Олег Михайлович приехал в Москву в командировку. С утра уладил все дела, а вечером, как водится, сходил на Красную площадь, прошёлся по Тверской, посетил ГУМ. Как стемнело, зашёл поужинать в ресторацию…
- Это ж сколько они тут получают… - удивился он, листая меню.
Выбрал солянку сборную в горшочке, салат оливье, пельмени со сметаною и грушевый компот с булочкой. Официантка с очумелыми глазами записала всё в блокнотик.
- Вы уж милочка не торопитесь… - пожалел её Олег Михайлович, - У меня срочных дел не предвидится.
Официантка дежурно кивнула и принялась рассказывать про какую-то акцию. Олег Михайлович выслушал всё внимательно, но от участия отказался.
Пока ждал заказ, смотрел на публику за соседними столами. Показались они какими-то оторванными от жизни, легковесными, как стратосферные зонды, блестящие снаружи и пустые внутри, хотя при этом все одеты в модное.
- Не занято?
Олег Михайлович удивлённо обернулся. Девушка, лет чуть более двадцати, обращалась прямо к нему, минуя все возможные в понимании Олега Михайловича, барьеры и правила.
- Нет. Присаживайтесь. Окажите честь.
Олег Михайлович встал и шагнул в сторону незнакомки, чтобы помочь ей отодвинуть стул.
- Что вы делаете? Зачем это?
- Ну, как сказать… - растерялся Олег Михайлович. – Этикет! – наконец нашёл он нужное слово.
- Вздор какой. Вы скажете тоже… У меня отец такой же, вечно пытается что-то доказать…
- Ради бога извините, - Олег Михайлович сел на своё место, - я доказывать вам ничего не собираюсь, просто элементарная учтивость. Это, уж извините, в крови.
- Ой! – девушка махнула рукой и, усевшись, принялась рыться в сумке. - Глупости. Не те времена сейчас.
- А для учтивости времена всегда не те. – философски возразил Олег Михайлович.
- Вот я и говорю, вы точно как отец. Вы извините, мне надо отинстаграмить и зачекиниться.
- Что? – Олег Михайлович не понял ни слова.
- Не обращайте внимания. Вы из другой эпохи.
- Ну как сказать… Не то чтобы я уж совсем динозавр… - Олег Михайлович рассмеялся, - Просто очень много слов новых.
Подошла официантка. Принесла оливье.
- Вас вдвоём считать? – спросила она у Олега Михайловича, и прежде чем он сообразил, что ответить, девушка ответила за него:
- Отдельно. Если бы побольше места было у вас, то не надо было ерунду спрашивать.
Официантка поджала губы.
- Мне кофе и салат, цезарь.
- У нас акция, - начала официантка, - если берёте два…
Но девушка остановила её жестом руки:
- Идите.
Олег Михайлович задумчиво ковырнул вилкой оливье. Только сейчас он понял, что пропасть между ним и девушкой пролегает во всём, как между оливье и цезарем.
- Настя.
- Простите?
- Меня Настя зовут. А вас?
- Олег Михайлович Нестеров.
- Раз уж официантка подумала, что мы знакомы, то чего ж не познакомиться…
Настя что-то сосредоточено нажимала в своем телефоне и потому вела беседу не смотря на собеседника. Олега Михайловича это немного смущало.
- Ну, да… ну, да… - замялся он.
Тут Настин телефон заиграл какую-то современную мелодию.
- Да? – Настя продолжала что-то в нём нажимать, а отвечала в висящий кусок провода от наушников.
Надо же, как всё у них механизировано, - подумал Олег Михайлович.
Его старенькая нокия рудиментарно лежала на углу стола как логарифмическая линейка.
- Нет, я сейчас быстро пью кофе и еду. Через час. Да вы сами раньше не подъедете! Смотри я сейчас что выложу. Нет… Нет… Ты что дура?
Настя засмеялась.
