Получив очередную порцию белковой жидкости телятина встала, и невнятно попросилась в уборную. Отпустили, решив, что голая хуй куда съебется. Через окно я с вялым интересом наблюдал, как она плюется беловатой жидкостью и вытирает пасть. Сознание пыталось разобраться в порядке очередности- что ебее сначала, а что потом: приляпать, прилечь, пыхнуть или поебать. Разогнав густеющий туман всплыла одна из последних здравых мыслей- еще светло, а мой пост в беспилотном режиме! Нахуй праздность. Дозаправка и на орбиту. Когда загонял усевшуюся отдохнуть на лавочке телку обратно во тьму пришла идея намалевать зеленкой ей на спине, во время ебли, чебурашку или буратину. Следов инопланетного вторжения на станции не обнаружилось, как, впрочем, и зеленки- сегодня без бодиарта. Ощущение преисполненного чувством дога одиночества на последнем и окончательном рубеже обороны планеты уже не прикалывало и в очередной раз резюмировав- "в рот ебать!" я понесся навстречу земле.
Там новая забава. Негодяев все так же сидел на троне, правда из одежды на нем сохранились только кепка и сланцы. Стахановка уподобилась голодному теленку, перепутавшему хуй с выменем. Негодяев, видимо решивший микшировать поступающие на его рецепторы сигналы, вдруг простер длань над столом и выдал:
- А налейте-ка мне стакан!
Опрокинув, он нашарил на столе тарелку макарон с тушняком, поднял ее на уровень груди и принялся угощаться, роняя макаронины на телкины волосы. Периодически облизав вилку он стучал по двигающейся макушке и понукал:
- А ну интенсивнее давай! Сосать нихуя не умеешь!
Доев макароны Негодяев закурил и пустился в разговоры со зрителями. Обсуждалась педаристичность руководства, педаристичность барыг и рост цен на пиво. Дискуссия была резко прервана самим Негодяевым, вдруг вцепившимися обеими руками в лохмы ударницы и изобразившего военного летчика в момент тарана. Весьма быстро черты его лица сложились в задорную улыбку, он по отечески потрепал телку по волосам и та привычно отправилась проплеваться.
Повинуясь единому порыву, периодически и без видимой причины возникающему в любой пьющей компании, развеселые уебки гурьбой высыпали под вечереющее небо. Негодяев, как был, в вечернем костюме поласкал чресла осетинской (патентованное средство), кто то предложил подраться, Шишига с Лехой раскуривали первый косяк. Очкастый электрик, прекрасно понимающий, что среди столь молодых и скорых на расправу подельников, щелканье еблом к вагине не приблизит, уволок косеющую на глазах телятину в дежурку. Меж тем быстро темнело. Вспомнив об одиноких астронавтах я обратился к Негодяеву, который тоже стремительно приближался к положению готовальни:
- Ты, давай может иди, подмени мордвина с Коньяковым.
- Бля, да меня попалят в момент.
- А ты пыхни- никто и не попалит.
Негодяеву эта лажа показалась логичной.
- А че трава есть?
- Да. У Шишиги.
- Заебись! Накуриться прям в кайф!
- Ну так иди.
- Щас только стакан ебну.
- Да ты лучше травы курни и иди.
- А че трава есть?
Когда цикл повторился по третьему разу я снял вопрос с повестки дня и пошел в дежурку решив- отебу и сам поменяю. Увиденное внутри отбило мне аппетит на месяц- электрик и телка сидели на диванчике, как Керя с Марей и целовались взасос. Вернувшись, я сообщил Негодяеву и Федору, что у них отсасывает электрик. Все прильнули к окнам и задорный детский смех распугал воробышков. Тема обсуждалась еще минут 15 а потом застегивая штаны вышел электрик и доверительно сообщил Негодяеву, что они теперь молочные братья. Такая путаница в понятиях, упоротая великовозрастным, но наивным электриком, чуть не свалила слушателей с ног. Под веселое ржание я удалился в дежурку. Лишив телку фрагментов одежды, которые она успела отыскать, я уже собрался достать презерватив, как обратно ввалилась вся пиздобратия.
Поняв, что спокойно присунуть уже не получиться, я резко поменял план действий и задвинув прочувственную речь о томящихся без женского тепла братьях- космонавтах, а так же пообещав вернуть тело через полчаса, вытолкал стахановку за дверь. У Пашиной машины мои планы опять поменялись и телка угостилась минетом на заднем сиденье. Ожидавший вялого отсоса я был приятно удивлен резвым пылесосом, коим оборотилась ударница. Однако проснувшаяся жажда действия уперла телку лбом в сиденье.
Когда мир и покой воцарились в семенниках телятина была отослана обратно в дежурку. Вид голой жопы телки, нетвердой походкой бредущей по залитому лунным светом асфальту навевал легкую меланхолию и чувство безвозвратно уходящего времени, благородные, полные самопожертвования мысли о подмене ждущих на посту братьев исчезли куда то. Захотелось курнуть.
