стало мерещиться, будто Сова воскресла и горланит армейскую ВДВшную песню про Афганистан. «Бля,- успел удивиться Ослик,- Сова же вообще в армии не служила». И тут он залип минут на пять, а когда очнулся, то обнаружил, что Сова  пытается взлететь, крича во всё горло:
- Я, блядь, и ни таких хуёв на своём веку перевидала, пидорасы. Ёптыть, пятый отсек, бомбы на головы душманам кидаааааааэээээх, бля!
Поднявшись  над землёй сантиметров  на двадцать, Сова в пикирующем полёте со всей силы въебалась в пень, на котором Ослик аккуратно поставил стопку дорогих антикварных фарфоровых тарелок под закуски. Посуда была разбита вдребезги.
- Меня подбили, бляди. Ёптыть, почему артиллерия по ущелью не ебошит?- сказала Сова и, махнув крылом, добила остатки фарфора.
Ослик просёк в один миг, что ему ничего не приглючилось, но косячок решил всё-таки не докуривать и, потушив, спрятал его за ухо.
- Сова, сука блядская, очнись манда, ты на родине, на моём дне рождения.
Сова прихуела на миг, но потом успокоилась и задремала. Уф, перевёл Ослик дух, теперь Сову сморило надолго…
Через несколько минут совсем близко из леса донеслись звуки ломающихся веток, будто сквозь чащу продирался матёрый кабан-секач, потом на поляне появился виновник издаваемых звуков – Пятачок, в обнимку с двумя жирными свиноматками. «О! Пятачок уже и блядей успел где-то снять…»,- простонал про себя Ослик.
- Привет, Ослина, это мы,- сказал Пятачок, и Ослик аж поперхнулся от перегара, исходящего от новоприбывшей компании.
«Ну вот, тоже пьяные уже», - думал он, рассаживая гостей.
- А где же наше НЛО? – спросил Пятачок. Он прекрасно знал, что Сова всегда поздравляла Ослика раньше всех.
- Сове плохо, в кустах спит, у неё опять начался приступ афганского синдрома. Вы, господа и дамы кушайте-кушайте…

Свиньям он подсунул салат, в который успела наблевать Сова, пока лежала в нём своим ебалом. Пятачок достал из-за пазухи бутылку палёной водки, торжественно её вручил Ослику и, наебнув «штрафную», вместе с подругами приступил к трапезе. Именинник тактично попытался предложить им столовые приборы, но приглашённые даже не обратили на него внимания. Пятачок рылом раскидывал оливье по скатерти, его подружки за ним подъедали. «Интересно, а где же Вини-пух?»- размышлял Ослик, но вслух спросить постеснялся. Когда свиньи доели предложенное угощенье, Ослик спросил:
- Пятачок, а Вини придёт?
- Нет, Виняша заболел. Дней пять назад мы с ним так набыдлились, что он из кармана ключи от дома достать не смог, так и уснул возле двери, тогда ещё похолодало, помнишь?
- Ах! Бедный Вини, наверное, ему сейчас очень плохо?
- Да пошёл он на хуй, пидор опилочный, он щас, наверное, спиртягу глушит и в ус не дует, скоро будет здоровый, как и прежде.
Ослик продолжал ухаживать за гостями и за этим делом даже не заметил, как пришёл его старый друг, растаман и алкоголик, Тигра, с букетом цветов и открыткой с поздравлениями. Друзья обнялись, Ослик предложил выпить - для самых близких друзей у него была припасена бутылка хорошего французского коньяка.
- Мне не наливать, - сказал Тигра, отодвигая от себя бокал,- я подшился.
- Для таких случаев у меня кое-что припасено,- сказал Ослик, доставая из-за уха косяк и протягивая его Тигре.
Тигра был тронут заботой друга, раскурил травку, Ослику пришлось накатить коньяку вместе со свиньями. Пятачок решил толкнуть речь:
- В этот прекрасный день мы собрались здесь, чтобы отпраздновать день рождения нашего друга Ослика. Высоко-высоко в горах жил орёл… За именинника, будь я проклят!

После того, как они выпили, на опушку начали накатывать остальные приглашённые гости.  С шумом, гамом и песнями под гитару на поляну вывалили двое медведей – троюродные братья Вини-пуха.
- А вы уже празднуете? – сказал один из них по имени Рома, работавший ментом в лесу.
- Да так, хуярим по-чуть, - ответил Ослик. Он обратил внимание на страшный фингал под глазом и перебинтованную лапу говорящего.
- Что это с ним? - обратился Ослик к Тигре.
- Да недавно от пчёл пизды получил. Он пытался незаконно изъять у них мёд, на который, якобы, у них не было лицензии, вот пчёлы его и помяли немного,- ответил Тигра, раскумаривая очередной  косяк Ослика.