Олег Михайлович пожалел, что нет газеты. Очень бы пригодилось ему сейчас ознакомиться с передовицей, почитать мнения экспертов про вчерашний футбольный матч…
- Это, что? Шутка? – Настя замерла с удивлённо открытым ртом.
Официантка принесла её заказ – огромноё блюдо, в центре которого лежала копна листьев.
«Вот он каков, этот «цезарь» - подумал Олег Михайлович, - «Надо будет обязательно попробовать в следующий раз».
- Ты гонишь… Нет, ну реально, что за майонез? – продолжала тем временем, удивляться Настя.
Олег Михайлович начал осторожно есть свой «оливье». Настя блуждала рассеянным взглядом по столу одной рукой придерживая шнур у рта, второй изображая в воздухе весь спектр эмоций.
- Да где я возьму кого? Ты совсем что ли? Нет, ну это подстава натуральная…
Олег Михайлович старался не смотреть в сторону девушки и сосредоточиться на салате.
- Ну всё… Я буду думать…
Настя отложила телефон и в полном отчаянии уставилась в тарелку.
- Что-то серьёзное? – аккуратно поинтересовался Олег Михайлович.
Настя взяла в руку вилку и принялась накручивать большой зелёный лист салата.
- Сегодня важная встреча в одном месте, и вдруг выясняется, что надо обязательно быть вдвоём.
- А какой повод?
- Один знакомый устраивает перформанс в галерее, тут недалеко, и мы собирались все быть обязательно.
- Перформанс, это выставка? – на всякий случай уточнил Олег Михайлович.
- Что-то вроде, но с активным содержимым и на один вечер. «Концепция выбитой табуретки», называется.
Олег Михайлович понимающе кивнул, хотя понятное дело не понял ни хрена.
- Неужели никто не может вас сопровождать на такое культурное мероприятие?
- Ой, умаляю… Какая там культура… Перепьются все к полуночи и поедут к Максу в его Выхино, продолжать…
Олег Михайлович замер с вилкой в руке. Ну, никак не складывалась у него картина мира…
- А в чём же тут искусство? – наконец, нашёл он нужный, как ему показалось, вопрос.
- Искусство… - Настя задумалась, жуя. – Нет, искусства никакого тут нет. Это не тот термин. Весь вечер люди будут выбивать друг у друга табуретки из под жоп… какое тут искусство? Как это назвать? Вот и назвали, «перформанс».
- А этот ваш друг, он по профессии кто?
- Валерка? Художник, разумеется. Скульптор или что-то навроде того. Но у него папа с мамой богатые очень, поэтому он по этой лабуде не париться. Так, устраивает периодически такие вбросы, чтобы публика не забывала.
- А много публики на это приходит?
- На удивленье. Тут же как… Есть такой пул, который по всей это пемзе натирается до кровавых волдырей. Завтра в модной газетке про это статья, потом в интернете в блогах человек десять напишут и сто ещё перепостят. Вот она, мол, настоящая богемная жизнь. Все хотят в этом вариться.
- И вы?
- И я… Тем более, что у меня родители небогатые, а там постоянно сыночки олигархов трутся.
Олег Михайлович ощутил в душе вакуум. Он совершенно был не готов к продолжению беседы. К счастью его спасла появившаяся официантка, она принесла солянку и полагающиеся к ней приборы.
- А вы не хотите?
- Не хочу чего? – не понял Олег Михайлович. – «Цезаря»?
- Со мной сходить! А то мне никого сейчас не найти, а так, посмотрите изнутри на современную молодёжь. Вам она, я вижу, не совсем симпатична?
- Ну, что вы… что вы… - От неловкости Олег Михайлович принялся перемешивать солянку. Она оказалась густой и явно очень горячей. – Если они такие как вы, то очень даже симпатична… очень даже…
- Да ладно! – Настя засмеялась, - Я пошутила. Вы так теряетесь, мне аж самой неловко становится за всю эту ерунду, что я рассказываю.
- Не знаю даже… По правде говоря, у меня вечер свободен совершенно. Я тут в командировке. Все дела сделал, завтра вечером улетаю.
