Вот ано, бремя литературнай славы. Сиводня в магазине падходит ка мне женщина и спрашывает 'Низнакомы ли мы с вами? Ни вы ли тот знаминитый писатиль каторый хуярит ахуительный креатифф на удафф.ком?'

Ну ладна, ладна, спиздел пра знаминитава писатиля. Сиводня хател пагаварить ап том как падрастайющие падонки начинайют курить в пианерскам лагире. Нет, ни шышки, а проста сигареты. Хатя как ано сичас, ни знайю. Кагда йя был падрастайющим падонкам, ап шышках нихто проста и не знал.

Пачиму маладыйе падонки начинайют курить в пианерскам лагире? Ва первых, дома папа и мама. Если паймайют, то писды можна палучить неибацца. А в пианерскам лагире нужна толька умело шухерицца ат агентав Гестапо (т.е. важатых). А те если и паймайют, то донесенийе до ставки главнакамандуйющива (т.е. мамы и папы) можит и не дайти. Ну небыла тагда интернета и мабилак. Ва втарых, в пианерскам лагире среди байтцов сапративленийя разгавор кароткий: 'Кто ни курит, тот пидарас. Или в крайним случайе падазрительный гражданский'.

Пакурить в пианерскам лагире всигда связано с апастнастьйю, патамушта Гестапо ни дремлит. А какой маладой падонак ни любит апаснасть? Маладыйе падонки проста живут и дышат апаснастьйю. Так как пианерсий лагирь, как и любой лагирь, эта режымный абъект, падонкам прихадилась прайявлять фсю свайю невъйебеннуйю смекалку штоб атветить на вапрос 'Где и кагда можна безапасна пакурить?'. Ситуацыйя ослажналась ищо и тем, што пакурить всигда нада была как минимум вдвайом, штоб была каму падтвердить што ты действительна пашол пакурить, а ни падрачить. И патом вдвайом всигда интересний (драчить тоже).

Какта рас йя ищо с адним падонкам слиняли с тихава часа, и решыли што лучьшее место пакурить будит на сосне, каторых в исбытке расло на територии абъекта. Мы взяли па сигарете, спичьки, залезли на сасну и закурили. А тут мима шла командант-фюрер Гестапо (главнайя пианер-важатайя). Ана очинь удивилась, што эта два падонка делайют на верхушке сасны пасреди тихава часа—ни литучийе мышы ведь, на сасне спать. Был дан приказ слизать внис. Мы заныкали толька начатыйе и тутже затушынные сигареты на сасне пришпилив их кусочками коры, и слезли внис, падароге абъйедайя сасновыйе иголки штоп нас ни выдал придательский запах. Команда была писдавать в располажение атряда и вазвращяцца ка сну. Но на сасне астались сигареты, каторых на режымнам абъекте найти очинь трудна, и мы решыли вернуцца и забрать их. И нада жы такому быть, штоб командант-фюрер в эта время шла абратно пад тойже самой сасной. В этат рас она не удивилась, а проста АХУЕЛА увидев нас на сасне апять. Маладыйе байтцы решыли што им придецца правести астаток смены в застенках, но пачимуто абашлось. Может харошыйе новасти с фронта в тот мамент пришли?

В другой рас йя с темже самым падонкам и ищо адной дивчонкай пашли пакурить ночью в кусты рядам с футбольным полем. Дивчонак брать с сабой пакурить палезна, патамушта тагда слава о тебе как о настайящем падонке распрастраняецца ни толька среди падонкав, но и среди дивчонак тоже, што для маладова падонка очинь приятна. Пачимута в тот мамент йя забыл, што в эти кусты хадили срать все футбалисты, и йя в том числе. Пока втарой падонак и дивчонка аккуратно присели, йя же проста распластался на зимле, пытайясь падабрацца к дивчонке паближе, и может даже пащупать йё маладыйе упругийе титьки. Патом мы предлажыли ей пайти пасидеть в нашей палате, ана сагласилась, мы пришли, сели на кравати аднаво абычнава уйопка и начали писдеть атом-асём. И тут...блять, ахтунг, йя чуствуйю што-то ваняйет, да так што неибацца. И эта што-то это на самом деле йя, патамушта вымазался в гавне в кустах па самыйе уши. И другой падонак с девчонкай тоже начинайют нервна йорзать и друг на друга и на миня касицца. Какийе тут уже нахуй упругийе титьки. Пришлось тихонька абтиреть штаны ап прастыню уйопка и патом шопотом заарать 'Вот пасматрите, да эта он проста абасрался!!' Йя думайю тагда нихто ни захател даискивацца да правды, можыт ни адин йя в гавне тагда извалялся, и аб этам инцыденте мы больше ни вспаминали.

А ищо какта йя с темже самым падонкам решыли пакурить ночьйю пряма в палате. Ваабще, кароче, ахуйели. Мы решыли курить у аткрытава акна, а для этава пришлось разбудить ищо аднаво падонка, каторый пад этим акном спал. Сигарета у нас правда была всиво адна, ну да ладна, для харошева падонка ничиво ни жалка. Пока мы аткрывали это акно, сигарета (харашо ище низажженайя) упала третьйему падинку в пададийяльник, и мы втрайом начали трясти этат пададийяльник штом атыскать сигарету. В эта время в палату заходит агент Гестапо (важатый), и спрашивайет штоже эта мы делайем. И мы атветили, што у третйево падонка сбилось ночьйю адийало (!), и мы фсе йему памагайем ето адийяло расправить (!!). Навернайе агент Гестапо ат этава атвета проста ахуйел, патамушта карательньных акцый в атнашенийи маладых падпольщиков ни паследовало.

А ищо йя разаблачил пидарасскава агента, выдававшева сибя за падонка. Как йя уже сказал, настайяшиму падонку ничиво ни жалка для другова падонка. И был такой тип, Моисей, в нашей падпольнай йячейке. Нет, не патаму Моисей, што вы падумали. Среди тех личнастей тоже йесть настайящие падонки, а хто скажет мне 'Не пизди', тот не проста идет нахуй, а присылайет мне свой адрес штоб йя мог прийехать и сделать таму пидарасу абризание беспесды и бескартинак. Тот был Моисей патаму, што у ниво фамилийя была Моисеев. И вот этат Моисей часта гаварил мне, 'Пашли, мол, пакурим'. Мы шли пакурить, и после некатарава времени и –цатой сигареты йя заметил што курили мы всегда пачиму-та майи. В следуйющий рас мы пришли на секретнайе курительнайе место, и йя сказал што у меня сигарет нет. Моисей скрипя фсей свайей жадностью достал адну из пачки, сказал што паследняйя, и аставил мне докурить, што было ищо адно доказательство што он пидарас, патамушта падонки курили адну сигарету затягивайясь па очериди. Больше Моисей миня пакурить не звал, абиделся навернайе. А падонку похуй если на нево пидарас абижайецца.

Ну наверна хватит пра вредныйе падонские лагерныйе привычьки. В следуйющий рас раскажу пра гераические лагерныйе подвиги.

Пачти Доктар.
pachti_doktar@yahoo.com

Tweet