Любовь это отнюдь не радость, солнце и вечное лето. Она не чувство крыльев за спиной, не желание жить и дышать только Им, не желание заботится и защищать, не мечты о детях и счастливой старости и не смерть в один день.

Ты никогда не поймешь, что это была любовь, пока её не потеряешь. Но не все отношения, которые ты переживаешь, которые начинаются и заканчиваются, могут быть любовью. Если вы расстались, и у тебя возникает чувство "раздвоения личности" (ты вроде любишь и готов все простить, готов опять все сначала, а с другой стороны ненавидишь и жжешь мосты), то поверь мне, это была не любовь.

То, что это была настоящая любовь, ты поймешь, только тогда, когда она реально уйдет. Ни пройдет, ни закончится, ни сойдет на нет, ни остынут чувства, а уйдет физически, материально, просто сядет в машину, хлопнет дверью, тронется с визгом, оставляя черные следы на асфальте и запах жженой резины, и уедет. А ты стоишь, смотришь в след, и как тупым копьем в грудь: накрывает даже не мысль, не осознание ситуации, а какое-то тяжелое предчувствие чего-то страшного. И все, что было вокруг, как при грозе, за секунду заволокло черным, и холод стал каменным, тишина оглушающей, время, как смерч вокруг тебя, вроде и проносятся минуты, а вроде и остановилось оно, и не стоишь ты уже на дороге, нет её, тебя прижимает, давит на тебя со всех сторон, не видишь ты ни машин проезжающих мимо, ни людей проходящих. А мыслей нет... ты просто стоишь и сжимаешься до размеров насекомого, и одежда становится огромной, как будто ты маленькая залезла в папины ботинки и куртку. И ты со стороны видишь, как это маленькое жалкое существо разворачивается и заходит внутрь.

И внутри всё чужое... А потом предчувствие материализуется... Это невозможно назвать страшным, нет такого слова. Грудь разламывает изнутри, ноги просто сгибаются, ты чувствуешь, насколько может быть ледяным пол, по которому ещё вчера ходила босиком, звуков нет, никаких, только набат все громче и громче. Резко, низ живота, как стальными когтями, изнутри, рвет... и ты уже скрючилась, все горит, и даже лед пола не остужает, не можешь дышать, потому что воздух - аммиак, ртом хватаешь его и извиваешься, грудь трескается, вырывается стон, немой крик, не хватает воздуха, чтоб разрыдаться, во рту пересохло, нет даже слез. Только боль, реальная, самая настоящая, в мышцах, в костях, во внутренних органах. Она усиливается, не прекращается, заполняет все внутри, разливается по комнате. Она везде, она не дает видеть, не дает думать, она крутит тебя в комочек, и пытается раздавить, а ты даже не можешь сопротивляться. Стены - не стены, а камни, темно, холодно, смотришь вверх, там высоко между двумя громадными скалами что-то черное, страшное. Ты выпадаешь в пустоту. Через какое-то время, которого нет в этой комнате, ставшей пропастью, ты понимаешь, что, наверное, так умирают и это душа пытается вырваться вверх, а тело её не пускает. Пугаешься, появляются мысли, что надо успокоится, память выдает как картинки какие-то истории о том, как люди от стресса и шока сходили с ума, судорожно цепляешься за разум, отзовется ли, пытаешься проверить себя на адекватность, вертишь головой, смотришь вокруг, понимаешь, что все узнаваемо, звуки возвращаются... и слышишь, как гром: ТЫ САМА ВИНОВАТА! И как в кино... опять пропасть, чернота и холод.

Рыдаешь, слезы как кислота, попадают на кожу и жгут, не можешь встать, от боли кружится голова, чувство тошноты, катаешься по полу, прижав колени к животу, воешь как животное и в голове: ПОЧЕМУ? ЗА ЧТО? НЕТ! ТОЛЬКО НЕ ТАК! ПРОСТИ! ПРОСТИ! как тиканье часов с одинаковым интервалом, железным звуком: САМА ВИНОВАТА!

Но человек все-таки животное, и инстинкт берет свое, твой же разум начинает тебе говорить, что нужно встать, умыться, посмотреть в зеркало: а там не ты, там тень, и глаза как стекла, пустые, бесцветные, даже не блестят, хотя слезы катятся и катятся, взгляд бессмысленный, как мертвый, страшно. Опять пропасть.

Ты очнешься только через 4 часа, поймешь, что ты не спала, это не кошмарный сон, это было реально, ты не придумала, и почувствуешь, обожженные слезами щеки, потрескавшиеся губы, не открывающиеся, опухшие глаза. Куришь, включается мозг, двигаешься.

