Нет, какая она все-таки тварь! Сидит себе, дрожит от холода. А должна просто-таки трястись от страха или, на худой конец, униженно вымаливать разрешение на облобызание его ног. Все они должны перед ним пресмыкаться… Когда-нибудь это произойдет, все изменится самым коренным образом. Он станет для них смыслом жизни или (еще лучше!) самой жизнью, они будут убивать друг друга всего лишь за право ему прислуживать. Один только его взгляд будет иметь силы больше, чем все могущество их примитивной цивилизации. Поистине он станет великим. Самым великим. Этот мир вздрогнет и перевернется – исполняя Его волю.  Когда-нибудь…
Василий сложил крылья и осторожно присел на скамейку около Наденьки и ее черного терьера в шипастом ошейнике.
- Зачем вызывала, хозяйка? – демон подобострастно пожирал глазами светлый лик своей госпожи.
- Ты опоздал, - холодно констатировала девушка,  - И будешь наказан.
- Приму любое твое решение, - с готовностью кивнул Василий.
Наденька улыбнулась, ласково потрепав огромного пса по большой умной голове.
- Никаких полетов до завтрашнего утра. Приковываю тебя к земле и к этому городу на всю ночь.
Наденька улыбнулась еще раз. Она знала, как ударить больнее. Василий занервничал, было видно, как заходили желваки, но сдержался. Ничего не сказал.
Порыв ветра принес в засыпающий и темный сквер, где они сидели, едкий запах дыма. Совсем близко горел жилой дом. Черный пес принюхался и равнодушно положил голову хозяйке на колени - его давно перестали интересовать людские горести и новые запахи. Даже пронзительные серены пожарных машин не заставили его проявить любопытство. Василий молчал. Горящий дом был за пару улиц от сквера, и при желании демон мог разглядеть растерянных жильцов, высыпавших на улицу кто в чем, деловито снующих пожарных, разворачивающих шланги брандспойтов, обезумевшую от ужаса кошку в окне горящей квартиры. Он мог бы все это видеть, если бы захотел. Но он не хотел. Ему тоже было неинтересно.
Наденька брезгливо скривилась:
- Не люблю дым. Как будто преисподней отдает.
- Даже там можно неплохо устроиться, если соблюдать определенные правила…, - на лице Василия появилось задумчивое выражение.
- Плевать мне на ваши правила. На тебя мне тоже плевать. Выполнишь работу и катись назад – дым нюхать, правила свои соблюдать - Наденька зло сощурилась, - Что ты, что другие – вы все для меня слуги. А ты, ты еще и не самый ценный.
Василий проглотил и это. Ждал, что будет дальше.  А у самого мысль крутилась в  голове – как бы ей голову оторвать, этой твари, чтобы она больше говорить не могла своим поганым языком. Сколько ему еще дрожать при звуке ее голоса, смиренно ждать приказаний или выполнять глупые решения? Да вообще, по какому праву она его держит при себе? Как будто он ей принадлежит. И совсем даже не ей…Василий еще помнил, как хорошо было на службе у Магистра, пока его не подарили взбалмошной ведьме в обмен на какую-то услугу. Тогда-то  Васины горести и начались.
Почему эта ведьма ведет себя так, словно имеет абсолютную власть? Дешевка. Истинный талант к повелеванию может быть только у подлинных гениев власти, таких, как он, Вася. Ну, и пусть об этом мало кто догадывается, но это только пока…
Наденька достала сигарету и прикурила от обычной пластмассовой зажигалки.
- Крыльев я тебя на сегодня лишаю, походишь без них. Нужно найти человека и помочь ему пустить собственную жизнь под откос. К утру он должен сам себя убить. Времени мало, так что придется постараться.
Василий понимающе ухмыльнулся:
- Это, хозяйка, будет несложно сделать. Люди слабы.
- Люди разные, нельзя их недооценивать. Ты должен учесть все факторы и выбрать самый оптимальный способ самоубийства. Так что, готовь портал - покажу твою работу.
Наденька выжидающе посмотрела на своего слугу, и Василий привычно развернул серебристую иглу портала, галантно пропустив хозяйку и ее терьера вперед.

