2015 год.
Часть 1
Пролог
Однажды, в далеком 2006 году в одном из регионов нашей необъятной родины, я очутился в Центре реабилитации детей-инвалидов. По сути, это было учебное заведение, где людей с инвалидностью обучали по профессиям «оператор ЭВМ», «бухгалтер»,  «портной», «секретарь-референт». Поступил я в группу «оператор ЭВМ» (в то время владеть компьютером мог не каждый, и я сделал свой выбор, о чем не жалею), а жить предполагалось в общаге коридорного типа. Впереди был год учебы...
Вы когда-нибудь обращали внимание на людей, прикованных к инвалидному креслу? Или на людей, у которых нет конечности? Людей, идущих неровной походкой? Их называют инвалидами. Как правило, все отворачивают лица в сторону и проходят мимо. Не знаю что это: стыд, неприязнь или что-либо еще, но так делает большинство. Будучи ребенком, я задумывался – что же приключилось с этими несчастными людьми? А теперь мне предстояло с ними жить бок о бок. К слову, у меня были проблемы с почками – так я получил группу.
Первое, что ты испытываешь, прибыв на место учебы – это шок. Я не был морально готов увидеть отсутствующие конечности и различные патологии. Жутковатое получается начало, но дальше будет смешно и весело. Я обещаю.

Глава 1. Прописка
Я прибыл в трехэтажную общагу и первым заселился в свою комнату. Как и положено, занял самое лучшее место – у окна. Я знал, что у меня будут еще три соседа по комнате, но мучил вопрос: кого ко мне заселят и с какими недугами? Первым соседом оказался нормальный с виду парень Серега, с черепно-мозговой травмой и пластиной в голове. У него было вялое поведение, как у привидения, и он тут же получил прозвище – Каспер. В комнату его привела красивая сестра – она позвала меня в коридор и провела инструктаж: «Если мой брат будет дрыгаться в приступе – держи его крепко и суй ему палку в рот». Блин! Жутковатое наставление, однако, но обещал все выполнить, в случае чего. Сижу с Каспером в комнате и спрашиваю:
– А что у тебя приключилось с головой?
– Да на мотоцикле летели быстро, я упал и прямо затылком об камень, вот и вся история.
В этот момент в комнату зашел парень с «писькой» под носом – ну, вы знаете этот пушок под носом у подростков. Внешне здоровый улыбчивый парень, представился Алексеем. Он тут же вытащил боевой лук, «щадящие стрелы» с резиновым наконечником и учебные мечи. «Вот тебе раз», – подумал я.
– Ты чего это сюда притащил? Леха, ты кого убивать собрался?
– Парни, расслабьтесь. Я эльф-лучник!
– Кто ты?!
– «Толкинист-ролевик», в общем.
– А меч тебе зачем?
– Я еще и фехтовальщик.
Ну, думаю, весело у меня будет... Потом зашла толпа женщин. Они завели к нам нормального парня Сашу. На мое удивление, Саша был внешне здоров, но, блин, он говорил медленно и заикаясь. «Наверно тоже черепно-мозговая травма?». Но все оказалось куда мощнее и интереснее. Женщины (его мама и сестры) ушли, и мы остались вчетвером в комнате. Я спросил: «Ну что, парни, у кого какие проблемы со здоровьем?» Усатый Лучник сказал кратко:
– Ноги болят…
– Ага, понятно. А у тебя, Саша, что?
И тут он выдает первый хороший жизненный урок
– Я укололся метамфетамином с друзьями. Всем стало хорошо, а у меня инсульт приключился, и теперь половина тела парализована (рука, нога) – отсюда медленная речь и походка вразвалочку.
Вот вам, дети, урок: наркотики – это зло. Саша получил прозвище «Тромб». И вот еще любопытная деталь – Тромбу было двадцать восемь лет! Выглядел он как восемнадцатилетний юноша. Может быть это последствия инсульта? Я не знаю.
День продолжался замечательно. Я пошел прогуляться по общаге, и там я столкнулся с двумя земляками:
– Батюшки! Какая встреча! И вы тоже тут будете учиться?
– Будем, – сказали два брата-прибалта: Ян и Раймондс (у одного проблема с почками, у второго онкологию крови вылечили не так давно).
– Это хорошо, что вы тут, ребята. Будем держаться рядышком – авось не пропадем.
Мы пошли на экскурсию по общаге: первое, что нас удивило и смутило – это туалет. Двери вообще не закрывались, а перегородки были пятьдесят сантиметров в высоту. Вы меня понимаете? Пятьдесят сантиметров в высоту. То есть, ты какаешь и при этом смотришь в глаза тем, кто проходит мимо кабинки. Такая ситуация была во всех туалетах, на всех этажах. «В чем дело?», – спросил я у коменданта (огонь-бабка – молча быку шею сломает, но про нее позже). Объяснение было более, чем понятным:
– У нас один зашел в туалет, нужду справить, а у него приступ случился. Он и умер… С тех пор никаких замков в туалетах и никаких перегородок.
– Жестко, но справедливо, – заключил я.
В общем, в течение дня я нагляделся и наслушался достаточно ужастиков, настолько, что заболела голова, и я вышел на крыльцо подышать воздухом. Там была курилка и отличное место для знакомства с новыми людьми. Я понял для себя одно, что большинство ребят внешне здоровые люди, у которых так называемые «скрытые» проблемы (почки, давление, астма, травмы, зрение, слух) и заметил, что полно красивых девчонок. Это радовало. Сперва все стояли молча. Обстановку разрядил один из братьев-прибалтов Раймондс: он весело и задорно рассказывал про свое заселение в комнату, про рваное постельное белье и про туалет. И вот, спустя пару минут, все начали болтать: кто, откуда и как сюда добрался, у кого какая комната – сразу пошел первый смех и стало весело. Все это напоминало летний лагерь. И тут я увидел еще одно знакомое лицо – земляк! Назовем его Тошей. Непонятно, чем он страдал, но был он как дистрофик.
– Эх, скучно! Сейчас бы покурить, – сказал Тоша и тут же, откуда ни возьмись, выскочил мой сосед по койке, Тромб. Он достал пакет с комочком пластилина и сказал:
– Пошли покурим?
Сказать, что у меня был шок – это ничего не сказать. Мой сосед, блядь, наполовину парализованный от «фена», еще и растаман хуев! Я твердо отказался курить это говно, а Тоша и Тромб ускакали за общагу курить план. Кстати, в 2006 «спайса» почти нигде не было и употребляли люди натуральный продукт (но я все равно противник этого говна).
Заебись денек. Я пришел в комнату и увидел, как Каспер сидит в темноте и смотрит на свои ладони, как гадалка (по-русски говоря, он «залип»). Я включил свет и увидел, как эльф-лучник под покрывалом обосранный от страха лежит, глазами хлопает.
– Ну что, весело вам тут?
– Обхохочешься, – сказал Лучник, – я боюсь этого Каспера, и у меня ноги болят.
– Показывай, что там с ногами.
Я думал, что он стукнулся, или что-то еще. Он задирает штанину, а там на обеих ногах голеностопный сустав здоровее двух кулаков! Я отпрыгнул и заорал:
– Ебать, Леха! Да у тебя же перелом обеих ног, бля. Ты чего лежишь и терпишь? Сейчас скорую вызовем!
Он засмеялся и сказал, что у него с рождения увеличенные суставы, и по вечерам они побаливают. В шоке я сел на свою кровать, и тут мне в руки упала веревка.
– Это что за хрень?
Каспер сделал мощное заявление, что если он ночью будет дергаться и орать, то чтобы мы его связали, да покрепче. Я откровенно прихуел от событий, а в комнату зашел довольный накуренный Тромб.
– Эх, сейчас бы музыку послушать, – сказал Тромб ровно, не заикаясь (оказалось, что он, когда накурится, разговаривает идеально, как обычный человек. Вот вам и неизученная сила гашиша для «инсультников»). Я говорю:
– Ага, тебе, наверное, сейчас «Мистер Кредо» в самый раз слушать, про «Чудную долину».
Ответ Тромба меня просто втоптал в землю:
– Да, хороший певец. Он к нам в лагерь с концертом приезжал, когда я срок мотал в Нижнем Тагиле.
Я от этих слов так охуел, а оба соседа вообще обделались.
– Срок? Ты что, сидевший?
– Да. Я и на «малолетке» был. (Как оказалось впоследствии, из личного дела, он дважды судимый – три и пять лет. Тот самый бандит из девяностых, из Екатеринбурга). Но был он спокойный и уравновешенный: я не увидел ни одной наколки до конца обучения, и ни одного слова по «блатной фене» не услышал.
Теперь представьте мое состояние – день был по-настоящему тяжелый. Но, к счастью, он подходил к концу. Я вышел в коридор и увидел, как мужики в форме ЧОП «Лава» бегают по этажу с вахтершей и растаскивают студентов по комнатам. Шла настоящая вечерняя поверка. В двадцать три часа были перекрыты входы и погашен в коридорах свет: «Всем спать, ебвашумать!»
Я лег в мокрую постель (сентябрь, высокая влажность, еще не включено отопление и постельное белье просто прилипало к телу) и потянул на себя одеяло, тут же услышал, как рвется по швам ткань… Заебись. Я смотрел в потолок, а оттуда доносился монотонный писк каждые десять секунд. Это была неисправная пожарная сигнализация.

Глава 2. Знакомство
Нас привели в компьютерный класс, и я впервые увидел ребят, с которыми мне предстояло учиться. В глаза бросились два парня (двоюродные братья). Назовем их Зырян и Косяк. Высокий – Зырян, мне показался несерьезным парнем, волосатый какой-то. Лишь потом я узнал, что он отличный боец и самбист. Также в группе были две девушки: одна страдала излишним весом, а вторая – местная здоровая девочка, которая как-то «замазалась» сюда учиться (с ней я позже хапну горя). Мы познакомились с новым директором (в прошлом следователь из милиции). Скажу наперед – этот мужик станет врагом номер один, а затем заслужит безграничное уважение. Директор заявил:
– Я планирую внедрять спорт в наши ряды!
«Заебись, – подумал я, – бег для астматиков, подтягивания и отжимания для парализованных — это именно то, что нам нужно».
Мы вышли на крыльцо покурить, и тут началось. Ко мне подошел парень с первого курса и заявил, что у нас большие проблемы. Старший курс хочет «прописать» нас в общаге – вломить пиздюлей и поиметь денег (дедовщина, в общем). Дедовщина среди инвалидов! Эта новость должна была нас заставить испугаться и сломаться. Ведь старшие всегда гасят молодых, так? Но все пошло наоборот. Новость быстро разлетелась по группам первых курсов, и после занятий мы договорились собраться и решить проблему коллективно. В общаге я увидел толстого парня. Он был прямо «рубаха-парень». Он сразу заорал мне ухо:
– Привет, я Некит. Я живу напротив, и я твой одногруппник! Как жизнь тут?
Я объяснил, что у нас сейчас встреча по поводу проблем со старшим курсом, и он согласился пойти со мной. Нас было пятнадцать человек, все с первого курса, и мы были намерены раз и навсегда решить проблему предстоящей дедовщины. Но для начала надо выпить!
– А где магазин тут?
Я забыл сказать, что заведение располагалось в лесополосе за городом, и до ближайшего магазина было два километра. Короче, мы кое-как дошли до магазина по трассе, набрали пива и затем пили его на остановке, обсуждая проблему.
– Так, парни, вместе мы сила. Старшие заебутся нас ломать. Поэтому, если что не так, срочный сбор и ломаем всех.
Длинную речь подытожил татарин-мариец Пашиев (в голове у него зиял след от дыры, полученной хер пойми где):
– Главное, парни, не лошиться. Будут требовать деньги или отправлять магазин за бухлом – не соглашаться и не шестерить! Если что, зовите. Я их всех убью.
Он достал свинцовый кастет. Я откровенно прихуел от такой подготовки марийца. Из толпы вышел конкретный Ален Делон, мечта девчонок.
– Меня зовут Леха. Я рукопашник.
Эта новость обрадовала меня. Зырян – самбист, Леха – рукопашник и татарин-мариец – психопат с кастетом. Банда была, что надо.
Мы вернулись в общагу уже уверенные в себе. В умывалке я встретил нормального парня, Антоху («Киприян»). Я его спросил:
– Что за канитель со старшим курсом? Чего беспределите?
У Антона округлились глаза и он выдал:
– Так я и есть старший курс. Вам кто такую херню вообще сказал? Мы ничего и ни у кого требовать не собирались, нахер вы вообще нужны нам?
И тут я соображаю, что произошло – кто-то пустил ложный слух (пошутить решили, мол, пусть молодые обосрутся немного), а вышло все наоборот. Пятнадцать пьяных парней сидели в полной боевой готовности начать массовую драку. Один вообще спал с ножницами под подушкой! Я сорвался к своим парням и сказал:
– Мужики, да нас разыграли.
Хохот стоял неимоверный. А тем временем, слухи обрастали жуткими подробностями: в курилке шептали, что или гони денег старшим, или жри стакан соли.
– Короче, надо тупо пиво поставить, чтобы не трогали, – рассуждал один из идиотов. Вечером я нашел распространителя слухов – это была полноватая девчонка со старшего курса – юморист высшей категории, внучка Петросяна, не иначе. В общем, все посмеялись, но я понимал, что дедовщина была неизбежна. Это был лишь вопрос времени.
Особое неудобство представлял график работы кухни в общаге – она рано закрывалась, и была одна вахтерша, сука редкостная, Светка. Она люто ненавидела инвалидов. Эта тетя принципиально закрывала кухню раньше, когда ребята что-то варили или готовили, и никакие уговоры и мольбы не помогали. Светке было похуй.
В один вечер мы жарим картошку, рукопашник Леха играет на гитаре про то, как «мой фантом теряет высоту». Всем хорошо – все голодные. Вахта прилетела и сказала:
– Всем спать...
– Можно мы сначала дожарим картошку?
Она ни в какую не соглашалась. Мы с ней поссорились, съели недожаренную картошку (Светка, бля, привет), и я предложил всем парням:
– Давайте сделаем одну подлянку: вахте спать не дадим?
Мы пошли, расправили свои кровати, разделись и бегаем по этажу в трусах. Мы договорились, что все по моей команде, на счет «три», закричат что есть силы (просто закричат во все горло). Мы подняли для этого святого дела весь этаж, все стоят в дверных проходах, ключи от комнат наготове, чтобы сразу закрыться. Я скомандовал: «три», и не менее двух десятков парней во все горло, как заорали! И тут же, через секунду, скрылись в комнатах, одновременно закрыв двери. Одновременно раздался звук двадцати замков. Это было нечто! Этот крик поднял не то что общагу, по-моему, даже весь район. Вахта, забыв про сон, тут же прилетела, ни хера понять не может. Никого ведь нет. А я в комнате закрылся и смеюсь до слез, как дурачок, остановиться не могу. Мы хохотали весь следующий день, вспоминая, как проучили непокорную вахтершу. Она вскоре уволилась – оно и к лучшему.
Как-то после занятий я стоял на крыльце, и мне попался прибалт Ян. У него был разбит нос.
– Ого! Вот это заявочка. Кто ударил?
– Да с магазина по трассе шел, гопники напали толпой, ударили в лицо и отобрали из пакета пиво… а пельмени оставили.
– Раз пельмени не тронули, значит, точно гопники!
Меня поразило то, что весь город знал, что тут учатся люди с инвалидностью, и это никак не останавливало местных ублюдков. Напротив, они сюда приходили поохотиться на слабую жертву. Ребята собрали малую бригаду и прочесали трассу, но от гопарей и след простыл. Стало понятно, что это не последний случай. Тут кто-то из старшекурсников рассказал мне одну мощную историю. Когда я заселялся в общагу, меня спросили: «Откуда ты?». Я назвал свой город, все опешили и спросили: «Мясо знаешь?» Я ответил, что в своем небольшом городе на лицо знаю всех. Оказалось, за год до моего прихода тут жил-был Паша-Мясо – небольшого роста, худощавого телосложения (но жилистый), из моего городка. Этот парень уж больно любил чудить и не стеснялся драться (позже я ним встретился). И вот, собственно, сам рассказ со слов Паши:
– Пошел я в субботу из общаги с другом в городскую баню, а она, как назло, оказалась закрыта. Ну не пропадать же деньгам? Купили пиво и пока возвращались, оно кончилось. Тут высрались два тела на дороге, стали себя вести не совсем хорошо. Я понимал, что это те самые ублюдки, которые по вечерам инвалидов из общаги избивают. Я им говорю: «Парни, а давайте попьем пиво за ваш счет?» Гопники обалдели от такой наглости и попытались что-то предъявить, но не успели – я оперативно раздал им пиздюлей, и мы с товарищем пошли дальше. Позади раздался крик: «Эй, пидоры! Стойте!» За нами бежали два избитых гопника и три здоровенных быка. А я думаю, что сейчас одного вырублю с прыжка и по-честному подеремся четыре на два (именно такой расклад Паша считал честным). Все так и случилось. Только драться вдвоем против четверых сложно, думаю, пора «закрываться» – упал, закрылся и лежу, жду, когда ногами бить будут… И что-то меня слабо пинали. Я даже открылся поглядеть: может, случилось чего? Они меня подняли на ноги и стали разводить на деньги. Я прервал беседу, молча ударив самого здорового быка, и опять началась драка – четыре против двух. История закончилась тем, что гопники не были готовы к активному сопротивлению и убежали, сказав: «На днях тебе пиздец, жди нас у общаги».
Эти ублюдки собрали девять или десять машин и приехали, как обещали. Представьте себе картину: к общежитию с инвалидами приехало полсотни быков. Естественно, все студенты испугались. Ублюдки ходили под окнами и кричали:
– Выходи, пидор. Будем тебя убивать.
Паша прошелся по общаге и спросил: кто со мной выйдет постоять рядом, чтобы не убили? Отказались все (как назло, боевые друзья уехали домой на выходные). Паша вышел один… Один против толпы ублюдков, тем самым вызвав уважение среди соперников. Они пытались его поставить на деньги, на пиво или извиниться, но ничего не добились. Активный похуизм и отсутствие страха перед дракой сделали свое дело. Ублюдки пригрозили, что в таком случае регулярно будут отлавливать студентов и пиздить их на трассе. Мясо сказал, что в таком случае ему придется обратиться за помощью к друзьям. Все знали, что у Паши есть друзья на «Уралмаше», в близлежащем Екатеринбурге. На этом конфликт был исчерпан – до конца учебного года никаких проблем с местными не было. Но сейчас Мясо уже не учился, и, как вы заметили, местные ублюдки активизировались – проблему надо было решать.

Глава 3. Люди и крысы
Иду я, значит, по общаге и вижу страшного парня. Все видели в советских мультфильмах жуликов и бандитов? Вот, один в один: маленький, круглый, смуглый, глаза черные, а сам в кожанке такой. Один внешний вид внушал реальный страх – кстати, он был цыган из Нижнего Тагила, за что и получил прозвище Жулик. Так вот, этот Жулик был добрейшей души человек, простой и честный (вот так порой внешность бывает обманчива). Мы познакомились и вечером пошли толпой пить пиво! Пока шли, обсуждали проблему с местным контингентом. И тут мы нарываемся на толпу быков. У магазина был игровой клуб, в котором ошивалась всякая нечисть, а тут мы – при деньгах, тепленькие идем. Я даже не успел среагировать, как Жулик подлетел к быкам и заорал:
– Здорово, братва! Вы чего, местные, да?
И тут в разговоре выясняется, что у Жулика родной дядя местный серьезный бандит какой-то, по линии цыган. Мол, мать велела поклон передать, в гости как-нибудь заскочу позже. Мы не понимали, о чем идет речь, но быки все поняли. Они пожали руки и пообещали все передать.
– Вот-те раз, – подумал я, – лихо выкрутились.
Но, помимо нормальных парней, попадались и такие экземпляры, от которых по сей день то живот от смеха сводит, то глаза кровью наливаются. Начнем с одногруппника по прозвищу Пупс: лысый, в «Адидасе», четкий парень из Екатеринбурга. Этот педрила после знатной пьянки воспользовался ситуацией и пошел утром по комнатам, которые были не закрыты. Там он спиздил пару телефонов прямо со стола спящих ребят (это выяснилось уже позже). К тому же, он имел привычку грубить. Сижу я, ем печеньку и слышу, кусается кто-то в коридоре. Ага, Пупс нарвался на человека. Они оба уходят поговорить. Угадайте, куда? В сортир! Нет хуже разговора, чем разговор в туалете. В случае драки падать там ни в коем случае нельзя – умри, но на ногах останься. Пупс вроде как наш одногруппник. Мы с Зыряном заходим следом, чтобы разобраться, кто прав, а кто – нет. И что я вижу? Пупс из матерого парня мигом превратился в запуганного котенка. На вопрос, в чем дело, рассказывают: шел человек соли попросить, как положено, постучал в дверь, а Пупс говорит: «Ты еблом в дверь постучи, понял!» И тут надо бы извиниться, или давай «раз на раз» потягаемся, так сказать, определим, кому из нас еблом стучаться об дверь надо? Все по-честному, Пупс не прав, и значит, впрягаться за него мы не будем.
Так я познакомился с пострадавшей стороной – Данил Лущан, хохол и наполовину татарин. И этим все сказано: проныра и массовик-затейник. Короче, извинился Пупс и купил пострадавшей стороне пиво (унижение страшное, пиздец). Ну и документы забрал через неделю, так как жить ему после такого провала по-блатному не получится. Оно и правильно – крысам, ворующим телефоны у своих, тут не место.
Этим же вечером в умывалке я увидел чистокровного татарина по имени Раис, в очках для зрения и роговой оправе, как у бабушки. Этот чудик мне с порога заявил:
– Ты же мой брат!
– Это почему?
Выяснилось, что я чем-то похож на его брата, которого он любит, и теперь он будет любить меня… Заебись.
– А ты чего в очках, Раис?
И тут он поведал мне душещипательную историю про кучу бандитов, девушку и знатную драку, где ему сильно повредили зрение. И все бы ничего, но история в течение года каждый раз менялась до неузнаваемости – то его хулиганы стукнули, то разбился, а потом до конца года рассказывал удивительную историю. Вы только послушайте:
– Было это на военных сборах, в пятнадцать лет! Нас учил инструктор-афганец. И в один из дней он проверил нас на храбрость – мы встали в круг, инструктор достал гранату, выдернул кольцо, и мы стали ее передавать из рук в руки (я даже сейчас пишу и смеюсь). И вот один мальчишка не выдержал напряжения и… Нет, не обосрался, а бросил гранату в воздух… Все упали на землю, а я получил контузию, из-за которой отказал один глаз. В общем, Раис был патологическим пиздоболом, но вся соль в том, что мы это прочухали не сразу и знатно обожглись. Как, спросите вы? О, дорогой читатель, сейчас я поведаю историю, которая переходит из уст в уста!
В первый месяц обучения на выходные все уезжали домой (постираться, за деньгами и прочее). В очередную пятницу была хорошая погода, и я намыливался в Екатеринбург к сестре. И слышу разговор Раиса:
– Парни, а поехали лучше ко мне на дачу? Всей толпой посидим в баньке, попаримся, пивка попьем, девочек деревенских приведу, песни под гитару – все в лучше виде.
Вы понимаете, как сладко он это говорил? Ясен хуй, все согласились, и я тоже чуть не согласился (о чем до сих пор жалею – я должен был увидеть этот адовый пиздец). В воскресенье я, сытый и чистый, вернулся в общагу и увидел, как из автобуса вываливаются какие-то бомжи…Пригляделся – батюшки, да это же наши парни, которые ездили к Раису на дачу. Все злые, сырые, вонючие как бомжи – небритые и пьяные.
– Что случилось, парни?
– Мы были на даче, блядь, – сказал прибалт Раймондс.
И тут я слышу историю, собственно. Двенадцать человек поехали на электричке в глухую деревню Лебедкино. Добрались уже ночью, грязные и промокшие, прихватив с собой пельмени и водку. Шли они, как вы понимаете, не по асфальту, а по болоту. Раис шел и приговаривал: «Сейчас, парни, в баньке отогреемся. Девок приведу». «Раис, если баб не будет, то будем ебать тебя!»
– Долго еще?
– Рукой подать. Всего пару километров.
Пришли, в общем, на край села. А изба – пиздец страшная. Раис важно заявил:
– Парни, не переживайте – это не наша изба, наша вон там, ниже.
Ниже стоял сгнивший и вросший в землю домик для хоббитов. У парней случился шок.
– А где, собственно, баня?
– Ой, кажется, дядька ее не успел построить к осени. Ну что же, обойдемся без нее.
Раис взял палку, взломал навесной замок и сказал:
– Добро пожаловать!
– А где выключатель, Раис?
– Свет отрезали летом. Но можно на столб залезть и вручную подключиться. Правда, мне нужны «когти».
– Ох, темно уже, однако, – заключил Раис, – посидим без света, сейчас свечек побольше принесу.
Раис принес ровно один огарок свечи!
– Раис, а где мы спать будем? В доме один диван и кухня, а нас двенадцать человек.
– Это, сейчас печку вот натопим, ух, как тепло будет! На полу можно спать…
Я даже не знаю, что испытывали парни в тот момент. Но ад продолжался.
– Раис, где дрова? Во дворе даже поленницы нет! Чем топить?
– Так вот, в доме паркет же есть (в доме в пачках в углу лежали паркетные плитки).
Пришлось топить паркетом. Парни допустили роковую ошибку: они сняли и сложили свои куртки возле окна. А когда печка нагрелась – окна потекли и куртки насквозь пропитались мокрой плесенью. Но этот сюрприз они увидели утром. А пока нужно было придумать – в чем варить пельмени? Они скрутили ведро у колодца и в нем сварили пельмени…
– Так, а столовые приборы где?
– Вот, вилка одна…
На двенадцать человек… Парни отломали щепки от паркета и стали кушать с их помощью.
– А где водка?
– Вот бутылка.
– А что она пустая-то? Литр же целый был.
Оказалось, что среди толпы не выдержал парень по прозвищу Гена, и он без закуски в течение часа выпил литр, пока парни налаживали быт. Потом он молча упал под стол и уснул. Среди всех он был самый счастливый.
Атмосфера зла нарастала – все осознали, что Раис редкостный пиздобол. Хорошо, теперь спать и утром бегом обратно. Но даже на полу катастрофически не хватало места всем парням. Один встал, чтобы подкинуть паркет в печку, а по возвращении обнаружил, что места на полу нет. Он уговаривал людей подвинуться, но все лежали с открытыми глазами и делали вид, что спят. Всем было плохо…
Они чудом вернулись обратно. По дороге ребята с горя напились и на вокзале Екатеринбурга их приняли за бродяг и задержали половину, затем каким-то чудом они все очутились в одном автобусе, который вез их в общагу… В автобусе все сидели по разным местам, и никто не разговаривал с Раисом. Чистокровный татарин Раис заслужил «отличную» репутацию на весь учебный год…