В дежурке Юра- летчик и какой то грузчик пытались достать друг друга хуями, где то в области телкиного желудка. Зрелище уже потеряло начальную остроту и веселье приобрело разнонаправленный характер. Восставший из пепла Негодяев разводил сладко улыбающегося Леху на армреслиг. Леха, который несмотря на дворянскую конституцию рвал пальцами пивные пробки, разводиться не спешил из за врожденного миролюбия, а может из за Чеченской мины, на которую наступил в армии, получив контузию и склонность превращать доставшего его тугодума в фарш с костями. Шишига приколачивал косясину. К нему то я и направился.
- Поделись счастьем, добрый человек!
Добрый человек посмотрел лукаво и выдвинул ящик стола. Из глубины по инерции выкатились семь или восемь выросших беломорин со скрученными кончиками. И настало нам с Шишигой счастье.
Долго ли коротко ль все четырнадцать инквизиторов загоняли четырнадцать дьяволов в один ад- и не упомнишь. Двужильную телку время от времени поили водочкой. Четырнадцать- это потому, что друг животных Паша молодого тела так и не отведал. Уж его и уговаривали и телку науськивали прыгнуть ему на хуй- нивкакую, оставался верен ханжеской морали и родителям жены. Телка хоть и пъянственная а ситуацию правильно оценила. Во все более удлиняющихся перерывах между еблями подсаживалась к Паше и втирала ему на ушко про свою тяжкую долю и про то, какой он, Паша, чуткий, добрый и на машине. Выросший в собственных глазах Паша улучил момент когда грузчик наблевал на пол, Федор поволок его бить ебало, все побежали смотреть а Шишига улетел в стратосферу, встал, помог телке одеться и хотел было отвезти ее домой но был схвачен на крыльце. Негодяев навис над Пашей, как айсберг над шлюпкой.
- Ты чего бля удумал, ишак мохнорылый? Ик!
- Да ладно. (мямлил Паша) Девчонке домой как то добираться еще. Третий час…
- Ебет… тебя? Ик! Как она… домой? ИК! Пацаны еще ебсти будут…Ик…по ебалу!
Паша с сомнением оглядел темную, пошатывающуюся шеренгу.
- Да вроде все уже ебли.
- А мордвин с коньяковым? -от всей души возмутился Негодяев. Мысль о забытых всеми дозорных в первый и единственный раз (но зато как вовремя) пришла ему в голову.
- А-а-а.- дошло до Паши.
- ХУЙ НА!- хором ответили товарищи.
Телку заволокли обратно. Раздели. Спрятали шмотье поглубже. Вернули из стратосферы Шишигу и внушили ему, что если в ближайшие сорок секунд ему не сделают минет, то все пропало. Шишига почти не касаясь пола подплыл к дивану и зачем то задрав одну ногу на подлокотник навалил сидящей телке на клыка.
Я тем временем позвонил на передовую и изложил мордвину Пашины намерения. Тот выдал длинную фразу на неизвестном мне языке и велел передать, что реализуй Паша свои грязные намерения, то раком придется загнуть его самого, затем Пашу заставят заниматься сексом с муравейником, затем накормят калом и лишат жизни.
Телка, закончившая оральную увертюру (норовящий опять улететь в стратосферу Шищига на большем и не настаивал), вдруг встрепенулась и потребовала денег за проделанную работу. Федор разрешил возникшую проблему быстро и элегантно- дал ей по ебалу. Однако один его писс- бой, видимо более искушенный в дипломатических интригах, сбегал в офис, отксерил какую то крупную купюру и с видом заговорщика (типа, пока Федор не видит) сунул ей. Та сразу же спрятала черно- белую бумажку в туфлю. Забегая вперед скажу, что под утро Федор отобрал и это.
Пнув дверь в дежурку ввалились так и не дождавшиеся смены мордвин и Коньяков. Обличая наше недостойное поведение, и взывая к возможно сохранившемуся у нас чувству товарищества и справедливости а так же называя нас всех гандонами они загнали телку на диван и в два смычка, меняясь местами каждые 3 минуты, отодрали присмиревшую овцу, как сидорову козу. Затем выпили по стакану водки и растаяли в ночи.
Пока кто то, воодушевленный таким напором и смекалкой, вновь натирал телке влагалище, я заинтересовался поведением Шишиги. Он сидел на низком стульчике и удивленно разглядывал свою коленку. Присмотревшись, я увидел муху у него на колене. Шишига изучал ее как крестоносец чашу Грааля- с трепетным восхищением. Муха не улетала. Через пять минут картина мне настоебала и я швырнул в Шишигу пачку сигарет. Муха улетела. Шишига поднял глаза и дрожащим от волнения голосом прошептал:
-МУУХААА!!!
После чего вновь стартовал за облака.