- А вы откуда?
- Я из Тагила. Приезжал согласовывать в министерство некоторые вопросы.
- Ого! Вы с министром общаетесь!
- И не с одним… - засмеялся Олег Михайлович.
- Давайте тогда со мной сегодня, я буду вас выдавать за старого любовника-министра.
Олег Иванович вежливо улыбнулся, совершенно не зная как на такое надо реагировать:
- Как-то неудобно… Там все такие молодые будут…
- Идёмте! Вам понравится, а потом представляете, что про меня буду рассказывать! Такую возможность упускать нельзя.
Олег Михайлович вздохнул – не хотелось ему идти в роли старого пердуна, а Настя уже кому-то рассказывала в телефон, что будет с другом. От этого «друга», Олегу Михайловичу стало совсем неловко. Он ел обжигающую солянку и совсем не чувствовал вкуса, что в другой ситуации считал бы непростительным. Отношение к еде у него было сформировано давно и никаких отклонений от раз установленной линии он не допускал. Всё должно соответствовать какому то базису. Иначе получится не жизнь, а… «перформансы».
Так думал Олег Михайлович, а Настя продолжала болтать, иногда громко смеясь. Наконец, солянка закончилась и Олег Михайлович приступил к подошедшим пельменям. Настя кивнула на тарелку:
- Нравятся пельмени?
- Очень. Самая полезная еда, между прочим.
- Ага, рассказывайте… Я их съела уже целый самосвал, ничего полезного не заметила.
- Это потому, что покупаете магазинные, а надо такие, чтобы из нормальных продуктов были.
- Так таких нету.
- Я сам дома готовлю. Раз в месяц по субботам, сажусь и делаю наперёд.
- А жена не помогает вам?
- Я холостой.
Настя удивлённо присвистнула:
- Вот уж ни за что бы не подумала! Вы такой прямо представительный отец семейства…
- Да как-то не сложилось…
Олег Михайлович грустно улыбнулся.
- Вот теперь с пельменями коротаю вечера. – отшутился он.
Настя тоже улыбнулась, но на этот раз с каким-то внутренним сочувствием. Помахала рукой официантке.
- Давайте я вас угощу. – вдруг предложила она.
- Что вы… пустое! – попытался протестовать Олег Михайлович, но Настя уже что-то говорила официантке.
До её следующего появления они на пару доели свои блюда. Но у Олега Михайловича оставался ещё компот…
- Это что такое? – поинтересовалась Настя, глядя на стакан, - Компот, что ли?
Почему то это её очень развеселило.
- Ну, да… компот.
- Вы, наверное, очень добрый.
- Я? – совсем уже потерялся Олег Михайлович, - Почему?
- Да по всему! Пельмени... компот…
Олег Михайлович попытался придумать какой-то ответ, но как назло ничего не придумывалось. Так неудобно он себя даже у министров не чувствовал. Но природа этого неудобства была всё же несколько иной, чем в высоких кабинетах. Там как раз всё просто, есть задача, выделяется ресурс, надо выполнять. Не можешь – на ковёр и терпи неудобства для своей никчёмной личности, от другой, между прочим, не менее никчёмной.
- А вы попробуйте, Настенька, сами. – вдруг пришёл Олегу Михайловичу нужный ответ.
- Я?
Настя дико загоготала падая грудью себе на колени.
- Да вы что?
- И булочку эту съешьте. Она вкусная, с изюмом.
Настя перестала смеяться.
- Хорошо. – решилась она с напускной серьёзностью, через которую пробивался смех, как солнечные лучи в лесу через густую листву.
Официантка принесла стакан с чем-то белым.
- А это, что? Молоко? – теперь уже пришла очередь Олега Михайловича шутить.
- Это коктейль. Белый русский. Пробовали?
- Не доводилось…
Олег Михайлович осторожно взял стакан, из которых обычно пьют виски. Незаметно понюхал и отпил маленький глоток.
- Вкусно. И как будто совсем ни какого градуса не чувствуется. – похвалил он.