Глава 4. Посвящение
Наша общага была трехэтажной. Наверху жили парни, там творился адовый пиздец, в хорошем смысле этого слова. Пьянки-гулянки, но все втихую, как положено. На втором этаже жили девочки, там был рай для знакомств, а вот на первом... На первом этаже была резервация, где жили очень юные девочки, поступавшие сюда на базе девяти классов (ну вы понимаете меня, да?). Первым делом мы ломанулись туда знакомиться. И в этот же вечер у одной из девочек украли телефон. Пиздец, стыд и позор! Подозреваемых было буквально пять человек, в том числе и я. Но я-то не воровал. Круг подозреваемых сузился, и под подозрение попал мой земляк – растаман Тоша. И затем в течение месяца везде, где он появлялся, потихоньку исчезали телефоны, mp3-плееры, но никто ничего доказать не мог. А, как говорится, не пойман – не вор. Атмосфера зла нарастала, среди нас была конкретная крыса, и поймать ее никак не могли. Ситуация ухудшилась, когда телефоны стали пропадать в те дни, когда Тоши в общаге не было. Это означало, что вообще кругом подстава. Всех объединяло желание выловить «крысу» и расхлестать ей ебальник.
Однажды я вернулся с занятий и увидел, что мой телефон, только что оставленный на кровати, исчез.
– Кто?
– Тоша заходил недавно, – промычал Эльф-лучник.
Кстати, про Эльфа: за свою страсть к фехтованию он получил общее прозвище Ниндзя и его оперативно невзлюбили за пушок под носом. Он не мог за себя постоять, даже морально, а это было очень плохо, на таких обычно ездят. В общем, я зашел в умывалку, где сидел Тоша, и сказал ему в лоб:
– Через десять минут телефон должен лежать у меня на кровати. Если его не будет, я расхлещу тебе ебальник. Вопросы есть?
Телефон лежал на кровати уже через пять минут, но все было разыграно как «шутка юмора». Ох, братан, ты чего, шуточек не понимаешь? Мы же разыграть тебя хотели, на реакцию посмотреть… Но мне было не смешно. Я наказал всем сожителям закрывать комнату, даже если вы выходите пописать, покакать, воды набрать и даже если тупо в коридор воздухом подышать – дверь, сука, закрыть, и точка.
Неприятный сюрприз моей общаги 2006 года – это отсутствие горячей воды. Ее давали только по вторникам и четвергам. И всего на два часа. Нужно было заранее записываться в журнале, мест не хватало, и, как вы понимаете, были скандалы. В один из вечеров я уже конкретно чесался и мечтал помыться. И тут смотрю: а душевая-то свободна. Это был мой шанс. Я полетел туда бегом, и в самый интимный момент, когда моя задница была в мыле, кто-то начинается выламывать дверь. Я прихуел от такой наглости, открываю дверь, а там стоит вахтерша и два парня. Эти три персонажа меня осадили как щенка. Затем парни молча зашли ко мне в душевую, разделись и… Нет, они меня не оттрахали. Они начали мыться. Я не педик, и мне реально с непривычки было стремно мыться с двумя посторонними парнями, которые трясут своими хуями возле меня. Но это общага, сынок. И среди девочек происходила такая же херня.
Там, в душевой, я познакомился с персонажем-долгожителем по кличке Камардин. Он был эдакий серый кардинал общаги: никогда не лез в разборки, но своего не упускал. Он первый сказал речь, которая нас, первокурсников, напрягла не по-детски. Он сказал: «Вы думаете, что крепко сдружились? Хуй вам. Думаете, друг за друга будете стоять? Хуй вам. После посвящения в студенты (конец сентября) среди вас появятся те, кто будет шестерить, бегать в магазин, будут те, кто будет безвозмездно занимать деньги, будут крысы (они уже появились), будут стукачи. И все это будет среди вас, молодых. Поэтому внимательно приглядитесь к тому, кто возле вас». Вы даже не представляете, до какой степени Камардин оказался прав. Этот сукин сын просто в воду глядел и все знал.
Вечером нас собрали в зале, где сидели воспитатели (звучит смешно, но там еще сидит психолог и социальный педагог. Все потому, что в общаге есть несовершеннолетние). Главный нацист-надзиратель Татьяна объявила, что впереди конец сентября, и будет посвящение в студенты – каждая группа должна приготовить сценку для выступления. Мероприятие называлось «Осенний бал», но, по факту, это и было посвящение. Я сейчас напоминаю вам, что дело происходит в «Центре реабилитации инвалидов». Но даже в таком, казалось бы, депрессивном месте, шутят так, что «Камеди Клаб» и рядом не стоял. Шутят над всем, особенно над своими недугами. Вот и мы поставили сценку, где Кащея играл дистрофик, Царевну играла девушка, страдающая ожирением, а старый король был прикован к инвалидному креслу. Смерть Кащея в яйце. И Кащея били с размаха ногой по яйцам. Зал ревел от восторга и топал ногами. Другие группы жгли ничуть не хуже – победа досталась старшему курсу вполне заслуженно. Вытирая слезы от смеха, я впервые осознал, что люди, отворачивающие голову при виде калеки, просто понятия не имеют о том, что эти люди тоже умеют любить, умеют шутить и смеяться, они живее серой массы на улицах. Кстати, в этом же заведении учились отдельные группы местных ребят – полностью здоровых. Так что народу в учебном заведении была куча.
После «Осеннего бала» этим же вечером состоялась дискотека, по размаху веселья ничуть не уступавшая ночным клубам. Я впервые в жизни так отдыхал и так веселился. Кстати, именно там мы сдружились со старшим курсом. Наутро я всем объявил:
– Бродяги! У меня день рождения, короче, на носу! Надо бы отметить…
Я понимал, что в общаге херова туча ребят, и у меня денег тупо не хватит, чтобы отметить это мероприятие. Решение нашлось само собой: «А давайте по сто рублей скинемся?» Вы скажете, что сто рублей – это мало? Но не в 2006 году. «Полторашка» свежего пива стоила 40 рублей, а проверенная водка от 56 рублей за бутылку. Вы понимаете, какие раньше были цены? Мать вашу, верните мне мой 2006/2007. Короче, нас собралось вечером тридцать пять с лишним человек. И тут возник резонный вопрос:
– Господа, а где мы будем праздновать, собственно?
– А давайте в лесу?
Я напоминаю, что заведение находилось в лесополосе, и кругом был сосновый бор, стоящий на возвышенности. То есть, в лесу всегда было сухо, хоть жопой на подстилку садись – не промокнет ничего. Зайти в лес мы зашли – было светло, а вот как выходить из леса по темноте – об этом отдельная мощная история.
Мы хорошенько затарились в магазине и ушли куда-то в лес, вроде, в сторону общаги. Трава сухая, погода супер, и мы вот прямо упали возле костра и давай пить, кушать и песни Цоя под гитару орать. Тут внезапно стемнело, в коматозном состоянии ко мне подкатывает одногруппница (та самая, которая местная и здоровая, с которой я сейчас хапну горя). Она говорит:
– Ты мне нравишься, пошли в лес глубже?
Я, идиот, увожу ее за соседнюю сосну, пытаюсь поцеловать эту скотину. Но, как только мой рот приблизился к ее губам, эта сволочь изрыгает мощную струю блевотины. Хотите верьте, хотите нет, но я чудом ушел от струи, но вот этот запах желудочного сока не забуду никогда. Она упала в лужу своей блевотины. Я хотел ее поднять, но она была тяжелее меня… Я ронял и ронял ее обратно в лужу. Со стороны это походило на то, как я кота мордой тыкаю в то место, куда он нагадил… Я это делал не специально, поймите – я был пьян! Позади раздался голос:
– Собираемся, парни. Скоро общага закроется, надо возвращаться…
И тут я увидел, что мы не за соседней сосной стоим, а метров так за 20 от места пьянки (синька – чмо). Ориентируясь на костер, я дошел до ребят и меня спрашивают:
– А где одногруппница-то?
– Ох, ты ж, бля! Потерял!
Но ее быстро нашли по запаху. Вокруг окончательно стемнело. А мы же первокурсники, и лесной местности совсем не знаем. Ну, давай расходиться в общагу.
Начался спор: куда идти? Я тыкнул пальцем в небо и повел первую половину людей. Вторая половина уперлась рогами и уверяла, что выход из леса в другой стороне. Так и разошлись – кто куда. Надо сказать, что я удачно вывел людей из леса на трассу, но возникла проблема: одна девушка не могла самостоятельно идти, и ее подобрал мариец Пашиев, взял на руки и побежал… Прямо в канаву. Они упали. И я, идиот, подобрал девушку и пронес ее на два метра дальше, чем он, и упал в ту же канаву… Меня поднял Пашиев, и мы дошли до общаги. Все благополучно забыли про девушку. И тут я вспомнил:
– А где, собственно, девушка?
Пашиев заверил, что оставил ее в канаве. Ситуацию урезонил один хороший человек. Он сказал, что девушку уже принес лично в общагу, и она спит. Первая партия добралась успешно.
А вот вторую половину людей, в которой была моя заблеванная одногруппница, выводил из леса Некит (толстый рубаха-парень). Они вышли вообще в противоположную сторону, к городскому вокзалу. Парни передали одногруппницу маме в руки и все, время вышло. Общага закрылась, парни понимают, что ночевать придется на улице. Спали сперва на вокзале, откуда их в час ночи выгнали, потом на лавках на улице. Представьте, сентябрь месяц, минус такой... Короче, где-то в четыре утра ходит прибалт Раймондс по территории вокзала и пьет ледяное пиво, мерзнет и сам себя проклинает, что со мной не пошел. Стало слишком холодно, и все толпой валят в первый ближайший подъезд. Заходят и падают к батарее (вы себе представьте ужасную картину – на полу в подъезде валяться у батареи). И тут открывается дверь квартиры, и там пожилая пара просто охуевает от того, что куча парней бомжует... И говорит старушка:
– Мальчики, может вы зайдете домой, на диванчике приютитесь в тепле до утра?
Прибалт так обрадовался этому предложению, что даже не поверил счастью.... И тут дурачок Некит громко говорит:
– Да не, спасибо, бабуль, у нас все нормально.
И бабуля закрывает дверь… Все, занавес. Прибалт чуть не умер от гнева. Так они и сидели до семи утра, пока общагу не открыли. Вернулись они помятые и встретили нас. Узнали, как я довел свою половину до общаги. Смеялись все.
Наутро цыганской почтой мне приходит сообщение от Тоши, что вчера один чудик потерял пятьсот рублей в лесу, где мы бухали. Поэтому в обед тихонько сходим и поищем. Приходим в лес, а там весь вчерашний состав бегает и ищет купюру. И все понимают, до какой степени мы нелепо выглядим. Купюру так и не нашли. Но нашли много нетронутого пива. Нашему счастью не было предела – поисковая операция явно удалась.
Все шло хорошо, даже слишком, так бывает перед страшной бурей. Так и случилось: в будни я уехал домой по срочным делам, и вечером позвонил Лехе-рукопашнику, спросить, как, собственно, дела? Его ответ я принял за глупую шутку:
– Прибалт Раймондс ходит весь в синяках, глаза открыть не может. Его соседу по койке разбили все лицо, кстати, и твой сосед Ниндзя пострадал. Ему сломали нос, и теперь у него затекли оба глаза. Он похож на панду. И чуть не забыл… Твой сосед по койке Каспер испугался массовых побоев, забрал вечером документы и покинул заведение. Поздравляю, теперь вас двое.
– То есть как двое?
– Ну вот так. Каспер ушел, Ниндзя дома, в челюстно-лицевую хирургию направлен, в комнате живет только Тромб.
Я был в диком ахуе.

Глава 5. Дедовщина
Вернувшись в общагу, я первым делом направился к земляку Прибалту, надо было выяснить, что тут, в конце концов, произошло, что за массовое побоище? И какого хуя никто не отреагировал на такой беспредел? Раймондс сидел с подбитым глазом и с порога заявил:
– Я был не прав, получил за дело, поэтому никаких разборок не надо.
А дело, собственно, было так: нам выдали первую стипендию. Растаман Тоша и хохол Лущан вместе со старшим курсом пошли клянчить «по мелочи» на пиво. Тоша поймал Прибалта в умывалке и задал стандартный вопрос:
– Есть че по мелочи?
Раймондс был диким противником подобного рода гопо-попрошайничества и, брякая мелочью в кармане, в лоб ответил:
– Нету!
Завязался сперва вежливый диалог: почему Прибалт лукавит? Ведь можно сложиться деньгами и потом совместно продегустировать вечером пиво? (Звучит ласково, но никто ничем делиться не собирался). Разговор приходит к тому, что в умывалку зашел представитель старшего курса Шрам (на всю башку красивый такой, широкий, здоровенный шрам). Он, выслушав историю, подписал Прибалта за пиздобола (оскорбление неприятное). В умывалку зашел старожитель Камардин. Он как раз на днях «закусился» с Раймондсом за то, что тот не позволил взять со стола конфету без спроса (шуточки такие у старших – молча брать вещи). Камардин объявил Прибалта «жлобом» и «пиздоболом». Реакция была соответствующая, до драки оставались считанные секунды. Раймондс ударил на опережение, но промахнулся. Шрам, увернувшись, хорошенько втащил ему пару раз, Камардин добавил, и на этом драка была завершена. Я лично сообразил следующий дерьмовый расклад: Тоша и Лущан – первый курс, и они снюхались со старшими. У нас явный раскол в бригаде. Вот поэтому никто ни за кого не стал впрягаться. Плюс эти подозрения в воровстве телефонов. Ох, и мутные же типы, блядь. А ведь Камардин предупреждал заранее.
– А соседа моего, Ниндзю, кто искалечил?
– Шрам и искалечил…
– Вот те раз! Как так?
– А он после первой драки с горя напился и пошел в курилку, где уже обсуждали его выходку. Разгоряченный Шрам кричал, что просто рассудил спор и первым не бил, а защищался. И зачем было врать? Я пиздоболов не люблю, их надо наказывать.
В этот момент в коридоре показался Ниндзя с писькой под носом. У него Шрам уже спрашивал мелочь.
– О, дружок. Заходи сюда, у тебя есть что по мелочи?
– У меня только на дорогу, – пробульенил Ниндзя.
– Погоди, на какую дорогу? У тебя проезд бесплатный, а стипендия?
– Ну да, еще стипендия… (Это был неправильный ответ).
Шрам взвыл от злости:
– Что же вы пиздите-то все? Я ведь у тебя спрашивал час назад, у тебя ни копейки не было. Так?
– Так.
– А сейчас уже и на дорогу, и стипендия. Ты вот для чего мне пиздел, товарищ?
Девчонки в курилке мигом сообразили, что сейчас будет, и попытались схватить за руку Шрама, но удержали только одну руку. Второй Шрам залепил Ниндзе хорошую подачу с кулака. Да так удачно, что разломал ему нос. Ниндзя до конца обучения будет храпеть, как трактор. Говорят, кровищи было море… Выслушав историю, я спросил:
– А третьего кто отмудохал?
– Не поверишь – свои же, с первого курса! Только тихонько, пару тумаков, за то, что шарахался по коридору после отбоя.
– Ну и дела, – сказал я и призадумался.
Маховик дедовщины был запущен, молодежь кусалась между собой, и сильные наказывали слабых. Остановить это было невозможно. В такой ситуации надо было думать, как за себя постоять. Раймондс сказал, что за драку Шрам был выгнан нахуй из общаги и почти отчислен из учебного заведения. Сейчас его не найти, он уехал домой. Кстати, он все ходил, извинялся. А вот сосед твой по койке – Каспер, увидел залитого кровью Ниндзю и молча собрал вещи, мы даже не заметили, что его уже нет. Накуренный Тромб сообщил, что он забрал документы и больше не вернется. Я зашел в свою комнату – там лежал Тромб, на полу валялась окровавленная рубашка.
– Это чья?
– А это Ниндзя нос вытирал, – сказал Тромб, не заикаясь. Ага, накурился, сука.
Вечером мы собрались основным костяком в одной из комнат с бутылкой водки и стали обсуждать причины конфликта. Я спросил Тошу и Лущана, какого хрена они исполняют? Ответ был непростой. С их слов, расклад был такой: «В общаге есть сильные и есть слабые, есть люди, а есть лохи – это естественный отбор, и впрягаться за каждого смысла нет.» Они спросили:
– Ты свои проблемы сам решаешь?
– Сам…
– Тогда позволь и другим решать проблемы самостоятельно.
Я осознал главное: никто из них не смел на меня прыгать, но впрягаться за каждого я не мог – один в поле не воин. Таким образом, в общаге дедовщина приняла законный характер. По вечерам я видел, как слабых отправляют в магазин за продуктами и спиртным (два километра по трассе туда и два километра обратно). Один мальчишка по имени Гоша, бегал по четыре раза за вечер, регулярно. Особым шиком было посреди ночи поднять молодого и выбросить его из окна второго этажа – за водкой. Обратно залезай как хочешь. Кстати, за год до нас тут учился мужик – бывший танкист, без руки и ноги (его «коробочку» сожгли в Грозном в 1995 году). Так он самостоятельно из окна спускался, гонял себе за водкой и залезал обратно. Как? Да хуй его знает, но об этом говорили все.
В один из дней одногруппница (та, местная, что проблевалась в лесу) припомнила мне свой позор и начала угрожать расправой за содеянное (я до сих пор не понял, что я такого натворил?). По-моему, она была просто тупая малолетка. Дело приняло серьезный оборот, когда свидетели ее рвотного подвига растрепались об этом на все учебное заведение (они растрепались, а виноват, сука, почему-то я?). Она подошла и заявила:
– Тебе пизда!
– Что, простите?
– Тебе пиздец. Я решила, что подобные дела не должны оставаться безнаказанными, тебя вывезут на трассу и завалят нахуй.
Я решил, что это бред тупой пизды, но масла в огонь подливали местные ребята. Они предупредили, что у этой пиздятины хорошие подвязки с местными отморозками, которые частенько вывозят людей на трассу (мода такая у них). Я спросил:
– Чего ты хочешь?
– Извинений!
– Да ради бога. Оля, прости, что ты напилась на моем дне рождения.
Наступила пятница, и все знали, что мне пиздец, просто все. Ко мне подошел человек и сказал:
– В воскресенье подъедут люди от нее, и они хотят поговорить (я вспомнил Пашу Мясо и его подвиг). «Кажется, настало мое время», – подумал я.
Проблема заключалась в том, что бежать я не собирался, да и некуда было. Не бросать же учебу. Но и умирать я не собирался. Надо было что-то делать. Подраться один на один я не боялся, а вот получать пиздюлину от толпы, да еще и битой, как-то не хотелось. Я вышел на улицу и эта пизда заявила:
– Все, мальчики подъедут. Так что копай могилу, на похоронах увидимся.
В этот момент я решил, что пусть будет что угодно, но я должен остаться живым и не упасть в грязь лицом. И тут я вспомнил про своего одноклассника, который при поступлении мне сказал, что может достать что угодно и решить проблему любого характера (он снюхался со студентами МЧС Екатеринбурга, костяк бригады был родом со знаменитого «Уралмаша», а часть с «Химмаша» – тот самый отмороженный район, про который читал рэп «Витя АК-47»).
Я понимал всю дебильность ситуации и решил: подыхать я не собираюсь и опускаться не буду, хоть убей (прошу заметить – про помощь из общаги я даже не смел думать, я знал, что это мои проблемы). Я позвонил однокласснику и сказал в лоб:
– Алик, мне ствол нужен. Можно травмат, но лучше что-нибудь нарезное. Вопрос в деньгах не стоит – куплю даже паленый.
Алик пригласил меня посетить Екатеринбург и обсудить вопрос наедине. Он отреагировал так спокойно, будто торговал оружием всю жизнь. Когда я уезжал из общаги, мне вслед смотрели все. Кто-то советовал отсидеться дома, кто-то вообще уйти. Ну, пиздец, бред, в общем, мне было похуй. Я знал, что ситуацию разрулю, даже если мне придется стрелять в людей. Я прибыл на встречу, объяснил ситуацию – ствол мне нужен не чтобы убивать, а чтобы меня толпой не убили, хотелось бы иметь козырь. Алик подумал и сказал, что без ствола реально сложно будет, если их толпа, то и кастет не поможет. Тут есть одно «но». Братву я могу позвать только в том случае, если противник будет неправ конкретно – то есть, если они тебя ушатают. Вот тогда я приглашу ребят, и мы будем иметь полное право по закону и понятиям спросить с них, как угодно. А пока ты целый, помощи не будет. И еще, кто же за бабу в тюрьму поедет? Правильно, никто… Я уверен, они просто тебя напугают и вломят пизды. И вот как только ты станешь пострадавшей стороной – мы имеем полное право действовать. Кстати, ствол достать в такой короткий срок не смогу. Но скажу так – если попытаются затащить в тачку, бей ножом в кого угодно, сваливай в темпе вальса и отзванивайся. При таком раскладе обещаю железную помощь. Этот расклад меня устроил, и мы попрощались с Аликом.
В воскресное утро я поднимался на третий этаж общаги и слушал, как кто-то играет на гитаре. Раис громко пел, кто-то бесился, играли в карты, жизнь кипела и была такой сладкой. Но все заткнулись и прихуели, когда увидели меня.
– Ты чего тут делаешь? За тобой ведь приедут сегодня?
– Да, знаю, чего, бежать теперь, что ли? Будем разбираться, – ответил я.
Позже я осознал, что именно тот факт, когда при прямой угрозе жизни я вернулся и остался, создаст мне серьезную репутацию и уважение. До конца обучения ни один человек не посмеет что-то сказать в мою сторону. Из толпы выскочил уже пьяный психопат-мариец Пашиев и сказал:
– Заебись, что ты приехал. Я с тобой выйду! Пусть убивают, вообще похуй. Рядом буду погибать!
От таких слов я чуть слезу не пустил. Остальные воздержались от слов. День близился к концу, а машины за мной до сих пор не ехали. Особую атмосферу придавал играющий на фоне тюменский рэп. Звучало что-то: «Не заставляйте маму плакать, стволом не тычьте в бошки». Я видел, как все мне сочувствовали; кто-то ждал, что я сломаюсь. Но у меня был четкий план, и я пил чай… А затем водку и пиво. И тут заходит разговор: «А если тебе предложат один на один пиздиться, пойдешь?». Я ответил, что, конечно, пойду, с удовольствием, один на один не так страшно. Пашиев не унимался, его взбесил тот факт, что нас могут вот так прижать к ногтю. Он кипел от злости и твердил:
– Убью, сука! Хоть против толпы, но с тобой рядом. Пусть потом от страха срутся и знают, что сюда соваться не следует (я охуевал от слов Пашиева).
И вот настал вечер, я ужинал в столовой, и тут ко мне подлетели парни и, запыхавшись, сообщили:
– Тебя пасут у общаги.
У всех округлились глаза.
– Как выглядят и сколько их?
– Их двое.
– Чего? Всего двое? Как-то не солидно… Ну что же, ладно, хоть не толпа… А машины рядом есть?
– Есть! Две тачки стоят, окна темные.
– Заебись, – сказал я и продолжил кушать кашу. И тут, твою мать, случилось то, от чего я прихуел: рядом сидящий хохол Лущан, самбист Зырян и вся пиздабратия подсела ближе, и они сказали мне:
– Один не выходи, выйдем вместе. Если что – ебашимся толпой.
Ох, я и возрадовался от таких слов. Я самый первый вылетел из столовой и шел так, ну, бля, как в Голливудских боевиках. На фоне оставалось включить нигерский рэп – и прямо вообще картина огонь. Я увидел, что у входа стоят две машины и два незнакомых типа караулят кого-то.
Уверенной походкой я приближался к общаге, как вдруг одна тачка сорвалась с места, но выехать она не смогла и забуксовала. Я подлетел к тачке и заорал:
– Ну что, братан, проблемы?
В машине сидел старый дед. Оказывается, он привез внука на учебу из дома.
Вот же блядь, как неудобно-то, обознались. Так, а вот вторая тачка чья?
– Эй! Да, ты. Это твоя машина?
– Да, моя.
– А ты вообще кто?
– Я супруг воспитателя из общежития.
– Простите, дядя, обознался…
На крыльце стояли два типа. Ну это уж точно за мной пришли. Я влетел на крыльцо и, как бабуин (стыдно вспоминать):
– Что, парни, хотели? Позвать кого?
– Нет-нет, спасибо, мы на свидание пришли.
В этот момент из общаги вышли две девочки, они взяли за руки своих кавалеров и пошли гулять. Это был занавес… Мы прочесали территорию на наличие посторонних – везде тишина и спокойствие. Твою же мать! Вроде разборки по расписанию должны быть? А у меня прям шило в попе, весь на взводе. В тот вечер никто так и не явился. Наутро пришла эта пиздятина (выглядела испуганно и виновато):
– Я тут подумала, может нам не стоит ссориться, правда? Давай забудем все, хорошо?
Я стоял и кипел. Ты же сука тупая, я чуть грех на душу не взял, кусок селедки проклятой! Но сдержано ответил:
– Больше ко мне не подходи и держись подальше.
Днем позвонил Алик, спросил, как все прошло. Я ему рассказал, и мы вместе знатно посмеялись, он сказал в случае чего звонить. Я положил трубочку и понял, что за моей спиной стоит вся общага, а за общагой целая банда отморозков. Это хорошие козыри, но не приведи Господь ими воспользоваться. Как и прежде, я надеялся лишь на себя.

Глава 6. Боль
Буквально на следующий вечер прямо перед отбоем я, по традиции первого курса, как обычно, собирался выпить водки (молодость, что еще скажешь), как вдруг ко мне постучали в дверь. На пороге стояла заплаканная девушка с первого этажа (там жили девочки, поступившие на базе 9 классов – совсем юные). Она сказала, что ее соседка умирает. У меня после этих слов упало желание пить. Я и Некит ломанулись вниз. В комнате я увидел испуганных девушек. Они столпились вокруг подруги – ее звали Татьяна, она была вся синяя (ну знаете, когда человек синеет от нехватки кислорода – вот один в один).
– В чем дело?
– У нее приступ астмы!
Я выдохнул с облегчением, подумаешь – приступ, сейчас ингалятором исправим дело.
– Где ингалятор-то?
– Уже брызгали сто раз, он не помогает!
И вот в этот момент я понимаю, что брызгать сто раз подряд нельзя – будет передозировка, затем отек и удушение. Я понял, что дело дрянь, но максимально сохранял спокойствие (девочки ведь смотрят).
– Таня! Что в таких случаях ты делала дома?
Таня прохрипела что-то, но я нихера не понял.
– Что! Что ты говоришь? Повтори!
Она тыкала пальцем в шкаф, и я выпотрошил шкаф до основания, достав оттуда здоровенные ампулы с каким-то препаратом. Было понятно, что это нужно ввести внутривенно, как можно скорее, но чем? Таня посинела окончательно.
– Шприц! Где ебаный шприц?!
– Нету… Девочки плакали навзрыд.
– Некит, давай бегом на вахту – там телефон, скорую вызывай.
Некит заорал через весь коридор:
– Он закрыт! Вахта ушла куда-то!
– Кто на вахте сегодня дежурит?
– Светка-сука (та сама сука, что люто ненавидела всех инвалидов).
Общага перекрыта, она где-то в здании, мы побежали ее искать и нашли. Я максимально уравновешенно и спокойно объяснил, что у девочки приступ и надо бы скорую вызвать, на что услышал ответ: «Всем спать, ептваюмать».
– Нет уж, Светлана, простите, на этот раз дело посерьезней недожаренной картошки, там ребенок сейчас сдохнет!
– Я тебе что сказала? Вали спать. Сейчас в журнал запишу, завтра из общаги вылетишь, умник хуев. У нее сейчас все само пройдет, идите все спать…
На этом моя вежливость закончилась. Я, наверно, визжал, как резаный, что «вынесу к хуям собачьим дверь, если ты сейчас ее не откроешь». Некит ломанулся вперед меня выносить дверь (он был толстый, ему это дело плевое). Бежим мы втроем наперегонки с третьего этажа на первый: я с Некитом, чтобы выломать дверь, Светка бежит, чтобы поглядеть, что там с девочкой. Победила Светка. Этот спринтер прилетел каким-то чудом вперед и наконец увидела ужасающую картину.
– Вызывай скорую, бегом!
Светка открыла кабинет и вызвала экипаж. Нам оставалось только ждать. Я зашел в комнату к девочкам и увидел, как слюни текли на пол от синей девочки.
– Не успеем, – вскрикнул Некит.
– Светка, тащи сюда шприц, я знаю у тебя в аптечке должен быть!
– Хуй тебе, а не шприц! Не дам! (вы не ослышались, Светка отказалась давать шприц).
– Некит, выламывай нахуй там все, мне нужен этот ебаный шприц!
Тут раздался громкий стук – в парадную дверь стучался экипаж, ребята успели вовремя.
Но это не спасало ситуацию. Из-за нехватки кислорода у девочки сузились сосуды, и вколоть лошадиные десять кубов было тупо некуда. Медик гаркнул: «Пошли все вон отсюда!». Я вышел в коридор и сполз по стенке на задницу. Это был не самый приятный вечер в моей жизни. Рядом сидел Некит, схватившись за голову – мы не были морально готовы к этому, нас никто не готовил. Из комнаты вышла Светка, бледная, как лист бумаги. Я заглянул туда и увидел лужу крови на полу – девочку кололи куда угодно, лишь бы попасть в вену. В конце-концов воткнули в кулак и загнали десять кубов в ее маленькую ручку – кулак был как мячик. На мое удивление, девочка в течении пару минут из синей превратилась в красную. Медик молча вышел, что-то объяснил Светке, попрощался и ушел. Мы его отблагодарили и попрощались, но кто же знал, что мы скоро вновь увидимся. Светка подошла ко мне и сказала:
– Я не могла дать тебе шприц, это подсудное дело. В случае смерти человека я, как старшая, понесла бы наказание, пойми правильно.
Спустя пару дней она уволилась. А я уехал по очередным делам домой, где мне сообщили, что эта девочка в реанимации.
– Как? Опять?
– Ага, на этот раз не астма, а диабет (да, читатель, у молодой красивой девочки была астма и сахарный диабет – вот такая сраная жизнь). Ее откачали и сохранили жизнь.
Вернувшись в общагу, я услышал, как у кого-то играет Петлюра. Мариец Пашиев сидел в слезах и пьяный.
– Ты чего, братан?
А он мне говорит: «Я, когда в аварию попал, полгода в коме лежал (отсюда и дыра в черепе), а моя девчонка меня ни разу не навестила. Я любил ее сильно, родные все отговорки придумывали – что на учебе, что некогда, а когда на ноги встал, узнал, что умерла она… А Петлюра, вроде как, ее исполнитель любимый был».
Вот тебе и воспоминания, блин. На душе стало противно – практически каждый учащийся, перед тем, как попасть сюда, сполна хлебнул горя в своей жизни.
Вечером в коридоре я встретил цыганенка Жулика. У него активно закручивался роман с одной из девушек, живущей на втором этаже. Это выглядело мило: смуглый круглый Жулик и голубоглазая стройная блондинка – прямо кофе с молоком. Вы же понимаете, что я не зря упомянул Пашиева и Жулика?
Этим вечером, изрядно выпив, они поняли, что им срочно требуется добавка. А где ее взять? Ребятам захотелось выбраться из общежития и погулять от души, но вахтерша наотрез отказалась выпускать их из здания после отбоя. Это стало роковой ошибкой. Весь вечер они пытались придумать, как выбраться из здания, и, как назло, все девочки, живущие на втором этаже, отказали в таможне (вылезти через окно девочек). Было принято решение слезть с третьего этажа, с тыльной стороны, где, в случае чего, падать помягче, но и тут судьба распорядилась иначе. Отказались все, кроме чистокровного татарина Раиса. Но под его окнами был асфальт. Мы занимались своими делами, болтали по душам, как вдруг раздался грохот и громкий смех за стенкой. Я еще не успел отойти от страшных событий с девочкой и реагировал на все очень резко. Вот и сейчас я влетел в соседнюю комнату и увидел, как на полу катается Раис и смеется взахлеб.
– В чем дело?
– Жулик! Жулик упал, уха-ха-ха. (Мне было нихуя не смешно).
– Ты придурок, где Пашиев?
– Он тоже валяется внизу, аха-ха-ха.
Ребята связали простыни и хотели по ним спуститься, но чтобы узлы не развязались, нужно было концы смочить водой. Они этого не сделали, и в итоге узлы развязались в самый неподходящий момент. Я выглянул в окно и увидел там пиздец. Жулик валялся и корчился от боли, а рядом скакал шокированный Пашиев.
– Вы живые там?
– Нет! Жулик переломался конкретно. Что мне делать?
– Что делать, блядь, стучи в окно вахты и сваливай нахуй в кусты. Пашиев поступил так, как было велено, а мы, в свою очередь, осознали, что стали свидетелями плохого случая. Нас будут допрашивать, и нам срочно нужно алиби. Некит вскрикнул:
– Бегом все по комнатам, типа спим, делов не знаем.
План был гениальным: Жулик курил в окно и выпал – за это не отчислят. Мы спали, а Пашиева и не было вовсе – супер!
Я шел в комнату и понимал, что мы поступаем не так, как надо. Жулик лежит переломанный, а мы гасимся. Надо было помогать. Я принял единственное верное решение:
– Так, всем стоп! Разделись быстро до трусов и бегом на вахту. Мы проснулись от шума и увидели Жулика – вот и вся легенда.
В одних трусах мы прибежали вниз и разбудили вахту. Ребята занесли Жулика на руках в коридор, он был весь бледный.
– Парни, мне пиздец! Я ноги не чувствую!
Я решил, что перелом. В принципе, штука обычная при таких падениях, но дальше был ужас. Если вы кушаете, то не читайте. Парни начали задирать штанину (я орал, что лучше не трогайте, нахуй), и мы увидели, как его нога болтается на одной коже! Его плотное телосложение и круглая форма тела сыграли злую шутку – при падении с высоты он переломал обе берцовых кости и разорвал мышцу, но кожа не лопнула.
– Что случилось? – спросила вахта.
– Вот, курил, упал...
И тут, сука, заходит с улицы Пашиев одетый (он не смог убежать, он посчитал это предательством и вернулся обратно, чтобы взять всю вину на себя – это мужской поступок, но он будет ему дорого стоить), и наша легенда прогорела в пух и прах. Я сделал морду кирпичом: ничего не видел, ничего не знаю. У Жулика прошло шоковое состояние, и он начал чувствовать боль, адскую боль. Приехал экипаж скорой помощи, и зашел уже знакомый врач. Мы поздоровались взглядом. Врач приступил к осмотру и заявил:
– Так, у него все плохо, мне нужно два, а лучше три человека в дорогу в качестве сопровождающих. Быстро!
Я, Некит и Пашиев загрузили кричащего Жулика в карету скорой помощи и уехали в ночь.
Жулик скрипел зубами и рычал от боли. У него текли слезы, а я не сразу сообразил, что происходит. А дело было в том, что на каждом лежачем полицейском нас подбрасывало; тело было зафиксировано ремнями, а нога отдельно скакала по кушетке, как отрубленная. Жулику крутило все жилы, и он шипел и скулил от боли.
– Дай! Дай мне руку!
Я держал его руку и ощущал, как он страдает, но ничем не мог помочь.
– Ногу придерживайте ему!
Мы быстро прилетели в городскую больницу и стали ждать хирурга. Казалось бы, все уже позади. А нихуя. Пришел хирург, выходец из средней Азии, и говорит:
– Хеде? Хеде болит? Паказай мене...
Я ткнул пальцем в ногу и сказал:
– Перелом у него.
– Аха...
И он начал крутить ему ногу (я не медик, но выглядело это, как пытка).
– На рентген его давай.
Мы оказались на третьем этаже больницы у кабинета рентгенолога. Женщина с порога заявила:
– Так, больной, мы в детском отделении. Не вздумай орать – детей перепугаешь.
На часах было три часа утра. Мы положили Жулика под аппарат, накрыли куртками и свалили из кабинета.
– Первый снимок – хорошо. Теперь нужен второй, кладите его на бок.
Мы и положили... Тело Жулика повернули, а нога так и осталась лежать неподвижно от тела, ему перекрутило все жилы. Жулик орал и жевал свой кулак:
– Судорога! Судорога, отпусти, пожалуйста!
Я не помню, как мы сделали снимок. Я покрылся липким потом. Мы привезли обессиленного Жулика в палату, где ему нужно было лечь на растяжку. Сука, лучше бы я отвернулся. Он переполз на кушетку. А теперь нужно положить переломанную ногу на такую штуку для растяжки (хуй его знает, как она называется). Он поднял переломанную ногу и она сложилась буквой «Г». Он положил ее, не издав ни звука. Некит повернулся ко мне и замычал от ужаса, заткнув рот кулаком (да, мы охуели от увиденного). В палату зашел хирург с дрелью (как в фильме «Пила») и сказал:
– Домой идите, пожалуйста.
Мы покинули больницу. На часах четыре утра, в глазах туман, болела голова.
– Давайте выпьем, пока идем обратно, а?
– Давайте...
Мы шли и жадно глотали пиво, как будто у нас обезвоживание. Пашиев сказал: «Мне завтра пиздец – точно выгонят».
Я упал в постель и, к своему удивлению, уснул и умудрился выспаться, а вот Некит из-за пережитого стресса не смог уснуть. Его до утра трясло. Утром нас построили в спортзале, и довольный директор потирал руки и глаголил:
– Сегодня утром я узнал, что у нас не Центр Реабилитации, а филиал Рязанского училища ВДВ. Только мы круче. Мы без парашютов с окон прыгаем. Так, Пашиев?
– Так.
– Иди забирай медаль за отвагу, и документы заодно. До свидания. Один прыжок – минус два десантника. Теперь пей водку, сколько влезет. А вот второй сейчас будет лежать, и очень долго лежать! Теперь намотайте на ус и марш на занятия.
Мы ушли молча. Еще бы, за пару месяцев учебы были большие потери в живой силе, а я за неделю насмотрелся таких ужасов, что по сей день жутко. В кабинете мне выдали листок и бланк с оценками.
– Это зачем? – спросил я препода.
– Это мы высылаем твоим родным по почте, а ты подпись поставь, что ознакомился с табелем оценок, и можешь даже тут пару строчек маме написать.
Я и написал: «Здравствуй, мама. Людей теряем, как на войне... Но учусь хорошо. Твой послушный сын».

