Лес по-осеннему цветаст. Цыганская юбочная пестрота падает с веток, настырно шуршит под ногами. Максим смотрит, как Лида собирает букет: красно-желтый ворох листьев. Так, выкинула пару, заменила кленовыми лопухами побольше. Какая разница?!
- Нравится, Максик? - она помахала веником, чуть не заехав ему в лицо. - Дома поставлю в вазу! Октябрь, всем чмоки!
"Вдуть ей прямо здесь, у дерева?", - лениво думает Макс. - "Хотя... Грязно. А в партер перейти - джинсам трандец".
- Очень, Лидос! - фальшиво осклабился он. - В натуре, капец. Инстаграм весь твой!
Лида довольно улыбнулась и побежала к очередной куче мертвых листьев. Большая. Как будто кто нарочно сгребал.
- Смотри, сколько! Сейчас выберу самые-самые...
"Почему все бабы - дуры?", - философски сформулировал Макс. Хотелось ссать и домой.
- Я отойду на пять сек, Лидос! Она кивнула, выбирая из наметенного ветром кургана новые экспонаты.
Макс уже застегивал джинсы, когда услышал Лидин крик. Тревожный и почему-то неуверенный. - Ма-а-кс! Тут - рука! "Какая, блин, рука?!". ‌Он вышел из-за деревьев. Лида стояла перед кучей листьев, метрах в двух перед ней.
- Максик... Мне страшно! - сказала она. Голос дрожал. Икебана в опущенной руке тоже, теряя листья. - Там... Рука. С часами. ‌Он подошёл ближе, обогнув Лиду, и наткнулся на ту самую руку, испугавшую подругу. Да... Стрёмно. Из-под вороха листьев торчали растопыренные пальцы с забитыми землёй ногтями. Волосатое запястье. Действительно, часы! Недешевые, кстати. У Серегиного отца похожие, семьдесят тысяч стоят. ‌Макс пнул руку. Как деревянная, понятно... ‌
- Слышь, Лидос! Пошли отсюда. Мы его не видели, а он - нас, хе-хе. Менты затаскают потом, мы же крайние. Нашли - значит, виноваты. Ну их нахрен. ‌
- Может, он ещё... ‌- ...Живой, что ли? Не смеши мои тапки. Рука как полено, твёрдая. Готов он. И давно уже. Но пока не воняет, холодно.
- Макс отошёл от скрытого листьями покойника и взял Лиду за руку.
- Пошли, пошли. ‌Она разжала пальцы, и весь собранный букет шелестя ссыпался под ноги. ‌
- Макс! Смотри, там ещё что-то! - она ткнула пальцем. - Блестит. ‌Присыпанный листьями, в стороне от кучи валяется телефон.
‌- Оп-па! Хороший смартик! - Макс поднял трубку. - Небось, покойничка? Ему ни к чему, а мне пригодится. ‌Он вытер блестящую на солнце находку о колено и сунул в карман. Симку выкинуть и - на авито. Рублей десять смело возьмёт. А то и пятнадцать. ‌Послышался лай. Собака сразу учует, опять же придётся общаться с ментами.
‌- Всё, домой, - резко сказал Макс и пошёл обратно по тропинке. - "Надо бы часы снять, но эта разорётся. Да и западло. Но - жалко!". ‌Лида растерянно хлопала глазами, глядя то ему в спину, то на пугавшую её кучу листьев. Потом развернулась и побежала за другом. ‌Дома Макс с удовольствием выпил кофе. Лида психанула по дороге, еще и букет свой потеряла где-то. Он закинул её к родителям. Собирались к нему, но раздумала. Сказала, настроения нет. Надоела она что-то... Он поискал в ящике подходящий кабель для зарядки. Ага, вот! ‌Трубка не запаролена. Сенсор пальца не включен, даже пин-кода нет. После заставки смарт пискнул и сразу высветил открытый диктофон. ‌"А, чёрт, симку-то забыл вынуть!". Ну, теперь ладно, если телефон ищут, один хрен попался. Биллинг не дремлет. Почему вот только диктофон? Завещание покойник наговаривал, что ли?! Письмо другу? Телефон - Максимилиану Несравненному, то есть - ему. Часы - лесным зверям лисам, а тело своё завещаю для экспериментов. Для переработки в гумус. ‌Макс поржал своим мыслям и ткнул в кнопку play. ‌- ...никто не найдёт! - голос уверенный, мужской. Без акцента. ‌
- Скажи хоть, за что? Должен я кому или как? - второй голос нервный, на взводе. Тоже мужик, и постарше первого. С одышкой. ‌
А вот мучайся, почему и от чего! - снова первый. Ржёт. Слышно, что запись делали на улице, ветер шуршит.
- Лотерея, чувак. Просто лотерея. Ты - проиграл. ‌
- Вам заплатили, да? Заплатили? Я больше дам, у меня есть деньги! Давайте договоримся, мужики! ‌
- Молчи, дурень, - третий голос. Совсем молодой, похоже. Старается говорить солидно, а сам писклявит. Лет семнадцать пацаненку. ‌
- Давайте, а? У меня в телефоне мобильный банк, я прямо сейчас скину, кому скажете. Только отпустите меня! Ну, мужики? ‌"Так, так, так... Мобильный банк, значит? А вот тут подумать надо. У кого есть левая карта, чтобы не запалиться?".
