Начало искать тут

Вот стоит мне только куда-нибудь отлучиться, всегда какая нибудь новость произойдет. Вроде всего недельку в садик не ходил. А чо, у мамы отпуск, ну и поехали мы к бабушке. На поезде поехали. В деревню.

Олег как меня увидел, сразу подбегает такой. Ну поскользнулссо, понятное дело. Не упал правда. Равновесие хорошо мой друг держит. Иногда конечно. И с ходу:
- Мишка, нам капец!
- Чо это? - а сам начинаю припоминать, что натворили неделю назад. Вроде ничего особого.
- Не сидеть нам теперь за верандой.
- Чо, сломали? Или сгорела?
- Ты чо, дурак? Стоит как миленькая, - Олег сделал скорбное летсо, - у нас теперь хор.
- Какой еще хор? - я уставился прямо в центр грусти Олега, который был сосредоточен в районе глаз.

Друг шмыгнул носом и показал пальцем на какую-то незнакомую тётку:
- Вот она - причина наших несчастий.
- А кто это, - спросил я, пристально уставившись на какую-то очкастую женщену.
- Это КлараОлегавна. Она играет на пианино и заставляет нас петь.
- Гыыыы, ну и чо, петь хорошо ведь.
- Петь хорошо, когда хочеццо. Или когда песня хорошая, про разведчегов например. Или когда попел немного и харош, а не целый час...

Я задумалссо, а потом как рассмиюсь. Олег на меня поглядывает, хмуриццо чота, думает наверно что над ним. Ну я чтоб поддых не получить, говорю:
- А ты вдумывалссо в ее имя? Клара - Але - гавна.
- Гы-гы-гы, гавна... точно гавна... - Олег продолжал улыбаццо, потом резко прекратил, видимо прикинув, что это "гавна" от его имени корни берет. Или окончания... Не знаю карочи.
- Ты не растраивайся, - успокаиваю его, - может у тебя сын родиццо.
- Ну да, - немного успокоилссо он, - или я вообще не жынюсь никогда лучше.

А тем временем раздались хлопки в ладоши воспитательницы, и нас парами повели в зал где пианино стояло. За пианиной уже гордо сидела КлараОлегавна, и щурилась при этом. И почему-то еще ногой топала по педальке.
- Вот гляди, щас начнёццо, - грусно сказал Олег.

Олег не наврал, потому что и правда началось. КлараОлеговна была очень своеобразной. Уставившись в клавиши она яросна их давила, изредка поварачивая к нам летсо. А мы сидели на стульчиках, как раз за ее спиной. Голова у ней повернуццо к нам ровно не могла. Но она умело это компенсировала, как-то непостижимо переместив рот на одну щеку. И этот рот смотрел точно на нас. И в нас пел. Громко пел.

Продюсеров в то время не было. И подбором репертуара она занималась видимо сама. И мы глядя с Олегом в этот поворачивающийся перекошенный рот начали смияццо. Потому что в хите про мальчега, который отлынивал от сельхоз работ, в слове "картошку" ее губы выписывали несравненные кренделя.

Еще надо отметить, что концертмейстером она была никаким. Не признавала не септаккордов, ни тем более субдоминант. Вся гармоническая последовательность строилась на трёх аккордах. Их них мажорным был только "Ми". К тому же она тянулась ко всему светлому. И иногда вместо черной соль диез, уверенно брала просто соль, отчего ее произведения носили лёгкий оттенок незаконченности и пагубно влияли на несформировавшийся музыкальный вкус ребят.

И чота мы с Олегом разошлись нинашутку. Балуемссо практическе. И карочи ей наверно надоело это, потому-что сингл про стоящую в поле кудрявую берёзку она оборвала на полуслове. То есть одно "люли" спела, а вместо второго серьёзно сказала:
- Так, почему вместо того чтобы петь, шкодите?
- Потому что песня нам нинравиццо, - честно сказал Олег.
- Интересно, - глаза КлараОлегавны смерили нас сверху донизу, - всем ребятам нравиццо, а вам почему?
- Мы про будёновцев любим, - поддержал я друга, - или про компас например.
- Про какой еще компас? - удивилась КлараОлегавна.
Мы с Олегом переглянулись и запели очень модную в то время пестню:
    
    Надеждо - мой компас земной
    Аудачо ноградо засме-е-ласть...

Правда пел в основном я. А Олег широко улыбалссо, хлопал ресницами и в ладоши. И вообще в конкурсе инсценированной пестни ему не было равных. Полное отсутствие слуха и голоса он сполна возмещал способностью жестикулировать. Он с точностью до милиметра мог показать местоположение "незнакомой звезды" которая светит с неба, а на словах "оторваны от дома" делал такое жалостливое летсо, что мне хотелось бросить петь и за руку его туда отвести.

