И были сопки, обнимающие мягкими зелеными лапами гладь залива, и был родной город, раскинувший свои руки с севера на юг и обратно, грудью прижимая этот самый залив к камням. И было много солнца, и ветра, и дождей, но солнца все-таки больше, потому что, когда тебе двадцать лет, плевать на ветер с дождем, главное-солнце, лучи которого, отражаясь от выдраенных до блеска стекол иллюминаторов, щекотали нам веки.
-Витька, ты что такой мрачный?- окликнул я старшего напарника, работающего со мной матросом на буксире-трудяге. Вахта заканчивалась и я, уже переодевшись, заерзал задницей на кнехте, устраиваясь поудобнее.- Не сиди на железе, там злой простатит живет,-отозвался Витька и пристроился на швартовом конце, свернутом в бухту. –Да устал я от скандалов домашних. Вот скажи мне, Эдик, что моей жене от меня надо? Не пью, по бабам не бегаю, всю зарплату ей. И, блядь, истерики ежедневно. Соседи уже на меня косо смотрят, думают, я- тиран, довожу бедную девушку. Эх, счастливый ты, дружище! Свободен. Сейчас практика закончится, вернешься в свою мореходку. Ладно, пошли, на автобус не успеем…
Так шел день за днем, Витька жаловался, я пытался давать советы, отлично понимая, что никакие советы тут не помогут и вообще: что тут к чертовой бабушке посоветуешь?! А потом Витька пропал. Когда он не появился на третьей вахте, я спросил кэпа: Владимирыч, куда Витек делся, не в курсе? – А ты что, молодой, ничего не знаешь? Cхоронили нашего парня, жена ему во сне топором голову отрубила. Вот так: ее -в дурку, его-на кладбище. Хорошо, что детей нет. Такой лютый пиз…ц приключился…
Сопки, залив, небо, солнце и город остались, а Витьки уже не было. В голове это не укладывалось. Да я и сейчас, прожив жизнь, не могу поверить, что отца нет и многих других людей. Конечно, издревле люди задают себе эти вопросы, не я первый, не я последний. А ответа все нет…

Tweet