Глава 7. Жизнь налаживается
После ужасных событий первых месяцев внезапно наступило затишье. Массовые потери среди учащихся прекратились, а мы стали дружнее. Но «крысы», ворующие телефоны, никуда не исчезли. Вечером, вернувшись в комнату после любовных посиделок у девочек, я обнаружил пропажу своего телефона. Сосед-наркоман Тромб отсутствовал в общежитии, и подозрения на его счет сразу отпали. В комнате весь вечер торчал Ниндзя, а он уж точно не посмел бы что-то взять, и первый вопрос был посвящен ему:
– Ниндзя, сука! Кто был в комнате в течение вечера?
– Никого!
– Ты выходил куда-нибудь?
– Ну вот, я еще в туалет писять ходил...
– Так, а дверь? Ты же закрывал дверь?!
Ниндзя был честным человеком и, опустив глаза, признался, что не закрывал дверь.
– Вот ты сука, Ниндзя! Ты понимаешь, что телефон спиздили из-за тебя? Я же говорил сто раз, что двери нужно закрывать.
Я орал во все горло, кипел, и кулак сам сжимался. Я хотел ударить Ниндзю по лицу от всей души – он был в корне не прав, не соблюдая элементарные правила безопасности, что повлекло пропажу телефона, моего телефона!
Ниндзя выглядел морально убитым, зашуганным, и его синяки после перелома носа еще не до конца сошли с лица. Он осознавал, что он не прав, и покорно ждал, когда я его ударю по лицу. На мгновение я пришел в себя и попытался успокоиться (вылететь из общаги за драку дело пяти секунд, и бить-то его жалко стало, он и так на пиздюлях живет). Я наклонился к нему и сказал:
– За твой проступок пиздюлина тебе полагается. Но за то, что не стал врать – уважаю и бить не собираюсь.
Ниндзя опустил голову, и депрессия с головой его захлестнула. Он целиком и полностью осознавал свою вину.
Я шел по коридору и пытался сообразить – кто? Кто мог это сделать? Подозреваемых хватало с избытком. В курилке я объяснил ребятам ситуацию, что спиздили телефон, и добавил:
– Вот бы общагу перевернуть вверх дном?
Дальше случилось то, чего при мне еще не было. В коридор вылетел весь состав старшего курса, и они сказали:
– Крысу надо найти и загасить, поэтому шмонаем всех!
Молодые поддержали: воровство окончательно достало людей. По этажу носились парни и проверяли буквально все. Начали, естественно, с моей комнаты и по порядку остальные, каждого без исключения. На выходе с этажа встали парни и принципиально никого не пропускали до прекращения «братского шмона». Переворачивали и потрошили полки, кровати, матрацы, шкафы, тумбочки и карманы жителей комнат. Я зашел в туалет – а там унитазные бачки и мусорные ведра трясут.
«Вот это да, – подумал я, – такого еще не было». Стихийный шмон перешел на второй и первый этаж, общежитие было перекрыто и выйти никто не мог. Ситуацию урезонил один парень, страдающий ДЦП (детский церебральный паралич).
– Вы зря носитесь. На месте вора я бы скинул телефон в окно, спрятав в носок или в пакете.
Но из общаги нас никто, естественно, не выпустил – не положено. Любопытная деталь – при обыске некоторых комнат находились давно потерянные вещи типа зарядного устройства, кружки, тарелки, ботинка. Были даже трусы. Но это была такая мелочь, что по этому поводу никто разборок не устраивал. Телефон пропал, и все без исключения ненавидели Ниндзю за его косяк. До конца года Ниндзя выхватывал от всех пиздюлину. По сути, ни за что, но я принципиально не заступался. Я осознавал и еще кое-что: «крыса», наверняка, тоже принимала участие в обыске. Должен сказать, что кто бы он ни был – он был блестящим актером.
На утро ко мне подошел самбист Зырян и сказал:
– Не расстраивайся. У меня день рождения сегодня. Поэтому я приглашаю тебя в кафе после занятий. Посидим, выпьем, повеселимся.
Это была шикарная новость, но сперва надо было достать новый телефон. Стало понятно, что покупать хороший телефон не имеет смысла. Его в любой момент могут спиздить так, что ты не сразу и заметишь. Значит, нужна балалайка, которая не ломается и стоит дешевле чебурека на вокзале. Я обратился к местным. Они ткнули пальцем на парня по имени Иван, который мне продал за триста рублей явно ворованный телефон-балалайку без зарядного устройства и, естественно, без документов. Телефон звонил – и это было главное, а внешний вид его напоминал щетку для чистки обуви. Ни один барыга такой телефон брать на реализацию не станет.
Вечером мы собрались на празднование дня рождения Зыряна. Встретились на трассе пятнадцать человек.
– Ребята, а когда следующий автобус до центра?
– Господа, он будет через час!
Это было слишком долго – водка остынет. Поэтому пошли пешком по трассе в надежде поймать по пути любой транспорт. И тут, не доходя пятидесяти метров до остановки, пару человек молча побежали вперед, затем еще пара. Я обернулся и увидел, что позади нас догонял рейсовый автобус, как раз до центра, но заберет он нас только на остановке, и надо бежать. Это была шикарная картина: пятнадцать человек бегут на автобус, и всем друг на друга откровенно похуй. Порадовал отстающий от всех Тромб. Он бежал, как мог и, заикаясь, кричал:
– Стойте, с-с-суки!
Мы все успели на автобус. Далее комедия продолжилась, когда довольному кондуктору мы показали кучу пенсионных удостоверений (проезд по городу тогда был бесплатный). Водитель прохрипел:
– И нахуя я вас подобрал?
Раздался громкий смех на весь салон, все было круто, мы ехали в отличном настроении. И именно так начинаются приключения.
Мы засели в отличном кафе, которое больше походило на небольшой ресторанчик. И тут какая-то скотина разбила рюмку. Откуда ни возьмись появилась администратор Анжела и объявила ценник:
– С вас сто рублей за рюмку.
– Не вопрос, Анжела, приносим свои извинения. Вот денежка, до свидания.
И опять какая-то тварь разбила что-то, и мы заплатили еще раз. Я начал осознавать, что просто так мы отсюда не уйдем. Апогей истории – мы выходим покурить, и мимо нас пробегает хохол Лущан, а за ним следом бежит охранник кафе. Оказывается, этот идиот спиздил все рюмки со стола, засунул их за пазуху и попытался убежать (не спрашивайте меня, зачем, и на кого он нас там оставил – я понятия не имею, эта сволочь перепила водки), но хохлятско-татарский засранец далеко не убежал. Он упал прямо на крыльце и разбил все рюмки, кроме одной. Затем встал и побежал. За Лущаном тянулся след от осколков рюмок, выпадавших у него из всех щелей. Картина была хуже некуда. Охранник обернулся и спросил:
– Это ваш друг?
– Кто? Этот? Впервые видим этого подлеца!
Охранник, естественно, не поверил, и слово взял виновник торжества Зырян. Он что-то объяснял охраннику, а все остальные тупо ломанулись бежать (я горел от стыда и понял, что с этим контингентом в приличные места я больше ни за что не пойду). Мне ничего не оставалось делать, как валить оттуда нафиг. За углом дома я нашел всю честную компанию, все ругали Лущана за идиотский поступок, а тот молчал и хлопал глазами. К нам подошел Зырян и гордо заявил:
– Проблема решена! Пойдемте в общагу.
Я даже обрадовался на мгновение. По пути мы прикупили еще горючего и дорога домой была веселой, только вот Лущан по пути исчез.
Мы заходили в общежитие, а там уже стоял администратор Анжела и наш довольный директор учебного заведения, которого поздно вечером разбудил хозяин кафе и рассказал всю историю (они были друзьями) и попросил решить проблему.
– Зырян, ты же сказал, что решил проблему?
– Так я ее и решил, убежал и все.
А директор по привычке потирал руки и улыбался (я кирпичей наложил сразу, первая мысль – мы отчислены нахер).
– Ну что, мажоры, пройдемте в воспитательскую!
Нас усадили на диванчики и тут началось.
– Вы что, кафе попроще найти не могли? Какого хрена сунулись в такое приличное заведение такие неприличные люди?
Директор говорил громко, но без мата: количество кирпичей в наших штанах росло. Никто из нас не собирался быть отчисленным из-за воровайки Лущана, и мы его дружно, красиво и технично заложили к чертовой матери (а нехуй воровать). Директор почти закончил речь, и мы уже почти перекрестились (речи об отчислении не было, и нас это радовало), как вдруг на диванчике очнулся один чудик – Митя. Он подскочил с дивана и закричал:
– У меня есть адвокат!
На мгновение все замолкли и попытались осознать, при чем тут адвокат. На этом добрый директор закончился, а мы познакомились с бывшим сотрудником уголовного розыска. Если быть кратким, то он предупредил:
– Будете выкобениваться, я вас отправлю всех в отделение, до утра посидите в подвале, затем из вас выбьют самые нужные показания, и ваша посиделка вам дорого обойдется.
Мы кинулись затыкать рот Мите, и слово взяла Анжела.
Она сказала все максимально коротко: «Бой посуды на две тысячи рублей, возмещаете завтра, а я пошла домой спать». Директор стрельнул в нас волчьим взглядом матерого следака, и кирпичей в наших штанах стало еще больше. Он ушел, а мы летали по общаге и крыли матом Лущана, собирая деньги. Наутро мы узнали, что скотина Лущан всю ночь трахался с… (не могу написать с кем, не дай Бог прочтут, но не с мужиком, а с не совсем простой девушкой, на квартире, о которой нельзя писать даже сегодня). Кстати, злосчастная рюмка до конца учебы использовалась по назначению. Еще бы, мы отвалили за нее две тысячи рублей, но наказание было справедливым.
Мы благополучно расплатились за бой посуды. Впереди были выходные, надо что-то придумать. Кто-то в шутку предложил:
– Может, съездим на дачу к Раису?
Несуществующая баня, девочки и гитара (ну, кто читал, помнит). Мы знатно посмеялись, и Раис опять покраснел – он был конкретным объектом для шуток. В столовой наших парней поймали местные девочки (блин, они были реально красивыми) и предложили в пятницу вечером встретиться в местном ночном клубе Магнит. Ночной клуб? Звучит заманчиво. К тому же я не бывал в настоящих ночных клубах, поэтому идти надо было по-любому. Но вот незадача – я не был в списке приглашенных, а идти туда, так сказать, особняком, в 2006 было равносильно самоубийству (ну, тогда людей калечили с целью телефон отобрать). Вопрос решил старшекурсник Киприян. Он подошел ко мне и заявил: «Видишь вон ту девочку (я увидел симпатичную девицу среди не менее красивых ангелочков)? Вот она требует твоего присутствия в клубе, а я с ее подругой буду тусить, поэтому идем вместе – так веселее и надежней». Моему счастью не было предела, меня впервые вот так кадрили. Но вы же понимаете, что я не зря начал рассказывать про эту историю – этот поход стал звездным выходом в свет, и приключений в ту ночь было более, чем достаточно. Но об этом в следующей части…

Глава 8. Любовь-морковь и клубы
Наступила пятница, и цыганская почта сделала свое дело – желающих коллективно сгонять в ночной клуб было неимоверное количество. Студенты разделились на два лагеря: первые планировали поход в «Магнит» (ваш покорный слуга лыжи намыливал как раз туда), вторая группа планировала поход в «Вегас». Вот только про него ходили слухи, что это место – чистейшая преисподняя, эдакий «бойцовский клуб». В этот день очередную хохму отмочил прибалт Раймондс. Ему поручили сварить кашу на кухне (по совместительству умывалке), и все бы ничего, но под рукой мелькали другие кулинары и желающие постирать носки, поэтому на столе было куча всего. Раймондс начал искать сливочное масло, но никак его не мог найти, вроде только что кто-то его доставал, а его уже нет.
– Ребят, масло где?
– На холодильнике, вон, порезанное на дольки лежит!
Счет шел на секунды, Раймондс кинул дольку и начал размешивать, только масло начало пузыриться… Прибалт взял ложку, снял пробу и вскрикнул:
– Тьфу ты, черт, да это же мыло!
Хотите – верьте, хотите – нет, но Прибалт впопыхах закинул кусочек порезанного мыла в кашу! Каша накрылась медным тазом.
Тем временем я залетел в комнату и увидел, что мои соседи, Тромб и Ниндзя, собираются на выходные домой. Вот это круто, теперь я тут сам себе хозяин! «Надо бы бабу вечером привести», подумал я, и сразу побежал присматривать жертву. Оперативный обход женского этажа показал, что симпатичные особи уехали или уедут домой, остается минимальное количество девушек – тут уж чистая лотерея: либо на коне, либо с крокодилом в постели. И тут я вспомнил, что сегодня поход в клуб с Киприяном. Так, стоп! Поиск жертвы был автоматически приостановлен. А где он, собственно? Без него я никуда не пойду. Мне сообщили, что Киприян уже отсутствует в общаге, смылся, гад! Я выпал в осадок, вроде порядочный парень, не должен кинуть. Наступил вечер, и по коридору уже опустевшего общежития замученной походкой шел прибалт Раймондс, он был с ног до головы грязный и в репье (ну знаете, репейные колючки).
– Раймондс, ты откуда?
– Не спрашивай, братан, мне так плохо, я ног не чую.
Оказывается, Прибалт отмочил очередную за день хохму. В наказание за испорченную кашу его попросили съездить до центра, прикупить кое-какие вещи. Но доехать обратно он не смог. Дело в том, что из центра по городу ходят два автобуса: один в сторону района, другой в общагу. Угадайте, куда сел Прибалт? Правильно, не в тот автобус. Ориентиром служил холм, за которым располагалась общага. Раймондс заподозрил неладное, когда холм скрылся за горизонтом, а таблички указывали, что до Екатеринбурга рукой подать. В панике он выскочил из автобуса, но, к своему горю, узнал, что обратно ему ну никак не доехать. И шел наш друг полями и лесами, через реки и горы, дабы срезать путь. Вернулся он в общагу поздно вечером, отшагав добрые полтора десятка километров, грязный, и в репейнике (где он его нашел под снегом?). Я от такой истории смеялся во все горло, а Прибалт скулил в подушку.
На мою балалайку позвонил растаман Тоша, и, к моему дичайшему удивлению, он прокричал в трубку:
– Братан, щас я тебя заберу из общаги и увезу к Киприяну, все тебя ждут на квартире, у нас знатная пьянка идет! Без тебя в клуб не выдвинемся, так что сиди и жди!
Меня привезли на квартиру к одному молодому преподавателю из нашего заведения, по совместительству мастеру учебной группы (это то же самое, если бы школьники пили на квартире у классного руководителя). Как вы могли догадаться, кое-кто крутил шуры-муры с преподом, сюрприз, мазафака! Там и вправду шла знатная пьянка, состав был шикарный: Зырян, Лущан, Тоша, Киприян и так далее (бригада Ух и Ах, в общем).
В назначенный час мы очутились в клубе «Магнит», и нас встретила ох, какая шикарная девушка с параллельной группы, и кинулась обниматься. Нас проводили в зону отдыха, где сидели одни девчонки. Растаман Тоша, раскрыв рот, промычал:
– Видимо, с парнями у них совсем туго, раз нас так встретили!
Вы наверняка слышали в сети Интернет шутку-баян «Верните мне мой 2007!». Я сейчас попытаюсь объяснить, почему я тоже требую вернуть свой 2006/2007 год. В то время клубная музыка внезапно начала набирать мощные обороты и стала популярной, как никогда. В начале нулевых это был Benny Benassi со своим «Сатисфекшеном» (простите за мой монгольский), и постепенно диджеев становилось больше и больше. Популярность клубной музыки стремительно росла. Кто клубился в 2006/2007 годах, наверняка помнит треки Dj Слесаря, Ромео, Бензина, и еще десятка непонятных диджеев. И самое смешное то, что одну и ту же композицию приписывали разным диджеям (в лицо-то их никто не видел и не знал). Попса сменилась клубной музыкой везде, от мегаполиса до села Кукуево. Эта атмосфера была особенной, мы были первым поколением, которое танцевало под хороший клубняк. Для меня это очень приятный период жизни, сейчас такую музыку не играют, увы – вышла из моды. Кстати, я заметил, что сейчас даже танцуют не так, как раньше. Но в тот вечер зимы конца 2006 года танцпол взрывала DVJ Bazuka. Что творилось в клубе – не описать, мощная аппаратура и стробоскоп делали свое дело.
Я дрыгался на танцполе, как припадочный, и вдруг меня одернули. Я увидел татара Раиса с общаги, мы вышли в коридор, и я спросил:
– Вы же в «Вегасе» должны были отдыхать, ты че тут делаешь?
– Братан, там Чечня натуральная! Адовое местечко, не хватает Сатаны за пультом, и я решили попытать удачу тут, и кажется, я не прогадал. Со мной еще прибалт Раймондс был, но он где-то пропал. Надеюсь, он жив!
Клуб «Магнит» был реально круче, и, как выяснилось, безопасней. В тот вечер у меня состоялась встреча с той симпатичной девушкой, и когда настал момент первого поцелуя, случился конфуз – целоваться она не умела вообще. Вас когда-нибудь облизывал щенок? Так неуверенно – то в щечку, то языком по губам? Вот что-то подобное происходило и там. Под утро местные девочки внаглую погрузили нас в такси и увезли на квартиру, мы с парнями ощущали себя проститутками (странное ощущение, должен вам сказать). Дома все разбились по парам и уснули, начало любовных отношений было заложено. Вернувшись в общагу, первым делом все делились впечатлениями в курилке. Угадайте, у кого были самые яркие истории? У Прибалта, конечно! Но обо всем по порядку…
Рассказываю со слов Прибалта: «Когда общежитие опустело, собралась последняя гвардия отважных ребят, в том числе чистокровный татар Раис (чудило тот еще), хохмач Раймондс, естественно, и прочие. Ребята решили ехать в клуб «Вегас». На выходе вахтерша спросила:
– А вы в какой клуб, ребята?
– Мы в Вегас!
Вахтерша, не задумываясь, бубнит под нос:
– Дак вас там побьют ведь…
– Что, простите?
– Я говорю, вы там аккуратней, ведите себя хорошо, если чего – стучите в окно, выйду, открою.
Вот с такими словами парни отчалили клубиться. В центре накатили водки для храбрости и пошли сдаваться. Первым смекалку проявил Раймондс – на входе он подскочил к усатому толстому охраннику и спросил: «Дяденька, а у вас тут драки бывают?». Колоритный охранник удивленно посмотрел на Прибалта, рассмеялся и ничего не ответил (ответ был очевиден).
Внутренний вид клуба был «шикарен»: в зоне отдыха стояли деревянные столики с клеенкой и скамейки, танцпол был в центре зала и находился как бы на пару ступенек ниже, в низине, так сказать. Местная «интеллигенция» сразу обратила внимание на новеньких, но драки по расписанию обычно начинались после часу ночи. Ребята зашли и молча заняли самое козырное место (это место нельзя было занимать). Этот факт сразу ошарашил всех гопников клуба – это что за отморозки пожаловали? Ребята тем временем заказали выпить, и тут началось.
В компании был один из группы портных, редкий чудило по прозвищу Зингер. Он был низкий, худой, рыжий и кудрявый, к тому же конопатый, и ходил походкой Чарли Чаплина. Такого, как он, грех было не развести на деньги, и местное быдло по очереди стало подходить к нему с вопросами: «Деньги есть?». А он отвечал: «Есть! Да не про твою честь!». Самоубийственный ответ шокировал, и все молча уходили. А тем временем Раймондс выскочил на танцпол плясать (водка дала о себе знать). Он так активно махал в танце руками, что с разворота уебал девушку с кулака прямо в глаз. Прибалт кинулся извиняться, но девушки решили, что он пытается их добить, и закрыли головы руками с криком: «А-а-а-а-а!». Местные старожилы чесали затылки и дивились – вот же беспредельщики к нам пожаловали, видать, серьезные.
Самый смелый из гопников подсел за стол к ребятами и задал вопрос: «А вы знаете, что этот стол всегда занят?» Слово взял крепкий рыжеволосый небритый персонаж Игара: «И че, что занят?» Гопник пояснил, что его братва постоянно сидит за этим местом, а вы заняли его, нехорошо получается. «А где тут написано, что он занят? Пусть братва к нам сядет, места полно!» (Вам, наверное, интересно, почему ребята так нагло себя вели? А вся соль заключалась в том, что ребята без левой мысли явились в клуб, не осознавая всю степень опасности, и вели себя откровенно свободно). Для гопников это могло означать только одно – у этих отморозков, наверное, хорошая «впряга», или серьезные покровители. Вот так и завязался активный отдых, и в течение вечера парни успели сдружиться с местными. А в назначенный час, когда по расписанию должны были начаться драки, один придурок толкнул Прибалта, а тот решил, что это шутка, и сию минуту ответил таким же толчком в грудь, да так, что гопяра упал. До начала массовой драки оставались секунды, как вдруг из толпы вылетел страшный тип в белой фуражке с надписью «Капитан». Он грудью встал и заступился за Прибалта, вот это поворот! Всем стало понятно, что пиздить наших парней никто не позволит. Тогда можно подраться с кем-нибудь другим, и началась пизделка. Незнакомые люди время от времени устраивали драки и потасовки на танцполе, все происходящее напоминало Санаторий Сатаны. Но никто не смел подходить к нашим парням, их как будто не было в клубе. Но один насмерть перепитый ублюдок подсел и закричал: «Что ж вы тут беспределите, люди?! Вот ты! Че у тебя волосы такие длинные, а?!» (в нашей компании был металлист Макс, и его волосы были длинные, как у Оззи Осборна), и Макс получил удар в нос, но ответка уложила гопника под стол. «Ребята, кажется, нам пора уходить домой».
Парни вышли из клуба, сели на остановку, начали пить пиво и шутить: каждому выходящему из клуба они кричали: «А вы не скажете, как пройти к библиотеке Ленина?». В три часа ночи… Ни один человек ничего им не сказал. Оно и понятно, представьте: из темноты доносится такой вот вопрос от неизвестного количества парней. Далее ребята заговорили о политике (ну, а как же без этого), речь шла о том, что хватит кормить Кавказ! Рядом стоящие таксисты, кавказцы, видимо, все слышали, потому что ни один таксист не открыл дверь, когда парни попытались уехать».
Мы стояли в курилке и громко смеялись, слушая рассказ Прибалта, апогей истории нам поведал местный парень, он сказал:
– Парни, да вам крупно повезло! За вашу наглость вас приняли за блатных и побоялись трогать, второй раз такой фокус не пройдет. Считайте, что родились в рубашке.
Мы осознали, что лучше какое-то время в Вегас не соваться. Это был субботний день, впереди был еще вечер, а комната моя была свободной, и я был намерен этим вечером затащить в постель бабу, во что бы то ни стало. Но об этом в следующей главе…

