Полтава. 14 июля 1983 г.

«Товарищи офицеры! – генеральский голос громогласно звучал в сыром осеннем воздухе – поздравляю вас с окончанием обучения!» Громогласное троекратное «ура» раскатом пронеслось по плацу и утихло. «Вы – лучшие курсанты, которых когда-либо мне приходилось обучать. Вы – опора и защита нашей Родины! Берегите…» - генерал говорил заученную дежурную речь…
Полтавское высшее зенитное ракетное командное краснознаменное училище имени генерала армии Н.Ф.Ватутина  каждый год пополняло ряды Советской армии своими выпускниками. Этот выпуск состоял из трех сотен офицеров-ракетчиков, которые уже получили свои назначения и ждали только завтрашнего дня, чтобы выехать на постоянное место службы…


Киев. 20 июля 1983 г.

- Бывай, Серый, – лейтенант Нимков крепко обнял своего друга, - смотри, не опозорь нас там, в Москве. Ты теперь за всех наших отвечаешь.
- Все будет нормально, Степ, не переживай! Надеюсь увидеть тебя в скором времени – старший лейтенант Озерцов повернулся и посмотрел на перрон.
В четыре утра на перроне вокзала было пустынно – лишь время от времени проходил наряд милиции да какой-нибудь опаздывающий на поезд пассажир пробегал мимо двух военных, которые стояли у третьего вагона «московского». Два друга, с детства выросшие вместе в одном дворе, учившиеся в одном классе и закончившие одно училище, два товарища, которые все радости и печали переносили вместе…  у них даже девочка была одна на двоих - Таня – белокурая бестия, которая охмурила их еще в седьмом классе, но не отдавала предпочтения ни одному из них, вынуждены были расставаться.
Сергей отбывал в Москву к месту несения службы, Степан оставался в Киеве - его пунктом назначения был штаб Киевского военного округа.
- Тане от меня привет передавай. Жаль, что не удалось увидеть перед отъездом. – Сергей поднял голову и посмотрел на небо.
- Обязательно, Серега. Передам, не переживай.
- Ну, будь здоров! – Сергей пожал другу на прощание руку и запрыгнул в вагон отъезжающего поезда…


Москва. 7 ноября 1985 г.

- Серега! Танька сына родила! – возбужденный голос капитана Нимкова громко кричал из трубки, - представляешь, Серега!!! Я стал отцом! Ты сможешь приехать, Серега?!
- Муж в командировке, Степ – вернется через семь месяцев. Я так рада за вас обоих…
Жена Сергея положила трубку, подошла к окну и задумалась о том, о чем думала последние три месяца: «Вернется ли?» У нее были основания для таких мыслей - вчера привезли в цинке майора Рядку, который был командирован вместе с ее мужем в Афган. Вспомнила рыдающую жену капитана Зарехина, которого привезли месяц назад… Не дай Бог, чтобы такое случилось с ним… Не дай Бог…»

Москва. 23 февраля 1990 г.

- Серега, куда поедем? – изрядно захмелевший голос Степана вырвал майора Озерцова из полудремы.
- Прямо, Степа, и только прямо, – майор поудобнее умостился на переднем сидении «волги» - только вперед. Сейчас запрыгнем ко мне, переоденемся, поужинаем и поедем тебе Москву показывать. Ты же не был в Москве?
- Был один раз, три года назад, когда с Афгана вернулся, полтора часа на Киевском вокзале провел. Звонил тебе, но не дозвонился…
Майор посмотрел на друга, которого не видел почти семь лет со времени выпуска из училища. «Олег, давай домой» – сказал он шоферу.
- Ты тоже в Афгане был… А потом где пропадал, Степа? – спросил уже совершенно трезвым голосом майор. – Давай, рассказывай.
- По командировкам мотаюсь, – ответил капитан, глядя товарищу прямо в глаза, – по командировкам.
- А как же Таня? Дети как?
- Живут. Я их вижу-то пару раз в год. Все времени нет на семью. Родина на первом месте! – в голосе Нимкова прозвучал какой-то сарказм, когда он произносил слова о Родине.
Машина плавно тронулась и покатила по вечерней Москве. Друзья возвращались из Дома офицеров, где в честь праздника Советской Армии и Военно-морского флота был устроен прием для высшего офицерского состава Генштаба, где они так неожиданно встретились. В этот день оба получили награды командования: Степан - орден «За Службу Родине в Вооруженных Силах СССР» второй степени, Сергей – медаль «За боевые заслуги»
- Ну ничего, Степан, сейчас приедем ко мне, Людка накормит нас пельменями. Знаешь, какие у нее пельмени? Настоящие! Сибирские! Она у меня сибирячка… А вот Родина… Ты видишь, что происходит в стране. Родину нужно защищать. Тебя ведь Родина оценила? Вон и орденом наградили.
- Да ладно, проехали, тебя вроде бы Родина тоже не обидела – ухмыльнулся товарищ – и твое звание повыше моего будет, товарищ майор…
- Не юродствуй, Степ. Все будет и у тебя нормально …