В свою очередь Настя принялась за булочку с компотом.
- И у вас тоже ничего.
Олег Михайлович не спеша пил коктейль и смотрел как Настя уплетала его десерт. Подошла официантка и поинтересовалась, не нужно ли чего ещё.
- Счёт несите. – сказала Настя.
- Один?
Настя явно собиралась сказать что-то резкое, но посмотрев на Олега Михайловича передумала:
- Отдельно два счёта. – сухо ответила она, - Вы же у нас это спрашивали.
Официантка кивнула автоматически, признавая свою ошибку.
- Коктейль на вас считать? – продолжила она, как ни в чём не бывало.
- Ну, раз я его заказывала, то конечно же на меня.
Официантка опять невозмутимо кивнула и быстро ушла. Подождав пока та отойдёт шагов на десять, Настя не выдержала и прыснула от смеха. Олег Михайлович посмотрел на неё с мягкой укоризной.
- Не смотрите так. Вы и так на меня влияете слишком положительно. Если бы не вы, то я бы ей сейчас устроила…
- Зачем? – удивился Олег Михайлович. – Она же очень милая девушка да ещё и на такой тяжёлой работе. Сколько у неё таких как мы, в день? Лишний раз переспросить это полезное свойство.
- Теперь это называется «плохой сервис». Официантка должна помнить кто и что ей говорил.
- Это какие-то правила?
- Да нет! – Настя опять засмеялась. – Вы такой забавный, честное слово…
Олег Михайлович допил коктейль.
- Спасибо. Очень вкусный коктейль. Буду всегда на приёмах себе заказывать.
- Вы только осторожнее, он на самом деле забористый. – предупредила Настя.
- С этим не переживайте. Я человек, как вы склонны постоянно замечать, старой формации и такого рода напитки умею потреблять без последствий для себя и главное, для окружающих.
- Всё равно, будьте внимательны.
- Обещаю.
Официантка принесла два чека.
- Давайте я за вас заплачу. – предложил Олег Михайлович.
Настя пожала плечами.
- Не возражаю.
Олег Михайлович улыбнулся и полез в карман пиджака за кошельком. Отсчитал нужную сумму, добавил на чай. Настя уже стояла в проходе и накручивала вокруг шеи какой-то воздушный платок, который появился непонятно откуда.
- Идём? – и она протянула руку, в забавном жесте. – Вы ведь не передумали?
- Пойдёмте сударыня. – сдался Олег Михайлович.
Они вышли на шумную московскую улицу, где неслись по своим делам автомобили и пешеходы. Настя сразу взяла курс против потока. Олег Михайлович старался поспевать за ней как мог, но это оказалось не просто, постоянно кто-то налетал на него, иногда отпуская нелестное междометье. Олег Михайлович начал злится на себя, за такую неуклюжесть. Настя, заметив, что её кавалер безнадёжно отстаёт, остановилась.
- Вы так потеряетесь. – заметила она широко улыбаясь.
- Ох уж эта столица! – отшутился Олег Михайлович.
- А у вас совсем по другому?
- У нас, конечно же, не так.
- Вот поэтому все деньги в Москве и крутятся.
Олег Михайлович усмехнулся:
- Нет, милочка, не по этому.
Они сместились в сторону тротуара и теперь шли вместе со всеми в одном направлении. Но всё равно кто-то постоянно обгонял, толкая с обоих боков, кто-то умудрялся попадаться навстречу, создавая непонятные коллизии, кто-то шёл крайне медленно и тогда приходилось обгонять уже им. Казалось, что каждый, случайно задевающий человек, отрывал кусок личности, как маленькая пиранья.
Пока они дошли до подземного перехода через Тверскую Олег Михайлович вконец измучился от всей этой суеты.
- Настенька, а может мы вызовем такси? – предложил он спасительное решение.
- Дорого, но я не возражаю.
Олег Михайлович заглянул в жерло перехода. Оно клокотало и пахло.
- Давайте на этой стороне.
