Олег Лукошин: Просто любовь


      Километрах в пятидесяти от города она устала, и я перебрался за
руль.
Дорога была мокрой и тяжёлой, я вёл автомобиль неторопливо и
сосредоточенно. Шёл пятый час, начинало смеркаться. Радио было
настроено на станцию, передающую какую-то муть. Звучало что-то из
очередной Фабрики пёзд.
- Я встретила его на лестничной площадке, у окна, когда ходила в
гости к знакомой - начала она, задумчиво улыбаясь. – Мы курили, он
стоял сзади, и я чувствовала, как он разглядывает мою задницу. На мне
были белые джинсы в обтяжку, и он раздумывал недолго. Уже через минуту
всей пятернёй схватил меня за ягодицу.
Я почувствовал, как сердце застучало в бешеном ритме. Проглотив
сгусток слюны, я пристальней всмотрелся в дорогу. «Только не терять
контроль!» - мелькнуло в голове.
- Я сделала движение, чтобы отстраниться, - говорила она, - но и он
шагнул вслед за мной, не опуская руку. Я остановилась у стены и
уткнулась в неё лицом. Он щупал мои ягодицы, и я чувствовала его
ухмылку. Я не видела её, но была уверена, что он ухмыляется. Он
просовывал палец между половинок, плотная ткань не поддавалась, и он
продавливал её всей своей силой.
Очки сползали с носа. Видимо лицо вспотело и пластиковые дужки
скользили по коже. Я оторвал руку от руля и поправил их. Машина тут же
почувствовала ослабление хватки. Мне стало ясно, что я могу не
сдержаться.
- Может не сейчас… - со злостью сказал я.
Она на мои слова внимания не обратила.
- Он провёл руками по моей талии, - продолжала она, - и схватился
за ремень. Секунду постоял, а потом быстро, лихорадочно стал
расстёгивать его. «Не надо!» - зарычал я, но он не остановился. Я
вскрикнула в отчаянии, но не сопротивлялась. Он расстегнул ремень, все
пуговицы на брюках, молнию, а затем рывком опустил брюки до колен.
- Я тебе по хорошему говорю… - снова сказал я, еле сдерживая свой
гнев.
Она заговорила громче и отчаянней.
- Я осталась в трусиках и несколько мгновений он разглядывал их –
полуспущенные, сбившиеся набок. Потом так же стремительно опустил и
их.
- Прекрати!
Мой голос сорвался, превратившись в какой-то рёв .
- И он стал трогать меня. Тщательно, алчно, трепетно. Он сжимал
мясо ягодиц в своих пальцах, словно стремясь растереть их в порошок.
Мне было больно, я застонала. «Не надо!» - снова сорвалось с моих губ.
«Нагнись!» - грубо выдавил он и сжал меня так сильно, что я
вскрикнула. Я нагнулась.
- Прекрати! – закричал я. – прекрати, сучка! Я не смогу так, я не
выдержу этого, неужели ты не понимаешь?!
- Я нагнулась, и он стал целовать мою задницу, - перекрикивая меня,
закричала она. – Он впивался в неё губами, всем ртом, он сжимал её
зубами, он кусал её, словно пытаясь вырвать из меня куски мяса. Чтобы
сожрать их, чавкая и смеясь.
- Я не могу так больше!!! – сказал я как можно спокойней. – Не
могу!!! Ты мерзкая сука, ты курва! Будь проклят тот день, когда я
встретил тебя!
- Он целовал меня и трогал. Его пальцы устремлялись в меня – он
вводил их во влагалище и в анальное отверстие. Шевелил ими и
удовлетворённо посмеивался. Посмеивался, потому что торжествовал своей
беззастенчивостью над моей покорностью и наготой.
- Тварь! – скрипел я зубами. – Гадкая ненавистная тварь!
Я повернул руль и съехал на обочину. Остановился, заглушил мотор,
потом выскочил из машины и, обежав её, открыл дверцу со стороны
пасажира.
- Он стал лизать меня! – крикнула она, широко открытыми глазами
следя за моими движениями. – Слюна текла по его языку, по губам, по
подбородку, и он обмазывал меня ей.
Я схватил её за волосы и рывком вытащил из машины. Она упала на землю,
прямо у моих ног. Я ударил её ногой в голову. Она охнула и уткнулась
лицом в траву. Я стал бить её по бокам и голове.
- Ты не заслуживаешь человеческого отношения! – шипел я, нанося
удары. – Ты – животное! Ты грязное и мерзкое животное!
Она стонала и робко пыталась закрываться руками. По хлюпающему звуку,
с которым ботинки опускались на её лицо, я понял, что оно полностью
покрылось кровью.
- Сука! – выкрикнул я последние звуки своего возмущения и,
обессиленный, сел на траву.
Меня душила злость, и разрывала на куски ненависть, никогда еще со
мной такого не было.
По дороге мимо нас проезжали машины. Из них доносилась музыка, а из
некоторых - громкий смех. Пустая пивная банка, выброшенная кем-то,
задребезжала по камням и остановилась в метре от меня.
Она приподнялась на руках и переместилась в сидячее положение. Тяжело
подползла ко мне.
- Перестань, - провела она ладонью по моим волосам. – Не переживай.
- Что ты со мной делаешь?! – уже спокойно говорил я. – Я не могу
так. Ты издеваешься надо мной!
- Что ты, что ты! – гладила она меня. – Как ты можешь думать такое?
Я привстал и потянулся к ней губами. Она не отстранилась. Наши рты
сомкнулись, мы стали всасываться друг в друга. Я чувствовал языком её
кровь – какой вкусной была она!
- Ты не любишь меня, - отреченно спросил я.
- Неправда! – тут же возразила она. – Я люблю тебя больше всего на
свете. Я никого и никогда не любила так, как тебя. Да ведь и ты меня
любишь, да?
- Я само собой люблю тебя! – выдавил из себя я.
- Это и есть любовь, - сказала она. – Любовь мужчины и женщины.
Просто любовь.
На заднем сиденье лежал баллон с минеральной водой. Мы умылись ей.
Сели в машину. Я завёл мотор.
- А потом, - мечтательно улыбнулась жена, - мы встретились с ним
ещё раз…
Жить ей после этого оставалось чуть больше трех недель... Въехав в
город уже была заметна подготовка к новогодним праздникам, на мосту
установили иллюминацию, такую же как и в прошлом и позапрошлом году,
на центральной площаде стояла елка, прямо вместо памятника вождю, а в
воздухе чувствовалось приближения праздника, а вместе с ним и новой
жизни... Слушать о её похождениях я уже перестал, я готовился к новой
Жизни в Новом Году. Для себя Я все уже решил...
  
mr.deadman

Tweet