Андрей тянул небольшую рекламную фирму уже лет 5. Бизнес шел с переменным успехом, как и у всех небольших контор. На жизнь хватало, жена по этому поводу жаловалась редко, наоборот, старалась во всем поддерживать. В свои тридцать Андрей был вполне доволен жизнью. И женой тоже был доволен. Третий брак и должен быть удачным, число «три» всегда было для Андрея счастливым. Когда это началось, он и сам уже толком не помнил. Андрей любил иногда пошутить, что женщины делятся на тех, с кем он был и на тех, на кого у него не хватило времени. Он даже выработал собственную философию «жизни вне брака» и охотно делился нехитрыми истинами со своими друзьями. Принадлежать только одной женщине? Нет, увольте. Больше такого с ним никогда не произойдет. Любовь и все, что с этим связано, остались где-то далеко-далеко позади, в его восемнадцати годах. Усложнять жизнь этим щенячьим чувством он перестал уже давно. С кем-то Андрею было более комфортно, с кем-то менее. От этого зависела регулярность встреч. Не более. Жена просила только об одном: чтобы не попадался. Он старался это условие выполнять. Почему бы и нет.
Перед своей новой любовницей Андрей сразу поставил условие – только секс, никаких истерик и никакого чувства собственности. Катя смеялась и уверяла, что у него с ней проблем не будет. Он смотрел на ее улыбающееся счастливое лицо и думал, что встреть он ее тогда, в свои восемнадцать – болезнь, называемая любовью, неминуемо поразила бы все его существо и вывернула душу наизнанку. Хорошо, что сейчас ему тридцать, и он уже никого не хочет, а главное, не сможет любить. Ему нравились легкие необременительные отношения.
Катя была великолепной любовницей. Он хотел ее постоянно, независимо от ее присутствия рядом. Из тех девушек, с кем он общался еще – никто не мог с ней сравниться. Когда он ощущал, как она полностью раскрывается, от одного прикосновения тянется навстречу бесконечно нежным женским существом, вырывается на свободу и заполняет собой весь окружающий мир – он испытывал настоящее счастье. Катя была умной и талантливой. Катя была красивой и понимала его с полуслова. Она была идеальной, и слишком неожиданно появилась в  его жизни. Он не был к ней готов.
Андрей испугался, когда увидел ее с другим мужчиной на очередной презентации. Испугался того давно забытого, так заботливо вытравленного из души, чувства ревности, ударившего его по самому больному. По самолюбию. Испугался, что Катя получила над ним слишком большую власть. Андрей всю ночь катался по городу на своей старенькой тойоте, справляясь с эмоциями. Он не хотел верить в то, что может что-то чувствовать. Утром он попросил прощения за свою реакцию – у них ведь договор, что никто никому ничего не должен. Второй раз было еще хуже. Он ей звонил, хотел увидеть, заняться с ней сумасшедшим сексом, который так нравился им обоим. Катя сказала, что сейчас у нее гости, и она не сможет. Андрей, не дослушав до конца, нажал на отбой. Впервые ему хотелось сделать что-то назло. Он поехал и снял какую-то девочку. Но облегчения это не принесло.
Утром его ждало электронное письмо от Кати. Со словами любви и желанием принадлежать только ему. Андрей не ответил. Он боялся подпускать эту женщину так близко. Он боялся любить ее. И не хотел менять свою жизнь.
Больше Катя ему не писала. И перестала звонить.

Василий сидел за барной стойкой переполненного байк-клуба и наблюдал за Андреем. Человек как человек. С самой обычной душой, идущей за своими желаниями. Таких, как он, миллионы. Чем он так не приглянулся этой ведьме, Василий не знал, но догадывался. Ибо Наденька была довольно мелочным созданием. Может, бизнес у них где-то пересекся, может, кто другой ей его «заказал». Это все было неважно. Главное, успеть выполнить работу за оставшиеся 4 часа. Василий внутренне подобрался, готовясь корректировать обстановку.
Через 2 минуты на сцену должна была выйти Катя. Ее срочно вызвали на замену внезапно и так некстати заболевшей танцовщицы. Василий хихикнул. Танцовщица эта очнется, хорошо, если к утру. Температура под 40° – это вам не шутки. Нет такого смертного, кто мог бы перенести поцелуй демона, высасывающий энергию, без последствий для своего здоровья. Василий был доволен. Все пока неплохо складывалось.