А потом Он не будет отвечать на звонки. А потом, ты услышишь от друзей, что Он уже не один, что Ему хорошо и весело, что Он счастлив. А потом, наконец, Он ответит веселым голосом, скажет нечто вроде, ты же сама этого хотела, разве нет, не звони мне, ты пройденный этап, перевернутая страница, что ты уже черновик и у меня есть белый лист. Ты будешь умолять не класть трубку, просить поговорить еще минуту, а у Него за спиной смех, музыка, а ты сидишь в темной, холодной комнате-пропасти, совсем одна, и стены опять становятся скалами... Ты выкуренная сигарета, тебя затушили об мраморное дно пепельницы, у тебя нет гордости, нет достоинства, ты будешь звонить и умолять, ты будешь стоять на коленях у телефона и просто выть, но твое ПРОСТИ никто не услышит, оно уже никому не нужно. И кошмар уже как реальность, опять повторяется, как у наркомана, накрывает и накрывает...

Комната... Опять идешь к телефону, от мысли, что звонить некуда, опять валишься в пропасть, возвращаешься в реальность, набираешь Её, Она не понимает ни слова, Она не сможет приехать, Она говорит, что надо успокоится и не делать глупостей, опять включается разум, и ты спокойным голосом, прекратив рыдать и выть, обещаешь не делать глупостей, обещаешь выпить успокоительное и лечь в постель, обещаешь не звонить Ему и никуда не выходить. Тебя гложет мысль: вот чего ты добилась, ты одна, совсем одна, даже Она не с тобой. Появляется та самая жестокая из семи (они все это время сидели как побитые собачонки и боялись пискнуть) и бросает как камни: а ты бы к Ней приехала, хоть за сто км, ты бы была с Ней, если бы Она тебе позвонила в таком состоянии. Начинаешь жалеть себя. Ты кладешь трубку и уже с определенной радостью валишься в пропасть, там уже лучше, чем здесь, туда никто не позвонит, не придет, там никому от тебя ничего не надо, и твои семь помалкивают.

Ты - наркоманка. Ты живешь, работаешь, учишься, встречаешься с друзьями, смеешься, знакомишься, встречаешься уже не только с друзьями, говоришь о чувствах, испытываешь желание. Ты сидишь у церкви, ты подаешь милостыню и просишь бабушек поставить свечку, ты ежеминутно просишь прощенья у Господа, но твой грех не замолить и не искупить, ты нарушила одну из семи заповедей, твой грех - смертный грех. Твое любимое слово ПРОСТИ, твоя любимая фраза САМА ВИНОВАТА. У тебя нет цели, хотя ты к чему-то стремишься, у тебя нет будущего, хотя ты что-то планируешь. Дни, недели, месяцы... А каждую ночь, когда ты одна, ты принимаешь свой наркотик, ты прыгаешь в пропасть, и каждый вечер ты быстрее хочешь домой, в свою комнату, в свою постель, в свою глубокую тюрьму, и без этого уже не можешь. Твои глаз поменяли цвет, слезы отмыли с них живую зелень, и теперь у них цвет твоей пропасти: серый, тусклый, безжизненный. Ты прыгаешь в пропасть не только потому, что там ты хранишь, всё, что связано с Ним, а ещё и потому, что там ты поселила свою Любовь. Ей некуда было идти, она с тобой упала в пропасть, ещё в тот самый первый раз. Она сидит там жалкая, замершая, серая, высохшая, как старуха, а ты приходишь к ней, садишься напротив, она тихо плачет и говорит только одно: ЗАЧЕМ ТЫ ЭТО СО МНОЙ СДЕЛАЛА? ТЫ САМА ВИНОВАТА! И ты знаешь, что она не уйдет, не исчезнет, она даже не умрет. Пока ты живешь, ты будешь падать к ней, и она будет смотреть, как ты катаешься по ледяному полу пропасти и воешь от боли, молишь о прощении. Она будет смотреть на твое ОДИНОЧЕСТВО и тихо плакать.

Она и есть твоя НАСТОЯЩАЯ ЛЮБОВЬ.

Утром ты проснешься с глазами цвета мутного стекла, и только мысль что, у тебя есть настоящая любовь, одна на всю жизнь, та, которая дороже жизни, та, к которой нужно вернуться, та, у которой осталась только ты, только эта мысль заставляет тебя встать и продолжать жить...