Раньше ссали не выходя их очереди, чтобы очередь не потерять,
Теперь очередей нет – ссут где попало
«Шура Каретный»

Как собственно я и думал, все гениальное просто – Остап предложил барыжить водкой.
В те далекие времена держава уже трещала по швам под параноидными действиями последнего из генсеков, но система советской торговли еще вовсю существовала; соответственно  ларь, магазин 24ч и т.п. обыватель мог увидеть разве что в соседней Финляндии, а вот выпить хотелось, не меньше, чем в наше спокойное время. Это был последний «безталонный» год, поэтому бутыль вожделенной водяры можно было заполучить в основном тремя способами: - отстояв часа полтора-два в магазине, что отнюдь не всегда гарантировало успех, купить тут же «на пятаке» у универсама (за 20руб. В дневное время, за 25 ночью), или у таксистов – как правило ночью за тот же четвертной.
  Идея Седого была проста – «на пятаках» торговал в основном уголовно-маргинальный элемент, и появиться там – верный способ получить по голове, а то и ножа под ребро.
  За то у нас было около 800р капитала – кто помнит, совсем немалые деньги, я побеседовал с Васильевым и Цветковым, они подтянули еще пару крепких ребят, что позволяло нам рассечь очередь, а иногда и честно в ней отстояв, приобрести ящика 3-4 водки и благополучно переправить ее в общежитие.

  Параллельно с этим Седой грамотно подпустил пиздунка на тему, что у него в учебке можно в любое время суток приобрести водочки всего по пятнадцать р. за флакон, вопрос со студсоветом и  комендантом Седой так же взял на себя и дело пошло самым замечательным образом, тихо и богобоязно – в учебку поставили койку, где одни сутки спал один мой сосед, на другую ночь – другой, они же и отпускали товар всем страждущим; за сутки в среднем уходило порядка трех ящиков с которых мы имели 300р. чистой прибыли, в среднем где-то 150 р. в неделю на человека, это были очень неплохие деньги – месячная зарплата инженера.

  Естественно, что на учебу я стал ложить болт, на мое счастье именно в 88-м в ВУЗах была отменена система обязательного посещения лекций, поэтому в основном с ребятами я пересекался на лабораторных, а моих коллег-армейцев вообще нигде кроме спортзала на территории Политеха было не найти, от шальных денег они стали неслабо закладывать, хотя их бычье здоровье пока что сбоев не давало; из их блока частенько доносилось гитарное пение, звон стаканов, там отирались и блядовитые студентки, нутренней чуйкой понимавшее, что в своем залупедрищенске работать инженером им бес понту, да и вообще работать инженером – чушь, а потому надо как то в Питере закрепляться и благоустраиваться.

  Надо сказать что жили тогда в общаге дружно, имущественное расслоение, хотя и было, никогда не выпячивалось,  в большинстве своем жили все просто и дружно, драки редко заканчивались даже выбитыми зубами, единственный представитель гордого ичкерийского народа Гусейн, пару раз пытавшийся распушить хвост, был жестко, но без членовредительства, бит бывшим афганцев Олегом (сейчас, кстати, одним из топ-менеджеров Норильского Никеля), и после побоев отличался от остальных лишь привычкой к долгим и цветистым тостам за общими праздничными столами.

  Первая сессия оказалась для меня тяжелым испытанием, не вылетел я из института лишь чудом (спасибо родной спорткафедре за свободный график сдачи экзаменов).
  Как примерный сын, я старался не раза в неделю приезжать к родителям и хотя бы еще раз в неделю звонить им с телефона автомата на вахте, только сейчас я понимаю, как мало я уделял им времени, как огорчалась мама, когда я скорей торопился по своим делам.
- ты стал совсем как чужой, сынок, все время куда-то торопишься. Прости меня, Мама.

    Олнако на учебу я благополучно клал и дальше, хотя  неожиданно для себя новый год начался удачно; а какие  новые года тогда были в общаге: как сейчас помню, все начинали праздновать по своим часовым поясам, и кто-то уже не вязал лыка, но вс полночь, под последний удар курантов, все выходили в коридор и – пятнадцать минут абсолютной радости ( спустя немало лет я встречал новый год и  в гоа и в Египте и в Париже, но тот драйв и чувство праздника не сравнимо ни с чем).
Помимо этого я неожиданно легко вышел в финал открытого межвузовского первенства по боксу ( кто не в теме – открытое первенство отличалось тем, что  участвовали ФИВК и Лесгафта – традиционно спортивные ВУЗы), где я занял второе место, проиграв только Талгату Каллимуллину – кто в теме, тот знает о ком я вещаю.