Глава 9. Любовная морковь
Вечер субботы наступил стремительно. План был такой: взять пивка и прийти толпой на этаж к девочкам, а там «генерал алкоголь» поможет добыть кусочек любви на ночь. Нужно было срочно закупаться спиртным (вы не подумайте, что мы там жрали как суки… хотя нет, все же, так оно и было). Купить спиртное было легко, а вот пронести его в общежитие – это дело тонкое.
Нас всех досматривали на вахте, и какие только ухищрения мы не придумывали, лишь бы пройти таможню. Например, каждые выходные мы выносили ковер на улицу, чтобы почистить его снежком от пыли и грязи. А когда заносили чистенький скрученный ковер обратно, то он был набит бутылками под завязку. Также окна первого этажа тыльной стороны общежития служили замечательным каналом передачи алко-трафика. Но однажды окна заколотили и поставили решетки. Но мы отогнули прутья и вынули пару гвоздей. Окно продолжало функционировать, но комната располагалась так неудобно, что приходилось мимо вахты пробегать с пакетом, а это жуткое палево. Затем использовался обыкновенный удлинитель, как трос для подъема пакетов с грузом, а самые наглые, возвращаясь с выходных, в общежитие заходили аж с двумя спортивными сумками: в одной были вещи, а во второй спиртное. И все же вычислить нас было очень легко: днем мы были на занятиях, некогда бегать по магазинам, значит досматривать студента надо в вечернее время, особенно в выходные дни.
В тот субботний вечер наш груз успешно пришел к нам в руки, а вот господин Раймондс опять отмочил хохму. Но обо всем по порядку.
Компания ребят решила, что субботний вечер не должен пропадать зря и, как белые люди, они тоже хотели попить пивка. Слетать в магазин вызвался добровольно Прибалт, а принять спиртное должны были другие люди через окно. План был прост до безобразия. Но если в дело вступает Прибалт, то гладко оно пройти никак не может! Вахтерша выходила покурить на крыльцо и увидела, как в темноте Раймондс уходил за общежитие. Ага! Спиртное проносит – попался, голубчик. Вахтер крикнула Прибалту:
– Стоять!
Раймондс, тем временем, сообразил, что он замечен, и поступил в лучших традициях шпионских фильмов: скинул пакеты в сугроб, а вместо этого подобрал пакеты с мусором, которые студенты-поросята выкидывают из окон регулярно, натолкал быстро в карманы всякую дрянь и стоит, ждет, когда вахтерша добежит с фонариком до него.
– А ну иди сюда, чего тут шастаешь, а?
– Понимаете, я просто прогуливался.
– Ты это другой бабушке расскажи. А ну, показывай, что у тебя там за пазухой?
– Понимаете, у меня там ничего нет.
Вахтерша утащила Прибалта к себе в каморку, где уже сидел довольный воспитатель и охранник. Все потирали руки. Еще бы, нарушителя поймали с поличным, кое-кто сейчас вылетит из общежития.
– Открывай куртку!
Прибалт, опустив глаза, расстегнул куртку. Воспитатель вынул пакет, и все принялись его потрошить. Из пакета и из карманов на стол повалились женские использованные прокладки, фантики, презервативы, упаковки от «Доширака». Воцарилась тишина… Все присутствующие пребывали в ступоре.
– Раймондс, ответь, только честно, зачем тебе это? Ты что, голодаешь?
Прибалт играл до последнего. Он заявил:
– А что, я теперь уже мусор пособирать не могу? Чужие слабости надо уважать! Я надеюсь, вы войдете в мое положение и никому об этом не расскажете.
– Конечно, нет… Иди уже отсюда и мусор свой забери.
Раймондс вышел неоспоримым победителем из этой схватки. А спиртное уже забрали другие люди, задача была выполнена. Когда Прибалт рассказал в курилке, что он отмочил, смеялись до слез.
Я пробежался по общаге и пригласил на вечерний фуршет девочек. Мы собрались в комнате у растамана Тоши, и пошла беседа за жизнь, за отечество, с перерывами на перекур, естественно, где одна милая татарочка Лейла мне шепнула на ушко:
– Ты сегодня один в комнате?
– Один. Хочешь в гости позову?
– Хочу…
«Генерал алкоголь» блестяще справился с поставленной задачей, секс был у меня в кармане. И тут, сука, вырубают свет в общежитии.
– Ребят, а давайте страшилки потравим? Повспоминаем мистику, у кого какие случаи были в жизни?
И вот сидим мы в темноте, парни жгут не по-детски, вспомнили про ведьм в деревнях и про домовых… И про то, как в темноте в зеркало смотреть надо за спину. Наслушался я этой хрени, волосы дыбом, татарочка ко мне жмется, а мне не комфортно, ну вообще ни капельки. Смотрю, а рядом храпит накуренный Тоша. Ох, как я ему завидовал: он спит, а мне еще в комнату тащиться по темному коридору. Я и про секс забыл. Закончил серию страшилок толстяк Некит, который важно заявил, что если о темной силе говорить, то нечисть сама наружу полезет там, где ее вспоминают (я чувствовал, как из меня сейчас подлива полезет от страха). И в этот момент я смотрю в окно и вижу два огонька.
– Ой, смотрите, ребята, за общагой через лес трассу видно, машина едет, фарами тихонько светит.
– Ты что несешь? Трасса с другой стороны общаги, а там лес! И мы на третьем этаже сидим! Какие нахуй фары?
Все кинулись ближе к окну, смотреть на огоньки. Блин, реально же вон светят. В лесу на уровне крон деревьев медленно плыли два огонька, на мой взгляд, техногенного происхождения. Что это было, я так и не понял, но все знатно напряглись. Некит забульенил:
– Товарищи, я предлагаю всем спать лечь.
Спать? Отлично! Сейчас татарку жарить буду, но все было не так просто. Ее соседка по комнате напрочь отказывалась ложиться спать без нее, уж больно испугалась бедняжка. Мы проводили соседку и, как маленькую, уложили спать, а сами бегом ко мне в комнату.
Вы когда-нибудь слышали легенду про то, что татарки в постели «огонь»? Официально заявляю – это чистейшая правда. Девушка постаралась на славу, я напрочь забыл про бабаек, домовых и прочую хрень – мне было хорошо. Наутро Лейла молча утопала к себе, в общем, замечательный человек. А вот, что касаемо татарок в целом, вот был забавный случай. В первые дни учебы я приехал в очередной раз из Екатеринбурга и заглянул к братьям-прибалтам. Там сидели две симпатичные татарочки (в общаге их было штук пять), мы познакомились, и одна тут же говорит мне: «Пошли в телевизионный зал?» Намек понял, пошли. Там состоялся первый поцелуй, быстрая дорога в мою пустую комнату и мощный секс. С момента знакомства прошло тридцать минут, а мы уже в постели. Блин, да она меня тупо сняла, как шлюху. Спустя неделю, мы с парнями стояли в курилке, куда зашел по пояс голый парень и возвестил:
– Ох, и натрахался же я.
– А с кем?
Он называет имя той самой татарки, и я вижу, как у всех забегали глазки. На оперативном совещании выяснилось, что ее оттрахало уже семеро парней и это только те, кто стоял в курилке. Вот это горячая штучка у нас в общаге завелась. Один идиот притащил ее в курилку и в упор спросил:
– Ты чего со всеми трахаешься?
Она ответила, что свободная девушка и делает, что ей захочется (естественно, больше она никому не давала). Я потом раз сто локти кусал, но когда потребовалось, то своего добился.
Продолжая тему любви, попутно расскажу про растамана Тошу и его мощные порно-приключения. В первые дни учебы я частенько ездил по делам туда-сюда, а когда возвратился, то обнаружил, что в общагу заселилась еще одна приятная девушка. Так, в один из дней, Тоша торчал на первом этаже у девчонок, как вдруг зашла голубоглазая блондинка с шикарными бедрами.
– Привет, меня зовут Лиза, меня заселили временно к вам.
Тоша, растаманская душа, имел богатый речитатив и вмиг охмурил прекрасную Елизавету. Тем же вечером состоялся секс. Но вот беда – презерватива нет. Что делать? В смекалке Лизе не занимать. Она объявила:
– Беременеть мне еще рано, поэтому сегодня анальный секс.
Рассказам Тоши сперва никто не поверил, но когда то же самое объявил очередной парень, всем стало понятно – Елизавета обожает анальный секс, но дает не каждому.
И вот его приключение. В один из вечеров, накуренный и перепитый, Тоша занимался с Лизой делами, как вдруг в комнату постучались. Блин, что делать-то? Куда бежать? Где трусы мои? Голого Тошу засунули в шкаф и Лиза с невинными глазками и растраханной попой открыла дверь. Это была соседка по кровати, Сабина (кстати, тоже татарка). Ей нужно было срочно взять кое-какие вещи в шкафу. Она молча открыла шкаф, но реакции не последовало. Она развернулась и ушла. Оказывается, у Сабины было слабое зрение, и она тупо не увидела в углу шкафа Тошу с торчащим членом, а свет в комнате как раз был выключен. В общем, позже мы не раз будем подкалывать Сабину этим случаем и со смехом это вспоминать.
И вот, возвращаемся мы к событиям после прекрасных выходных, проведенных в клубе и с татаркой. Помните басню Крылова, где Бог послал вороне кусочек сыра? Так вот, однажды Бог послал чудиле Раису кусочек секса. Не с кем-нибудь, а с Елизаветой. (Как? Я сам уже не помню, но, сука, подфартило ему знатно). По пьяному делу они переспали и на этом все – прощай. Так обычно поступают плохие парни. Но не татарин Раис. Этот придурок стал преследовать Лизу повсюду, а ей было буквально плевать на него: ну переспали, блин, не жениться же теперь. А этот чудила впал в псевдо-депрессию, взял нож и нацарапал на руке (именно нацарапал) имя: «Лиза». Ходит, скулит и всем руку показывает, как бы случайно, мол, пожалейте меня, ребята. Я смекнул в чем дело и спросил:
– Раис, что это у тебя на руке?
– Ах, брат, не обращай внимания, все в порядке. Это так, случайно, само появилось… (Станиславский вертелся в гробу от такой паршивой актерской игры).
– Ну раз случайно, то пусть заживает. В тот же вечер я стоял на лестничной площадке третьего этажа и ворковал про любовь-морковь с девушкой. И вижу, как Раис поднимается умирающей походкой. Он что-то скулил (типа – ах, какой жестокий мир). Мне было похер. Раис ушел в комнату и спустя пять минут, я вижу, как Раис поднимается по лестнице: опять скулит и опять уходит в свою комнату. Мы переглянулись с девушкой – он же вроде только что в комнату уходил? Дежавю? Дальше было хлеще: спустя пару минут Раис в третий раз поднимается, скулит и проходит мимо меня, я окончательно запутался.
Оказывается, в тот вечер этому придурку очередной раз отказала Лиза, и он решил сыграть на публику и, якобы, покончить жизнь самоубийством, так сказать, от безответной любви выброситься из окна. (О Боже, какая трагедия. Да всем насрать). Он прошелся по общаге с максимально кислой физиономией (а у татар и так глаза узкие), и со стороны было похоже, что у Раиса на лице не скорбь, а приступ острой диареи (актер никудышный). Походил туда-сюда, ага, заебись, а теперь выброшусь из окна. Лиза узнает и полюбит меня – план гениальный. Только прыгать было неоткуда. Можно с курилки, но там падать на асфальт больно, поэтому Раис пошел выбрасываться из окна своей комнаты. Прошел мимо меня, зашел в комнату и прыгнул… солдатиком, в здоровенный сугроб (на дворе декабрь месяц был, ептваюмать). Раис вылез из сугроба и осознал, что прыжок более чем безопасный и «отряд не заметил потери бойца». Реакции у людей вообще не было: ни у вахтерши, ни у студентов, всем было насрать. Раис трижды прыгал с окна и с каждым разом все медленнее старался идти – типа ноги переломал, но все безуспешно. Апогей наступил утром, во время занятий, когда приехала скорая помощь.
– Что случилось?
– Раис из окна во время обеда выпал. Или спрыгнул, хуй его знает, в общем ушиб бедра. Его увезли в больницу на обследования.
Все прочухали дешевый татарский трюк и только посмеялись. Лиза, по-моему, была даже не в курсе этих событий.
Вечером нас собрали в кабинете воспитателей, где нам объявили, что впереди «Декада Инвалидов», а затем новогодний вечер – всем группам приготовить выступления на соответствующую тематику. С новогодним вечером все было понятно – отожжем как следует, но что за «Декада Инвалидов» такая? Мы понятия не имели, но загорелись желанием все до единого…

Глава 10. Праздник к нам приходит
В первых числах декабря состоялось странное мероприятие под неприятным названием «Декада инвалидов». Слово «инвалид» – это тоже самое, что сказать слово «ниггер» в присутствии афроамериканца (можно и пиздюлину выхватить).
Нам дали еще более странное задание: написать сочинение на тему «Путь преодоления», где предлагалось поведать о том, как тебе живется с твоим недугом, и как ты преодолел этот путь, типа «опиши свой пример стойкости и мужества». Главный приз – 5 тысяч рублей, блин, сумма чертовски хорошая для 2006 года, за пару страниц рукописного текста. И все кинулись писать. Затем лучшие по тематике тексты отбирала комиссия и вручали приз. Мне нечего было писать про себя, проблемы с почками – да они у каждого второго, а вот у некоторых были дела посерьезней.
Я не помню, где и как, но мне удалось прочесть часть сочинений. Кто бы мог подумать, что на клочке бумаги может быть столько боли и страдания. В память врезался рассказ о том, как один мальчишка с друзьями гулял в лесу, и они поспорили, что он не залезет на высокий кедр. Мальчишка был храбрым и бесстрашным, он не раздумывая залез на верхушку кедра, как вдруг крона дерева обломилась и парень упал с огромной высоты. Он пытался встать, но ничего не получалось. Перелом позвоночника без шансов на восстановление, в 13 мальчишеских лет… У меня ком встал в горле от строк, где говорилось, что он больше всего любил смотреть из окна, как играют другие ребята. Этот парень учился со мной в группе…
В течение учебного года в задушевных беседах мы узнавали, у кого какая беда со здоровьем. Очень много ребят побывали в авариях на дорогах, кто-то получал увечья в уличных драках, частично лишился зрения. Про моего соседа Тромба вы помните – он укололся метамфетамином, и инсульт сразил его. Но особенно страшно становилось, когда людей калечили медики. Врачебная ошибка, и я видел ее последствия. Одна девушка была спортсменкой, но получила баскетбольным мячом в голову, потеряла сознание, а когда очнулась – была парализована. Врачи неправильно оказали помощь, в результате у нее отказал опорно-двигательный аппарат, она медленно передвигалась с помощью костыля, у нее не работала одна рука. Всего лишь баскетбольный мяч…
Но вот чья история стоит особняком. В параллельной группе был уже знакомый вам персонаж – Макс (металлюга с волосами, как у Оззи Осборна, ему было двадцать семь лет). Раньше он был в составе юношеской сборной по баскетболу и регулярно ездил на соревнования в Европу, затем уехал в Питер учиться на любопытную специальность «Компьютерная защита банков», денег было предостаточно. Однажды в августе 1998 года дефолт сделал свое дело, и всех денег ему хватило на литр водки и килограмм пельменей. Так Макс вернулся домой, откуда уехал в один богатый северный город, где устроился на крупнейшее предприятие нашей страны. Затем, как у белых людей – жена, ребенок, он даже умудрился купить квартиру! Все как по нотам, но однажды случилось ужасное. Он вернулся с работы и почувствовал недомогание, его сильно тошнило. Он лег спать, и в течение ночи его рвало. Проснувшись, он осознал, что его состояние критическое. Из последних сил он выбрался на улицу с просьбой вызвать «скорую». Продавщица приняла его за пьяного и вызвала ментов, которые вломили ему пиздюлей, и только потом осознали, что он не пьян. Его отправили в больницу, где Макс узнал, что лежал дома не одну ночь, а трое суток в коматозном состоянии, и чудом пришел в сознание (вы спросите, а где жена, ребенок? Об этом чуток позже).
Его доставили в реанимацию, где он тут же отключился. Позже он рассказывал мне удивительную историю, похожую на фантастику: он отрубился в больнице и ему снился длинный сон, где он от первого лица видел всю историю своих предков, сражался при Царской России, затем в составе Красной Армии на коне с шашкой, воевал с фашистскими захватчиками. И так он прошел всю историю до наших дней, ровно до того момента, когда он попал в больницу. И вот открывает Макс глаза, и ничего не видит, кромешная тьма. Внезапно открылись двери, и в палату завезли мужчину в тяжелом состоянии, ему пытались вставить катетер в мочевой пузырь. Мужик истошно орал и вертелся, Макс жутко испугался. Он не понимал, где находится, но из него торчала куча трубок и всякой дряни. Макс свыше трех месяцев провел в коме, во время которой у него опухли ноги, затем лопнула и слезла вся кожа с опухших ног. Был установлен диагноз – его отравили неизвестным веществом, установить происхождение не удалось, у них не было специальной лаборатории. Он чудом остался в живых. Все было понятно без лаборатории – перед отравлением Макс поругался с женой и она, забрав ребенка, уехала к матери. Расчет был верный – отправить мужа на тот свет и забрать квартиру. Но вся горечь была в том, что врач, спасавший жизнь Максу, задел нерв, вставляя трубку в трахею, и его парализовало, плюс повредились голосовые связки.
Когда Макс умудрился встать на ноги, один из врачей, увидев его в коридоре больницы, вскрикнул:
– Ты что, все-таки выжил?! Не может быть!
Он не хотел быть обузой для семьи, плюс эта недоказанная попытка отравить. Он молча отдал квартиру, развелся и уехал на Урал. Так Макс в двадцать семь лет начал свою жизнь с нуля. В двадцать семь лет он очутился в нашем учебном заведении среди восемнадцатилетних подростков, чтобы вновь начать все с нуля… Именно там я осознал, что жизнь чертовски несправедливая штука, что порой от тебя совсем ничего не зависит. Там я научился ценить жизнь и здоровье, сегодня я под другим углом смотрю на жизнь.
А непонятная «Декада» завершилась, и впереди был Новогодний вечер. За первое полугодие мы так устали от всего пережитого, что массовое веселое мероприятие было необходимо, как кислород.
Вечером перед выступлением мы удивили свою печень – сидели и пили чай, придумывая выступление. Было решено сыграть сценку, где сумасшедший рэпер Дед Мороз и Снегурочка дарят хорошему мальчику в качестве подарков всякую дрянь, начиная от пачки макарон, заканчивая ружьем (конкретно шутки уже не помню). Выглядело все более, чем смешно, но вот беда – бороды нет! Толстяк Некит, игравший Деда Мороза-рэпера, схватил пену для бритья и заебенил себе пышную бороду из пены (креатив зашкаливал). Я играл роль Снегурочки. Костюм раздобыл прямо по пути на сцену – снял с девушки шубу, намотал на голову мишуру. Да из меня получилась та еще сучка! Смотрелось это так, что все хватались за животы – шуба была мала и цвет такой, пепельный прям, четко сочетался с серебристой мишурой и моими голыми волосатыми ногами. Некит, играющий Деда Мороза-рэпера с бородой из пены, Снегурочка с волосатыми ногами в кроссовках, мы не успели даже слово сказать – все согнулись пополам от нашего вида. Беда заключалась в том, что прямо перед выходом мы выпили водки, и к середине выступления мы местами забывали текст… Эти Мхатовские паузы вызывали еще большую истерику смеха, а импровизация поддатых парней не знала границ.
Порадовали профессионалы – ребята со старшего курса. Они вырядились, так, что не описать. Кого там только не было – и арабские шейхи, и поросята, зайчики. Кому интересно, вот есть фотка с того вечера – http://vk.com/photo-61331671_357989630 (фотка специально закинута в левую группу, так что шариться там бесполезно).
Мы завершили свое выступление, и мне вручили видеокамеру – на, снимай все! Ко мне подскочил прибалт Раймондс и говорит:
– Братан, когда мы будем выступать, ты выйди с камерой чуть вперед, я типа привет передам.
И вот под лезгинку вылетает Прибалт на пару с татаром Раисом, и начинают жечь напалмом. Шутки с кавказским акцентом в исполнении Татара и Прибалта уложили зрителей пополам от смеха. Раймондс, увидав меня с камерой, подскочил и закричал с акцентом:
– Вай-вай! Слющай, камера, да? Смотри в меня глубоко, маме привет щас передавать буду!
Я не помню, как передавался привет, но в конце они начали в камеру шашлыки рекламировать и ссориться, у кого вкуснее и дешевле.
– Заходи, брат, к нам на рынок!
Вечер завершился отличной дискотекой. Естественно, пока ходили переодеваться, все накидались горючим под завязку. Все было круто: кто-то танцевал в новогодних костюмах, а на медленный танец парни танцевали со стулом в обнимку (эдакий протест из-за нехватки девушек на вечере).
Но, как известно, без ложки дегтя не обходится. Я зашел к диджею (это был толстяк Некит), мы выпили за успешное окончание полугодия, как вдруг к нам подошел худой длинноволосый дрищ-неформал, он был из местных. Было понятно – парень ищет проблем.
– Эй, толстый! Выключи свое клубное говно и поставь рэпачок нормальный (я аж водкой подавился, длинноволосый неформал – рэпер, во бля хохма!).
Разговор оперативно зашел в тупик, и парни пошли драться на улицу. Выглядело это смешно и не очень, я выскочили на улицу вперед всех, по пути собрав боевую подмогу на случай массовой пизделки. Местные, увидав подмогу, растворились в темноте, и дрищ встал один против большого, толстого, пьяного Некита.
– Ты где, дрищ?!
– Я тут, толстый!
Дрищ выхватил ровно один удар, и толпа зевак кинулась кто разнимать, кто добивать, кто просто поближе посмотреть. Я вытащил лежащего дрища из кучи, ухватившись за его ремень, блин, он был такой легкий, что я сделал это одной рукой без напряга. Выскочили преподаватели с криком «Что тут происходит?!»
Я говорю: «Разнимаем, местные подрались.» И тут дрищ ожил. Он осознал, что против нас биться бесполезно, и с прыжка ударил пожилого мужчину преподавателя, вообще без причины, просто так, с криком: «На с-с-сука-а-а-а!» Преподавательский состав был в шоке, а дрищ скакал рядом и орал в сторону леса: «Братва! Выходите, щас мы их всех нагнем!» Как вы понимаете, никто из темноты не вышел, а дрища отчислили нахуй, больше я его не видел.
Крутой вечер был завершен, и нам вручили подарки – мешочки с конфетами (как здорово получать сладости, даже будучи взрослым, это было круто). Я пришел в комнату, там сидел накуренный Тромб. Мы легли спать, как вдруг в комнату начали откровенно ломиться. Я открыл дверь и увидел ученика старшего курса Серегу, он был в ярости.
– Где эта сука?
– Кто?
– Тромб!
– Серега, заходи, он тут.
Серега влетел в комнату и за грудки поднял Тромба:
– Говори, сука, куда фотоаппарат дел?
Оказывается, только что была совершена кража цифрового фотоаппарата у одного хорошего парня, прямо из-под носа (в 2006 это был дорогой девайс), в качестве подозреваемого был Тромб и две девочки старшекурсницы. Тромб мило улыбался и говорил:
– Нету!
Я был шокирован, и предложил Сереге обыскать всю комнату и вообще всех (в общаге как раз все разъехались по домам, нас было буквально 10 человек). Мы перерыли все, и всех, кроме девочек, они были одногруппницы Сереги и, по его словам, не посмели бы взять. Но мы ничего не нашли. Спустя пару лет мне высказали предположение, что Тромб своровал фотоаппарат и отдал его на хранение девочкам, которые были в доле. Как говорил старожитель Камардин – внимательно присмотритесь, кто окружает вас.
Наутро я стоял на остановке в колпаке Санта-Клауса и ждал автобус. Ко мне подошел парень по прозвищу Гена, тот самый Гена, который с горя выпил всю водку на даче Раиса. Он попросил у меня 10 рублей, но, как назло, у меня не оказалось лишних денег вообще, дорога предстояла длинная, и помочь я ему не мог даже этой вшивой десяткой. Я сказал:
– Извини, правда нет.
Гена улыбнулся и сказал:
– Ну ладно, придумаю чего-нибудь, увидимся после Нового Года.
Мы пожали руки, и я сел в автобус…
…Гена умрет через несколько дней от инсульта по непонятным причинам, но об этом я узнаю, только когда вернусь обратно. Прошло почти 10 лет, но я по сей день жалею, что не выручил его в последний раз…

Глава 11. Потери
Прибыв домой на новогодние праздники, я с первых дней затосковал по общаге, да так, что уже первого января утром был готов сорваться обратно. Родные откровенно были в шоке от рассказов, которые я им поведал. Результат пережитого не заставил себя долго ждать, я частенько соскакивал по ночам из-за кошмаров. Позже я узнал, что подобным синдромом страдало много наших ребят. Меня мало интересовали дела в родном городе. Единственное, что меня удивило, это то, что половину моих знакомых посадили в тюрьму на солидные срока. Рекорд поставил мой сосед, когда отказался сотрудничать со следствием. Серию его квартирных краж стали рассматривать отдельно по каждому эпизоду. То есть накидывали за каждый эпизод по 2 – 3 года. Через какое-то время я узнал, что суммарное наказание составило – (клянусь, чистая правда) двадцать четыре года тюрьмы. А загремел он в девятнадцать годиков в 2006 году и по сей день отбывает наказание. Говорят, что через 2/3 срока он выйдет по УДО (2/3 – это шестнадцать лет). Вот вам живой пример того, что в воровской романтике нет ничего хорошего. Пусть этот пример будет предостережением для тех, кто думает, что воровать это круто и почетно.
Кстати, в новогоднюю ночь мне позвонил прикованный к постели Жулик (тот, что выпал из окна). Под бой курантов он лежал один в палате с выключенным светом (так положено по уставу). Я слышал, как дрожал его голос, ему было до боли обидно быть одному в семейный праздник, а я старался его максимально подбадривать. Он поблагодарил меня за банку пива, которую я ему пронес в палату перед тем, как уехать домой. Его нога благополучно срасталась, пальцы шевелились, но лежать ему еще оставалось долго.
Терпение закончилось к Рождеству. Мне позвонил толстяк Некит и пожаловался, что спать не может, все общага снится и предложил поехать туда завтра. На следующий день мы явились в общежитие, где благим матом нас встречала вахтерша: «Какого хуя надо? Чего дома не сидится в праздники, ептваюмать?» Нас все равно впустили. А на пороге нас встретил татарин Раис и сообщил печальную новость: «Гена умер. Сказали, что инсульт случился…» Я переспросил у вахтерши и она подтвердила слова Раиса. Это была первая и далеко не последняя потеря среди студентов. Мы выпали в осадок, а вахтерша пытаясь подбодрить, добавила: «Это же Центр реабилитации, у нас каждый год кто-то умирает, ничего необычного».
Общежитие полностью пустовало – нас было трое:
– Парни, давайте выпьем, Гену помянем?
– Давайте…
Некит достал водку, я вытащил пиво, радости халявщика Раиса не было предела. Примечательная деталь: мы заварили лапшу «Александра и Софья» и добавили туда майонез с тушенкой. Мама дорогая, как же вкусно получилось. Это сегодня я такую дрянь есть не стану, а тогда под водочку шла идеально. К моменту прибытия всех студентов выяснилась неприятная новость: не хватало приличного количество людей. Оказывается их отчислили: кого за неуспеваемость, кого по состоянию здоровья, а кто-то добровольно забрал документы. В сумме мы потеряли человек пятнадцать, может больше. Также был отчислен прикованный к постели Жулик.
В очередной вечер, прогуливаясь по коридору, я услышал дикий хохот в одной из комнат. Заглянув туда, я увидел, как татарин Раис скачет на одной ноге, а остальные заливаются смехом.
– Что случилось, парни?
Оказывается татарин опять на халяву протиснулся в компанию, где напился вдоволь и уснул, выставив свои голые ноги. Парни вставили ему бумагу между пальцев и подожгли ее. Пока горела бумага, парни успели выпить за успешное мероприятие и сделать ставку «на время». Раис своим танцем смахивал на крутого инструктора по чечетке. Студенческие приколы в общаге набирали обороты, на утро можно было регулярно видеть спящих людей на полу в коридоре (это старая шутка – пьяного вместе с матрацем выносят в коридор на пол и оставляют там спать). Однажды прикол отмочил и я. Когда мы обсуждали с Тромбом историю его криминальной молодости, он рассказал, как они обманывали во дворе тупых подростков. Они брали обыкновенный гематоген и мяли его в руке до однородной массы, по виду очень напоминающей гашиш. И продавали эту туфту: вроде и закон не нарушали, и подросткам урок.
Вот и я, находясь по делам в Екатеринбурге, отобрал у племянницы гематоген, размял его как следует, а для пущего эффекта раскатал его в лепешку и положил на ночь в приправу «хмели-сунели». Утром наделал «ляпки» (кусочки, расплющенные ногтем) и сложил все в пакетик. В общаге я раскидал эти «ляпки» на полу туалета, на подоконнике в курилке и стал ждать. Первым отличился растаман Тоша. Он явился в телевизионный зал, глупо хихикал. Я говорю:
– Че, курнул что ли?
А тот довольный сказал:
– Я сейчас на горшке сижу – какаю, покуриваю сигарету, гляжу, а на полу «ляпочка». Я подобрал, понюхал – пахнет как гашиш. Ну и скурил ее. Так хорошо накрыло.
– Тоша, может это не «ляпка», а говно расплющенное было?
Тоша обиделся и уверял, что в гашише разбирается, и точно скурил «ляпку». Я пришел в курилку, а там та же картина: сидят два идиота с туманными глазами и мычат: «Ох, хорошо». На подоконнике ни одной ляпки – весь гематоген скурили. В тот же вечер, за кружкой пива, я рассказал, как прикололся над «говнокурами». Те в свою очередь били себя пяткой в грудь, уверяя что курили истинный гашиш (вот она сила самовнушения). Тромб, спасибо за отличную шутку.
Очень сильно порадовал мой сосед Ниндзя. После того, как ему переломали нос, он начал после занятий заниматься в тренажерном зале и читать литературу по самообороне и рукопашному бою. В его команду затесался один чудик, сосед Некита по кровати. Этот парень страдал аутизмом и регулярно менял свое имя. Сперва он представился «Падшим ангелом», затем «Темным ангелом». Наконец, «Андрей Темный». От нас он получил прозвище «Вертолет». Так его звали до конца учебы. Этот Вертолет мечтал стать супер-ниндзей и очень сильно увлекался японскими анимэ. Наш Ниндзя слегка прихуевал от поведения Вертолета, но в целом был доволен дружбой. Они даже занимались фехтованием. Также Ниндзя ходил на бесплатные курсы массажа, где мастерски овладел этим искусством. И каково было мое удивление, когда к нам в комнату стали приходить толпами бабы, требуя Ниндзю на вечер (насколько я знаю, они ему не давали, а позволяли делать им массаж спины перед сном). Ниндзя щупал девок, а я не раз пожалел о том, что не ходил на эти курсы (до сих пор жаба давит).
Но все веселье когда-нибудь заканчивается. Вот и в этот раз случилась херня, последствия которой были печальными. Наш знаменитый татарин Раис жил с парнем по прозвищу «Химик» (парень был редкой деревенщиной, даже по акценту, но в химии разбирался идеально и помогал девочкам с первого этажа контрольные делать, отсюда и прозвище). Как-то ночью, в первые дни после праздников, их подняли по боевой тревоге растаман Тоша и толстяк Некит.
– Парни! На вас возложена важная задача! Вот деньги, надо купить водки!
И Химик с Раисом кинулись вязать простыни, чтобы спуститься с третьего этажа через окно. Горький опыт с падением «Жулика» был учтен и простыни вязали по науке – смачивая концы водой (чтоб узлы не развязались). И вот, когда канат был готов, Раис и Химик были одеты, до начала операции оставались секунды, как вдруг выскочила вахтерша с криком:
– Ага! Попались!
Это был стопроцентный провал из всех провалов. Сам провал пришел и сказал, что это провал.
В понедельник утром, Химик и Раис, решением директора были выселены из общежития, а Тоша и Некит просто написали объяснительные, что выходили ночью в туалет и стали случайными свидетелями.. Беда заключалась в том, что жилье ребятам было не на что снимать. Да и не сдавал никто квартиры и даже комнаты (хрен знает почему, но это факт). Что делать? Не бросать же учебу? После занятий парни объявили всем, что уезжают к знакомым. На самом деле они протусовались на вокзале весь вечер, а ночью через окно залезли в общагу, где благополучно переночевали первую ночь и на утро через то же окно ушли на занятия. И все было бы хорошо, если бы эти умники после второй ночи не решили утром выйти из общаги через парадную дверь. Идиотизм зашкаливал. Пиздюлину получили все, кто приютил ребят. Что теперь делать?
Вечером парни твердо заявили, что уезжают к «знакомым». Я особо не вдумывался к каким именно и жил себе спокойно, пока через пару дней не заметил, что от парней жутко воняет костром. Я напоминаю, что на дворе стояли январские морозы. В пятницу утром я направлялся на учебу и увидел довольного Химика, который пил чай.
– Ты чего тут делаешь?
– Нас восстановили в общагу.
Я ничего не понимал, но весь административный состав в панике носится туда-сюда, что-то явно случилось. Вахтерша рассказала жуткую историю, что в пять утра в учебный корпус постучался Раис с просьбой погреться (минус 30 на улице было). Сторож узнала, что парни уже третий день живут на улице, в прямом смысле. Раис улегся у батареи и застонал: «Я не чую ног». Прибывшая карета скорой помощи констатировала факт обморожения обеих стоп (не помню какой степени), тут же была оповещена полиция, администрация и все поднадзорные органы. Назревал дикий скандал: директор-изверг выгнал инвалидов на улицу, где они жили всю неделю. Попахивало досрочным увольнением директора, а то и уголовным делом.
Такая слава директору явно была не нужна, и он максимально быстро попытался уладить инцидент: Раиса отправили в больницу под наблюдение (где наших знали как родных), а Химика сразу заселили обратно. Раис вернулся через пару дней и рассказал всю историю. Естественно, рассказывал он с максимальным преувеличением, так жалостливо, что фильм «Хатико» это вообще семейная комедия по сравнению с его рассказом. Я попытаюсь отсеять вранье Раиса и объяснить, как было на самом деле.
Началось все с момента, когда они уехали на вокзал Екатеринбурга. Там их выгнали и они решили вернуться обратно, где они смогли переночевать в общаге. Но после второй ночи попасть в общагу не представлялось возможным. Химик был та еще деревенщина, плюс закаленный суровой жизнью. Он предложил: «А пошли в лесу переночуем?» Напомню, что на улице был январь и температура -30о. Они ушли за учебный корпус, в сосновый бор, по пути украв с поленницы дрова. В лесу сделали подстилку из сосновых лап (все по науке выживания). Разожгли костер и Химик, спецназовец хуев, укутался вещами и молча уснул. Раис же не был приспособлен к таким условиям выживания и всю ночь замерзал от ветра. На утро они отогрелись и отъелись в столовой и ушли на занятия. Вечером им предстояло где-то ночевать: в лесу довольно ветрено, надо найти заброшенное помещение. Они залезли в заброшенный корпус «Бурильщиков», но костер разжечь не смогли. Химик молча уснул, а Раис страдал до утра, рассказывая мне, как ему ангел в бреду явился.
На третий день от парней знатно воняло костром и гнилыми носками. Но какого-то хрена они никому не признавались, что ночуют на улице (идиотизм зашкаливал вдвойне). На третью ночь, Химик увел Раиса в лес на старое место, где первый благополучно заснул, а вот Раис к пяти утра осознал, что не чувствует ног и пошел сдаваться. Он разбудил Химика и они поплелись в учебный корпус, где сторож испытал шок от увиденного и вызвал скорую помощь.
Мы все пребывали в шоке от этого инцидента, директор получил самую негативную репутацию среди учащихся. На него буквально все ополчились. Теперь директор был враг номер один, а Раис с Химиком благополучно были восстановлены в общежитие под честное слово «больше не пить». Вот одно меня удивило больше всего: за все дни и в последствии, я ни разу не услышал, чтобы Химик жаловался на то, что он замерзал в лесу или ему было холодно. Химик вообще молчал и мне только остается догадываться, где он прошел такую школу выживания и получил такую нечеловеческую выносливость.