Медведи удобно расположились вокруг «стола», один из них по имени Виталик начал играть на гитаре полонез Агинского, посвящённый имениннику. Пятачок аж всплакнул, печально хрюкнул и накатил лобастого, чтобы хоть немного унять переполняющие его эмоции. Ослику композиция тоже понравилась. Потом медведи наготовили сибирского ерша по рецепту (спирт + одеколон + пиво), присланному им из тайги далёкими родственниками. С такого коктейля они разгорячились, и Виталик в пылу спора о бабах разбил гитару о голову Романа. Братья часто ссорились, но рано ил поздно мирились, Ослику удалось утихомирить их достаточно быстро, налив по кружке горячего какао и дав по шоколадной конфете каждому.  Веселье продолжалось, Ослик в перерывах между тостами, произносимыми Пятачком, ухаживал за гостями, подливая выпивку в бокалы и таская еду. Постепенно Иа  нажрался, сам не заметив этого, всё чаще и чаще начал приставать к пятачковым подругам, которые уже давно были пьянее своего кавалера. Ослику было тяжело следить за праздником, и он тихо удалился в кустики и там заснул. На это событие никто не обратил внимания, на Ослика уже давно забили хуй.  Через некоторое время пришёл блатной Бобёр, у которого в лесу была пара своих магазинчиков. Он принёс с собой охуенных размеров торт, в который тут же умудрился вписаться обкуренный в хлам Тигра. За это дело Бобёр ему вломил слегка, Тигра, падая, наступил на больную лапу Романа. Слово за слово, хуем по столу, началась драка. Разнимать гостей было некому; в ход была пущена посуда, столовые приборы; щелчки от ударов по рожам разлетались на многие сотни метров вокруг. И тут в самом пылу схватки прогремел голос Ромы:
- Всем оставаться на местах, а то расстреляю к хуям собачьим!!!!! На Колыму отправлю!
Он выглядел очень решительно, потому что в руке держал пистолет ТТ. Все как-то сразу успокоились, заулыбались друг другу. Через какое-то время гости, как ни в чём не бывало, продолжали праздновать, только Тигре пришлось покинуть пьянку - Рома впаял ему 15 суток домашнего ареста.

Время близилось к полудню, гости пили и жрали на поляне, засоряя окружающую среду пустыми бутылками, бычками и пустыми пачками.  Среди вновь пришедших была также замечена малолетняя проститутка Кенга с маленьким ребёнком неизвестно от кого; Крокодил Гена и Чебурашка (два гомосексуалиста), содержательница борделя черепаха Тортилла и многие-многие другие, даже те, кого Ослик не приглашал или даже совсем не знал в лицо. Но это уже не имело значения по причине выхода из строя виновника торжества. Всем было весело и без Ослика.

Над поляной раздалось жужжание, гости, нихуя не понимая, оглядывались по сторонам, всматривались в небо. Маленькая точка между облаками медленно увеличивалась в размерах,  приближаясь к земле. Постепенно точка превратилась в знакомые всем очертания Карлсона, который живёт на крыше. Сделав два пробных захода, Карлсон раскрыл парашют и плюхнулся на лежащую звёздочкой возле пня Сову,  решив, что это посадочная полоса. Карлсон был корешом  Ослика, и такое событие, как его юбилей, никак не мог пропустить. Вместе они когда-то служили в армии и прошли вместе не одну горячую точку. Когда лесные звери вели территориальные войны с пустынными верблюдами-кочевниками, эта парочка проломила камнями не одну голову подлого захватчика.  Сова от удара приземлившегося Карлсона тут же проснулась, начала выёбываться. Карлсон извинился, потом дал ей в жало. Под аплодисменты гостей Сова опять потеряла сознание. Карлсон прилетел на праздник одним из последних – задержался на работе (частное охранное предприятие). Для Ослика у него был особый подарок - пуля от АК47, которую Карлсон получил при ранении во время штурма дворца шаха верблюдов-кочевников. Ослик тогда вытащил его, полумёртвого, на своём горбу, но он не знал, что Карлсон сохранил ту самую пулю, как талисман, и теперь хочет её  подарить. Но Ослика не было на месте, и Карлсон решил, что Иа просто пошёл проблеваться и скоро вернётся.  Потихоньку наступал вечер, но поляна не стихала, шум, гам, пьяные слёзы не собирались останавливаться. Гости уже взялись за десерт, приготовленный Осликом к чаю и очень хорошо идущий под водку. Сам же Ослик начал медленно приходить в себя. Из глубокого сна его вывела жуткая головная боль. Выползя из кустов, у него отвисла челюсть и завязались узелком уши – дохуя народу он никак не ожидал увидеть.
- А вы что, чаёк уже пьёте,- сказал Ослик, заметивший остатки фруктового салата и крошки от печенья на скатерти,- ооооййй, бля… - он схватился за голову и чуть было не упал, если бы не подоспевший вовремя Карлсон, который успел его подхватить и усадить на единственный раскладной стульчик, предварительно столкнув с него Пятачка.
- Карлсон, дружище, это ты… - заметил гостя Ослик, - я так рад тебя видеть. Вооодки!!!
Черепаха Тортилла, услышав призыв, мигом достала из панциря бутылку и три стакана…

Tweet