ЕДИНОРОГ - "Самым злобным и диким зверем считается Ликорн или Моноцерос. Телом он подобен коню, голова как у оленя, ноги как у слона, из лба его выделяется один черный рог в два локтя длиной. Утверждают, что эту тварь нельзя поймать живой. Один удар рога единорога убивает слона. К числу врагов единорога относился также и лев. Им приходилось немало сражаться. В средние века бестиарии утверждали, что единорога может поймать девственница. Вот как его ловят. Перед ним ставят девственницу, и он кладет ей голову на колени, а она согревает его любовью и ведет в королевский дворец", (Х.Л.Борхес).

Эта неделя у Штейнера не задалась с самого начала. В понедельник он, в который уже раз, поругался с женой. Причина была самая прозаическая - Штейнер был совсем не дурак выпить. Для Санкт-Петербурга невеликая редкость: еврей-алкаш с высшим техническим образованием из семьи потомственных питерских интеллигентов. Жена его, Наташа, происходила из какой-то пердяевки Харьковской губернии. Сей мезальянс объяснялся весьма несложно. Еще на втором курсе института Толя Штейнер отправился с сокурсниками бухать в общагу. Пить он тогда был не силен и от пол литры белой сильно окосел. Утром он обнаружил себя в кровати с довольно миловидной пышной брюнеткой, откликающейся на имя Наташа. Через месяц Наташа порадовала его известием о беременности. Через три месяца сыграли свадьбу. Все родители были уверены, что этот брак развалится через 2 года, ну максимум через 3. Но Толя с Наташей жили совсем неплохо. Оба довольно успешно закончили учебу в институте и распределились в два различных НИИ, которые по счастью не умерли с эпоху смены общественно-экономических формаций. Родители в свое время совершили великое дело, скинувшись молодым на кооперативную трехкомнатную квартиру! Заработки семьи позволяли жить не впроголодь, купить и содержать "девятку" пятилетнего возраста, однако на покупку квартиры им никогда не удалось бы скопить. Ну да хуй с ней, с историей семьи.
Короче говоря, Толян бухал по выходным дням и бухал весьма мощно. Годы тренировок закалили его организм и теперь он мог освоить литр водки и потом почти нормально ходить и разговаривать. В воскресенье со своими обычными собутыльниками он принял килограмм "Синопской" и заявился домой около часа ночи. В понедельник с утреца он был в очередной раз жестоко морально отпизжен супругой. Пересказывать содержание диалога, точнее монолога, не имеет особого смысла. Без сомнения, многие из читателей неоднократно выслушивали подобные речи.
Во вторник их семнадцатилетний сын отбыл к приятелю на дачу, как он выразился "на несколько дней". В ответ на попытку родителей оказать давление и не пустить его в сомнительную поездку, юноша проявил сначала твердость, потом наглость, а потом буквально и цинично послал предков на хуй и отбыл по своим надобностям. Этот случай привел к очередной эскалации напряженности супружеских отношений. Анатолий заслушал очередной монолог, который содержал нелестные оценки его как отца и мужа. Он стоически отмалчивался в течение почти всего вечера. Ни хуя особо нового он не услышал, а посему решил не ввязываться в заведомо безнадежный спор с женой.
Сегодня была среда. Анатолий привычно отсидел на жопе ровно рабочий день, довольно быстро доехал до стоянки, оставил машину и двинул домой, предвкушая борщ, сваренный супругой, которая свято придерживалась принципа "война войной, а обед по расписанию". В парадной как обычно на первых двух этажах было темно. Толик жил на третьем этаже и всегда ходил по лестнице, хотя лифтов было два, и оба, как ни странно, почти все время работали. Итак, он потопал вверх по лестнице. На втором этаже ЭТО и случилось. Из двери на лестничную площадку выскочил пожилой худенький мужичок и кинулся вниз по лестнице, точнее собирался кинуться, а наткнулся на Толика. Авария сопровождалась характерными возгласами и характерным звуком упавшей и разбившейся стеклянной посуды, причем не пустой. К устойчивому запаху человеческой, кошачьей и собачьей мочи, а также вони из мусоропроводов, примешался запашок старого недоброго "портюши". Мужик застонал.
- У-у-у, блядь!!! Ну ты и мудак!
- Сам мудак! Козел старый! Хуй ли прешь, не разбирая дороги? Уйди на хуй от греха, а то сейчас и очков, бля, лишишься!
Мужичок явно приссал и уныло пошел вниз по лестнице. Уже на площадке своего этажа Толик услышал доносящийся снизу резкий голосок пострадавшего:
- Чтоб у тебя хуй на лбу вырос, пидорас ты, гандон штопаный!
За этим последовал стук подъездной двери.