За столом, тем временем, решался вопрос- что делать с телкой? Уровень интереса к ебле у оставшихся в живых бойцов упал до пренебрежительно малой величины. Идею запереть ее до утра и отдать другой смене отбросили, как бессмысленную. Паша благоразумно помалкивал. И тогда гений импровизации Негодяев разродился занимательной идеей:
- Бля! Давайте Блэка приведем. Ик! Она ему надрочит… или отсосет. На полу раком ее поставим. И-Ик отъебет ее Блэк.
Телка вцепилась в Пашину руку. Блэк- здоровенное, лохматое и вонючее существо породы черный терьер. Питался он преимущественно говном и подтирочной бумагой, которые в изобилии встречались за ангаром, куда бегали опорожняться нечистоплотные грузчики. Деньги положенные на пропитание служебного Блэка пропивались в день выдачи последних. Правда скотинке иногда перепадало не съеденное со стола и размоченные в водке сухари, посредством чего Блэк имел нехилые шансы стать первым четвероногим алкоголиком.
Перспектива понаблюдать, как вонючий бобик будет драть ударницу на заблеванном полу, понравилась. Блэка моментом нашли пасущимся на говённых полях и привели в дежурку. Но тут возникла неувязочка. Помещение было не сказать, чтоб просторное и увидев сидящего во главе стола Негодяева, Блэк впился когтями в пол, стал извиваться как апарыш на крючке и заголосил до жути человеческим воплем:
- ООООАААААААААУУУУУ!!!!
Причина была очевидна. Всем зверушкам на территории комплекса перепадало от сурового Негодяева. Блэку доставалось больше всех: каждый кирпич, найденный Негодяевым летел в Блэка, он испытывал на животине инсектициды и регулярно ссал ему в миску. Завидев утром идущего на смену Негодяева, привязанный Блэк забивался в будку и жалостливо скулил. Ни о какой ебле с Homo Putanas в одной комнате с Негодяевым пес и думать не мог.
Негодяеву предложили покинуть зал и наблюдать через окно. Тот категорически возражал и слал всех на хуй, мотивируя тем, что забаву придумал он. Тверже всех державшийся на ногах Леха нашел выход:
- Долбоебы-ы-ы-ы! Надо ж как у людей! Водкой Блэка напоите. Ему и похуй будет!
- Эврика ебать! Леха, ну ты думан песпезды! Где водяра?
А водки то и не было! То есть кончилась. Точнее на столе кончилась. А за заборами в ангарах лежала страна сказок, искрометных ночей и жестоких рассветов. Кусочек солнечной Осетии. Две тени резво метнулись к калитке, а одна пошатываясь, но не менее резво напрямую к забору. Одинокая тень была Негодяевым, забывшим о существовании калитки. Забор состоял из листов оцинкованного рифленого железа с острым и ржавым верхним срезом. Негодяев совершил прыжок, ухватился за верхний край забора и громыхнул сланцами о середину листа. Силы покинули его так же внезапно, как и наполнили, ноги соскользнули и он с бранью пизданулся в лопухи. Собравшийся вокруг Негодяева консилиум засвидетельствовал у ебанутого Икара разодранные до кости и потерявшие подвижность 8 пальцев, нежелание вставать и агрессивный настрой. Возвращающиеся с водярой быстроногие олени были завернуты к месту падения колоса. Один пузырь был переименован в антисептик и вылит на раны, другой, объявленный анальгетиком, проследовал Негодяеву в горло. Превратившийся в бревно пациент был проинформирован о возникших у него проблемах с маструбацией и перемещен на диван.
Паша под шумок увез таки телятину, подарив районному травмпункту еще пару часов безмятежности. Никто, в общем то, и не расстроился. Потерявшие лейтмотив и обожранные в гамно бойцы попадали кто где. Попердывающая биомасса стабилизировалась в пространстве и унеслась сновидениями в пятнадцать индивидуальных калдырятников, где никогда не иссякает кредит а большегрудые валькирии обносят пирующих героев водкой в охлажденный стаканах.
Безмятежную утреннюю негу разорвал зычный мат Негодяева. Раздраконенные пальцы наконец то достучались до усопшего сознания. Негодяев обвинял продирающих глаза и еще толком не протрезвевших соратников в западле и бессердечии. Уверовать в истинную версию произошедшего он смог только через сутки. Паша суетливый и услужливый, как никогда, вызвался довести бедолагу до травмпункта. Чуял, видать, что спросят с него рано или поздно за преступное человеколюбие. Уже сев в машину Негодяев вдруг спросил:
- Бля! Телка то где?
Паша ударил по газам.
Вдали, на первом посту уже замаячили подошедшие на работу коллеги с другой смены. К горлу и желудку уже подкатывали первые похмельные волны. Передав карабин и стараясь не дышать в сторону старшего, я вернулся в дежурку. Леха и Шишига с сомнением разглядывали два баллона пива, предусмотрительно купленные еще вчера. Сев напротив них я нарушил тишину:
- Да хули пиво? Может пузырь возьмем?
По лицам я понял, что они думали о том же.
Хорошее настроение постепенно возвращалось.

Tweet