Глава 12. КВН
Вечером на совете общежития старшекурсник Серега зачитывал повестку дня.
– Нам объявили войну, товарищи. Местная команда КВН вызывает нас на состязание, которое пройдет на нашей территории. Срок на подготовку – четырнадцать дней. Это был серьезный вызов: действующая команда против нашей еще не существующей команды. Было принято решение собрать со всех учебных групп лучших юмористов, выдумщиков и прочих массовиков затейников. Так была сколочена команда КВН «Нон-стоп» и немедленно началась разработка сценария.
Тем временем, мне активно названивала местная девушка, с которой у нас состоялось знакомство в клубе. В один из вечеров она сообщила:
– Приезжай после занятий ко мне домой, у меня никого не будет дома.
Это было прямое приглашение на секс, но вот беда, девушка была девственницей. Я, хоть и был молод и горяч, все же трезво понимал, что после того, как я лишу ее невинности, я просто обязан буду продолжить с ней любовные отношения. Но гормоны взяли вверх и после занятий я вперед ветра летел к ней домой. Она встретила меня горячим поцелуем. «Сейчас что-то будет», – промелькнуло в моей голове. Я зашел в дом, снял одежду и развернувшись уперся лбом в чей-то твердый живот. Я поднял глаза к потолку: ох, ты ж, бля! Это бы ее отец, крепкий и здоровый. Я протянул руку и представился. В ответ папа назвался «папой» (начало многообещающее). Конечно, ни о каком сексе и речи быть не могло. Мы зашли в комнату к девушке и первым делом я начал искать повод, чтобы свалить нахер отсюда поскорей. В голове мелькала мысль: эх, а в общаге сейчас парни пиво без меня пьют. Я спросил: «Какого хрена тут делает твой батюшка?» В ответ девушка пожала плечами и сказала: «Сама не знаю – внезапно вернулся с работы». Вот ведь, как у папы чуйка развита, прямо вовремя пришел. После короткого чаепития я убежал прочь. Отношения с девушкой были на грани срыва.
А в общежитии полным ходом шла подготовка к предстоящему КВН. Впервые я видел, как за один стол сели и молодые и старшие студенты (нонсенс, бля). Мы были единой командой, меня это радовало. Как говорится «опасность перед общим врагом объединяет». Шла жаркая дискуссия, эдакий мозговой штурм, где каждый предлагал различные шутки, приколы и сценки по нужной тематике. Как вдруг все разом вспомнили про нашего учителя физкультуры, того еще чудака. Вообще их было двое: первый нормальный мужик Степаныч, а вот второй... Второй, прости Господи, забыл, как его по настоящему зовут, но звали его все «Мара-Гара». Этот пожилой мужичок разговаривал на хрен пойми каком языке и было непотяно, где он шутил, а где у него крышу рвало.
Например, играя с тобой в шашки, он каждый ход озвучивал криком: «Мара». А следующий ход кричал: «Гара» (отсюда и прозвище Мара-Гара). Когда удивлялся чему-либо, кричал: «Чуваха-папаха». Любил подкалывать глупых студентов, выслушав ответ на вопрос кричал: «Молодец, пять. Садись, два». А когда ты делал что-то неправильно, он кричал: «Уага» (по-чеченски «прекрати»). И бубнил под нос, что-то типа: «Хабля-бабообаха» (непереводимый фольклор).
Все дело в том, что он был русским беженцем из Чечни. Он вовремя успел свалить оттуда, но частенько рассказывал про натуру этого народа и подтвердил легенду о том, что русских в Чечне мочили и гасили с восьмидесятых. Просто в Союзе об этом замалчивали. Вот, что он рассказывал:
– Знаешь, как определить в темноте, где чеченец, а где русский? Идешь вечером по темноте после танцев, видишь двое дерутся, ага – это русские, а если толпа одного бьют, значит чеченцы. Читатель, не подумай, что я разжигаю межнациональную рознь, я ничего не сочиняю, просто рассказываю то, что услышал от него лично.
Так вот, этот Мара-Гара был прям «иконой» для шуток. Было решено на основе его перлов поставить один номер, затем на свет родились еще пара зачетных шуток, так продолжалось всю неделю по вечерам. И вот наступили выходные: кто-то уехал, кто-то остался, а у нас, как обычно, вечерние посиделки с пивом у толстяка Некита. В тот вечер все было, как обычно: рукопашник Леха кадрил девушку, Некит травил байки, татарочка Лейла прижималась ко мне, намекая на секс, и халявщик Раис – ну куда же мы без него.
Сперва все было хорошо, но после пары баллонов пива, Леху понесло. Он частенько играл на гитаре армейские песни, и тем самым, успешно кадрил девочек. Вот и в этот раз, он затеял рассказы про рукопашный бой и армейскую романтику (сам не служил ни дня, но телки велись). Но тут его рассказы пошли не в то русло, и он мычал про мировой чемпионат по лыжам, проходивший у него в деревне. Я краснел от стыда от такого бреда, мне хотелось вскрикнуть «заткнись, пиздобол». Но я молчал.
Дальше по цепочке зачудил Раис. Когда мы вышли покурить, он достал нож и заявил: «Я же, братишка, тоже на рукопашную секцию ходил. У нас в деревне бывший афганец учил нас четырем видам боя. Три вида рукопашных боев, а четвертый вид – ножевой бой». И в доказательство красиво крутанул нож в руке, который чуть не вывалился из пьяных татарских рук. В этот момент меня разрывало от смеха, я хотел взять его за грудки и в ухо заорать: «Раис, ты пиздобол, сука. Какой нахуй афганец? Какой нахуй ножевой бой? Какой ты, бля, рукопашник, дебила кусок!» Но мне почему-то было стыдно его тыкать в ложь. Наверное, я просто пребывал в хорошем настроении и меня это отчасти забавляло.
Эстафету пиздобольства принял Некит, который с сигаретой в руках тяжело вздыхая сказал:
– Как мне надоела эта ложь!
– Какая ложь, Некит?
– Дело в том, что все, что вы видите – это постановка: моя одежда, мой телефон, мой образ жизни.
Мы прихуели от таких слов, но Некит продолжал «жечь напалмом». Он заявил, что на самом деле он из очень состоятельной семьи, очень богат, а тут он просто отсиживается, потому что его типа бандиты ищут. Но чтобы не выделяться из толпы, он купил простенький телефон и простенькую одежду. Некит завершил мощный пиздобольческий эпос аховым фактом:
– Вы знаете, ребята, как ругается моя мать, когда я прошу ее привезти меня в общагу на жигулях, а в гараже «мерин-очкарик» стоит? Я делаю все, чтобы не провалить конспирацию.
Все стояли разинув рты и верили, я стоял и хватался за голову – такой наглый пиздобольческий бред душевнобольного я впервые слышал. Естественно я не поверил ни единому слову.
Мы вернулись в комнату и уселись на кровати травить байки дальше. Я думаю, что хуже уже быть не может, как вдруг слышу, что Раис тихонько так дует. Знаете, когда на больное место детям надо подуть? Я думаю: «Какого хуя ты делаешь?» И тут мне в нос бьет мощный аромат татарского пердежа! Я молча, с охуевшим лицом, поворачиваю голову, а Раис уже шепчет:
– Братан, отвечаю, это не я.
– А кто, бля? Ты, сука, с краю сидишь и аккуратно пытаешься сдуть свой пердеж.
И тут запах доходит до всех! Занавес… Я заблажил:
– Раис, сученок, признавайся быстро в грехе, окаянный (рядом сидели девушки, я горел от стыда).
А он смеется и твердит: «Это не я, это не я». «Конечно не ты, это барабашка с краю бзднул, да?»
Вечер подходил к концу, с вонючкой Раисом было понятно, он патологический пиздобол, Леха перепил, потому и нес пургу, чтобы девок закадрить, а вот Некит перегнул все палки. Его пиздобольческий эпос переплюнул все, что я когда-либо слышал. Возникал резонный вопрос: а может он и не врет вовсе? Поживем – увидим. Я взял в охапку Лейлу и утащил ее в свою комнату. Что было дальше, описывать не нужно, но она очередной раз подтвердила легенду, что татарки – огонь в постели.
Во время учебы с параллельной группы пришла та самая местная девушка, у которой я познакомился с ее отцом. Она полезла меня целовать, и я почувствовал какие-то бугорки на ее губах. «Что за нах?» Это был хорошо замазанный тоналкой герпес, бля (простуда по-русски). Спустя пару дней эта «шляпа» вылезла и на моих губах. Спасибо тебе, сволочь – очередная встреча с этой девушкой прошла неудачно, она словно притягивала дерьмовые ситуации. Надо бы держаться от нее подальше, но было поздно, меня окрестили ее парнем (круто, правда?).
Вечером к нам приехала команда КВН соперников, чтобы обсудить план выступления. О боже, они вели себя высокомерно и нагло, всем своим видом показывая, что мы люди второго или может третьего сорта. Еще бы, ведь в тот вечер в столовой, как назло, давали селедку. Мы все стояли и воняли селедкой (местные нам это потом припомнят на сцене). Весь прикол заключался в том, что тему игры КВН изначально придумали сами же соперники. Они тупо уведомили нас, а сами до такой степени были уверены в своей победе, что ничего нового не придумали, а намеревались использовать старые проверенные номера. И тут нас подставила воспитатель Татьяна. Она сказала: «А наши ребята такие талантливые. Хотите вам песню споют? Раис, спой нам песню?» Мы все переглянулись – это была чистой воды подстава. Татьяна будто сговорилась с местными, все знали, что Раис поет так, будто его уши съел медведь. Это была плохая затея, но все настаивали. Один товарищ взял гитару и начал играть «ДДТ – Просвистела». Раис тут же не попал в ритм, пришлось начать заново и Раис пел, сука, и фальшивил так, что Шевчук испытывал боль на другом конце России от такого дерьмового пения. Татьяна подставила нас по полной, местные похихикали и одна воскликнула: «Я знаю, что мы покажем на сцене» (как вы догадались пародию на Раиса). Соперники уехали, а осадок остался. Нас не считали за людей.
Каким-то чудом к началу КВН у меня сошла простуда на губе и я вновь был красавец мужчина. Местная команда КВН, прибывшая на нашу территорию, первым делом показала свое презрение к учащимся: они морщились, хихикали и тыкали пальцем на тех, у кого были серьезные проблемы со здоровьем. «Их надо порвать», – сказал старожитель Камардин. Мы собрались перед началом выступления в общежитии, обсудили отвратительное поведение команды соперников и пообещали, что на сцене выложимся максимально: так, чтобы не оставить им шанса на какую-либо победу. Настрой был максимально боевым, очень порадовал прибалт Раймондс. Он сказал:
– Если в зале не засмеются от моей игры, я сцену грызть начну и майонезом заедать, но смех вызову.
Выступление началось и первым делом соперники показали пародию на прекрасное пение Раиса. Выступал дуэт «Сестры Зайцевы»: одна вертела гитару туда-сюда, затем начала брякать по струнам и вторая запела прямо как Раис: «Просвисте-е-е-е-л-а-а-а-а и упала на ст-о-л-е-е-е». Я откровенно смеялся и аплодировал соперникам – это было смешно. Потом обсудили запах селедки (припомнили нам наш фэйл). Затем настал наш черед. Вы не подумайте, что нам делали поблажку или зрители были свои – все было по-честному. Жюри вообще было «левое». Клянусь, зал визжал и топал от перлов, которые мы выдавали со сцены. Особенно зал порвал номер, поставленный на основе физрука Мары-Гары. Я и старшекурсник Серега играли двух ковбоев, которые ведут диалог на «Мара-Гаровском» диалекте, а закадровый перевод гнусавым голосом Володарского пояснял суть происходящего. Это смахивало на «спагетти-вестерн», с мощной закруткой сюжета и трагической концовкой. Один из ковбоев оказался латентный гомосексуалист – все в нормах приличия. Зал бился в истерике (спасибо переводчику с прищепкой на носу), жюри вытирала слезы от смеха, соперники кусали локти.
Блестяще проведенная разминка, и, наконец, домашнее задание. Местные осознавали, что проигрывают и пытались максимально догнать нас. Я видел, как они на ходу переделывали номера и вставляли что-то новое из прошлых выступлений, они паниковали. Но домашнее задание уничтожило все их шансы. Мы много чего показали. Запомнилась сценка, где ребята включают настоящий здоровый телевизор, а там вместо кинескопа рожа Сереги: он читает сводку новостей, а внизу я в качестве сурдопереводчика. Мы слово сказать не успели, как раздался дикий смех. После сводки новостей ведущий встал из-за телевизора и ушел в трусах за кулисы, затем вылез сурдопереводчик (я), и вроде номер уже закончен, но тут из под стола в зал выглянула девушка, вытирающая губы… (звучит пошло, но на деле вышло так, что на пару минут пришлось остановить выступление: зал не смолкая смеялся и не мог остановиться). Завершилось все мощной песней про студентов в лучших традициях КВН. Стоит ли говорить, что наша победа была абсолютно чистой. Мы зашли за кулисы и капитан команды соперников говорила длинную речь своим балбесам. Она сказала: «Победа команды соперников (нашей команды) целиком и полностью заслуженная, они нас сделали, а нам надо менять формат выступления». Соперники были подавлены. Еще бы, их, районных чемпионов, сделала наспех сколоченная команда инвалидов.
В тот вечер я был как никогда счастлив. Это сладкое чувство победы и торжества справедливости опьяняло, но за успехом, как обычно, начиналась череда неприятностей. Но об этом в следующий раз.

Глава 13. Обострение
После победы в КВН жизнь шла своим чередом, наступил февраль. В мою комнату постучался самбист Зырян с традиционным криком «Эге-гей, долбоебы!» Он только что вернулся в общагу после длительного отсутствия. Дело в том, что он в конце новогодних праздников решил помочь отцу, дальнобойщику, и согласился уехать с ним в рейс на Хабаровск. На базе вместо заявленных 15 тонн им загрузили около 30 (понятия не имею, нахрена они согласились), в результате посреди дороги у них оторвало колесо вместе со ступицей, и приключились еще какие-то неприятности – перегруз дал о себе знать. И они, в течение длительного срока, добирались до конечного пункта, поломка за поломкой, этот ад продолжался до Хабаровска, где на въезде их еле живых остановили бандиты, разговор был короткий: «Въезд в город 15 тысяч рублей, не заплатишь – мы найдем твою машину в городе и сожжем ночью, проверить хочешь?» Эти ублюдки не шутили, в 2007 году бизнес 90-х подобного рода еще существовал в тех краях, пришлось заплатить. Бандиты, в свою очередь, дали номер телефона, и сказали звонить на него, если еще кто-то попытается содрать денег (кстати, телефон оказался реально решающим проблемы). На базе их длительное время не разгружали, в результате эта поездка угробила грузовой автомобиль, а расходы превысили доход. Зырян отсутствовал на учебе до первых чисел февраля, вот такая жуткая командировка длиной в две с половной недели.
Я спросил Зыряна, как прошла поездка. Я уже был наслышан от его брата о жутких подробностях и ждал какой-то бурной реакции от Зыряна, но он очень спокойным голосом ответил:
– Ну, не будем о плохом, давай выпьем за встречу, я шашлыков из баранины привез из дома.
Мы пили водку, закусывали бараниной (это непозволительная роскошь для студентов), и он потихоньку рассказал, как прошла эта адовая поездка. По мере беседы наш состав увеличился, и к вечеру мы затарились спиртным по новой, и пригласили девочек. На этот раз халявщик Раис не попал к нам в компанию, но с Некитом случайно затесался его сосед Вертолет. Ну затесался и фиг с ним, пусть сидит, но это была большая ошибка. Никогда не пытайтесь напоить пивом человека, страдающего аутизмом, ничего хорошего вообще не выйдет. Вертолет вцепился в баллон с пивом и присосался намертво, все бы ничего, но с каждой минутой его поведение становилось все более неадекватным. Рядом со мной сидела шикарная девушка Сабина (та самая девушка, которая не увидела в шкафу голого Тошу растамана, когда он ее соседку драл, см. гл.9 «Любовная морковь»).
Эта Сабина была небесной красоты, но вот беда, она никому не позволяла за собой ухаживать (порядочная слишком). И тут Зырян начинает беситься, хватает подушку и хлещет со всей дури по голове брату, а тот меня, и пошло сражение не на жизнь, а на смерть. В расход пошли и девушки, пиздюлину отхватили все. В один из моментов Зырян разбивает плафон, и осколки полетели на всех, я случайно укрыл Сабину телом, и все порезы достались мне. Было не больно, и крови мало, но на Сабину этот момент повлиял кардинально, и тут внезапно в общаге выключают свет! Сбоку в темноте зарычал Вертолет, Сабина мигом запрыгнула ко мне на колени, да я и сам откровенно испугался. Парни притихли, а Вертолет что-то рычал в темноте типа: «Ах, пиво, мое пиво!» Грамотнее всех поступил Некит – он отобрал у него напиток и сказал:
– А ну, хорош тут людей пугать! Сиди себе тихо, а то спать щас пойдешь.
Кто-то включил музыку на телефоне, в темноте играл слезный медляк певицы Максим, это была настоящая романтика. Сабина обхватила меня ногами, мы сидели лицом к лицу, я крепко держал ее за талию. Ох, чую, жареным пахнет, Сабина шептала слова песни, как вдруг наши губы оказались на критически близком расстоянии, темно ведь, нихера не видно. И она просто впилась в мои губы, так сильно и так профессионально, что на моей памяти по сей день никто так отлично не целовался (а прошло уже 9 лет, сука). Этот поцелуй был очень продолжительным по времени, ее сердце так колотилось, словно в дверь кулаком стучали. И тут всю контору спалил растаман Тоша, он посветил телефоном в нашу сторону и ахнул!
Это был чистой воды залет: у меня якобы была девушка (которая создавала мне одни неприятности), Сабина порядочный ангелочек, а тут такое! Плюс, с ней многие мечтали завязать отношения, а я, видите ли, обломал всю малину, каков подлец! И тут включили свет! Рядом сидел Вертолет, и мы поняли, почему он рычал – этот придурок снял с себя футболку и царапал свой торс до кровавых полос (не спрашивайте зачем, я хуй его знает, я в шоке). Мы вышли на перекур, где Вертолета мигом отправили спать, Зырян скручивал плафон с коридора, а толстяк Некит тяжело дышал и упрекал меня в том, что я увел у него девушку! (идиота кусок, какую нахрен девушку?). Я сказал, что ничего не мог поделать, она сама вцепилась, не скидывать же ее на пол! Все вернулись бухать в комнату, а в коридоре стояла Сабина, виновато опустив голову. Она долго извинялась за свой поступок, я молча выслушал ее, прижал к себе ближе и – дубль два, ептать, поцелуй повторился! Я поступил в целом неправильно, но мне было глубоко плевать, я нравился шикарной девушке, это очень радовало.
Как-то на уроке физкультуры я выполнил все нормативы и слушал плеер, рядом орал физрук Мара-Гара, а я заметил, что весь плеер забит непонятного рода песнями. Это был рэп, точнее русский андэграунд-рэп. Какие-то парни орали про наркоту и нихрена не попадали в такт, эти песни сильно резали слух. Подкупало одно – эти парни пели про Екатеринбург, а мы вроде как живем в пригороде, было прикольно послушать, что они там читают о столице Урала. Затем я обнаружил, что эти песни постепенно расходятся по телефонам, и теперь всюду на звонках я слышу голоса этих парней. Апогей настал, когда люди ходили по общаге и напевали строки «Мама говорит, это все план тормозит…»
– Это че за парни рэп читают?
– А это наши ребята, из Березовского, Ак-47 кличут, вроде неплохо читают.
Затем каждый день стали появляться все новые и новые песни этой группы, и я, к своему удивлению, даже подсел на их треки. Во время перекура местные девчонки сказали, что Ак-47 в субботу будут выступать у нас в клубе Магнит, ладно, что хоть не в Вегасе, их бы там точно убили. Это был февраль 2007 года, я не смог пойти на концерт этой группы, показалось дорого платить 300 рублей. Затем я узнал, что кому-то из участников группы в Магните вломили пиздюлину. В общем, трудный творческий путь преодолели Витя и Максим, прежде, чем прославились на всю страну. А я, кстати, жалею, что не побывал на их концерте – они как-никак классику своего творчества тогда исполняли, а сейчас фуфло какое-то читают, даже слушать не могу, а тогда старые песенки были какими-то жесткими, противозаконными, и нам это нравилось.
В один из вечеров мы возвращались уже пьяные с магазина (была такая мода в -20о пиво с кусочками льда на улице пить), и перед общежитием самбист Зырян прыгнул мне на плечи, мы упали в сугроб, завязалась борьба... Черт возьми, нам обоим это нравилось – я ломал Зыряна, Зярын ломал меня, чисто спортивный интерес, никто никому не уступал. Мы вылезли из канавы все в снегу и решили помериться силами с остальными участниками. Борьба приняла массовый характер. Проезжающие по трассе люди с ужасом наблюдали, как в темноте толпа парней швыряют друг друга в канавы. Со стороны это напоминало драку, но это была лишь забава, и нам это нравилось.
Разгоряченные, мы отправились в общежитие и рядом увидели огромную гору снега (ее нагреб трактор).
– Может, в Царя горы поиграем?
– А давай!
И вот начался штурм высоты, каждый сам за себя, и в этот момент я осознал, кто слабый, а у кого силушка богатырская есть.
Мы прекратили борьбу и увидели, как к нам идет знакомый парень из общаги, мы значит в снегу, а он чистенький, непорядок! Толпой мы кинулись на него, раскачали, как мешок с укропом, и выкинули его в сугроб. У нас было конкретное обострение, кто-то предложил: «давайте таким образом всех выходящих из общаги в сугроб выкидывать?» Идея носила чисто миролюбивый характер, и понеслось. Сперва мы повыкидывали всех курящих на крыльце, а те смекнули, в чем дело, стали выманивать своих соседей на улицу, мол, выйди на крыльцо, дело есть. Естественно, все, кто покупался на эту уловку, мигом отправлялись в сугроб, и это пошло по цепочке. Дошло до того, что штурмовая группа врывалась на первый этаж в первую попавшуюся комнату и выносила девочек на руках. Со стороны это было похоже на безумие, но как же весело все проходило! Тут же произошел забавный случай: один, с виду смелый, парень возвращался из магазина, увидал массовое побоище и решил, что это передел власти в общаге. Он был тут же замечен, и за ним устремилась погоня. Видели фильм «Операция «Мертвый снег»», где толпа фрицев бегут за одним несчастным? Вот один в один картина, и парень бежит и кричит, как девчонка: «Пацаны, вы чего! Я же за вас, братаны! Не надо!». Остаток вечера мы отпаивались горячим чаем и сушили свои вещи, это было предвестием весеннего обострения.
На очередные выходные толстяк Некит в синем угаре начал опять нести собачий бред с очень серьезным лицом. Он опять начал доказывать, что его мама заколачивает огромные деньги на махинациях с банком, а он так устал прикидываться простым парнем, что больше не может это терпеть. В качестве подтверждения своих слов он выдал фразу, от которой мы открыли рты:
– Я выпросил у матери новое авто, «Ягуар» золотистого цвета, я тут подумал, пусть под окном стоит на стоянке, за пивом ездить будем, да так по делам мотаться вместе.
Вы понимаете, что он только что ляпнул? Секунду назад ему никто не верил, но тут такое мощное обещание, мы просто не знали, как реагировать. Некит не унимался: «Щас матери позвоню», и позвонил!
– Але, мама, я машину забираю в личное пользование! Как какую? Подарок свой!
Мы все были в ахуе от этого звонка, я ничего не понимал. Ну, соврал парень, но чтоб вот так играть до последнего? Это нонсенс! Неужели все это правда?
На следующий вечер Некит исполнил то, за что я его и сейчас готов прибить. За кружкой пива он рассказывал, как до поступления сюда работал в службе безопасности казино, и был на хорошем счету у начальника, и после окончания учебы свалит туда обратно – деньги неплохие обещают. Мы, естественно, пропускаем это мимо ушей. И тут раздается телефонный звонок, Некит восклицает:
– О, прикиньте, директор с казино звонит, видать, долго жить будет!
Некит берет трубку и тут же меняется в лице, внимательно слушает, его лицо максимально серьезное. Он выходит в коридор и долго что-то уточняет. Мы переглянулись: «В чем дело?» Вернувшись, Некит с серьезным лицом объявляет:
– Звонил хозяин казино. Он сейчас в Екатеринбурге новое заведение открывает, ему нужен начальник службы безопасности и проверенные люди в охрану. Зарплату бешеную обещает, че делать, мужики?
Я в этот момент пивом подавился, выдумки Некита оказались чистой правдой? И тут раздается еще один звонок, опять хозяин звонит, опять сложные переговоры, Некит кладет трубку и объявляет:
– Парни, туда надо устраиваться до конца месяца, зарплата охранникам 30 тысяч рублей, мне, как начальнику, естественно, будут платить больше. Я замолвлю за вас слово, вы парни проверенные, ну что, вы со мной?
Было одно условие – учебу придется бросить, но зарплата в 30 тысяч в 2007 году – это были хорошие деньги, даже слишком. Мы все, поголовно все, погрузились в тяжкие раздумья, предложение было шоколадным, но учебу бросать, ох, как жалко! На мгновение мой разум затуманился, я откровенно поверил, что сорвал джекпот! Я был ошарашен, но скептик Зырян в умывалке сказал, пусть сперва тачку пригонит, и сам туда устроится, а мы, если что, подтянемся, а если что не так, нахуй его. На том и порешали, а я никак не мог понять где ложь, а где правда, ну не может человек врать вот так нагло, это ж пиздец, в психушку надо отправлять, если выяснится, что Некит все наврал!
Но время тикало, до конца месяца оставалось чуток, и мы были в предвкушении развязки, мы ждали золотистый Ягуар и устройства Некита в службу безопасности казино.

Глава 14. Истина где-то рядом
На территории учебного заведения находилось отдельное здание, в котором был тренажерный зал и тут же собственная лыжная база. Вот как раз про нее и пойдет речь. По выходным физрук Степаныч открывал базу, и мы всей общагой (как правило с бодуна) выезжали в сосновый бор покататься на лыжах. Степаныч объявил:
– У кого яйца железные, езжайте по большому кругу, остальные катайтесь по малому.
Ну конечно, у нас были стальные яички и мы ломанулись на большой круг. Старшекурсники предупредили: «Парни, там два спуска, костей не соберете». Первый спуск заканчивался резким поворотом налево и ни один на моей памяти в него не входил, все в кусты улетали. А вот второй... Второй спуск был такой «козлячий», блин, маленькие елочки скрывали масштаб пиздеца, и ты сперва плавно ехал, как ни в чем не бывало, а когда открывалась общая картина спуска, то ты визжал как сучка, потому что остановиться было нереально, а спуск огромный и под таким углом, что ты не ехал, а низко летел над землей. У кого не выдерживали нервы, те прямо по пути падали на бок (лучше варианта не было) и естественно заканчивался спуск опять резким поворотом налево, а впереди стенка леса. И был этот спуск где? В центре реабилитации инвалидов! Степаныч был гениальным физруком…
Как-то парни летели по второму спуску, естественно не вписались в поворот и уехали в лес, да так удачно, что выехали на трассу к нашему любимому магазину. Это был знак свыше. Так парни стали совмещать поездки на лыжах с покупкой спиртного по пути, а физрук постоянно спрашивал: «Вы зачем рюкзаки с собой берете, придурки?» Вернувшись после очередной прогулки, мы припомнили Некиту про его обещание пригнать «Ягуар». Я думаю, ну сейчас глаза вниз опустит и признается в своем диком пиздобольстве. Но тот, будучи трезвым, напротив уверял, что при первой поездке домой, обратно приедет на тачке. Также он постоянно названивал «хозяину казино» и вел переговоры, интересовался сроками открытия нового заведения, узнавал сколько нужно человек в охрану (он создавал стопроцентную видимость чистой правды). Я же, в свою очередь, с удивлением чесал затылок – неужели не врет?
Наступил день всех влюбленных, я получил пару валентинок от девушек (плюс от той местной, ходячей проблемы). Но самым ценным подарком для меня стала не покупная открытка в виде сердечка, а самодельная валентинка из картона, красиво украшенная, с вклеенной картинкой и каллиграфическим почерком. Ее подарила Сабина. Не так давно я рылся в старых вещах и случайно ее обнаружил. Блин, это так мило! Я по-прежнему ее храню. Но не смотря на это, Сабина была не простой фрукт, на отношения она не соглашалась, но внимание уделять не переставала (вас, девушек, хрен поймешь).
А впереди было 23-е февраля и как ни крути, на праздники было приказано всем покинуть общежитие. Ну теперь Некиту некуда деваться, все ждали его обещанное авто. Я же состроил грустные глазки как у кота в »Шреке» и добился разрешения от директора остаться на праздники в общежитии. Я был чертовски доволен, предвкушая какой разврат устрою у себя в комнате. Но облом приключился неожиданно – все девушки свалили и нас оставалось всего человек шесть, в том числе и татарин Раис. Но был и приятный бонус. Меня поймал заместитель директора и сказал:
– Так! Быстро в столовую – получать продовольствие. На время праздников столовая работать не будет.
– Продовольствие?
– Ага.
Нам выдали согласно каким-то нормам кучу продуктов, я бы сказал – охеренную кучу продуктов, я даже сфотографировал это богатство на память. Каждому выдали здоровенную коробку: в ней был чай, сахар, хлеб, сыр, печенье, сгущенное молоко, много тушенки, консервированные каши, рыбные консервы, масло, много десертов, типа шоколадок, конфет, «пироженки-картошка» и даже пара коробок сока. И еще много приятных бонусов, я всего не помню. Эти продукты были рассчитаны на три дня автономного существования, но в действительности их хватило на гораздо большее время.
Экономия на продуктах была «ядерная». Выходит у нас внезапно оказались лишние деньги, а значит мы идем клубиться! Вот только с кем? Во время получения продуктов я видел четырех девушек и Раиса, первые две девочки были страшные как моя жизнь, поэтому они не рассматривались в качестве партнеров в клубный поход, оставалось пойти к двум оставшимся девицам. Это были две колхозницы из глухой деревни: одна стройная и более-менее симпатичная, а вот вторая – полная, но, блин, мордашка смазливая, шустрая и веселая, с такой точно не пропадешь. Вечером я и Раис с этими двумя девицами ушли в ночной клуб (не помню в какой). Вот с этим составом мы вернулись под утро: пьяные два парня и две девушки, и завалились в комнату к одной из них. Раис, скотина татарская, подмазался к стройной, а мне досталась та, что толстая. И тут я совершаю мощную ошибку в своей жизни, мы с ней поцеловались... и ни какого секса, просто поцелуй, но этого хватило, чтобы она начала за мной ухаживать.
Запомните девушки, путь к сердцу мужчины лежит через его желудок. Эта хитрожопая девица знала как охмурить меня – голодного студента. Поскольку она была галимой колхозницей, то готовила шикарно и из топора могла борщ сварить. Вот с этих пор она на регулярной основе, как бы случайно, начала меня звать попить чай, поболтать, а на столе внезапно оказывались кастрюли с горячим борщом, солянкой, и прочими вкусняшками. Вот таким нехитрым образом, далеко не стройная девушка постепенно завоевывала мое расположение. Ее звали Катя. Но основные действия с ней будут разворачиваться чуть позже.
А тем временем праздники завершились, студенты вернулись и придурок Раис всем хвастался, как он трахнул ту стройную колхозницу. И добавлял интимные подробности – мол, она практикует только анальный секс. Этот патологический пиздобол видимо забыл, что я лежал рядом на соседней кровати и видел, что у них ничего не было, но Раис продолжал безбожно врать. Естественно, ему никто не верил. Особо любопытные спрашивали меня, – скажи братан, правда Раис деву трахнул? Ты ведь там же был? Я отвечал как есть: «Не трахал он никого». В одну из пьянок Раис так достал своим враньем про секс с той девушкой, что его отлично проучили. Рыжий парень по прозвищу «Игара», устал слушать его бред и сказал:
– Раис, пойдем я при тебе у нее спрошу, как ты ее в попу драл?
Раис, округлив глаза, осознал что он попал. А Игара не шутил, он встал и пошел звать девушку (запахло жареным). За такие грязные слухи можно было отхватить хороших пиздюлей (у девушки был парень в родном селе, бывший ученик этого же заведения – отморозок, пиздец). Раису ничего не оставалось, кроме как кинуться к Игаре с криком:
– Да ладно, братан, не надо не спрашивать. Пошутил я.
Игара продолжал свой «суд Линча» и спросил:
– Ты ведь не пошутил, а напиздел нам, верно?
Раис кивал головой, опустив глаза.
– Вот зачем ты постоянно врешь? Тебя ведь сто раз уже ловили на голимом вранье, а ты продолжаешь врать. И тут Раис выдал фразу чистой воды божье откровение:
– Простите парни, просто я хочу пользоваться уважением в ваших глазах, потому и вру.
После этих слов Игара успокоился, и они продолжили совместно пить.
Но никто не забывал обещанный «ягуар» Некита. К нашему удивлению в понедельник мистер загадка не приехал вообще и только спустя пру дней он явился с сумкой в зубах. И выкладывая на стол колбасу, водку и прочее, давай нам зубы лечить, взахлеб рассказывая какие на него внезапные проблемы свалились в эти праздники, как его искали бандиты, а он скрывался, а тачка, бля, приметная. Пришлось ваще из города на автобусе сваливать, поэтому «ягуар» пока в гараже пусть пылится. Мы переглянулись с Зыряном. Ага, запахло пиздобольством. Меня жутко раздражало, как он в наглую сочиняет сказки. Складывалось впечатление, что либо он нас держит за дураков, либо он душевнобольной человек.
Также мы принципиально спрашивали: как там устройство в службу безопасности казино? Некит тяжело вздыхал, сетовал на то, что с хозяином видимо что-то случилось, он не берет трубку уже пару дней и не меньше нашего ждет решения вопроса (изворотливый жирный ублюдок знал как отмазаться). Решение щекотливого вопроса нашлось быстро. Кто у нас главный разоблачитель пиздоболов? Игара! Вот я специально и слил ему все байки, рассказанные Некитом. Мне было жутко любопытно как отреагирует Игара. Он слушал эти истории, скривив лицо и мотая головой от ужаса. Затем я спросил: «Как думаешь, пиздит он или реально правду говорит?» И тут Игара поэтапно максимально детально разжевал свое видение всей ситуации на основе дедукции и индукции (от общего к частному, от частного к общему). По-русски, он логическим путем объяснил нелогичность в рассказах Некита и экспертно заключил:
– Пиздобол он!
Но одного умозаключения было маловато. Некит продолжал рассказывать байки про свой шикарный коттедж и про бассейн с сауной в доме. И так запизделся, что ляпнул не подумав:
– Зырян! А поехали ко мне в гости? Отдохнем по царски.
Зырян взял и согласился. Ох, блин, вот это поворот. Некит поперхнулся сигаретой и сказал:
– Ну все, в следующие выходные поедем.
В этот момент мимо нас прошел сосед Некита, Вертолет. Он шел за ручку с такой же интересной девушкой, у них закручивалась любовь. Мы смотрели из курилки на то, как они, держась за ручки, уходили в сторону трассы на прогулку в магазин. «Эх, романтика», – подумал я. Наше учебное заведение давало шанс на любовь всем без исключения. В обычной жизни Вертолет вряд ли нашел бы себе девушку, а тут Центр реабилитации помог, судьба значит.
Спустя час ко мне в комнату влетел веселый Некит. Он улыбался, как будто ему «ягуар» под окна пригнали.
– Ты чего лыбишься? Некит, выдержав театральную паузу, объявил:
– Вертолета на трассе только что сбили, нахуй!
– Чего-о-о-о?
– Ну, таксист ехал, а Вертолет шел с девушкой, держась за ручку. Двоим места на обочине мало, вот он и шел по проезжей части, а таксист его и сшиб нахуй. Мне было нихрена не смешно, я спросил:
– Он жив?
– Жив, конечно, только ногу почти оторвало, щас врачи увезли его к Жулику в палату и будут, наверно, ее пытаться собрать.
– А ты че лыбишься-то?
– Так я же теперь один в комнате жить буду, как король (идиотизм Некита зашкаливал).
Я спустился вниз, там стоял комендант, она докладывала ситуацию воспитателю. Из обрывков слов я понял, что у девушки Вертолета от увиденного сорвало крышу, она не говорит, а просто улыбается (я не шучу, она не отвечала на вопросы, а просто сидела и улыбалась – видать шок).
Я вернулся к себе и увидел как Некит «шакалит» (обыскивает) всю комнату:
– Ты че делаешь?
– Братан, я вот тут подумал, Вертолету ведь презервативы долго не понадобятся? Значит их можно забрать. А еще смотри, что я нашел под матрацем? Некит достал бутылку шампанского, о-ля-ля! Вертолет был гурманом-алкоголиком. Я не осуждал Некита: ни презервативы, ни шампанское Вертолету теперь до конца учебы не понадобятся, а за спиртное вообще можно было быть отчисленным. Вечером мы выпили шампанское за здоровье Вертолета, раздался звонок: нам сообщили, что ногу удастся спасти и восстановить. Ну что же, выходит не зря пили. В коридоре я поймал Зыряна и спросил:
– Ну что, готов ехать в резиденцию Некита и отдыхать по-царски?
– Готов! Съезжу, посмотрю и все разузнаю. Авось и не пиздит парень.
Сейчас уже либо пан, либо пропал. Авторитет Некита был в подвешенном состоянии…