* * *

Спал Штейнер в эту ночь плохо, беспокойно спал. Снилась ему всякая хуйня, причем исключительно угрожающего свойства. Он несколько раз просыпался, но ничего конкретного из обрывков сновидений вспомнить не мог, только ощущения были какие-то поганые. Нормально уснуть ему удалось около 4 часов.
Будильник запиликал как обычно в 8:30. Пробуждение было непростым, он совсем не выспался, голова была какая-то тяжелая, как с похмелья. Тут Толик ощутил некую странность: у него было ощущение, что он дотрагивается до собственного лба, но при этом руки его спокойно лежали поверх одеяла. Жена крепко спала, отвернувшись, ей сегодня можно было на работу не ходить. В такие редкие незапланированные праздники на такие мелочи, как будильник, Наташа внимания не обращала.
Толик приложил руку ко лбу. То, что он там нащупал, привело его в состояние ужаса. Ему захотелось проснуться еще раз. В панике Штейнер бросился в коридор, включил свет и уставился в зеркало. Он буквально ощутил как съежилась кожа на голове и волосы зашевелились. Раньше он о таком только читал. В паху появилось ощущение, как при невесомости на качелях. Толик закрыл глаза, потом открыл, повторил эти действия несколько раз. Ничего не изменилось, кошмар исчезать не желал: у него на лбу болтался самый натуральный хуй.
Толян медленно и осторожно, как будто тот мог его укусить или был раскаленным, протянул руку и потрогал свою обновку. Пальцы сообщили мозгу, что они трогают хуй. Хуй, в свою очередь, тоже исправно рапортовал туда же, что его потрогали. Тут Толика осенила одна мысль и он резко сунул руку в трусы. Слава богу, штатный член был там, где ему предписано быть природой!
Хуй, что волшебным образом появился на лбу, не был снабжен яйцами. Во всем остальном он был точной копией своего нижнего коллеги. Да и что его описывать, вы все вероятно не раз и не два видели. Хуй как хуй, только на лбу. Вырастал он из верхней части лба, там, где начинались волосы. Тут Толян некстати подумал: "Хорошо, что у меня лоб высокий, а то свисал бы на переносицу, как гребень у индюка". И тут же оборвал сам себя: "Да уж чего тут, блядь, хорошего? Совсем охуел! Блядь, еще и каламбуры какие-то в голову лезут! Думай, Толик, думай! Что делать? К врачу? На хуй. Из больницы не выпустят уже, а будут исследовать, как какую-нибудь редкую жабу. Хорошо еще если журналисты не пронюхают"
Тут ему зверски захотелось ссать и он бодро двинул в сортир, но по дороге ему пришла в голову мысль о том, что моча потечет и из верхнего члена тоже, и Штейнер свернул в ванную. Достав "основной", наклонился и расслабился. Нет, "лобовой" в процессе отлива участия не принимал. Он принял душ, помыл все хуи, почистил зубы, повязал голову полотенцем, как чалмой, и сел на кухне с сигаретой продумывать свои дальнейшие действия .
Для начала он позвонил на работу и сказался больным. Слава Богу, сотрудники не имели дурной привычки навещать больных коллег дома, так что некоторую отсрочку с этой стороны Толик получил. Теперь он даже был рад, что сын отвалил на дачу к приятелю, хотя с этой стороны и так можно было не опасаться утечки информации. Значит, время у него было. По крайней мере несколько дней. Путь в официальную медицину был закрыт как в бесплатную, так и в платную. Он сильно сомневался в возможности найти хирурга, готового сделать нелегальную операцию такого экзотического свойства. Это вам не подпольный аборт даже и не лечение триппера на дому. Самая большая опасность таилась в огласке факта наличия органа на лбу до его удаления. Тогда все могло пойти самым причудливым образом, вплоть до всемирной известности и богатства. Однако, Толик даже и помыслить не мог о том, чтобы остаться в таком виде. Все его тяжкие мысленные усилия были сейчас фокусированы только на том, как избавиться от проклятого отростка. Тут его мысли были прерваны.
* * *
- Что с тобой, Тусик? - В дверях кухни стояла заспанная супруга - Что случилось?
- Да так… Голова болит. Ты присядь, Наташ, поговорить надо.
- Пить меньше надо по выходным. Прими таблетку от головной боли. Что, на работу идти не хочешь?
- С работы я уже отпросился. Сядь, сказал, поговорить надо!
- Да что такое? Давай, я тебе таблеточку принесу! - Наташа редко слушала, что говорит Толик и остановить ее было делом непростым.
- Сядь, я сказал!!! - рявкнул Толик неожиданно для всех присутствующих. И для убедительности хлопнул ладошкой по табуретке, на которую и полагалось сесть жене.
Наталья оторопело плюхнулась на табуретку, забыв даже протереть, по своему обыкновению, и без того чистое сиденье.
- Ну чего тебе, интриган? - Уже с некоторым испугом сказала жена. - Если ты переживаешь из-за нашего с тобой разговора в понедельник, то …
- Заткнись!!! - Заорал Толян - Заткнись и слушай, а точнее смотри!!!
Он размотал полотенце. Наташа просто остолбенела, как кролик, мышка или птичка перед удавом. Ладошкой она закрыла рот, чтобы не закричать, хотя, это было явно лишнее. Было полной впечатление, что она даже перестала дышать. Толик сноровисто намотал чалму обратно. Намочил в раковине кухонное полотенце, отжал его и протер Наташе лицо.
- Откуда это? - Наташа выпила холодного чаю, который остался с вечера.
- Сам хотел бы знать. Проснулся утром, он уже был.
- Надо его отрезать!
- Я уже думал об этом. Не найти нам надежного хирурга, да и денег у нас нет. Тех 800 долларов, что отложены на отпуск, явно не хватит на такое дело.
- Значит сделаем все сами!
- ???
- Отрежем и прижжем. Затем продезинфицируем и замотаем бинтом со стрептоцидом. Далее посмотрим. Если не воспалится, то сами справимся. В противном случае можно будет и к врачу обратиться, дескать, "споткнулся, упал, очнулся - разбит лоб".
- Отрежем… - пробурчал Толик. - Это тебе не ногти подстричь.
- Ладно не ной! Все равно других вариантов нет.
- Ладно. Страшновато мне просто.
- Не бойся, я ведь с тобой!