Андрей рассеянно потрепал свою спутницу, совсем молодую девочку, по щеке.
- Иди, возьми себе что-нибудь в баре.
Девочка чмокнула его в губы и послушно отправилась к стойке.
Андрей проводил ее скучающим взглядом. Куклы. Все они одинаковы. Покупаешь им пиво, везешь на квартиру и делаешь все, что захочешь. Хоть бы одна отказалась. Дуры.
На сцену вышла Катя. Андрей, почти против воли, впился глазами в ее точеное совершенное тело и вдруг отчетливо вспомнил, как оно изгибалось и стонало в его руках. Кольнуло где-то глубоко-глубоко внутри. Боль пришла волной, ударилась о берег его души и отступила, оставив после себя обломки. Обломки и пустоту. Он никого и ничего больше в этом зале не видел.
Катя заметила Андрея не сразу. А когда заметила, танцевала только для него. Она слишком любила этого человека, чтобы так быстро остыть. Почему-то не получалось быть равнодушной. Она с извращенным удовольствием мазохиста демонстрировала ему свое чувственное тело, извиваясь около шеста.  Ее руки скользили по ногам, упругому животу, груди в такт музыке – медленно, с вызовом. Она словно бы кричала ему – посмотри, это могли бы быть твои руки, ты мог бы обладать мной – не только телом, всей мной, если бы захотел…
На последних аккордах музыки она спустилась со сцены и подошла к Андрею так близко, что он ощутил все изгибы ее тяжело дышащего обнаженного тела.
- Я танцевала для тебя. Только для тебя.
Она могла ничего не говорить. Он это знал и так.
Пустота внутри него ухнула с высоты стоэтажного дома и разбилась на миллионы осколков – и в каждом была она, ее отражение.
Я не должен тебя обжигать. Я не должен тебе делать больно, милая. Простишь ли ты меня когда-нибудь?
Андрей отстранил девушку.
- Я не один, извини.
Катя с видимым усилием улыбнулась.
- Не понимаю, почему ты отказываешь себе в счастье.
- Потому что не хочу, чтобы однажды ты меня предала. У красивых и умных девушек, таких как ты, есть этот талант – единственный и неповторимый. Предашь меня и ты, - Андрей виновато отвел глаза в сторону.
- Ты обманываешь сам себя, - было видно, с каким усилием Катя себя сдерживает, чтобы не расплакаться, - Счастья тебе, какого-нибудь. В настоящем ты не нуждаешься.
Она отошла от него, с плотно сжатыми губами и ногтями, впивающимися в ладони.
- Дорогой, почему она к тебе пристает? – недовольно протянула вернувшаяся с пивом девочка.
- Не знаю. Понравился, наверное, - рассмеялся Андрей. Неживым и наигранным смехом. Впрочем, девочка этого не заметила.

Василий ликовал.  Катя просто умница. Так легко воспринять его коррекцию! Он разбудил ее эмоции, внушил ей мысль (О! всего лишь мысль) о возможности их с Андреем совместного счастья и, пожалуйста – надлежащий посыл этот герой-любовник получил. Есть какой-то придуманный человеком закон Вселенной, будто бабочка, махнув крыльями в одном месте, обязательно вызовет ураган в другом. Нет, нам так много не нужно. Никаких ураганов. Всего лишь маленькая буря. Человек так устроен, что с детства привыкает экономить на счастье. Привыкает довольствоваться малым, но в тишине собственного одиночества мечтает о большем. И когда это самое большее приходит, он не в состоянии с ним справиться, оправдывая себя тем, что мечта не должна исполняться – это выше ее достоинства. Василий точно знал, что делать дальше. Работа оказалась не слишком сложной.

Катя металась в четырех стенах своей гримерки, словно зверь в тесной клетке. Любить – вот высший смысл существования, предназначение каждого человека. Она не понимала, как можно себе в этом отказывать, как можно так предавать собственные чувства. В том, что Андрей ее любит, Катя не сомневалась.  Было бы гораздо проще, если бы он ничего к ней не испытывал. Она бы отпустила его с легким сердцем. Еще одна потеря, еще один шрам на сердце. Одним больше, одним меньше. Неважно.
Но ведь он ее любит. И отталкивает, именно потому, что любит. Замкнутый круг. Катя чувствовала себя обманутой и потерянной.
Она внезапно остановилась посреди комнаты и нашла свое отражение в подсвеченном лампами зеркале. Растрепанные волосы, безумный взгляд горящих карих глаз… А потом вдруг что-то изменилось. С той стороны на нее смотрела спокойная и отрешенная женщина. С потухшими глазами.