Глава 15. Справедливость
Жил-был в общаге один интересный типок, голубоглазый блондин Саша (мечта девочек), ну и получил он прозвище «Саша Белый». С виду нормальный парень, но после перенесенной травмы у него произошел сдвиг, и любил он себя резать. Иду мимо умывалки, а раковина вся в крови, как в фильме ужасов, и Белый, довольный, руки моет, смывая кровище, улыбается себе в зеркало.
– Белый, ты что, поранился?
– Все нормально, братан, мне очень хорошо.
За такие мазохистские выходки его как-то вызвали к директору, который в целом не до конца осознавал, что Белый – настоящий мазохист. Директор думал, что это подростковые выходки из-за несчастной любви (год-то 2007-й шел, движение эмо набирало популярность). И вот стоит Белый в кабинете директора, а тот его подъебывает и так, и сяк:
– Что, Сашка, резать себя полюбил? Шрамы боевые хоть покажи!
Это была шутка, но Белый ее понял буквально – он с улыбкой расстегнул рубашку, оголяя тело, и с диким удовольствием начал рассказывать, где и как резал себя, даже показал любимый шрам. В этот момент в кабинете директора стояли преподаватели, они испытали настоящий шок, директор, надо заметить, тоже. Осознав всю серьезность ситуации, директор понял, что тут вообще шутками не пахнет, и сказал:
– Ой, как красиво, а теперь застегнись и больше так не делай.
С тех пор Белый был под негласным наблюдением, при любом проявлении агрессии его бы мигом отчислили, но Саша любил резать только себя.
И вот однажды вечером Леха-рукопашник позвал меня пить пиво к Белому, все шло хорошо, и тут он поведал историю своей травмы. Оказывается, Белый, будучи маленьким, катался с горки в неположенном месте под окнами дома, а горка заканчивалась на проезжей части (гениально, правда?). И вот, с криком: «Мама, смотри, как я умею!», Саша покатился вниз. Родители наблюдали из окна, как их ребенок уехал под колеса проезжающего Камаза... Полгода комы, и хрен знает сколько времени на инвалидной коляске. Саша научился заново ходить, но черепно-мозговая травма сделала из него любителя резать себя .
Белый выставил кулак и сказал:
– Меня жутко раздражают бородавки на казанках, я хочу их все срезать.
А мы с Рукопашником, пьяные, додумались сказать:
– Белый, а давай ты бородавки отрежешь, а мы на телефон снимем?
– А давай!
На его руках не было никаких бородавок, хуй его знает, что он собирался резать, но он не унимался и вытащил бритву (жутко острая пластинка «Джилет», мать его). Леха включил телефон, и попросил меня:
– Братан, изобрази злого чеченца! А Белый типа в плену, и щас его резать будем.
Мне показалось это жутко забавным, Белый все равно себя резать будет, дак пусть хоть на камеру сыграет, прикольно ведь? (Ебаные садисты встретились с мазохистом). Я закрыл лицо повязкой и сказал в камеру пару слов в стиле отмороженного кавказца, Леха направил камеру на руки Белому, и тот, изображая адские муки, бритвой начал срезать свой казанок, кусочек кожи упал на пол и густо закапала кровь. Белый был отличным актером, а кровища капала так активно, что через пару минут на полу была конкретная лужа. Белый получал удовольствие, мы снимали. Потом мы допили пиво, а Белый перевязал руку и вытер кровь, вот так развлекались студенты в 2007 году.
Наступали очередные выходные, я поймал Некита и спросил:
– Ну что, когда Зыряна в гости повезешь, отдыхать по-царски?
Некит извернулся и в этот раз, он как раз закрутил отношения с местной одногруппницей (та самая ТП, которая ублевалась на моем дне рождения в лесу).
– Братан, я в эти выходные в общаге буду, у меня свидание с моей любимой, а вот на следующие выходные все чинно будет!
Жирный ублюдок умел красиво отмазываться, ну никак не подкопаешься.
Субботним утром в первых числах марта стояла на редкость теплая погода, ярко светило солнце, настроение у всех было веселым, кто-то из девочек предложил: «А пойдемте на Крест?». На огромном холме неподалеку стоял огромный высокий крест, с этого красивого места открывался шикарный вид на весь город, излюбленное место туристов. К своему стыду-греху, мы за все время обучения еще ни разу там не побывали, непорядок, надо исправить. Оперативно собралась куча народу, человек семнадцать, и мы веселой компанией отправились пешком в сторону холма, по пути, естественно, остановились возле какого-то павильона и купили хренову тучу пива в паках. Пока покупали пиво, я взял гитару у Рукопашника и, присев на корточки, попытался сыграть мелодию из трех аккордов (стандартный мотив частушек). В этот момент из магазина вышел Белый, он молча подошел ко мне и кинул горсть мелочи мне под ноги, я не растерялся и завопил:
– Дай Бог вам здоровья, добрый человек! Люди добрые! Я пою для вас! От чистого сердца…
И запел «Голуби летят над нашей зоной». Раздался смех, смеялись даже прохожие, студенты жгли на ура! А я с серьезным лицом продолжал петь, а ребята подкидывали мне мелочь.
Мы с парнями взяли паки с пивом и пошли дальше. Первое время было не тяжело, но мы выбрали неправильный путь, и по колено в снегу поднимались на холм. Проклятый пак пива внезапно стал таким тяжелым, что я взвыл от усталости. В этот момент мы сделали привал, кто-то из девочек начал нас фотографировать, Рукопашник снимал видео, на котором мы экспертно заявляли, что ведем репортаж с Эльбруса, веселое настроение зашкаливало. Поднявшись на холм, мы увидели, что буквально рядом вдоль стенки леса была отличная дорога! (В этот момент в голове мелькала мысль «Ебать, мы лохи»). Мы отлично провели время на холме, распивая пиво и катаясь с горки. В этот момент мое внимание привлек один плотный паренек, он отлично крутил сальто с разбега в сугроб, то переднее, то заднее, то боковое. Это оказалось заразным, 17 человек принялись делать то же самое. Покидая холм, мы сделали совместное фото с этим плотным парнем – кто же мог знать, что спустя два года, он сыграет очень важную роль в моей жизни, но это будет другая история.
Возвращаясь с холма, Зырян начал беситься, он толкал кого попало в сугробы. Я был вымотан полностью и не имел сил бороться, я только предупредил:
– Зырян, прыгнешь на меня – я тебя сломаю.
Это был вызов, он тут же запрыгнул мне на плечи и закричал:
– Покатай меня большая черепаха! Это было чистой воды издевательство, я не остался в долгу: крепко обхватив его ноги, я резко упал назад, раздался хруст, Зыряну отшибло спину и сбило дыхание… Больше он ко мне не прикапывался, очередной раз я доказал, что со мной не надо связываться.
Начались будние дни, и возвращаясь вечером с магазина, я увидел кучу незнакомых парней, они толпились возле общежития, громко что-то кричали девочкам в окна. Это были местные ублюдки, те самые, что любили распускать руки и избивать инвалидов на трассе. Они стояли у крыльца и пили водку, а самый крикливый вызывал девушку из общежития:0
– Ээээ! Люся! Иди сюда, епта! Гаш покурим, я тебе водки налью, познакомимся!
– Хуле ты ломаешься, я не понял?
Я молча прошел в общагу, меня откровенно напрягало присутствие этих упырей под окнами, но, как говорится, один в поле не воин, я забил хрен на них и ушел пить чай к колхознице Катьке. Буквально через час я услышал какую-то возню в коридоре, в курилке столпился народ, парни что-то громко обсуждали.
В курилке сидела заплаканная девушка Ирина, по прозвищу Шляпа.
– Чего ревешь?
Шляпа поведала, какие оскорбления она выслушала от ублюдков, которые продолжают пить под окнами водяру, за то, что она отказалась выйти к ним. В выборе слов ублюдки не стеснялись, они обосрали ее с ног до головы, примерно это звучало так:
– Хуле ты там сидишь, вафля? Сюда спустись, дело есть, или у тебя ноги отрезаны, инвалид ебаный?
Рядом стоящие подтвердили сказанные в адрес Шляпы оскорбления, первым вскипел растаман Тоша:
– Парни, че за нахуй, давай выйдем, поговорим с ними?
По сути можно, но надо народ собрать, а вот с народом было жутко туго, на мое удивление все, как назло, рассосались. Но идею подхватил Некит, и Зырян, и они спросили меня:
– Ты с нами?
– Ясен хуй с вами, но нас четверо, а их там семеро, давайте соберем хоть кого-то для вида?
С нами согласились выйти еще пару парней, но я никак не мог найти рукопашника Леху, вот уж кого не хватает.
– Где Леха?
– Говорят, бабу трахает!
– Пусть бегом дотрахивает и спускается вниз, у нас сейчас горячо будет!
Я вышел на крыльцо, а «рулево» уже шло полным ходом, проблема была в том, что из-за нехватки достоверной информации мы с парнями не могли грамотно кинуть предъяву ублюдкам, поэтому прихватили потерпевшую сторону – Шляпу, которая прихватила очень языкастую подругу. Бабы начали замечательный диалог и резонно потребовали извинений за оскорбления, мы же выполняли роль прикрытия на случай массовой пизделки, и лишь сказали пару фраз:
– Парни, поступок у вас хуевый, надо извиниться.
И вот высрался главный уебок из толпы, по прозвищу Матрица (прозвище он получил за свои зажигательные танцы в соответствующем стиле), он блестяще держал словесную оборону, и легко разбивал любые претензии логическим ответом. Например:
– Почему это девушка ведет разговор, когда столько кавалеров рядом?
Мы объяснили как есть, что плохо осведомлены о ситуации, но присутствуем в качестве друзей, и за оскорбления извиниться придется. Однако Матрица круто повернул ситуацию, он задал резонный вопрос:
– А вы, парни, собственно, кем ей приходитесь? Она чья-то девушка?
– Нет.
– А может у такой красивой девушки парень есть?
Кто-то ляпнул: «Есть!» Матрица оживился:
– Вот и замечательно! Я думаю, ругаться с девушкой нехорошо, поэтому пусть молодой человек выйдет сюда, и мы побеседуем (это был намек, давайте я один на один схлестнусь с парнем вашей Шляпы).
По сути, это было золотое предложение, лучше пусть дерутся двое, чем вся толпа. Но вот беда, парень Шляпы был старожитель Камардин, и этот хитрожопый товарищ и не собирался кусаться за честь девушки (решайте сами, говно он или нет после этого), но он выглянул из окна и сказал:
– Ирина завязывай там болтать, и марш домой.
У нас открылись рты, Матрица возрадовался и закричал:
– Парни! Ну и хуле вы тут разборки устраиваете, если даже ее парень за нее заступиться не хочет? А вы значит тут готовы головы сложить, оно вам надо?
Матрица был прав, тысячу раз прав, мы были обескуражены, но попытались повернуть ситуация в изначальное русло:
– Ты же оскорбил? Будь любезен извиниться, тем более не перед нами, а чисто перед девушкой.
Матрица был неумолим:
– А я не считаю нужным извиняться! И ее парень тоже не считает нужным! Матрица обратился в Шляпе:
– Я тебя оскорбил?
– Да.
– Мне очень жаль, но рулиться с девушкой я не буду, если хочешь извинений – пусть твой мужик сюда выйдет и потребует. Какого хуя я должен подчиняться требованиям посторонних людей?
Разговор заходил в тупик, и из темноты появился интересный персонаж в красной куртке. Он прошел на крыльцо, сел на перила и молча продолжил слушать. Матрица обернулся и вскрикнул:
– О-о-о! Талибан! Братан, ну ты сам посуди, они же не правы?
Талибан отмахнулся рукой и сказал:
– Сам кашу заварил, сам расхлебывай.
И в этот момент из общаги вылетает голый в одних шортах и сланцах Леха-рукопашник (натрахался, кобель!). Леха даже не выслушивал никого, он молча вывел из толпы одного ублюдка и шепнул ему на ухо:
– Драться со мной будешь, по чесноку, один на один?
– Неть…
Леха улетел обратно в толпу и вытащил еще одного, и на ушко задал тот же вопрос, ответ был тот же:
– Неть…
Леха очередной раз вернулся и пожал руку Талибану (они были знакомы – вот это поворот), затем, обсудив с ним пару деталей, Талибан сказал:
– Пусть сам расхлебывает, я впрягаться не буду.
Это был чистый проигрыш Матрицы. Мало того, что его товарищи отказались пиздиться с Лехой, дак еще и Талибан (как позже выяснилось, очень серьезный парень на районе) отказался поддерживать товарища. Леха молча смотрел на Матрицу. Разговор возобновили девушки:
– Товарищ! Нам кажется, настало самое время принести свои извинения.
Но Матрица был бы не Матрицей, если бы не уворачивался от таких безнадежных ситуаций. Он начал что-то громко кричать, в этот момент из темноты раздался рык двигателя, к нам подъезжал автомобиль с надписью ЧОП «Лава». На наше спасение вахтерша молча вызвала наряд ЧОПа, в этот момент выскочила вахта и заорала:
– А теперь закрыли ебальники! Марш отсюда! А вы че встали, быстро в общагу!
Ублюдки, увидев ЧОП, рванули врассыпную, мы рванули в общагу, с «Лавой» шутки плохи, и говорить-то было уже не о чем.
Мы бежали по коридору и громко смеялись, ситуация завершилась целиком и полностью в нашу пользу. Я подбежал к подоконнику и начал наблюдать за ситуацией внизу, там разворачивалась красивая картина. Охранник за шкирку вытащил Матрицу из кустов и тащил в машину, тот пытался упираться. Охранник сперва огляделся, а когда убедился, что его никто не видит, от всей души уебал ему кулаком по лицу, тот аж присел. А мы подпрыгнули от счастья, Шляпа была довольная, а мы твердо осознали – справедливость на свете еще есть.
Интересная деталь, мы все были уверены в своем силовом преимуществе, но Леха сказал нам, что мы были без пяти минут от получения пиздюлей – эти парни нас сломали бы. Я никак не соглашался с Лехой, но спустя год я был на областных соревнованиях по каратэ и увидел рожи этих ублюдков на стенде «Наши чемпионы». Выходит, Леха был прав – нас порвали бы, как щенят, но случай и грамотно поставленная словесная оборона нам помогли, мы вышли победителями в той схватке.

Глава 16. Правда
На следующий день я спросил у рукопашника Лехи:
– Ты откуда знаешь Талибана?
– А мы как-то в центре пиво пили, да по своей глупости опоздали в общежитие, там же познакомились с местными парнями, они спросили: че на улице мерзнете? Мы объяснили суть проблемы, Талибан сказал: приютить вас некуда, но в беде не оставим. И снял с себя куртку, дал погреться.
Так завязалось полезное знакомство. Среди местных гопарей, оказывается, были нормальные люди.
Совершенно не помню, как прошло 8 марта, помню, что лыжный сезон заканчивался, и местная девица (та, с которой я якобы встречался, ходячая проблема), по совету своих подружек решила пойти ва-банк. В тот день у нее последним занятием стояла физкультура, и она умудрилась на лыжной трассе где-то буквально до нитки промокнуть . Естественно, она явилась ко мне в комнату в таком виде. Я сперва не сообразил, что с ней, но когда она сняла куртку, я понял – она мокрая вся до нижнего белья.
– Дак ты ж простынешь так!
Я снял с нее все, кроме трусиков и лифчика и повесил сушиться (а ей того и надо было), и пока я ставил кипятиться чайник, она нырнула под одеяло, типа согреться, и лежит зубами стучит, типа «согрей меня быстро»!
Но такого хитрожопого парня, как я, просто так не проведешь. Я смекнул, что она по совету подруг разыграла эту сцену, для того, чтобы я, простите, трахнул ее (занялся с ней любовью). В какой-то момент мне показалось это приемлемым, но вмешалась судьба. Я лег рядом с ней на кровать, и, о Боже! – после физкультуры от нее стоял не совсем приятный аромат под одеялом. (Девушки, гигиена – залог здоровья и гарантия секса). Этот аромат меня отрезвил, я вспомнил, что днем в душевой нет горячей воды, а стало быть, секс-кекс отменяется. Я молча достал и нарядил ее в свою одежду, выглядела она, как клоун-рэпер. Заварил чай, и, как ни в чем не бывало, продолжил с ней болтать, понимая, что это не моя девушка точно. Спустя час одежда высохла, и я отправил ее на автобусе домой. На остановке ее ждала куча подружек – они хотели знать, чем закончилась встреча. А ничем ептать! Мыться надо чаще…
Учебная неделя подходила к концу, и толстяк Некит торжественно заявил:
– Зырян, брат мой! Хуле сидишь? Собирай манатки, поедем втроем ко мне в гости на выходные, отдыхать по-царски.
Третьим членом экипажа была девушка Некита. Я благословил Зыряна, и он благополучно уехал, а мы с остатками ребят опять загудели от души.
В субботу вечером пришла отвратительная новость – нашего ученика, который еле ходил на костылях, ограбили на Северном вокзале Екатеринбурга, отобрали черно-белый телефон и сломали парню бедро. Его звали Толя, и он очень долго будет восстанавливаться после травмы, естественно, он будет отчислен по состоянию здоровья. До сих пор не укладывается в голове, насколько конченым говном по жизни нужно быть, чтобы избить и ограбить калеку.
А тем временем с гостей вернулся Зырян, его взгляд был потухший, он был измотан.
– Ты чего так быстро вернулся-то, и где, собственно Некит?
Зырян сказал, что толстяк остался у себя дома еще на пару дней, а затем спросил:
– Есть чего-нибудь выпить?
Мы сели за стол, и Зырян наконец-то поведал всю правду. Наш глубоко уважаемый олигарх и теневой магнат Некит, ебаный комбинатор финансовых афер, все-таки оказался гнусным пиздоболом.
Зырян приехал в гости, и первое, что он увидел вместо шикарного коттеджа – это старый барак, в котором им предстояло жить, вэлкам ептать! Он испытал конкретный шок, когда увидел, как по дому в обуви бегает куча чужих детей (по словам Зыряна, это были цыганята). Они скакали повсюду, то на улицу, то в дом. В доме присутствовали какие-то посторонние люди. Некит прошел в спальню и устроил скандал, из комнаты выбежал какой-то мужик, он без спроса спал на его кровати. У Зыряна округлились глаза: дом, как проходной двор, вам не показалось. Они очутились на кухне, какой-то мужик спросил:
– Ты есть будешь?
В кастрюле варилась картошка. Зырян вроде хотел согласится, но на столе, где предстояло кушать, была навалена куча картофельных очистков и прочая чепуха. После секундного раздумья Зырян ответил:
– Я, наверное, не голоден, не знаю, не могу сказать точно.
Зырян осознал всю тяжесть своего положения, Некит же делал вид, что все в порядке вещей, как бы забыв о сказках про шикарный коттедж.
– Некит, где у вас магазин?
– За углом!
– Я пойду пивка прикуплю, щас вернусь.
– Ага, ты иди, а у меня дела важные, щас иномарку приедут забирать.
Иномарку? Значит, не все так плох. Но во дворе стоял полностью сгнивший в ноль старый Фиат, погрузчик попытался его поднять, но отвалилась передняя часть кузова, и покупатель сразу снизил сумму оплаты. Некит устроил скандал, требуя полной суммы, о которой договаривались изначально. Пока продолжался скандал, Зырян ускакал в магазин (кстати, цена скандала было 500 рублей).
Я слушал его и не верил своим ушам, я закатывался громким смехом, слушая очередную порцию жестокой правды от Зыряна. Он рассказывал, как паршиво стало у него на душе, и он специально стоял возле магазина, через силу глотая как можно больше пива, чтобы быстрее опьянеть! (Мне даже сейчас его жаль, но улыбка все равно до ушей). Зырян залил шары в оперативном режиме и, прихватив еще пива, пошел сдаваться. Некит важно заявил:
– Я позвонил тетке, у нее в доме сауна есть, завтра в обед уже будет готова, так что все четко!
На утро выяснилось, что сауна не нагрелась, и, естественно, отменилась. Зырян искал все возможные пути отступления, и ничего не придумал, как тупо сказать:
– Ладно, Некит, спасибо, я в общагу погнал!
Зырян пил всю дорогу. Это были на редкость паршивые выходные. Я же, в свою очередь, смеялся до слез, слушая приключения товарища.
– Пацаны, выходит, Некит все это время пиздел всем?
– Выходит так.
Ну пиздец, только подумать, а он ведь еще предлагал забрать документы и пойти в казино работать! Слава Богу обошлось, не послушали идиота. Я встретил в коридоре главного разоблачителя пиздоболов Игару, и объявил ему все, как есть, но он ни капли не удивился, лишь добавил:
– Я таких за километр насквозь вижу.
Авторитет и доверие к Некиту было окончательно уничтожено. Больше его всерьез никто не воспринимал, но и Некит поступил грамотно – он тупо пропадал у подруги постоянно, и все были загружены своими делами, так что на его дикое пиздобольство стало всем насрать, никто у него ничего не спрашивал, и никто ему ничего не предъявлял.
В понедельник вечером нас собрали в кабинете воспитателя, старшекурсник Серега объявил повестку дня:
– Господа! Впереди заключительное массовое мероприятие в учебном году под названием «Тэфи», состоится оно 7 апреля. Всем группам приготовить выступления по заданной теме.
Первое, что резало слух – это то, что мероприятие заключительное, то есть больше массовых праздников вообще не будет до конца учебного года, это не на шутку огорчало. В этот момент запахло окончанием учебы.
В те дни отличился татарин Раис и порадовал прибалт Раймондс. Всем было известно, что Раис – паталогический пиздобол и верить ему вообще не нужно. Но какого-то хрена на его уговоры повелся Прибалт. Просьба заключалась в следующем:
– Братан! А поехали на выходные к моей бабушке?
Прибалт сперва почувствовал неладное, но потом согласился под натиском уговоров Раиса.
Через полтора дня я встретил Прибалта еле живого, он был грязный и уставший.
– Ты откуда, Раймондс?
– От ебаной бабушки!
Я согнулся пополам от смеха:
– Ты чего, все-таки согласился ехать? Рассказывай давай, как съездил хоть, вид у тебя, кстати, неважный.
И вот Прибалт, сидя в комнате, начал рассказывать, как все было, далее с его слов:
«Этот татарин уговорил меня своими щенячьими глазками съездить погостить домой, а заодно заглянуть к бабушке за денюжкой. Раис обещал отличный отдых, ну, в целом, так оно и вышло. Мы приехали на этот раз в другую деревню, и Раис привел меня к себе домой. Все было безопасно, пока Раис не повел меня знакомиться с друзьями. Надо заметить, что товарищи у него колоритные, один имел прозвище «Чечен» за службу на Кавказе, а второй имел прозвище «Баран», за свою тупость. И сели они поиграть в денди, кто-то кому-то проиграл, и друзья подрались между собой не на жизнь, а на смерть. Раймондс не на шутку перепугался, а Раис говорит: «Ну че, пойдем, до бабушки сходим, а то на обратную дорогу денег нет.» Во время пути был задан резонный вопрос: «А где бабушка живет?» – «Ой, рядом, тут близко», – и это близко оказалось соседней деревней на расстоянии 10 с лишним километров. Мы еле дошли, я ноги по колено стер, а Раис, сука, так спокойно заходит и говорит: «Привет, бабуль, а у тебя деньги есть?» – «Нет, внучек, нету.» – «А, ну ладно, мы пошли обратно, пока бабуль…»
И пошли они обратно пешком! В сумме двадцать с лишним километров отшагали, спецназ позавидует. Затем нужно было как-то выбраться из деревни Раиса, и там тоже все было ужасно. Сидя у себя в комнате, Прибалт повторял:
– Ни за что больше не соглашусь на его уговоры! Ни за что!
Раис в очередной раз подтвердил статус мудака.
Шло время, студенты активно занимались подготовкой к выступлению, все, кроме нашей группы – в голове никак не рождался сценарий. И как-то на информатике мы услышали пародию на песню Бритни Спирс – «Oops I Did It Again», ее под гармошку исполняли два русских парня на ломаном английском. Эта песня просто впилась в мозг, она была заразной и смешной – то, что надо для выступления. Мы понимали и самое главное – победу в последнем мероприятии обязательно должны одержать ребята со старшего курса, эдакий дембельский аккорд.
Вечером в общаге мы продумывали сценарий, как вдруг прибежал Раймондс, он был чем-то напуган и шокирован.
– Че случилось?
– Мужики! Я щас такое видел! Расскажу – не поверите…