* * *

Операция прошла блестяще. Толик был до бесчувствия накачан водкой с димедролом. В кои то веки жена сама принесла ему сама, причем аж ДВА ЛИТРА! Все он не освоил, но вторую почал основательно. Как он вырубился не помнил. Причем, допивал он уже в ванной, где и должно было пройти "обрезание", иначе жене пришлось бы его тащить. Очнулся он в комнате, куда заботливая супруга все-таки перетащила его. За окном темнело. "Проспал весь день", - подумал Толик. Боли не было. Голова была замотана бинтами. С кухни доносилось звяканье посуды, видимо, Наташа готовила праздничный стол. Толян пошел на звук и запах.
- Ну как Ваши дела, больной? - Шутливо поинтересовалась супруга. - Давайте-ка посмотрим что там у нас.
- Ты у меня умница! А куда дела ампутированный орган?
- Выкинула, причем не в мусоропровод, а отнесла на помойку за квартал от нас.
- Молодец!
- Ну давай, садись, сниму тебе бинты
Бинты снялись на удивление легко. Хотя, ничего удивительного в этом и не было, поскольку вместо раны глазам изумленной жены предстал целый и невредимый хуй. Наташа машинально подергала этот проклятый орган, как будто надеялась, что он сейчас отпадет сам. Потом выключила газ под кастрюлькой стоявшей на плите и села устало, как будто лишилась сил в один момент. Толик пошел к зеркалу. Никаких следов операции! "Блядь, как ящерица с хвостом", - подумалось ему.
- Пойдем спать, - сказал он жене, - утро вечера мудренее. Завтра подумаем, а сейчас я еще не отошел от "наркоза", да и ты устала.
* * *