Киев. 25 августа 1991 г.

Заместитель министра обороны СССР, командующий сухопутными войсками, генерал армии Варенников был в бешенстве: «Поохуевали блять тут у себя в провинции! Власти вам, суки захотелось! Я вам покажу власть бляди! Я вам покажу!!!» Генерал быстро шел по коридору здания Верховного Совета Украинской ССР, вернее теперь уже Верховного Совета Украины, который вчера проголосовал за независимость Украины. «Я сейчас этой бляди покажу независимость. Как мог додуматься? Ведь из наших – кадровый гэбист и такое учудил! Ну сейчас я тебе объясню, Леонид мать твою Макарович, что такое независимость!» 
- Товарищ генерал, извините, сюда нельзя – голос майора, стоящего у двери приемной Главы Верховного Совета Украины, отвлек генерала от мыслей.
- Что?! Мне нельзя?! МНЕ?!? Да ты что, майор, не видишь, кто перед тобой стоит?!
Майор Нимков видел. Он понимал, что перед ним стоит второй человек во всей армии Советского Союза, но пропустить его он не мог. Приказ, который он получил вчера от начальника «девятки» КГБ для своего подразделения, был однозначен – никого не впускать.
- Урать! Убрать эту мразь с дороги! – закричал генарал.
Рука майора потянулась к кобуре.
- Майор Нимков, отставить! – прозвучал голос одного из людей из сопровождающих генерала – я сказал отставить, майор! - из-за спины генерала вышел подполковник Озерцов, - Степ, ну не надо, ты же знаешь, что с тобой будет, - сказал он, видя, что майор собирается достать пистолет.
- Арестовать! – закричал генерал. Охрана сбила Нимцова с ног и повалила на пол. Генерал с сопровождающими вошел в дверь, а вслед им прозвучали слова Нимкова: «Эх Серега, что же ты…»


Москва. 30 августа 1999 г. 

Настойчивый телефонный звонок оторвал полковника ФСБ Озерцова от изучения документов, которые он взял домой, чтобы подготовиться к завтрашнему совещанию по вопросам терроризма в Главке.
- Алло, Серега, это я – прозвучало в трубке.
- Степа? Ты где? Тебя освободили, Степан?
- В Москве, Серега. Только что приехал. И не освободили, а освободился пол года назад. Сейчас на Киевском вокзале.
- Давай быстро ко мне! У меня как раз домашние на дачу уехали. Будешь у меня жить.
- Да неудобно как-то, чтобы полковник ФСБ у себя дома осужденного  принимал – голос в трубке звучал неуверенно.
- Да ты что! Давай без разговоров! Жду! – полковник положил трубку…

После обнимания и рукопожатий друзья сели на кухне и за бутылкой коньяка разговаривали. Вспоминали прожитые вместе годы, друзей по училищу и приятелей, родителей… Лишь одну тему, которую они обходили стороной – арест Степана – задели вскользь.
- Знаешь, Степ, а ведь я не мог тогда поступить иначе. Я не отдавал приказа о твоем аресте, пойми! – захмелевший полковник пытался оправдаться перед другом.
- Забыли, Серега, это уже пройдено.
- Но ты пойми… - пытался объяснить Сергей своему другу.
- Я теперь часто с тобой видеться буду – если захочешь об этом поговорить – найдем время. Мы ведь друзья, ничто не помешает нам оставаться ими…


Москва. 31 августа 1999 г.
   