Глава 17. Запахло весной
На улице уже было давным-давно темно, когда Прибалт, выпучив глаза, размахивал руками и рассказывал:
– Парни, я на маньяка больного сейчас напоролся конкретно. Кое-как ушел! Оказывается, его приспичило в туалет по-крупному, но как назло в этот момент в туалете курили толпой парни. Ну реально неудобно как-то при честном народе срать – пришлось бежать на первый этаж, а там занято! Во засада – что делать? Вылетел на улицу, темень хоть глаз выколи, а там по правую руку стоит заброшенное деревянное общежитие, большое такое, двухэтажное, ну вот и побежал туда. Залетел, как пуля, на второй этаж, сделал свои дела и тут слышу в темноте шаги. Кто-то ходил по коридору. Ну я штаны натянул, выглядываю из комнаты: шаги слышу, а никого нет. Думаю, ну показалось, видимо, но громкие шаги раздались снова, я вглядываюсь в темноту, а там по коридору шагает здоровенное тело и кряхтит. Вслушиваюсь, а он что-то шепчет, оказывается сам с собой ворчит, ругается.
Я в углу затаился, меня не видно, а мужик этот медленно ходит и сам себя проклинает на чем свет стоит: «Да ты же урод, сука… что же я делаю, бля… я же тебе говорил не надо… Затем наклоняется, что-то подбирает с пола и начинает эту дрянь смачно жевать (что съедобного могло валяться на полу заброшенного общежития, я не знаю). Раймондс от увиденного окончательно пришел в ужас, перед ним стоял какой-то душевнобольной бродяга. Надо валить, но как? Я же на втором этаже. История умалчивает, как Прибалт убежал из здания, но мы туда больше не совались вообще.
Слухи о разоблачении Некита дошли до Лехи-рукопашника и он всерьез обеспокоился: оказывается он додумался дать этому «псевдомагнату» пять тысяч рублей взаймы. Я говорю: «Леха, есть вероятность, что он тебе нихрена не отдаст, надо тебе план «Б» продумывать, как выбивать с него деньги. Но Некит был актером с большой буквы. Вы только послушайте, что он отмочил, он клятвенно пообещал вернуть долг, как только съездит домой. И вот, в воскресенье днем он возвращается из дома, веселый рубаха-парень – ну слов нет, кричит через весь коридор:
– Леха, я должок привез, щас продукты выложу, все отдам. Я сразу заподозрил неладное. Толстяк начал выкладывать кучу продуктов и пузырь водки на стол (ага, отвлекающий маневр) и тут, в присутствии парней, резко вскрикивает:
– Ааааах! Кошелееееек!
И сломя голову, бежит прочь из комнаты, с криком: «Где мой телефон?» Дрожащими руками хватает свой телефон, набирает свою маму, которая его только что привезла и уехала обратно, но абонент не доступен (гениально, правда?).
Некит сокрушался матом на весь этаж, «мать-пере-мать»! Затем уходит, ни куда-нибудь, а на лестничный пролет, где народу побольше, ходит туда-сюда и опустив голову изображает ступор (Станиславский выскочил и закричал: «Верю!»). А вот я нихрена не поверил, я наклонился к «подавленному» толстяку и проникновенно глядя в его поросячьи глазки, спросил:
– Что случилось?
– Ах! Горе мне, горе. Как же я мог так подставить самого себя, да людей добрых подвести. Я оставил кошелек в автомобиле матери, а она уже выехала на трассу и никак не дозвониться. Это же когда я теперь Лехе долг верну, как я сейчас жить буду без денег, ведь домой поеду только на следующий месяц?
Такая достоверная актерская игра заставила Леху сочувствовать Некиту, ребята подходили и пытались его подбадривать, кое-кто даже дал ему взаймы денег. Как же он, бедняга, до конца месяца жить будет? У меня волосы дыбом встали от того, как красиво он всех развел. Это понимал я, это понимал Зырян, но это напрочь отказывались понимать другие. Что же, сами себе хуже делают: каждый крутится как может.
До начала праздника оставалось пара дней, когда я на репетиции заметил царапины и ссадины на лице старожителя Камардина.
– Это ты где так поцарапался?
– Да так…
Тем же вечером я увидел Прибалта с подбитым глазом. Ну пиздец, опять разборки среди учащихся. Так оно и было. Камардин люто ненавидел Прибалта за непокорность и припомнил ему осенний конфликт, когда они на пару со Шрамом избили Раймондса по надуманному поводу. Камардин был убежден, что Прибалт должен ходить в шестерках и заявился в нему в комнату пьяным, потребовав быстро сорваться за бухлом, как положено шестеркам.
Раймондс оказался твердым орешком: один на один он не боялся драться, тем более со старым врагом. Это была честь. Прибалт послал его нахуй и отказался бежать за спиртным, завязалась драка. Поскольку все было по-честному и к тому же в тесном помещении, они хорошенько отпиздили друг друга. У Прибалта была проблема со зрением и Камардин подбил ему глаз, у Камардина была единственная почка и Раймондс хуярил по ней от души. Драка перешла в борьбу и прекратилась, когда на стол крупными каплями из носа закапала кровь Камардина. На этом притеснения Прибалта были окончательно прекращены. Спустя год они встретятся на вокзале, Камардин скажет что Раймондс держался по-мужски и заслуживает уважение. Еще бы, в течении учебного года, несмотря на драки и побои, он не сломался и остался мужиком. Но этот разговор состоится через год, а пока они, оба в синяках, готовились к выступлению.
Мы собрались в актовом зале с одногруппниками. У нас никак не клеился сценарий. Что под музыку показывать будем? В итоге решили, раз победа достанется выпускникам старшего курса, то нам можно на сцене показывать что угодно. Ну и задумали исполнить треш высшей категории. Скажу сразу, когда мы вышли на сцену со своим номером, наш мастер группы от безысходности вышла из зрительного зала, она не могла смотреть на это выступление.
Если выражаться конкретно, то мы решили показать историю любви между девушкой и бомжем. Все действо происходило на вокзале, естественно с участием дворника, барыги и сотрудника охраны вокзала (прототипом служил северный вокзал г. Екатеринбурга).
Все было максимально натурально. Зырян был одет в пятнистый бушлат охранника, с гармошкой, я был старым дворником с метлой, одетый в старое пальто и ушанку, Тромб (бывший уголовник и мой сосед по койке) играл вокзального барыгу, сидевшего с табличкой «золото, телефоны – куплю дорого». Ну а роль бомжа досталась дистрофику Тоше-растаману. Его наряд был самым убедительным, какая-то гнилая советская коричневая шуба, дырявая ушанка, в кармане огрызок яблока (по сценарию он должен был предложить его девушке). Тоша сыграл круче – он сожрал этот огрызок.
Завершился номер тем, что Бомж сошелся с девушкой, дворника на радостях отпустил радикулит и он пустился в пляс (нижний брэйк-данс в ушанке). Мораль сказки такова – любовь зла, полюбишь и бомжа. Это был чистой воды трешак на сцене, жюри в шоке, студенты кричали «Браво». Нам было похер, мы развлекались в свое удовольствие, в последний раз как-никак.
Особенно порадовала группа Камардина. Он устроил настоящее кукольное представление – сказка про колобка, в современной интерпретации. Помню, она началась с того, что курочка ряба снесла деду яйцо начисто, да не простое, а шоколадное. Из-под ширмы вылезло большое яйцо «киндер-сюрприза». Но сказка, дети, не об этом. В общем молвит дед, – хочу жрать! А бабка, – неча есть, иди воруй! И по ходу сказки Камардин жег напалмом, изменяя ход логического сценария на ходу: так повстречал колобка «Белый медведь – Классический» (отсылка к пиву и персонаж был точь-в-точь как из рекламы), а вместо лисы – ядовитый плющ. Я как раз снимал этот номер на камеру, и она тряслась от смеха, потому что сдержаться там было невозможно.
Завершили выступление две группы выпускников со своей сказкой «Золушок». Жгли они качественно и на порядок лучше остальных, победа была целиком и полностью заслуженная. Мы покидали актовый зал в веселом настроении, но с какой-то грустью в душе что-ли. Мы понимали, что прежним составом нам уже никогда не выйти на эту сцену.
Мы возвращались в общежитие, а на улице был разгар весны. С этим разгаром пришло и массовое весеннее обострение, но оно случится чуть позже. В те же дни у Прибалта наступил день рождения и нас торжественно пригласили в лес. Все было в лучших традициях студенческого мужского дня рождения: сурово и со вкусом… Со вкусом пирожков, холодной водки и запахом леса. В какой-то момент пирожки в коробке кончились, а водка, бля, нет. Пришлось закусывать почками с деревьев. На тот момент они казались вкусными.
В один из учебных дней нам объявили, что среди учащихся состоится конкурс «Лучший по профессии». Со всех групп «Операторов ЭВМ» собрали наиболее успешных учеников и объяснили: «Поздравляем вас, впереди будет ряд испытаний, где мы определим лучшего из лучших, победитель получит большую пребольшую грамоту и денюжку. На подготовку вам два дня, а теперь идите на хрен отсюда».
Денюжка это хорошо, да и юношеский максимализм мне не давал покоя, я хотел всех уделать на этом испытании. В назначенный день 12 апреля, нас собрали в одном из компьютерных классов, и первым испытанием была самопрезентация. У нас все прошло гладко, а вот представители одной из трех групп были полностью не готовы. Всему виной мастер группы. Он тупо забыл предупредить своих ребят сделать презентацию (surprise, motherfucker)!
Далее мы прошли тестирование на компьютерах, где завалилось половина ребят и вот началось испытание по скоропечатанию. Я набрал маловато текста, но у меня не было ошибок и я вырвался в тройку лидеров. Но когда начался заключительный этап «викторина», то я облажался и проиграл Лехе-рукопашнику и Некиту. Пока комиссия определяла победителя, Леха шепнул: «У меня для победы причина уважительная, сегодня мой день рождения!» Комиссия ахнула: «Ну вот и победитель – Алексей».. Мы нисколько не огорчились, ведь вечером Лехе предстояло проставиться и выигранный гонорар как раз пойдет в дело. Мы все выиграли от победы рукопашника, мы аплодировали победителю и слезы радости текли по щекам – сегодня мы так наебенимся, мама дорогая…
Мы поймали Леху в общаге и спросили:
– Ну что, где отмечаться будем?
И тут Леха говорит:
– Я тут такое крутое место нашел, красотища!
– А где оно?
– А тут рядышком, в лесу.
Лес это опасно, можно заблудится, тем более пьяным, но времени обследовать место пьянки не было и мы вслепую согласились с предложением именинника…
Если б вы только могли представить, что нас ждало дальше, но об этом в следующий раз…

Глава 18. День космонавтики
В этот же вечер, 12 апреля, началась оперативная работа по подготовке к празднованию. Леха тут же приятно удивил нас, когда из холодильника вытащил небольшой таз, забитый маринованным мясом курицы. Твою медь! У нас еще и шашлыки будут? Пьянка обещает быть качественной. В максимально короткие сроки мы были собраны и начали выдвигаться в сторону магазина. Массовое исчезновение студентов из общежития – это как красная тряпка для воспитателей и вахтерши. На выходе из общежития меня поймала старший воспитатель и давай допрашивать:
– Ага, бухать собрались, да?
– Никак нет!
– Не ври мне! Я все знаю! А уставом запрещено появляться в нетрезвом виде в общежитии!
– Не извольте беспокоиться, вернемся чистые как стеклышки, тем более мы пошли на прогулку…
Воспитатель все равно не поверила, и дала команду вахтерше караулить наше триумфальное возвращение, а нам было буквально плевать, мы почему то были уверенны в успехе нашего мероприятия.
В общем мы решили разделиться на две группы: первая идет в лес разбивать лагерь и разжигать костер, а вторая идет за спиртным, а Леха потом их по телефону сориентирует, как в лесу найти нас, с его слов вроде все близко.
И вот, топаем мы по лесу напрямик минут десять, уже прошли то место, где мой день рождения праздновали, затем проходит еще десять минут ходьбы.
– Леха! Скоро уже?
– Да вот, уже пришли!
Но мы нихрена не пришли, мы топали и топали, Леха несколько раз менял направление, я откровенно забеспокоился.
– Леха, а ты как это место вообще нашел?
– А я после занятий люблю по лесу прогуляться, вот и напоролся, случайно (пиздец, Леша, натуралист проклятый). Мы пришли к какой-то горе.
– Ребят, вот на ее вершине мы и отпразднуем!
Склон был настолько крутой, что мы залезали на четвереньках. Когда мы оказались на вершине, я думал у меня сердечный приступ случится от такой нагрузки, а за нами ползли девочки, им было вдвойне тяжело, все уже откровенно стонали от усталости.
На вершине нас ждал сюрприз: большое ровное плато и прямо посередине заготовленные лесниками сосновые и березовые чурки. Место было реально красивым и удобным. Леха достал топор и принялся колоть дрова: березу для шашлыка, сосну на общий костер. Парни развели между камней костер, а вокруг него вместо скамеек сложили бревна – все было красиво, технично, спасибо лесникам.
Раздался звонок, это была вторая группа с ценным грузом:
– Леха, куда нам идти, сориентируй?
Леха огляделся и сказал:
– Пиздуйте строго на восток, пока не упретесь в гору.
Леха забыл предупредить, что сосновый бор настолько густой, что гору вообще не видно, а идти надо Бог знает сколько.
Через десять минут раздался звонок:
– Леха! Мы строго идем на восток, уже дохуя прошли и ничего не видно, вы где вообще?
Я осознал, что еще чуток и мы спиртное потеряем.
– Леха, скажи им, что я выдвигаюсь на встречу.
– Группа! К вам проводник ушел, встречайте!
Я начал спускаться с горы и полетел кубарем. Ого, а что будет, когда я пьяный буду спускаться отсюда? Я прошел еще километр и встретил измотанных парней, они откровенно устали тащить паки с пивом и коробки с продуктами. Они спросили, долго еще идти? Я применил тактику Лехи, и сказал:
– Да вот, уже пришли!
К моменту нашего прибытия, вовсю жарился шашлычок, Леха играл на гитаре «Гоп-стоп, зелень», атмосфера была праздничной, а с прибытием спиртного вообще фестиваль разыгрался. Пока ребята пили пиво, мне поручили спрятать водку неподалеку, на склоне, в снегу, чтобы раньше времени не сожрали и заодно водка успела охладиться.
Раздался телефонный звонок. Это звонили местные девочки и требовали сообщить место нашего фуршета. Ну Леха как мог и объяснил. А когда девушки сообщили, что несут с собой четыре бутылки водки, желающих их встретить появилось уйма. Я, как и положено, товар надежно спрятал в снегу, на склоне.
Ребята возле костра грызли шашлык, глотали пиво, а именинник Леха орал под гитару Цоя, ДДТ и Сектор Газа. Особый хит того времени была непонятно чья песня. Вот ее припев:
«Ты не пришла, ну и хуй с тобой.
Как будто нету другой такой.
И не нужна мне любовь твоя,
Себе найду другую я…»
Эта песня вызывала дикий восторг, как у парней, так и девушек, мы кричали ее хором и просили ее сыграть снова и снова. Дальше случилось то, что должно было случиться: в ход пошла тяжелая артиллерия – водка! Холодненькая такая, с томатным соком и шашлыком, как по маслу. И тут Остапа (меня) понесло . Пришел я на пьянку в сопровождении толстухи Кати (та самая колхозница, что грамотно меня пыталась охмурить), но в ходе пьянки я про нее откровенно забыл.
Есть люди, которые начинают дебоширить, когда перепьют. У меня была своя «ахиллесова пята»: меня жутко магнитило к бабам. И плевать на все, просто начинал от одной к другой (жутко стыдно, но ведь это лучше, чем если бы меня магнитило к мужикам, так ведь?). И вот, уселся я возле свободной красавицы и подружился с ней, блин, прилюдно (целоваться начали, не подумайте пошлого). Катя конечно в шоке, а мне хорошо. Леха из последних сил рвет глотку, поет «Батарейку», мы подпеваем «Гонорейка», веселье на пике.
Тут с фронта приходит печальное известие: водка-то заканчивается, господа, как жить будем? Спор разыгрался нешуточный: одни говорили, что нам уже хватит пить, еще обратно надо возвращаться, другие утверждали, что нужна добавка. Спор о покупке водки закончился тем, что один персонаж по прозвищу «Лютько» подполз к хохлу Лущану и в лучших традициях МХАТА прокричал:
– Решайся! Сейчас… или никогда!
И сложил голову на колени Лущана. Сцена была максимально эпичной, раздался смех, стало понятно, что больше спиртного не надо.
Кто-то крикнул: «Ребята, через полчаса общага закроется, пора выходить. Время откровенно поджимало, но куда идти? На улице стемнело, а мы хрен пойми где.
– Леха! Где из леса выход?
– Строго на юг, парни!
– Заебись, я по твоему на каждую пьянку компас беру?
– Рукой показывай куда идти.
Леха ткнул пальцем в небо и мы пошли, на мой взгляд правильно. Мы подошли к краю плато. Бля, надо спускаться – тут главное за елочки вовремя схватиться. И полетела первая партия кубарем с горы. Вы когда-нибудь видели как в мультиках кувырком катятся? Вот точно также и мы полетели.
Мы оказались у подножья горы, вроде все целые, но все в каких-то сосновых иголках и шишках. Теперь строго на юг. Я очень шатался, поэтому под руку меня взяла новая подружка. Про толстуху Катю я вообще не вспоминал. Вот так, на пару с этой девицей, мы дошли до какой-то лесной дороги. Вот здесь, как обычно, одни закричали, что надо идти по дороге и мы выйдем к корпусу «Бурильщиков», другие уверяли, что эта дорога выходит на челябинскую трассу. Я же помнил что идти надо напрямик и выйдем мы четко к общежитию. Естественно все разделились в темном лесу.
Картина выглядела так: нас, буквально пять человек от всей толпы вышло из леса к общежитию, где остальные – не знаю, но я был крутой как Иван Сусанин, даже пьяный ориентировался в лесу. Я понятия не имею, каким образом все успели до закрытия общежития, но факт есть факт – успели все.
И вот, подхожу я к общежитию, пьяный в какашку, навстречу летит воспитатель с криком:
– Ага! Попались!
И тут, хотите верьте, хотите нет, но в общежитии отключается электричество. Все потухло, темень хоть глаз выколи. Это был идеальный расклад. В этот же миг раздается победный крик: «Ура-а-а-а!» и наши ломанулись в общагу сквозь воспитателя. Как говорится, не пойман – не вор. Я угодил в руки второму воспитателю, а она кричит:
– Господи, какой ужасный запах! Ты что, спирт пил? Быстро марш в комнату!
Я даже спорить не стал, побежал как миленький, забыв про спутницу. Спасибо вахтерше, она сделала вид, что никого не узнала в темноте и к тому же быстро совала в руки ребят ключи от комнат, чтобы те как можно скорее убежали, заперлись и уснули.
Я прибежал на третий этаж, подошел к своей комнате, «о май факин гадбл!» Где ключи? Нет ключей. Возвращаться вниз за ключом это самоубийство, я принял единственное верное решение, надо ломиться к соседям, у кого кровать свободная есть, а поутру разберемся. Но в темноте меня схватил разоблачитель пиздоболов «Игара».
– Братан, вот вахтерша тебе ключ передала.
– Ого! Вот это подарочек, спасибо огромное. В комнате я быстро переоделся в чистую одежду, и вот нет чтобы лечь поспать, я пошел искать приключения.
Я плелся по темному общежитию и думал: кто у нас сегодня хочет любви? Может, Елизавета (та, что практиковала анальный секс)? Надо ее навестить как можно скорее, пока не перехватил кто-нибудь другой. Мне удалось ее выцепить в коридоре, но я не знал как объясниться в чувствах, поэтому взял за руку и повел в телевизионный зал молча. На мое удивление она вообще не сопротивлялась, а начала игриво спрашивать:
– Ой, а куда мы идем? А что ты со мной сейчас сделаешь?
Мы не успели зайти в помещение, как она впилась мне в губы. Вот это сюрприз. Лизонька проявила себя гораздо активнее, чем я предполагал. Но дальше поцелуя и совместного щупанья гениталий дело не пошло. Я сообразил, что из меня сейчас любовник просто никакой и сказал: «Встретимся завтра». И ушел по-английски.
И вроде пора уже прижать свою задницу и лечь спать, но тяга к бабам была сильнее. В коридоре стояло кресло и я уселся в него, чтобы придумать новый план по захвату очередной жертвы. Но не успел я ничего придумать, ко мне подошла девушка с первого этажа и спросила: «Чего это ты так напился? И не стыдно тебе?» Я сперва не понял, чего ей надо, и молча смотрел на нее, но она не унималась и продолжала задавать глупые вопросы. Эта хитрюга подождала, когда не будет свидетелей, наклонилась и начала меня целовать (вы не подумайте, что я сочиняю, но это чистая правда). Я охренел от такого «царского подгона», она оторвалась от губ и сказала: «Я буду у себя в комнате». Затем молча развернулась и убежала.
Так, надо бы в душ попасть. Похер – холодной водой ополоснусь, но такой шанс упускать ну просто нельзя. Ко мне подскочила красавица-ангелочек Сабина и с наездом спросила, – Что ей от тебя надо было? (Ну началось, бабская ревность, как она вообще в темноте увидела что-то?) Я, как партизан, все отрицал, и попытавшись встать с кресла, угодил в лапы воспитателя, – «Ага! Вот ты где». Я думал, что мне пиздец, точно выселят, но на мое удивление воспитатель проводила меня в комнату и сказала, – «Марш спать!»
Больше я не рисковал: я уснул счастливый, сытый и пьяный. На утро я кое-как проснулся, сильно болела голова, нужно было бежать на занятия и какое-то странное чувство тревоги беспокоило меня. Вроде все хорошо, но чую, что я накосячил. Подойдя к зеркалу, я убедился, что лицо и зубы целые, вроде не дрался, тогда в чем проблема? И тут вспомнил свои любовные подвиги, бля. Да я же вчера вообще не прав был по-полной программе. Я осторожно вышел в коридор в «майке-алкашке», напротив меня в такой же майке и с такой же помятой рожей стоял Лущан. Поглядев друг на друга, мы рассмеялись.
– Лущан, да ты страшнее пугала огородного!
– Себя-то видел, чучело, не иначе!
Я с ужасом вспоминал количество перелапанных, перещупанных баб в минувший вечер, мне стало страшно… Позади раздался женский голос, – Ну ты и косяк! Ты хоть помнишь, что ты учудил? С тобой хочет поговорить Катя, она ждет тебя внизу…

Глава 19. Начало конца
После Дня космонавтики за мной числилось достаточное количество грешков, надо было срочно реанимировать ситуацию. Я пришел на встречу с Катей, она была в ярости, но при этом ни слова не говорила. Я не нашел ничего лучше, как тупо сказать:
– Вчера я сильно перебрал с алкоголем, и мне стыдно за мое поведение. Если я тебя чем-то обидел, прошу не держать зла, впредь такого не повторится – честное пионерское.
Этих слов было достаточно, чтобы быть прощенным. Я смекнул, что подобная формулировка отлично сглаживает углы, и побежал извиняться ко всем пострадавшим девушкам. На мое счастье, этот фокус прокатил со всеми, и я был реабилитирован в глазах девушек, но не в глазах парней, которые жутко приревновали меня (много кто из ребят планировал отношения с той или иной девушкой, и моя выходка, скажем так, сильно подпортила их планы).
С дикого бодуна я отправился на занятия, меня шатало и штормило, как на корабле в бурю. Проходя мимо кабинета русского языка, я увидел, как на первой парте сидел красный, как вареный рак, Лущан. Он был одет в белую рубашку и сидел очень забавно, выставив обе руки перед собой, чтоб, как позже выяснилось, лицом в парту не упасть. Оказалось, прямо перед началом занятий они с товарищами опохмелились не совсем правильно, и скушали бутылку водки на четверых. (С добрым утром, ептать!) Вот Лущан и сидел со стеклянными глазами, важный такой, рожа красная, ну хохол натуральный.
На обеде нас поймал физрук Степаныч и сказал:
– Так, парни! После занятий у нас веселые старты, ученики соревнуются против учителей, явка всем строго обязательна.
И вот стоим мы с дикого похмелья в спортзале. Нас разделили на три команды: молодые, старший курс и преподаватели. Начали бегать и прыгать, все как в тумане... Я порой удивляюсь, как мы там инсульт не получили? В общем? азарт и беготня отрезвили нас окончательно, и доходит дело до последнего испытания – перетягивание каната. Молодые против старших, преподы стоят в стороне (выбыли из игры).
– Ооо! Дело святое, щас мы всех порвем, и канат заодно!
Стоим, значит, наготове, ждем команды тянуть. Когда-нибудь слышали выражение «сдуру можно и хуй сломать»? Дак вот это про нас!
По команде Степаныча мы дернули канат со всей силы, аж затрещало все, и дальше, как положено, в такт, рывками. Сперва все шло хорошо, но за старшекурсников вылетел весь преподавательский состав и Степаныч заодно! Ну беспредельщики, одним словом, вообще не по понятиям, блин! Эти негодяи всей толпой схватились за канат и все, намертво! А нам, молодым, пофиг – тянем и тянем, только подошвы кроссовок хрустят да рвутся... Затем чувствую – кожа с ладоней вот-вот слезет, пришлось сбавить темп. И естественно, эти вурдалаки нас перетянули, всем смешно и весело. Я кричу:
– Степаныч, ты предатель!
А он:
– Молчи, щас двойку поставлю – победила дружба!
На этом мероприятие завершилось.
После веселых стартов выяснилось, что половина ребят кожу содрали с рук и у кого-то подошвы от кроссовок почти оторвались. Весь оставшийся вечер мы клеили свою обувь. В комнату вошел мой сосед Ниндзя, он только что вернулся с тренажерного зала. Молча снимает футболку, и у меня глаза на лоб полезли – за полгода тренировок он отлично накачал руки, грудь и шикарный пресс (ну реально четко выглядел), вот что значит вовремя получить пиздюлей, для него перелом носа оказался супер-мотиватором к спорту.
Но, несмотря на мышцы, под носом Ниндзи все еще росла писька! И он по-прежнему подвергался за это издевательствам. Кстати, после перелома носа, я так подозреваю, ему хорошенько стрясло голову. Это выражалось тем, что он стал много спать, и иногда терял память – просыпаясь, не помнил, какой сегодня день недели и часто у меня спрашивал. Я думал, он издевается, и посылал его нахер. Жутко, конечно, но я ничего не мог поделать. Также Ниндзя постоянно просыпал занятия, и всю группу за это дрючили. В какой-то момент это всем порядком надоело. В один из дней парни сильно напились и спросили меня:
– Ниндзя у себя?
– Ага, как обычно спит.
– Надо бы его побрить, точнее усы сбрить, а то своим видом уже достал, смотреть противно.
Наверное, мне следовало заступиться за соседа, но из-за его тупости я лишился телефона, поэтому никак не отреагировал на затею, пусть сам вывозит. Я проторчал весь вечер у колхозницы Кати, покушал вкусную домашнюю пиццу и, поднимаясь на третий этаж, услышал крики и хохот.
– Что у вас случилось?
– Ниндзе усы сбрили, пока он спал, но криво. Блин, он щас на Гитлера похож, да еще эта челка, зачесанная набок, ну вылитый Фюрер!
В комнате сидел Ниндзя в подавленном состоянии, он взглянул на меня своим жалостливым взглядом:
– Твою ж мать! Адольф Гитлер!
Я еле сдержал смех, и предложил:
– Может, тебе эту красоту сбрить до конца?
Ниндзя задумался, а потом сказал: – Неть…
– Ну не хочешь – как хочешь.
На следующий день Ниндзя поймал меня в коридоре и спросил:
– У тебя есть станок для бритья?
– Конечно есть, но эта штука, как зубная щетка – должна принадлежать одному хозяину. Ты лучше одноразовый станок купи.
Я ушел на занятия, а вернувшись на обед, нашел свой станок, забитый волосами.
– Ниндзя, ссссука!
Вот страх потерял парень, но его след уже давно простыл, он уехал домой на выходные. Ладно, не пойман – не вор, но мы сочтемся позже.
После обеда мы вернулись на занятия, и нас всех хорошенько вздрючил мастер группы за то, что Ниндзя сбежал домой до окончания занятий, это была последняя капля. Зырян сказал:
– Этот придурок создает нам вечные проблемы, что ж, теперь и мы их будем ему создавать, хуй ему, а не сон!
И теперь каждый будний день, когда звенел будильник, к нам в комнату заходили Зырян и Тош со словами:
– Доброе утро, ребят.
Они подходили к кровати спящего Ниндзи и переворачивали ее со словами «нехуй спать»! Он вываливался на пол, как бревно, с грохотом, и каждый раз я замечал, что Ниндзя даже не сразу просыпается. Так продолжалось достаточно долго, пока в один из дней Ниндзя, по старой привычке, после занятий не улегся спать, чтобы проспать до отбоя, а потом всю ночь до утра (бред, пиздец, но он так и делал). В комнату влетели Зырян и Тоша-растаман с криком «Нехуй спать»! Перевернули его кровать, а Ниндзя лежал на полу и смотрел на меня, пытаясь что-то сказать, но речь была вообще невнятной.
– Что? Повтори, ни хрена не понимаю твой диалект…
Оказывается, он все еще спал, знаете – такое состояние, когда тебя подняли, а разбудить забыли, вот он в таком состоянии как раз и пребывал.
Он отлежался пару минут на полу, сел на задницу и спросил:
– А какой сегодня день, среда или вторник?
Я видел, что он нихрена не шутит, мне стало не по себе. В дверях стоял Зырян и наблюдал эту картину, он был в шоке. В курилке парни посовещались и решили от греха подальше не трогать Ниндзю, а то мало ли чего. Так мой сосед до конца учебы был помилован, больше его никто не трогал.
Апрель был в разгаре, когда началось полное весеннее обострение. В один из вечеров Тоша-растаман накурился и ушел к девочкам, там он нажрался и начал нарушать режим тишины после отбоя. Вахтерша долго уговаривать Тошу не стала – вызвала ЧОП «Лава» (те еще отморозки). Они приехали и мигом забрали Тошу с собой, по пути оценив картину.
– Че-то парень худой как-то, бить опасно, умрет еще, давай его на трассу лучше.
Они вывезли Тошу на челябинскую трассу, где благополучно выкинули его из машины и уехали. Тоша посреди ночи стоял в тапочках, шортах и футболке возле деревни Щелкун, она находилась в 20 километрах от общаги.
Утром мы обнаружили измотанного Тошу в курилке, он пил чай и ворчал.
– Что случилось?
И тут он поведал историю, что оказался на трассе, делать нечего – пошел пешком обратно, достал плеер из кармана, включил бодрую музыку. И тут останавливается машина с какими-то быками.
– Че шастаешь тут, братан?
– Домой возвращаюсь.
– Садись, подвезем!
Вроде все хорошо начиналось, но один из быков спросил:
– А че у тебя в ухе наушники, у тебя плеер или телефон с собой?
Тоша понял, что его сейчас будут грабить, но было поздно – эти ублюдки отобрали у него плеер и выкинули из машины. Правда, какое-то расстояние они его все же успели провезти, и остаток пути Тоша добирался на своих ногах. Как раз к 7 утра он явился в общагу, и вахтерша молча его впустила. Это был отличный урок для дебошира Тоши, но увы, не последний.
В эти дни у меня состоялась беседа с Тромбом. Его семья была довольно состоятельная и постоянно его снабжала дорогими вещами: если джинсы – то обязательно из фирменного магазина, если свитер – то тысяч за пять, не меньше (в 2007 году это считалось большой ценой за вещь). На подоконнике стояла пара пузырьков с туалетной водой (достаточно дорогие по тем временам, тоже родные подарили). И вот он вытаскивает туалетную воду Lacoste, я удивился:
– А куда тебе столько разновидностей туалетной воды?
Тромб говорит:
– А я только Lacoste брызгаюсь, мне остальная вода нафиг не нужна, хочешь – забирай.
Но моя совесть не позволяла даром взять вещь, я сказал:
– А ты продай!
Тромб смекнул и сказал:
– С вас 50 рублей, выбирай любую, кроме Lacoste .
Я понюхал пару флаконов – запах неоднозначный. И за что люди платят такие деньги, если запах, как у тройного одеколона? Запах всей воды не пришелся мне по вкусу, я даже успел расстроиться, но увидел в углу еще один флакон. Это была вода Adidas-sport, сегодня она копейки стоит и не является крутой, а в 2007 все было иначе. Я понюхал и понял – это то, что надо, беру! Дал Тромбу полтинник и убрал к себе в тумбочку, оба были довольны сделкой.
Как только я ей побрызгался, ко мне прикопался Тоша:
– Блин, хороший аромат, ты где его взял?
– У Тромба.
Тоша расстроился. Оказывается, он давно положил глаз на этот флакон, но я его опередил.
– Братан, продай, а то украду!
Мне очень не понравилась эта фраза. Дело в том, что в общаге продолжали воровать телефоны, и подозрения всегда падали на Тошу. Его фраза была сказана в шутку, но юмор оказался пророческим – спустя пару дней Тоша опять нарушил режим после отбоя, и решением администрации его временно поселили жить на первый этаж в карантин (после отбоя его тупо закрывали там). Я вернулся из столовой и обнаружил пропажу туалетной воды.
– Ниндзя, с-с-сука! Опять комнату не закрывал?
– Не помню, вроде закрывал… А вроде нет, я писять ходил.
Тупость и убогость Ниндзи вызывала гнев, но пиздить его было себе дороже, и я послал его нахуй.
Я нашел Тошу – он как раз накурился гашиша с Тромбом, и оба хихикали. Я в лоб его спросил:
– Ничего мне вернуть не хочешь?
– А что, собственно, случилось?
– Туалетную воду спиздили, и ты один, кто на нее глаз положил открыто!
– Йа не брал!
Рядом стоящий Тромб добавил:
– Верни воду, ссука! – и засмеялся, гашиш накрывал их обоих.
Тупой смех Тоши меня раздражал, хотелось ему втащить с кулака, но я понял – сейчас с ним болтать смысла нет, он накуренный. Этим же вечером я ушел в сторону магазина, где с другими ребятами выпил пивка, и рассказал о случившемся. Факт очередного воровства возмутил всех присутствующих:
– Надо уже найти эту крысу и ебло расколотить! – кричал Прибалт.
– А есть кто из подозреваемых?
– Ну вроде как Тоша все просил воду.
– Дак надо надавить на него!
Толпа пьяных парней желала раздавить Тошу, уж больно часто он попадал в число подозреваемых.
Когда алкоголь сделал свое дело, я осознал, что надо с Тошей поговорить. Ко мне прицепился хвостиком татарин Раис, чисто посмотреть, как я разборки наводить буду, и мы отправились на его поиски.
– Где этот дрищ?
– В курилке сидит.
Вот мы и встретились, и я выражался максимально прямо:
– Я считаю, что воду украл ты, и я требую либо ее вернуть, либо получить пиздюлей прямо сейчас.
– Я не брал!
– Отличный аргумент, братан, я вот сразу поверил, а ты мне обоснуй! Докажи, что это не ты сделал!
Ситуацию усугубляло то, что Тоша не стремился хоть как-то оправдаться, он вел себя так, как будто он Бог, царь, милиция. Это гневило меня еще больше, кулак сжался сам по себе, но за драку можно вылететь из общаги, а до конца учебы оставалось так мало, что быть отчисленным ох как обидно.
– Так, одевайся, пошли на улицу.
– Зачем?
– Выйдем за территорию, один на один хуяриться будем. Думаю, так будет справедливо.
И вот тут настал момент истины: если Тоша откажется от драки, то конец его авторитету, если согласится – молодец.
Тоша отказался выходить, обосновав это тем, что за синяки потом будут спрашивать, а я не хочу, чтобы кто-то из нас вылетел, понимаешь?
– Понимаю, что ты очкодав, сука, я тебя здесь оформлю без синяков, говори, сука, куда воду подевал!
Тоша был морально надломлен, а Раис прям ликовал.
– Пошли ко мне в карантин, сам все обыщи, нету у меня твоего Adidas’а.
Предложение было принято, ведь Тоша был как раз выселен из комнаты со всеми вещами в карантин, и он не ожидал конфликта, и точно не успел ничего спрятать. И если воду спиздил он, то она была только в карантине.
Мы втроем явились в карантин, Тоша демонстративно уселся на кровать и, как бывалый уголовник, заявил:
– Обыскивай, хуле!
Процедура ох какая козлячая, скажем так, не по понятиям тех времен, поэтому я сказал:
– Сам все покажешь! Открывай сумку!