Им не спалось. Толик и так поспал не мало, а Наталья вздыхала и ворочалась. Потом заплакала жалобно и тихонько. Это было очень непривычно и жутко. Толик обнял жену и ласково гладил ее по голове, говоря какую-то слащавую чушь. Однако, это неплохо подействовало. Наташа перестала плакать и прижалась к нему. Тело ее было горячим, соски напряглись: адреналин требовал выхода. Толик тоже возбудился. Более того возбудился дважды. Ссать "головной член" не хотел, но стоял исправно, не хуже своего более старого и заслуженного, но готового к бою собрата. Быстро повернув жену на спину, он без всяких преамбул вошел в нее и сразу почувствовал, что она настолько возбуждена, что никакого изнурительного траха нынче не предвидится. Она жадно оплела его ногами и стала яростно подмахивать. Затем схватила его руками за второй член и принялась его надрачивать. Толик аж зарычал, такие ощущения раньше ему доступны не были. Он почувствовал, что приближается к оргазму, как и Наташа. И тут она схватила его член ртом и начала с остервенением сосать, загоняя его до самой глотки. Толик уже не рычал, а выл от удовольствия и желания быстрее кончить. Слава богу, никаких обломов не случилось и все завершилось, как в порнорассказе: "они кончили одновременно и бурно, оргазм сотрясал их сплетенные тела". Толик почувствовал, что он выдал явно не двойную, а как минимум четверную порцию спермы из обоих стволов. Жена что-то еще пыталась говорить, но он не слышал. Он уже спал. И был ему сон.
Тот старый алкаш со второго этажа сосал ему хуй, потом откусил его, потом оказалось, что это не хуй, а бутылка портвейна. Этот сон все повторялся и повторялся, причем достиг под утро такого натурализма, что Толик ощущал чмоканье беззубого рта, боль и запах дешевого пойла. Потом его осенила мысль и он проснулся. Быстро растолкав жену, он поведал ей о позавчерашнем столкновении на лестнице и о пожелании того мужика.
- Это он меня проклял таким образом. Видимо, он очень сильно хотел портвейна и Бог решил, что я согрешил, лишив этого хроника выпивки, и наказал меня таким образом.
- Ну так и что теперь делать?
- Надо найти этого алкаша и купить ему выпивку!
- Так себе идея, конечно, - сказала жена, - но в нашем положении и за такой шанс стоит уцепиться. Ведь появился же у тебя этот член чудесным образом.

* * *

Найти алкаша оказалось делом нехитрым. На втором этаже он был известен, как проживающий в соседнем доме Миша-Море-Море. Такая кличка объяснялась тем, что по пьяни Миша исполнял исключительно песню Юрия Антонова "Море, море - мир бездонный!". Толик явился перед ним как добрый джинн из сказки: в чалме, с извинениями и всяческими добрыми пожеланиями и, что главное, с целым ящиком портвейна. Причем Толик не поленился выяснить какую марку этой отравы обычно хлещет поклонник творчества Антонова. Подношения и извинения были приняты. Миша пригласил Толяна принять участие в уничтожении напитка, но тот благоразумно отказался, сославшись на "болезнь".
- Давление! - уверенно заявил Миша. - Ты на коньяк налегай и будет порядок у тебя с сосудами, и голова пройдет!
- Спасибо, Миша.

Вечер прошел аналогично предыдущему. Секс в два ствола и спать. Наутро все было кончено. Хуй исчез бесследно, растаял как сахар в кипятке. Толик проверил наличие основного девайса в трусах, вздохнул и стал звонить на работу.
- В понедельник буду, выздоровел.
- Сволочь ты, Штейнер. Нас тут так все три дня начальник ебал, а тебя в пример приводил: "А вот Штейнер заболел первый раз года за три. А так все время на работе, а вы все шляетесь где-то вечно. Никого на рабочем месте не застать". Чтоб у тебя хуй на лбу вырос, паразит!