  В это же время наш маленький коллектив пересекся с другой компанией таких же «искателей счастья» - нам стало известно, что водкой торгуют и помимо нас.
  Никаких терок и разборов в стиле «бригады»  и «слепой ебет на ощупь» не было – я с Васильевым просто пришел познакомится: Наши «конкуренты» были представлены: Артемомом Погремушкиным – армейцем – пограничником, Давыдкиным Сашей – маленьким, Но крепко сбитым хоккеистом, простоватым, но надежным мурманчанином, стремящимся, как в последствии выяснилось, влиться в какой-нибудь бандитский коллектив, Петром Владимировым, уже тогда вечным студентом с жидкими волосенками,  Гариком Акопяном, здоровенным армянином- полукровкой и Сейфуллахом Чикмазовым – полулезгином- полурусским,худощявым пареньком с првильными чертами лица, напоминавшего Константина Кинчева периода съемок в фильме «Взломщтк».
Мы познакомились и совместно приняли решение, что отныне у на и у них пузырь весит двадцатку, кроме того, мы не торгуем после двух часов ночи (спать хочеться всем).
Так же мы выяснили,что они предпочитают переплачивать по четвертному за ящик проверенному грузчику, мы рассказали свой расклад, после чего все вместе договорились помогать друг другу в закупках, начем и расстались в    наилучшем настроении.
Месяц спустя со мной случилось происшествие, сильно повлиявшее на мои взгляды на жизнь:
  Веселый понедельник 4 марта, я с понтом стоя вторым в очереди в алкогольный отдел ТЦ «Зеркала» на Вавиловых (кто помнит, тогда бухло продавали обособленно). Стоял я кстати честно, с 11-50, не менее честно забив на учебу, в самом лучшем расположении духа, сжимая на кармане четыреста рубликов и ожидая подхода общажных коллег-конкурентов, о прибытии которых я честно известил публику, занимая очередь.
  В 13-55 (алкогольные отделы тогда работали с 14-00 ( риспект Горбачеву!!)) настроение  мне резко испортили парочка потасканных, но охуеннно уверенных в себе личностей, уверенно забравшихся на крыльцо.
-Так ! ты – первый, ты – второй?! – за нами будете – развязно уверенным тоном заявил один из них.
- Слышь, дядя, я тебя впереди себя не видел з- та же бодро и резонно возразил я.
- Слышь , ты что – крутой?  - c блатным пришепетываением и запахом тухлятины изо рта просипел один из них.
- Да нет, не крут я , но на тебя меня хватит – ответил я, и , что бы избежать драки, сорвал с его головы шапку (бобер,как никак), выкинул ее вниз очереди, надеясь что ее обладатель последует за ней.
  Реакция была неожиданной  - скука, выдохнул лишенный шапки, после чего неожиданно ловко ухватил меня за куртку и ударил головой в бровь, очень очень больно ..
  Апперкот страшный удар, особенно когда противник немного меньше тебя ростом; несмотря на заплывающую кровью бровь, я с удовлетворением отметил, как мой обидчик падая выхаркнул ошметки зубов вместе с кусочком прикушенного языка.
  В следующую секунду я испытал ни с чем не сравнимую мгновенную боль в левой части спины, из последних сил развернувшись, я увидел перекошенное испитое ебло второго, скалившеес на меня железными зубами.
Махнув ему в корпус скорее наугад, я всем весом рванулся на еле держащих меня ногах вниз с крыльца, где угодил в руки Сейфуллаха с Гариком, которые как раз подходили, дабы влится в процесс закупки.

  Дальнейшее я помню плохо – как ребята сажают меня в такси, приемный покой… помню только как я все повторял «мамочка, как больно)..
  На вторые сутки я пришел в себя в реанимации МСЧ № 122, что на углу Луначарского и Культуры. Русские хирурги умеют делать чудеса, вот и в этот раз они проявили свое мастерство, правда я лишился селезенки, которую мне пробили заточкой  или шилом (как сказал врач) в двух местах.
  Естественно, что пришлось пообщаться с невеселым опером, однако возбуждаться ему совершенно было ни к чему, достаточно отфиксироваться, поэтому мой рассказ «хулиганы напали» его вполне удовлетворил.
  Отступление для любителей Бригады, Кайенов и лоукиков: описание кровавой мести отсутствует, эту тварь никто не нашал (да и не сильно искали); лично я надеюсь что он сдох где-нибудь от паленой водки или его прирезали собутыльники – маргиналы.
  Однако жизнь продолжалась своим чередом, я шел на поправку, когда судьба свела меня с одним из интереснейших персонажей – как его звали на самом деле, мне неизвестно, поэтому буду называть его так, как он представился мне – Федор, для нормальных пацанов дядя Федор.