КлараОлегавна внимательно посмотрела на нас, а потом почему-то спросила мнение остальных ребят. Те радасна загалдели. Модную пестню все хотели петь и музыкальный руководитель сказала:
- Хорошо, ты будешь солист, - и показала в меня пальтцем.
- Я без Олега не буду, потому что мы друзья.
- Отлично, куплет поёте вы вдвоем, а припев все вместе хором.
- Про компас только мы с Мишкой должны петь, - подал голос Олег.
- Другие ребята тоже хотят, - парировала КлараОлегавна, и мы смирились.

Пианино издало некое подобие вступления, то есть КлараОлегавна по очереди проиграла известные ей аккорды, потом поменяла их местами и сыграла в обратной последовательности. Затем повернула к нам насколько возможно голову, переместила опять свой рот и сказал им букву "И". Мы весело запели...

Я думаю, что именно с нашего с Олегом дуэта был полностью скопирован в последствии "Модерн Токинг". Я старательно пел, правда не бабским, но тоже звонким голосом, а друг рядом щерилссо и отплясывал. Олег конечно не сочинял музыку и слова, и гитары у него не было. Хотя когда ему нечего было показать руками, он делал вид, что как раз на ней и играет. Разницы между гитарой и балалайкой он особой не видел.

Пели мы очень хорошо, несмотря на трёхаккордовый аккомпанимент и аццкие виртуозные проигрыши. Два раза пели. А потом КлараОлегавна сказала, что хор может идти в группу, а соответственно и гулять, а мы с Олегом должны как Штирлиц астацца. Потому что надо было репетировать. Мы перглянулись и спели еще три раза. К третьему разу мы уже не радовались слову "смелость", и "компас" тоже был уже похуй. Хоть мы и вдвоем про них пели, а не хором...

Тяжелую долю артистов мы обсудили естественно за верандой. Начал Олег:
- Чота у меня руки болят от пения такова.
- А у меня чота изыг балит.
- Ваще, зачем ты ее вспомнил, пестню эту?
- Ога, зря...
- Может откажемся пойдем? Придем и скажем, извините типо, но мы не будем певцами.
- Неудобно как-то. Получиццо что мы с тобой слабаки.

Олег задумчиво почесал голову:
- И чо делать теперь? Каждый день что-ли так выкладываццо?
- Может слова давай забудем? - предложил я, хотя наверное сам себе предложил.
- Гыыы. Или давай вообще другие петь.
- Точно, - я перешел на шепот,- Пра пизду можно.
- Ха-ха-ха, про незнакомую. Ога!
- Опасно правда...
- Это точно... Накажут сразу...

*************

На следующей репетиции сначала пели опять деццкие песни. Про елку которую срубили, про кузнечега которого сожрали. А "Надежда" умирала последней. И как раз к ее кончине поспела ГалинВикторна. Она стояла в дверях и умилялась. А мы вышли на середину и Олег объявил:
- Музыка Александры Пахмутова, слова Николая Добронраува... пестня - Надежда! - и сам себе зааплодировал.

Если бы Пахмутова слышала, как вольно обращаеццо с нотами КлараОлегавна, она бы открыла крышку рояля и, положив туда голову, с радостью бы ее захлопнула. А если бы Добронраув слышал наши с Олегом слова, засунул бы в свою пишущую машинку галстук и стукал бы клавишу "табуляцыя" до полной асфиксии. Но они не слышали. Зато появилссо еще один слушатель. Заведующая.

Заметив ее появление мы предусмотрительно не стали петь про пизду. А то бы она нам сразу пришла. Мы в этом месте просто многозначительно улыбнулись. За то потом я довольно отчетливо спел: "Снова между нами борода". А Олег очень неплохо показал, каким образом она от его подбородка и по какой траектории между нами прошлась.

КлараОлегавна видимо не раслышала, или просто не подала виду. А ГалинВикторна почему-то стала озираццо по сторонам. Мы продолжали... Во втором куплете Олег перед словом "издалека" очень умело ввернул букву "п", отчего КлараОлегавна взяла первый в жизни субдоминантаккорд, но продолжала играть, как ни в чем не бывало. А ГалинВикторна стала кашлять. И наверно не раслышала, как "скупые телеграммы" превратились в тупые.

Перед третьим куплетом, пока пелся припев, мы собрали волю в кулак и решили идти до конца. Хотя и пианистка и слушатели кидали на нас многообещающие взгляды... Короткий проигрыш пролетел незаметно. И мы в два голоса заорали:
    
    И забыть, как Брежнева, нельзя...

На этом музыка закончилась... Начался концерт. ГалинВикторна подбежала к нам, почему-то без цветов, взяла за руки и отвела в группу...

... Мы стояли и смотрели через окно на трамваи. Ну из углов конечно. А потом мы сказали что больше не будем. Ну петь типо. А Олег спросил, почему про Ленина можно петь, а про Брежнева нельзя. А ГалинВикторна не смогла нам ответить и простила. И тогда мы положили на подоконник локти, ладошками подперли головы, и весело перебивая друг друга, кричали:
- Первый! Пятнадцатый! Опять первый!!!

По Чапаева тогда ходили трамваи...

(c) MGmike эМГэМайк  Ога, спамир, нету адреса и нинадейссо блять!

Tweet