Степан шел по узкой извилистой тропе размашистым шагом, путь был знаком до мелочей и не требовал вмешательства разума для управления организмом. И как обычно это бывало после хорошего "приема на грудь", организм был неким объектом, достойным всего лишь нести органы зрения, слуха и обоняния. И как обычно бывает в таком состоянии, он нес их играючи, не привлекая внимания и не жалуясь на свое положение.

Окружающий мир слился в единое ощущение тепла, влаги и растений. Степан знал, что так всегда бывает при приближении к болоту в солнечный летний день.

Болото начиналось через сто метров, оно плавно выходило из леса - такие места вызывают ощущения путешествия во времени, когда на твоих глазах деревья и кустарники уменьшаются и превращаются в болотные травы.

Вот отступили назойливые насекомые, ветви перестали загораживать солнце и впереди открылся путь - едва заметная тропа, обходящая кочки, но неуклонно стремящаяся на юго-восток. Говорят, эту тропу проложили картографы лет тридцать назад, когда они ставили в этих безлюдных местах свои гигантские триангуляционные вышки. И правда, она была как бы продолжением одной из просек.

Степан бывал здесь много раз, но только однажды встретил в этих местах другого человека - это был типичный ягодный Обобр и Опоссум, который с беспокойным взглядом ломился в противоположном направлении. Скорее всего, заблудился. Однако в настоящий момент Степан был сосредоточен скорее на тропе и вышках.

Есть разные варианты накурки на природе. Богатая местность, вроде Крыма или Карелии, предоставляет множество возможностей единения с ней. Местность вроде южных районов Ленинградской области предоставляет две возможности - накуриться в лесу или накуриться на болоте. И это вовсе не значит, что юг Ленинградской области чем-то плох - даже наоборот, считал Степан, уменьшение количества вариантов увеличивает их ценность и упрощает выбор.

С некоторых пор мысли о переходе в состояние измененной реальности на рукотворных сооружениях типа геодезических вышек перестали посещать Степана - они были жестко сопряжены с воспоминаниями о жутких и завораживающих видениях конца света и восхода черного солнца. Поэтому в этот момент его разум был направлен на решение одной задачи - идти ли, уже обкурившись, к вышке за болотом, или остаться лежать в теплом мягком мху.

Шаги по зыбкой поверхности делали ноги все более толстыми и мягкими, и Степан стал уже высматривать место залегания, когда его внимание привлекло оконце во мху, наполненное черной водой. Возможно, он не обратил бы на него никакого внимания, если бы оно было в стороне от тропы, и если бы рядом не стояла корзинка с высохшей черникой…

Несколько секунд Степан стоял, вглядываясь в черноту, потом поставил на воду корзинку - она закрыла почти всю поверхность оконца. Потом осторожно ходил вокруг, смотрел вниз. Ноги вдруг стали острыми стальными штырями, готовыми вонзиться в почву. Было ужасно неудобно идти. Не было страха, жалости к погибшему, желания убежать. Руки сами потянулись к домашней заготовке, и вскоре Степан уже лежал на боку, наслаждаясь ароматным дымом в смеси с запахами болотных трав.

Вот ведь какая забавная картина получается, думал Степан - лежу я на левом боку, и если перевернусь, то он на солнце подсохнет, а правый намокнет. Хотя обоим бокам тепло. Вот докурю и лягу на спину - будет совсем хорошо. Клюквы зеленой пожевать надо. Какая гадость. Смешные травинки, ими свистеть можно. Тебе небось не до свиста было, бегал тут по тропе туда-сюда, смотрел, с какой стороны леса меньше. Тут его везде много. А за болотом еще и вышка есть. Если б ты на нее забрался, увидел бы ближайшую деревню в десяти километрах, мог бы к ней выйти. Хотя чего теперь с тобой разговаривать - я даже имени твоего не знаю. Даже пола не знаю. И каким ты был не знаю. И ждет ли тебя кто-нибудь, кому ты нужен, что ты сделал. И не увижу тебя, и никто не увидит. И не узнает, что ты здесь. А я точно знаю. Интересно, кем ты был, что тебе дали вот так исчезнуть. Просто так ведь ничего не происходит. И не зря ты тут оказался, тебя вели сюда, может, много лет. Это только я здесь несколько лет хожу, непонятно зачем. Хотя так ли непонятно?.. Хожу, значит надо. НАДО. Хотя трудно ходить по болоту на острых твердых ногах.

Надо, пожалуй, попробовать - подумал Степан, - я уверен, что мне не дадут утонуть. Ну, в конце концов, много раз уже я из трясины вылезал... Главное в этом деле спокойствие. Так что можно вполне безопасно проверить этот мир на вшивость.

Степан медленно поднялся, и осторожными шагами, размахивая руками как канатоходец, подошел к корзинке. А встать в корзинку пожалуй даже лучше - ноги не будут так втыкаться.

Мир резко рванул на полтора метра вверх, упершись мхом в локти Степана.

Ну, это уже совсем не дело, надо выползать. Пяточку на кочку положу - вылезу, докурю. Главное - спокойствие. Вот, бля, хуета какая... Как это я обычно делаю... наклон назад и руками аккуратно от себя... Глубоко, бля, первый раз так... Дурак бля, решил с природой в игрушки поиграть... сука мох рвется не ухватить... бля....

Еще почти минуту мох вокруг оконца слегка колыхался, по черной поверхности воды бегали круги. Незначительного колебания поверхности хватило для того, чтобы окурок нырнул между прядями мха.

Теперь все было опять нормально - никакие посторонние предметы не нарушали красоту болота.