*** 
Дядя Федор, пес и кот                                  (вру – ни пса ни кота не ожидается)

  Федор был колоритной личностью – худощавый и очень высокий, он никогда не занимался спортом, но его суровый взгляд мог поставить на место многих известных мне околоспортивных деятелей. Не будучи классическим бандитом в понимании обывателя, ибо он не относил себя к какой-либо из ОПГ, как принято сейчас выражаться,  или «не входя не в один коллектив», как говорили тогда, он тем не менее «причесывал грядку» возле Восстания, но в основном занимался более традиционным криминалом – вымогалово, разводки грабежи. Он же объяснил мне что значит «загрузить на деньги» и что потом их можно «снять» а можно «получить», как «разойтись краями», если получают с тебя, что бы не быть «по жизни должным» и тп.
  В больницу он однако попал по совершенно мирной причине – аппендицит, и подлечившись, покинул заведение со словами – мне больничный хуй оплатят.
Однако перед этим Федор дал мне ценный совет – Ты, хоть и боксер, на улице будешь проигрывать с таким подходом, здесь тебе не ринг. Если бьешь – бей наверняка, нехуй понтоваться; упал – ебни его в голову ногой, по яйцам по почкам, сегодня тебя пикой ткнули – а завтра при током раскладе могут финкой в глаз, и доктор хуй поможет.
  На меня эти тему оказали гнетущее впечатление и я подумал, что с водочной темой надо завязывать.

Выйдя из больницы в аккурат 1 апреля похудевшим на 12 килограмм, я был приятно обрадован, что мои компаньоны начислили мне долю несмотря на мое отсутствие (750руб., некислые по тем временам деньги).
  Кроме того за этот месяц многое что изменилось в общежитии – все криминальней становилась атмосфера, хотя в прямую ничего не происходило, хотя возле росших как поганые грибы ларьков у метро уже терлись какие-то бритые ребята, уже ходили слухи о том, что в баре на Гражданском собираются не ведомые, но от этого еще более пугающие воображение «тамбовцы».
  У нас же сросталась новая тема – в бывшем актовом зале по пятницам и субботам стали проводиться дискотеки, а студенты народ расторопный и сообразительный – понатощили колонок S90, цветомузыку спаяли и понеслось. Репертуар был самый разнообразный  - «Белые розы» могли сменяться «Я хочу быть с тобой», после Элвиса мог грянуть Accept, и тд и тп.

  Естественно, что на огни дискотеки слетались не только студенты, но и все гопники и прочая шваль в радиусе полутора километров, начинались проблемы у учащихся, мордобой и прочие неприятности.
  В этот момент ребята  организаторы и обратились к нам – не могли ли бы мы посодействовать, так сказать, порядку.
  Ну от меня то толку не было, я только приходил в себя, начинал качаться и набирать форму, хотя было понятно, что с соревновательным боксом я простился навсегда. Однако мы предложили следующий вариант: мы следим за порядком на дискотеке, не даем бить морды, если кого из студентов просят «выйдем, поговорим», то мы следим, что бы он выходил только по своей воле и вписываемся, если не дай Бог его начинают там калечить.
Одно маленькое но: отныне вход на дискотеку – 2 рубля, нам 200руб за вечер, остальное организаторам. Так и договорились.

  Естественно, что не всем пришлось по нраву идея платить за вход, но студенты возмущаться не стали, особенно когда увидели, что вся уличная срань, пришедшая не за тем, что бы отдохнуть а что бы испортить отдых другим, выкидывается на улицу на счет раз. Кстати, сильно мы никого не били, за исключением случаев, если обнюханный или упитый упырь не доставал нож или опасную бритву; на такого бросались втроем-вчетвером, сбивали с ног, затаскивали в подсобку и там забивали в мясо, выкидывая на улицу через задний вход в общежитие.
  Мы имели вполне неплохие по тем временам деньги, однако внутренние противоречия раздирали нас, как польский сейм – Васильев в открытую искал «подвязки, что бы в коллектив вписаться», Соснов вещал что надо через его знакомых «вставать на матрехи в Катькин сад»,  меня манила идея открытия видеосалона или ларька, а лучше и того и другого вместе, конечно.
  Как водиться, жизнь сама расставила все по местам.

Tweet