Василий заказал себе водочки. Почему бы и нет - даже у демонов есть свои маленькие слабости и ничто человеческое им не чуждо. Василий предался приятным размышлениям. А все-таки было бы неплохо подчинить себе этот мир. Стоит только представить: обнаженная Наденька, подающая ему напитки во время вечерней трапезы. Что может быть для нее унизительнее. Что может быть для него приятнее. Василий залпом выпил наполненную до краев стопку. Жидкость на мгновение обожгла ему рот и горло, оставив после себя острое  покалывание. Пил Василий за свои таланты и способности к коррекции. Стоит только вовремя шепнуть, подсказать выход. И человек думает, что сам нашел верное решение всех проблем. Это так просто – присутствовать в чьих-то мыслях, корректировать их ход...
Вон как забегали. А поздно, не успеете. Потом, когда все закончится, нужно лишь чуть-чуть подтолкнуть Андрея, и он охотно лишит себя жизни. Ну, например, на бешеной скорости и нетрезвом виде куда-нибудь врежется…Красивая быстрая смерть. Легкое приятное задание.
Василий с удовольствием наблюдал картину всеобщей паники в рядах обслуживающего персонала. А нечего ножи кухонные без присмотра оставлять.

Андрей видел, что вокруг что-то происходит. Хозяйка байк-клуба Юля с бледным лицом о чем-то говорила со своей службой безопасности. После чего один охранник вышел на улицу, а второй буквально побежал во внутренние помещения. Барменов за стойкой не было. Андрей вдруг заметил, что в зале вообще никого нет из персонала. Что там у них происходит? Пожар что ли?
Юля, переговорив с охраной, направилась к Андрею. Они были в хороших отношениях - когда-то он ей активно помогал с раскруткой клуба.
Юле было под сорок. Яркая необычная женщина с копной рыжих волос и замысловатой вязью татуировок по всему телу, она до сих пор вызывала восхищение мужчин и зависть женщин. Кроме того, она умела неплохо вести дела, и Андрей ее за это уважал.
- Тебя можно на секунду? – нервно спросила Юля.
- Конечно, - Андрей, подмигнув своей спутнице,  встал из-за стола.
-Что-то случилось?
Юля как-то странно на него посмотрела.
- Пойдем. Сам все увидишь.
Андрей не сразу понял, что произошло, когда Юля его привела в гримерку, где толпился весь дружный коллектив байк-клуба. На диване лежала Катя, с забинтованными запястьями рук, но, судя по крови вокруг – это не очень помогало.
- Она в туалете закрылась, и вены перерезала. Нам пришлось дверь ломать, да только поздно. Она уже без сознания была.
- Как же так, - прошептал Андрей, - Зачем?
- Вот, тебя позвала, - продолжила Юля, - Тебе вроде как не все равно должно быть.
Андрей согласно кивнул. Об их романе знали многие.
- Скорую вызвали?
- Конечно. Ждем. Но они могут не успеть.
Первые секунды Андрей ничего не чувствовал – ни боли, ни равнодушия, ни любви. Ничего. Так бывает, когда человек находится на границе между тем и этим светом. Из Катиных вен вытекала его собственная кровь – капля за каплей, оставляя от него самого все меньше и меньше. Он был скорее мертв, чем жив. Вместе с ней переставая существовать.
А потом Вселенная изменилась и пришли чувства. Катя стала для него центром мира или даже целым миром. Андрей очень отчетливо понял, что, такой как она, в его жизни больше не будет. Никогда.
Катя чуть пошевелилась. Этого было достаточно, чтобы вывести Андрея из оцепенения. Он немедленно подошел, сел рядом с диваном и осторожно прижал ее голову к себе.
- Не умирай, слышишь. Не надо.
При звуке его голоса, Катя с трудом открыла глаза и тихо-тихо произнесла:
- Предавать – это все-таки твой талант. Самого себя предавать.
- Катя…
Подходящих слов не было. Да и что тут можно сказать. Что он ее любит и будет с ней, только бы она не умирала? Это все слова, и им она не поверит. Тем более, что это была неправда.
- Если ты умрешь, я умру вместе с тобой. Жизнь без тебя мне не нужна, - шепнул он ей.
- Нет, - слабая улыбка скользнула по алебастровому лицу Кати, - Я хочу, чтобы ты жил.

-Что, тварь, дрожишь? Это правильно – бойся! Или, еще лучше – трепещи и ужасайся. Ибо наказывать я тебя буду по праву сильного. Больно и жестоко. А, главное, заслуженно! Иметь все возможности для выполнения задания и профукать его мог только такой никчемный и посредственный демон, как ты!! У тебя была целая ночь, и ты не справился!! Знаешь, какую мне неустойку вкатят за сорванный заказ? Ты у меня будешь ее тысячу лет отрабатывать на урановых рудниках! Что? Что ты там бормочешь – тварь ты дрожащая или право имеешь?! У тебя есть только одно право – молить о пощаде, которой ты не заслуживаешь. Куда ты, скотина, портал открываешь?! Сбежать надумал? Не выйдет!!! А ну вернись, кому говорю!..

Tweet