Только в машине Олег Михайлович смог собрать осколки эмоций. Глядя в окно на горящую огнями Москву, на мелькающие лица прохожих, на суету, так ему плохо понятную, глядя на всё это, он, наконец успокоился, потому что смотреть со стороны всегда выигрышнее.
Тем временем Настя объясняла водителю как проехать до нужного адреса. Он оказался недавно живущим в Москве и поэтому плохо ориентировался в вечно закругляющихся улицах. Наконец, сообразив куда надо ехать он повеселел и стал делиться наблюдениями.
- В Москве, если видишь, куда надо попасть, напрямую ни за что не попадёшь. Всегда с какого-то боку получается подъехать. Как на ипподроме каком-то. По кругу носишься. У нас проще.
- А у вас, это где? – поинтересовалась Настя.
- В Минске.
- Что же вы хотите, - вмешался Олег Михайлович, - Его же заново отстроили после войны.
- Так и Москва горела при Наполеоне.
- От Наполеона. – поправил Олег Михайлович.
- При, от… не важно, главное – горела, могли же отстроить нормально?
- В этом плане идеален Петербург. – сменил Олег Михайлович вектор разговора.
Известно ведь, что самые умные архитекторы к сожалению пошли в таксисты, а Олег Михайлович страсть как не любил безапелляционно-дилетантствующего разглагольствования.
- Не был, не знаю. – отрезал водитель.
- Я тоже не была. – сказала Настя.
- О! Это надо срочно исправлять!
Олег Михайлович грустно улыбнулся. В Питере он бывал частенько и даже подумывал как-нибудь там остаться навсегда, правда, пока не получалось.
- Я много читала про Питер. Фотографии всегда красивые оттуда, что ни кадр, то какой-то памятник.
- В Питере шутят, что из любого дома можно сделать музей.
- Да там и так одни музеи, не понятно где люди живут! Небось в пригородах все, да на окраинах. – внёс и водитель свой авторитетный взгляд в разговор про город, в котором ни разу не бывал.
Олегу Михайловичу захотелось его как-нибудь осадить, но Настя опередила:
- А в Минске по-другому?
Водитель понял по тону, что им недовольны, поэтому ответил угрюмо:
- В Минске везде живут.
- Так и в Питере так же. Только в Питере лучше.
Олег Михайлович улыбнулся Насте, а она подмигнула, явно испытывая исключительно положительные эмоции. Дальше разговор с водителем как-то развалился, но это была не такая большая потеря.
- Скоро уже приедем. – тихо сказала Настя.
Олег Михайлович кивнул. Он вдруг вспомнил как давно приехал в Москву первый раз и она показалась ему огромной, а потом, походив недельку по городу, он понял, что не такая уж она и большая. Но почти тридцатилетние воспоминания унесли его в молодость, которую уже к сожалению не вернуть, к давно ушедшим родителям, и наконец к детству, которое казалось теперь было и вовсе с другим человеком.
- Вы как-то загрустили?
Олег Михайлович посмотрел на девушку:
- Немножко есть…
- Что-то грустное?
Да нет… - Олег Михайлович пожал плечами. – жизнь вспоминаю свою…
- Я наверное для вас как ребёнок?
- Да. Поэтому я иногда себя очень неловко чувствую.
Настя засмеялась:
- Самое неловкое ещё впереди!
И пока Олег Михайлович соображал, что она там такого имела ввиду, машина остановилась.
- Здесь? – водитель обернулся вполоборота.
- Да.
- Вот и тут кругами ехали…- начал он, но Настя быстро сунула ему деньги.
- Ну и мудило… - сказала она, когда они уже шли к ярко освещённому входу в какую-то подвальную часть большого дома.
- И запомните, вы – мой человек из министерства. – Настя остановилась перед самым входом и серьёзно взглянула Олегу Михайловичу в глаза.
- Хорошо, хорошо… - закивал Олег Михайлович.
- Вперёд!
Настя схватила его под локоть и они вдвоём шагнули навстречу перформансу.

© Свешников А.Н.

Tweet