- Да ничего нам не надо... - лениво откликнулся второй. - Сейчас тебя кончим, и разбежимся. Наверное. - Понял, дурень? Мы даже между собой не знакомы, а ты нам бабло суешь. Тут игра покруче. Снова третий. Точно, школьник ещё, наверное.
- Что за игра, мужики? Какие тут игры? Хорош, давайте, я пойду, а? Меня наши безопасники искать будут...
- Пусть ищут. Лежать, сука! - резко отвечает первый. - Игра простая. В интернете ещё и не такие есть. Ставка - любой левый чувак. Сегодня - бинго! - это ты. Ладно, молодой, давай ремень, кончаем дядю. Слышна какая-то возня, кто-то из двоих взрослых матерится вполголоса. Потом хрип, вскрики. Шуршание листьев. И всё, остальные минут десять записи пустые. Макс не поленился послушать тишину. "Интересная игра. С призами...".
- Серёга, здорово! Слушай. Карта нужна. Только левая, чтобы не на тебя оформлена. Да ну, отцова, сдурел? Совсем левая. Есть маза денег поиметь. Лидкину взять? Нормальный ход... А что, кстати, подумаю. Ладно, пока. В ящике стола валяется несколько карт, как раз Лидоса: мгновенная ТДС-банка, скидочные, ещё что-то. Да, эта пойдёт. Пароль она на все ставит 1005. От плюс стопицот заразилась, что ли? Видосики, мемасики. Так, теперь баланс карты безымянного спонсора. Хренассе - двести четыре с копейками. Пацаны завалили олигарха? Перевод на карту номер... Да, подтверждение смс, да, с тарифом согласен, поехали! Тонко звякнула смс с кодом, вводим, жмём, ждём. Теперь побыстрее вырубаем, симку из лотка и сломать её. Полностью, ага. Осколки выкинуть по дороге, а бабло с карты пусть бомж какой-нибудь снимет. За пару косарей, не жалко. Главное, у банкомата самому не светиться, там камер полно, как на "Мосфильме". Сжимая в кармане плотную пачку свернутых вдвое купюр, Макс чувствовал себя почти счастливым. Всё прошло отлично. Убил полчаса, но съездил на другой конец города, хрен кто догадается. И алкаша нашел классического, он и не вспомнит. Ненужную карту Лидки он выкинул там же, у банка, осколки симки пошли в урну ещё раньше. Вот лотерея, не то, что у спонсора. Выигрышная! - Лидос, привет ещё раз! Не спишь, нет? Слушай, такое дело... Да, на улице, ну, не перебивай! Сейчас домой. По делам. Если звонить будут... Да, всё равно кто, помолчи минуту! Если про карту будут спрашивать, да, ТДС-банка, скажи - потеряла. Месяц назад. Сыграй дурочку, а? Ну, не обижайся, я говорю - сыграй. Так надо. С меня подарок, ага. Ты умница, конечно, умница! Чмоки, да, пока. Двести две тысячи как с куста! И трубка - не меньше пятнашки пойдёт. Хороший день, реально. Дома всё осталось по-прежнему: недопитый кофе, трубка на зарядке. Добавились только два хмурых гражданина, непонятно как открывшие замки и попавшие внутрь. Один стоит в прихожей, второй виднеется в комнате.
- Привет, парень! - стоящий резко втаскивает растерявшегося Макса в квартиру и пинком закрывает дверь. - Не орать!
- Это... Вам чего? - слабо сопротивляется Макс, но получает короткий удар в грудь. Полусогнувшись, входит в комнату, но тут же получает ещё один по шее и падает на пол. Под ноги второму гражданину.
- Где Борис Михайлович, сучонок? - тихо спрашивает второй. Спокойно так. Очень спокойно, так, что становится страшно. - К-кто это? - блеет с пола Макс, но тут же ощущает контрольный с ноги по ребрам. Это больно.
- Это человек, чей телефон у тебя на столе, - так же спокойно, с расстановкой говорит второй. Он явно главный в этой паре. - Я тебя сейчас забью ногами. Потом не откачают.
- А-а-а... Телефон... - Макс мучительно пытается дышать. Получается так себе
. - Мы... Я нашёл. В Петровском парке.
- Когда? Где именно? Что ещё видел? - уточняет хмурый гражданин. - Быстро сказал! - Ничего не видел. Гуляли с девкой, нашли трубку. Дома включил, хотел отдать.
- И деньги Викторовой Лидии... э-э-э, Анатольевне не ты перекинул? Молодец. Следующий удар был сразу с двух сторон. Молчаливый и главный пнули его синхронно, чувствовалась наработка. Сыгранность партитур.
- Вы чего, а, чего? - заныл Макс. Джинсы намокли спереди. Жутко болел живот снизу и ребра, хотелось блевать. - За что?
- Да брешешь много, - равнодушно ответил главный. - Ты Бориса Михайловича убил?