- Товарищ полковник, взрыв на Манежной площади – голос дежурного офицера разбудил полковника Озерцова, задремавшего в кресле у себя в кабинете.
- Все данные ко мне. Собрать всех немедленно…
Просматривая видеозаписи, которые доставили его сотрудники с места взрыва, полковник узнал террориста…
…
- Степа, ты есть? – Озерцов осторожно заглянул в проем двери.
- Я здесь, Серега, заходи. Ты сам?
- Да.
Степан сидел в кресле напротив двери и смотрел на своего товарища. Озерцов сел на диван, стоящий у окна.
- Зачем ты сделал это, Степа? Объясни зачем? Ты понимаешь, что тебя ожидает?
-  Ничего меня не ожидает. Равно как и тебя и ты это прекрасно понимаешь. Никто из нас из комнаты не выйдет – ты никому не сможешь объяснить, что в квартире полковника ФСБ, курирующего отдел по борьбе с терроризмом, был тот самый террорист, взорвавший сегодня людей.
- Но зачем ты это сделал?
- Вы отобрали у меня все – Родину, семью, карьеру. Вы вычеркнули меня из своей памяти на восемь лет. Меня, боевого офицера, который верой и правдой служил Родине, вычеркнули из своей жизни. Ты знаешь, что тогда в августе 91–го в Киеве Кравчука не было? Знаешь?! За что меня тогда арестовали? За то, что я выполнял приказ?! Вы развалили великую страну! Вы разрушили то, что создавалось годами моими предками, как вы могли?! – голос Нимкова дрожал.
- Степан, но причем здесь я?
- При том! При том, что ты ничего не сделал, чтобы этого не случилось! При том, что когда меня посадили, от меня ушла Таня! При том, что моего сына какие-то отморозки в прошлом году зарезали во дворе! Этого бы не случилось, если бы рядом был я! Ты при всем! Ты мог тогда остановить генерала! Мог! Нужно было подождать два дня и Кравчук сам бы на коленях приполз в Москву! Сам, понимаешь! А генерал Варенников его напугал и он сразу же удрал в Великобританию и получил добро на эту независимость! Кому она теперь нужна?! Кому, я тебя спрашиваю? Ты не выполнил присягу и не дал выполнить мне!!!
- Да, но..
- Ты при всем, ты давал присягу на верность Родине! И ты не сдержал присяги! Ты не защитил свою Родину! -  Степан перевел дыхание и шумно выдохнул – ты ничего не сделал Сергей для того, чтобы этого не случилось.
- И ты решил мне отомстить? Взорвав ни в чем неповинных людей? Так?
- Да, Серега, именно так. Я мщу себе и тебе. После этого взрыва ты не сможешь себя обелить. Ты тот, который должен был это предотвратить, но не смог. И ты это понимаешь… Иначе ты не приехал бы сейчас сам, а прислал  своих бойцов… Мы ведь с тобой друзья, Серега… Ты сам знаешь, что теперь делать…

Москва. 1 сентября 1999 г. 

По сообщениям информационных агентств: Вчера примерно в 20.00 на Манежной площади в Москве произошел взрыв. Причиной взрыва стало неустановленное взрывное устройство в зале игровых автоматов на третьем этаже торгового комплекса на Манежной площади. Два человека получили тяжелые ранения и находятся в реанимационном отделении института им.Склифосовского. 25 человек доставлены в московские больницы с контузиями различной степени тяжести. Источники в правоохранительных органах сообщают, что в произошедшем прослеживается чеченский след. 

Из предсмертной записки:
В нашей смерти просим никого не винить. Мы просим прощения у тех, кому причинили боль и страдания. Извините за то, что мы могли сделать, но не сделали… Слава советским офицерам!
Полковник Озерцов С.П., Майор Нимков С.И.

Tweet