- Не я, нет, вы что! Там... В трубке. Диктофон послушайте. Я нет. Я его в глаза не...
- Заткнись. - Главный отходит к столу и берёт телефон.
- Как тут что?
- Сейчас, товарищ... - Молчаливый переступает через Макса. Как через бревно.
- Тихо ты! Без званий.
- Есть!
Пока оба слушают запись, Макс лежит, глядя на комнату с непривычного ракурса. Стараясь не стонать, подтягивает колени к груди. Так чуть легче.
- Ясно... - послушав тишину, тянет главный. - Так, записи скинь Виктору, пусть прокачает голоса. Две группы к ним. Потом Максу: - Поехали, место покажешь.
- Я обоссался, - как-то по-детски отвечает Макс. - Дай ему другие штаны, - велит главный молчаливому. Тот открывает шкаф и каким-то экскаваторным движением выгребает пару полок прямо на пол.
- Быстро переоделся, урод! Макс неловко стягивает мокрые штаны вместе с трусами, лежа надевает другие джинсы. А, чёрт, тонкие. Ладно, в машине не замёрзнет. Быстрее бы это всё кончилось. Машину бросили на перекрестке аллей, не выключая фары. В парке было темно, но Макс постарался вывести их к той куче побыстрее. Он держался за живот, иногда накрывали спазмы боли. - Здесь, - присмотревшись к знакомой полянке в острых лучах двух фонариков.
- Вон там я трубку нашёл.
- Осмотри, - бросает главный. Молчаливый шарит фонарём под ногами, потом чуть вокруг.
- Здесь он. Вижу руку. Сейчас разгребу. Главный стоит спокойно. Макс прикидывает: не попробовать ли убежать? Нет, забьют. Ну их. Он-то ни в чем не виноват. Душу греют оставшиеся дома в мокрых штанах двести штук. Молчаливый раскидывает листья и с трудом вытаскивает снизу что-то тёмное, тяжёлое. Фонарик он держит в зубах и луч весело мечется по лесу, освещая что угодно, кроме покойника. Главный кивает в сторону машины:
- Грузи назад. А мы немного подождём. У него позвякивает трубка.
- Слушаю. Да. Да. Оба вместе? Стресс снимали? Ну, ну... Сюда. Да. Петровский парк. Четвёртая аллея. Или пятая. Быстрее. Их телефоны выбросить. Жду. По фарам найдёте! Макс с грустью посматривает в совсем почерневший парк: может, всё-таки рвануть? От одного оторвётся...
- Не советую, - спокойно говорит главный, словно прочитав мысли. - Я тебя застрелю.
Макса слегка передёргивает. Он верит. Ждать приходится минут сорок. Молчаливый давно вернулся и встал рядом. Так и стоят: молча. Хоть бы они курили. Или поговорили о чём. Какие-то роботы, чёрт их дери. Фары двух машин видны издалека. Молчаливый несколько раз крутит в воздухе фонариком, те минуют стоящий джип и подъезжают к ним. Прямо на поляну. Из машин высыпают сразу шесть человек. Видно плохо, но двоих явно вытаскивают без их желания: руки за спиной, наручники, что ли? На головах темные мешки.
- Товарищ...
- Без имён, - бросает главный. Похоже, он и этим какой-то начальник.
- Есть. Доставлены.
- Мешки снимите. Пусть говорят, хочу убедиться. Через пару минут перед ним стоят двое - лысоватый мужик лет сорока и пацан, высокий, худой. От них слегка пахнет спиртным. Остальные приехавшие темными фигурами перекрывают им пути к бегству. -
Каждый из вас виновен в убийстве, - тем же пугающе спокойным голосом говорит главный. - Убит наш товарищ. Вам есть, что сказать?
- Что за хрень, командир? - огрызается лысоватый. "Ага, старший из тех в диктофоне. Сто процентов". - Сидели, выпивали, что происходит? Отняли телефон. Требую звонок родителям. Я, вообще, несовершеннолетний! "И младший - точно. Пацаненок".
- Они? - бросает главный и Максу, и молчаливому сразу. Оба кивают. - Вот и я так думаю...
- Я требую адвоката! - срывается на визг пацан, но падает от мощного удара в челюсть. Главный вытирает руку о куртку: - Око за око, как говорится. Давай, мародёр. Твой выход. Дайте ему ремень, что ли. Молчаливый вытаскивает у мужика в наручниках ремень из брюк. Тот стоит, словно оцепенев.
- Этим душили? Ну, тогда всё по-честному. Мужик дёргается, словно только понял, что происходит, но получает сзади по почкам и падает на колени:
- Поща... Не надо!
- Надо, надо... - говорит главный и поворачивается к Максу: - Давай, раз замазался в это дело. Кончай обоих. Молчаливый включает диктофон и тот, кто потом прослушает запись, ясно услышит через слёзы, крики и хрипение, как Макс без остановки приговаривает вполголоса: - ...лотерея чувак просто лотерея ты проиграл...
Голос его звучит безжизненно, словно он перебирает мёртвые фишки в своём страшном казино.

Tweet