Глава 20. Накал страстей
Мы осмотрели сумку, полки, шкаф, кровать, матрац и даже мусорку: нихрена не было. Я горел от гнева, но ничего не мог поделать: туалетной воды нигде не было. У всех закралась мысль, что Тоша не виновен, а я, выходит, вообще беспредельщик. У меня просто не было слов, а Тоша рычал:
– Ну что, дохуя нашел?
Я не знал что дальше делать: бить его было не за что, драться один на один он не соглашался, воды нет, нихрена нет. С одной стороны я вообще по полной оказался в дураках, обвинив и не доказав вину человека, а с другой стороны, я разломал весь авторитет Тоши. Нужно было как-то завершить ситуацию, я подумал и сказал:
– Я нихрена не нашел, но подозрения не сняты. Если ты захочешь спросить меня за мой поступок, я живу через стенку, заходи, поговорим.
С этими словами я ушел, а Раис радостный прыгал рядом. Еще бы, Тоша его весь год гонял, заставляя бегать за спиртным и продуктами в магазин, а тут его на место поставили.
Атмосфера гнева нарастала повсеместно. Не знаю чем это было вызвано, но напряжение ощущалось даже в воздухе – самые тихие и спокойные парни взрывались и устраивали драки. Вот однажды, апрельским вечером, случилось то, чего я боялся. Знаменитый «разоблачитель пиздоболов» Игара, Прибалт, и еще пару нормальных парней собрались попить вечером пиво на природе, также прицепился на халяву Раис, поскольку денег как обычно у него не было, он согласился сгонять за спиртным. Вернулся Раис не один, а притащил с собой левую компанию: пиздобола Некита, хохла Лущана, растамана Тошу и Зыряна (вся шайка, в общем).
Игара был в замешательстве:
– Раис, мы тебя за пивом отправляли, какого хуя ты левых людей сюда привел?
Раис стоял и корчил из себя идиота, делая вид, что не понимает свой косяк.
– Дак они сами увязались, увидели что я пиво купил и пошли следом.
Понятно, две группы парней втайне недолюбливали друг друга: Игара не переваривал пиздобола Некита, Прибалт испытывал неприязнь к Тоше и Лущану за осенний конфликт, когда Раймондса избили по надуманному поводу. И вот, благодаря придурку Раису, они оказались все в одной копании и ребятам пришлось, так сказать, угостить вновь прибывших за счет Игары и Прибалта (неплохой расклад, правда?).
Картина, мягко говоря, получилась отвратительная – левая шайка парней тупо пришла нахаляву нажраться. Это сильно раздражало спонсоров фуршета, Игару и Прибалта, но парни терпели. И все может быть и закончилось бы хорошо, но толстяк Некит сказал:
– Да хуле тут стоять? Мы пошли бухать на остановку, – и молча загребает спиртное с собой и уходит. Это была последняя капля терпения. Первый начал Игара:
– И куда ты, блядь, понес чужое?
Некит прикинулся шлангом:
– А че, нельзя что ли? – И продолжил уходить.
– Я тебя, сука, спрашиваю, куда ты, блядь, сорвался?
В разговор вмешался Тоша:
– А че такое-то, общее пиво пожалели?
Игара был грамотным стратегом и выразил свои условия, – С хуя ли оно общее стало? Это мы оплатили спиртное, и оно по праву наше, я готов им поделиться с вами, но стоять мы будем здесь и никуда отсюда не пойдем.
Игара выразил четкую позицию неповиновения – разборки начались не из-за пива, а из за блядского отношения, точнее открытого неуважения, в течение года у людей накипело и наконец выдался, пусть и мелкий, но все же повод расставить все на свои места.
Две группы парней встали друг напротив друга и начались разборки.
– Вам кто разрешал чужое брать?
– А тебе жалко, что-ли? Ты жлоб, да?
От слова «жлоб» вскипел Прибалт, он припомнил осенний конфликт с Тошей, когда Раймондса избили, обвинив в жлобстве, наступал час расплаты.
– Какого хуя вы тут права качаете? Тут не контора снабжения, вас угостили, так вы стойте тут и пейте, нехуй бегать.
Эти слова, скажем прямо, били по авторитету оппонентов. Еще ни разу в течении года вот так открыто и безбоязненно никто не выражал недовольства, назревал конкретный бунт. Что полагается делать в таких случаях? Правильно, надо припугнуть, авось и прокатит. Некит что-то попытался ляпнуть, типа,
– Ты че, рулиться со мной хочешь? Игара был настроен максимально решительно и зная, что Некит – голимый понторез, заорал в лицо:
– Да, хочу! Вот прямо здесь, сейчас, ты готов?
Это был конкретный вызов, тут никак нельзя было отъехать: либо драться, либо опозориться.
Некит осознал свое положение и пытался перевести стрелку в другое русло:
– И че, ты вот со всеми готов щас потягаться? (хитрый ход, против толпы не попрешь).
Но Игара на то и был «разоблачителем пиздоболов», он грамотно вывел ситуацию в нужное русло, сказав что в руки чужое взял ты? Значит и претензия у меня к тебе лично. Нехуй сюда посторонних впутывать. В разговор вмешались все сразу, стоял дикий шум. На любые предъявы Игара предлагал решить вопрос кулаками: один на один. В разгар скандала кто-то кого-то толкнули, пошли первые удары, Прибалт и Игара хорошенько махнули руками и блестяще отбили гнилую атаку оппонентов. Обменявшись ударами, «авторитеты» осознали, что сопротивление будет жестоким, и драться никто не захотел, тем более за какое-то пиво лишаться уже пошатнувшегося «псевдо-авторитета».
На выручку Некиту пришла его пиздобольческая смекалка:
– А кто собственно сказал, что пиво общее? Раис ведь нас, сука, спутал! Он сам сказал, что это общее пиво, вот мы и взяли его (это был гениальный ход, сделать левым слабого). А какого хуя Раис вообще так говорит, если ему в руки чужие деньги давали, где вообще Раис?
А след Раиса давно уже простыл, он съебался в общежитие при первых секундах потасовки.
Вы наверное спросите, а где же был я все это время? Перед тем как парни ушли пить, в коридоре меня поймала Елизавета (та цыпочка, что практикует анальный секс). Она мигом затащила меня как шлюху к себе в новую комнату, моему счастья не было предела, ее единственная соседка где-то пропадала, все было супер, она откровенно желала меня отжарить, ну или я ее. Эта аппетитная сучка через штаны вцепилась в мой член и припомнила как я ее в темноте оставил одну в телевизионном зале в «День Космонавтики». С ее слов, я был плохим мальчиком, ведь ей тогда было страшно в темноте.
Я извинился очередной раз, а она спросила, понравился ли мне тот поцелуй. Ясен хрен! Даааа! Я смекнул на что она намекает и сказал:
– А можно еще раз повторить?
– Нужно!
И она засосала меня до гланд, мы упали на кровать, в моих штанах было напряжение как в розетке, 220 вольт,. не меньше.
И тут, сука, раздался стук в дверь. Это пришла ее соседка, хуй знает зачем, но увидав меня она воскликнула:
– Ой! Мне ведь срочно надо делать уроки!
– Какие уроки?
– Ну очень срочные, много дел. Все, я тут щас занятая буду, а вы там лежите, на меня внимания не обращайте.
Я был готов ее из окна нахуй выкинуть! А Лиза тем более. Я понял, что мега-секс обламывается и решил реанимировать ситуацию.
– А может тебе в воспитательском зале уроки делать?
– Неее, там шумно, а тут и лампа настольная есть, в общем не отвлекай меня, я занята.
Эта тупая пиздень тупо обламывала меня, я вернулся на кровать к Лизе и начал думать что делать? Елизавета продолжала меня щупать, а я прямо разрывался. А она мне шепчет:
– Доставай свой член…
– Чего?
– Дай мне свой хуй…
Вот тут дорогой читатель я попал: я ведь шел по коридору как раз из тренажерного зала и мне срочно был необходим душ! А горячую воду дадут поздно вечером, вот, бля, засада. А давать свой некачественный хрен мне стало стыдно (ну кто же знал, что она меня вот так схватит, сука, раньше водных процедур?).
Это сегодня я молча принял бы холодный душ, вернулся в комнату и на глазах соседки начал бы жестоко трахать Лизу, а тогда я был порядочным, что-ли. В общем расклад был такой, что если бы я отжарил Елизавету на глазах соседки, то эта тупая пиздень об этом всем бы рассказала. Елизавету обвинили бы в блядстве, меня сожрала бы Катя (к которой я успел чуток прикипеть), и вообще проблем это сулило очень много. Родители Лизы часто приезжали с разборками – не загуливает ли их дочь в общаге? Мне такая слава была не нужна, и я, скотина такая, сказал Елизавете:
– Не дам я свой хуй тебе, давай в следующий раз, без свидетелей?
Она кивнула головой, я был доволен. Я шел по коридору с колом в штанах и мне навстречу попался напуганный Раис.
– Братан, там щас в лесу все передрались!
– Ого! Вот это новость. Все – это кто?
Раис перечислил участников и я осознал, как мне крупно повезло, окажись я не у Лизы, а с парнями. Мне пришлось бы туго: первая группа парней мне была одногруппниками, а вторые были нормальными пацанами и ссориться ни с одной из этих групп я не хотел и не стал бы. Я и по сей день не знаю, на чью сторону бы встал, видать судьба помиловала меня в тот день.
Я выглянул в окно и увидел, как толпа ребят возвращалась с разборок. Они громко кричали, размахивая руками, что-то выясняли на ходу. На этаж ворвался пьяный свирепый толстяк Некит.
– Где эта сука татарская?!
– Кто?
– Раис, сука! Выходи, еблище колотить тебе буду!
Как вы догадались, в конфликте сделали крайним Раиса и Некит, в качестве показухи, пошел его хуярить: мол из-за тебя, скотина, хорошие люди поругались. Некит с ноги хуярил по двери, но никто ему не открывал, Раис успел сбежать на второй этаж, к девочкам, где отсиживался весь вечер, а потом сделал вид, что вообще не в курсе конфликта. Некит же сделал тоже самое. Он увидел на следующий день Раиса и ничего ему вообще не сказал.
Но Игара все видел и понимал всю дешевую актерскую игру толстяка. На перемене Игара подошел к Некиту и спросил:
– Ну что, разговаривать за вчерашний инцидент будем?
– Да ну, братан, по-синьке дело было.
– А Раис? Ты ведь хотел с ним поговорить?
– Да в пизду его братан, щас еще нормальные парни из-за чмошника ссориться будут (жирный ублюдок умел грамотно и красиво отъезжать)?.
На этом конфликт был исчерпан, но осадок остался.
Наступила пятница, все сорвались домой, в том числе и я. Мне было все еще обидно за кражу туалетной воды – вор не был найден. И кому она могла понадобиться? Я залез в студенческий автобус – он был максимально переполнен. И тут мне в нос ударил до боли знакомый аромат моей спизженной туалетной воды Адидас…

Глава 21. Двойной накал
Запах моей украденной туалетной воды стоял на весь салон автобуса, этот аромат невозможно было спутать с чем-то другим. Я сообразил, что крыса в салоне, но кто этот человек? Первая мысль была, что это растаман Тоша. Вот он и попался! Но в салоне я его вообще не видел.
– Ребят, а Тоша где?
– Дак он еще в обед домой уехал.
Как уехал? Это означало, что Тоша все это время был невиновен. В этот момент мне стало так стыдно за свой поступок: я чуть не избил невиновного человека (во всяком случае, к краже туалетной воды он отношения не имел).
Народу было так много, что я тупо не мог продвинуться вглубь салона. Я принялся как собака обнюхивать окружающих. Пахло семечками, куревом, чьим-то лошадиным потом, но не моей водой – тот, кто ей побрызгался, был вглубине салона. Я начал осматривать знакомые рожи, увидел половину своей группы, и всех своих соседей. Ну пиздец – по сути, каждый попадал под подозрения. Когда автобус привез нас на вокзал, я выскочил на улицу и попытался остановить пару знакомых, задавая им глупые вопросы – ни от одного из них ничем не пахло, но время я упустил и народ рассосался. Затем я осознал и другое – ну поймал бы я крысу, а как доказать? Никак… Так закончились все мои попытки найти вора (кстати, мне по сей день стыдно за то, как я орал и угрожал Тоше, но в оправдание скажу: он провоцировал меня тем, что вообще никак не оправдывался и вел себя по-царски, тем самым вызывая мой гнев).
Началась новая учебная неделя, близились майские праздники.После занятий мы большой толпой отправились в лес попить пивка на ту самую гору, где отмечали День космонавтики. Я решил пошутить над девчонками и сказал, что сейчас снег растаял и кругом полезли клещи, и если что-то у вас зашевелится или зачешется – немедленно надо оголиться. Все оценили мой «петросянский» юмор, как вдруг я почувствовал, как по спине что-то ползет, прямо под курткой. Я быстро ее снял, осмотрелся – ничего не было, но эффект получился заразный: у всех сразу все зачесалось и у всех все заползало. И вот стоим мы, смеемся друг над другом:
– Ты чего там чешешь? Вши забегали, да?
– Ага, педикулез замучил!
В этот момент я говорю:
– Ой, что-то по ноге ползет вроде!
Естественно, никто не поверил, но ради шутки я говорю:
– Люди добрые, я заранее извиняюсь, но мне надо осмотреться.
И спускаю спортивные штаны до колен. А там клещ, сука, ползет по бедру! Самый настоящий, мать его, клещ! Секундная пауза, и общий крик «а-а-а-а-а!»
Клеща немедленно беспощадно сожгли, а все девчонки побежали за дерево раздеваться и осматриваться. Мы от души посмеялись, и я какого-то хрена решил закругляться и отправляться в общежитие. Зырян предложил пройти через магазин, докупить еще пару бутылочек пива, но я отказался (скажу так, это меня отчасти спасло). Я благополучно дошел и уже сидел в телевизионном зале, когда в помещение влетел Зырян. Его руки и одежда были в крови, он старался говорить спокойно, но его трясло, он задыхался так, как будто марафон пробежал.
– Зырян, ты чего?
– Братан, надо выйти на улицу, нас сейчас убивать будут!
– Чего-о-о-о?
Зырян всегда был уравновешенным человеком и никогда не преувеличивал, и если он сказал такие слова, значит, так оно и есть. От таких слов в мою кровь брызнул адреналин, меня начало немного потряхивать.
– Ты можешь нормально объяснить, что случилось и кто на улице нас убивать собрался?
– Местные, братан, это местные, два здоровых мужика, может еще кто подъедет.
– А че случилось-то?
– Мы с братом зашли в магазин, купили пиво, слава Богу, что в стеклянных бутылках. За нами сразу увязались два здоровых быка, лет под тридцать. Они догнали нас на трассе, потребовали остановиться. Тот, что крепкий, сказал: давайте сюда пиво и можете идти. Мы попытались уйти, но этот уебок ударил меня в висок (на виске Зыряна красовалась хорошая шишка).
Но Зырян был закаленным парнем: получив удар, он развернулся к брату и сказал: дай сюда пиво. От таких слов здоровый ублюдок расплылся в улыбке, смакуя быструю победу. Но тут с разворота он получает стеклянной бутылкой в свое гнусное еблище. Удар был такой силы, что она разбилась и разрезала область уха этому пидорасу, и попутно руку Зыряна.
– А теперь бежим!
Зырян с братом, не бросая остатки пива (кто ж добро в беде бросает), ломанулись по трассе сломя голову, а те два ублюдка побежали следом.
Выслушав суть истории, я охуел и пришел в ужас – одно дело тягаться со сверстниками, другое – с мужиками. Я выглянул в окно и увидел, как два здоровых дяденьки скачут под окнами с криками: «Выходите, пидорасы! Ща убивать вас будем!»
У одного из них реально левая часть лица была залита кровью. Мы переглянулись с Зыряном.
– Чувак, тебе руку перебинтовать надо, у тебя кровь капает на пол.
– А с этими-то двумя чего делать будем?
– Щас придумаем.
Пока девчонки перевязывали Зыряна, я пробежал по общаге в поисках подмоги, но какого-то хрена никого из боевых парней в общежитии не было, нас тупо было двое.
– Зырян, да мы их не вывезем вдвоем, тут подмога нужна!
Я выглянул в окно, а эти два пидораса с кирпичами в руках бегают и в окна долбятся (и где они их выкопали только?). В этот момент я больше переживал за тех, кто сейчас вернется из леса, их могли просто-напросто избить за то, что они из общежития. Выход был только один – требовать от вахты вызвать ЧОП «Лава».
Мы спустились с Зыряном на первый этаж, но не успели даже слова сказать, как вахтерша заорала:
– Нехуй туда ходить, никого не выпущу! (Она решила, что мы пошли вдвоем тягаться с этими дебилами).
В этот момент я почувствовал такую беспомощность! Мы ничего не могли поделать, против танка не попрешь. На улицу выскочила вахтерша и начала беседовать с этими упырями.
– Валите отсюда, пока вас не загребли!
– Бабуля, а вы нам отдайте тех двух пидорасов, и мы уйдем.
– Вы отсюда в любом случае уйдете.
– Схуяли?!
– Я милицию уже вызвала.
Эти слова осадили ублюдков мигом: они побросали кирпичи, и, уходя, кричали:
– Эээ! Пидоры! Мы вас на трассе пасти будем! Вы заебетесь в магазин ходить, щенки!
Это была заявка на конкретную войну.
Вечером, когда все собрались в курилке, мы разъяснили ситуацию парням.
– Нас будут пасти, надо че-то делать!
В курилку зашли девочки и сказали:
– Мы только что ходили в магазин, там трое мужиков стоят, прикапываются ко всем. Нас они не тронули, но спрашивали, где наши парни.
После этих слов стояла гробовая тишина, все переваривали сказанное и думали, что теперь делать. Слово взял рукопашник Леха:
– Так, парни, девчонок они не трогают, а нас они пасут. Предлагаю с этого дня в магазин выходить максимальной толпой, естественно, не с пустыми руками. Поодиночке они нас уделают, а на толпу прыгать побоятся.
Решение было принято единогласно. На следующий день, когда было необходимо идти в магазин за продуктами, мы в добровольно-принудительном порядке вытащили на улицу всех более-менее крепких парней, и всех, кто хоть как-то мог создавать устрашающий внешний вид.
Мы выдвинулись в путь, и к нам прицепились девчонки, вроде как за компанию. Пока мы шли, между парнями завязался интересный диалог:
– Ну что, как она тебе?
– Огонь!
– Парни, вы о чем?
– А мы про Елизавету…
Опаньки! Мне стало жутко любопытно: вроде я туда яички подкатывал, неужели кто-то меня подвинул? Так и вышло: оказалось, Леха-рукопашник зашел к ней пьяный в тот же вечер, когда парни кусались в лесу. Он зашел туда тупо поесть (ну или это был чисто повод), а я, значит, как раз только ушел от Елизаветы, договорившись с ней о сексе в другой раз, без свидетелей. Леха говорит:
– Стою у нее, жую хлеб с майонезом, вкусно так, а там эта ее пиздопротивная соседка, вредная такая, уроки бля делает. Ну я говорю: подвинься, блин, че я стоя кушаю-то? Она молча свалила из комнаты, и тут меня Лиза сцапала…
Я молча выслушал и проглотил обиду, а хуле тут поделаешь? Кто успел, тот и съел.
А тем временем мы подошли к магазину, и там, как у вечного огня, стоял караул каких-то быков – вроде они, а вроде и нет. Кому надо было, те заскочили в магазин, а мы остались ждать ребят на улице. Из магазина вышли девочки с напуганными лицами.
– Мальчики, в магазине этот бык стоит, с рожей порезанной, он спросил, че парни не заходят.
Стало понятно, что на улице стоят его дружки. Мы молча поглядели друг на друга: они ждали, когда их товарищ выйдет из магазина, а мы ждали остатки наших ребят. Открылась дверь, и вышли наши ребята, а следом этот бык. Вид у него был жуткий. Он по-хозяйски оглядел нашу компанию, посмотрел на своих дружков: ситуация была непростая. Он закурил сигарету и спросил:
– И че, вы так всегда толпой ходить будете?
Зырян ответил:
– Если потребуется – будем…
Мы молча поглядели друг на друга и молча разошлись. Эти быки еще неделю караулили нас, пытаясь выловить кого-то одного, но мы всегда приходили толпой. Я слышал, что они кого-то цепанули из ребят с других групп, но ничего им не сделали: зуб у них был только на Зыряна.
Как-то под конец недели мы с Зыряном сидели в телевизионном зале, когда я увидел незнакомую рожу. Какой-то мутный типок нагло расхаживал по общежитию, как у себя дома. Ну что поделать, пусть ходит. Через какое-то время выяснилось, что это приехал «ебарь» одной из девушек, навестить свою благоверную. Ну приехал – и фиг с ним, лишь бы не косячил. Через полчаса в зал зашел знакомый, он был чем-то обеспокоен.
– Зырян, там твоего брата сейчас напрягали, точнее, грузили.
– Вот те раз, а кто?
– Да типок какой-то мутный, впервые вообще вижу.
– Ага, понятно, это тот ебарь, и хуле он хочет?
– Неизвестно…
Мы вышли в коридор, там стоял Косяк (братец Зыряна).
– Че случилось?
– Да все нормально, парень какой-то подошел, требовал, чтобы я извинился перед его девушкой.
– А за что?
– А она решила, что я распускаю грязные слухи о ее неверности (бред чистой воды).
– А ты чего?
– Дак я сказал – иди нахуй, не буду извиняться. Тот мне угрожать пытался, я и его нахуй послал.
– Молодец, а где этот герой?
– Где-то тут бегает.
Нас откровенно взбесила ситуация: мало того, что нас напрягают местные ублюдки, так еще сюда будут приезжать левые типы и порядки свои наводить? Я предложил:
– А давайте его отхуярим, или осадим, на худой конец?
– А давай!
Мы ломанулись искать этого героя, и нас тут же остановил Саша Белый (тот самый мазохист, который любил себя резать) Он начал открыто просить не трогать этого парня: оказалось, это его земляк, почти сосед и он хороший парень, и если мы его побьем за его дерзость, то Белому потом на родине претензия будет. Мы не знали, что делать, пусть потерпевшая сторона решит исход.
– Косяк, ты имеешь претензию к герою-любовнику?
– Нет, не имею.
– В таком случае, пусть живет.
Белый был доволен, а я погрузился в мысли, правильно ли мы поступили.

Глава 22. Субботник и герой дня
На дворе была пятница. Мы сорвались по домам: нам предстояло ехать сперва в Екатеринбург, а оттуда уже кто куда. Ко мне подскочил Лущан и спросил: «Пить будем?» (Бляяя, опять мелочь клянчит). Я говорю: «Денег нет», а он мне: «Я не спрашиваю, есть ли у тебя деньги, я спрашиваю – пить будем?» «Будем!»
И Лущан ломанулся стрелять мелочь по вокзалу, прям у всех, кого знал – у того и того стрельнул по чуть-чуть, и – вуаля! Пара баллонов пива уже в сумке. И была у Лущана одна интересная методика: надо пить каждый раз, когда мост проезжать будем. Железная гарантия, что пива хватит до Екатеринбурга, и будем пьяные. Мне было любопытно – как так? Ну давай попробуем. И когда мы выходили из автобуса на Южном вокзале Екатеринбурга, я конкретно шатался – методика Лущана работала беспощадно, как швейцарские часы.
И тут к нам подскакивает какой-то типок и Лущану что-то говорит. Я пригляделся – а это герой-любовник, земляк Белого. Оказывается, он с нами в автобусе ехал, и что-то стоит, права качает, Лущана отчитывает. Я ему говорю:
– Че тебе надо?
Типок развернулся и ушел прочь.
– Лущан, че он хотел?
– Говорит, чтобы больше близко не подходил к его девушке (ну капец какой крутой).
В этот момент я сто раз пожалел, что мы не отхуярили его в общаге на месте, зря пожалели. Тот парень наверняка чувствовал себя мегакрутым, еще бы – приехать в общагу, ходить, порядки свои наводить, и искренне верить в свою крутизну и безнаказанность. (Светловолосый парень из Ачита, если ты читаешь это – знай, тебя спас земляк). А мы, пьяные, разошлись кто куда – я свалил на северный вокзал, а остальные ушли ждать своего автобуса в знаменитое место – кафе «Минутка» (мы называли его «Колокольня», понятия не имею, почему).
Наступила новая учебная неделя, и больше всех удивил Леха-рукопашник: мало того, что он убивался по армейской романтике (а сам не служил), так он додумался приехать в общагу в армейской форме!
– Ты нахрена ее напялил?
Оправдание было резонным:
– Дак у нас субботник же будет, вот, типа рабочая форма: и замарать не жалко, и смотрится круто. (Девочки текли от такого прикида – это правда).
– Ох, Леха, смотри, беду со своей формой не накликай.
– Все будет ништяк!
Наступил субботник, и вот тут надо сделать небольшой акцент: в течение года пустые бутылки от спиртного, использованные презервативы – все выкидывалось в окно с тыльной части общежития. За год накопилось немало, и вот теперь это все предстояло убирать. Мы надели перчатки, взяли инвентарь и пошли за общагу прибирать. Чего только не валялось под окнами – и кровавые прокладки, и «Доширак», фантики, тампоны, ну и естественно, куча пустых бутылок.
Прибалт чего-то подметал возле окна, как вдруг крикнул:
– Мужики, я клад нашел!
Мы подбежали и увидели 2,5 литра пива – эта запечатанная бутылка, видимо, еще с зимы тут потерялась в снегу, когда спиртное протаскивали через окно.
– О-о-о! Вот это подарочек! Так, парни, осмотритесь внимательней – может, еще чего ценное найдем!
И тут мы находим полтора литра свежего «Стрельца», судя по целой этикетке – потеряли бутылочку на днях. С этого момента субботник принял характер веселого мероприятия: мы по-тихому глотали пиво и скребли граблями, восклицая каждый раз, когда находили огромную кровавую прокладку (Фффууууу бля!). Если не изменяет память, то во время уборки мы нашли купюру достоинством в сто рублей, а это, извините два баллона пива! Мы добавили полтинник и отправили гонца за пятилитровым баллоном «Багбира». Господи! Как же все дешево тогда стоило, сто пятьдесят рублей – пять литров!
Субботник прошел на ура. Когда пришел воспитатель проверять нашу халтуру, мы были пьяные, но все было убрано. Воспитатель сделала вид, что ничего не заметила и, поблагодарив нас за ратный труд, отпустила на все четыре стороны. А мы, не теряя времени, побежали толпой в магазин отмечать успешное окончание субботника.
Кстати, забавная деталь: каждый раз, проходя по трассе мимо частных домов (их там было несколько), мы видели на обочине стеклянную банку, в которую был положен белый листок бумаги, эта банка стояла на табуретке. Ну мы люди добрые – проходя, каждый раз кидали туда мелочь, кто-то даже положил конфеток, и даже батарейку. Только потом мы узнали, что эта банка означает, что в доме напротив продают свежее молоко, эдакий знак проезжающим мимо водителям. Я даже не знаю, что думали хозяева, каждый раз обнаруживая деньги в банке.
В общем, приперлись мы в магазин, а Леха, дурак, в военной форме. И тут нас ловит какой-то местный мужик:
– Че, парни, кто дембельнулся?
Я сразу сообразил, что надо соврать и сказать, что вот, мол, товарищ в форме на днях вернулся и бла-бла-бла, но не успел. Леха, с гитарой в руках, заявил:
– Никто, ептать!
– Ты не с армейки, что ли?
– Нет, субботник у нас.
У мужика перекосило лицо, и его можно понять – какой-то хрен с горы надевает военную форму на субботник. И молвит мужик:
– А может, тебе другую форму для этого выдать?
– Какую?
– Например, педерастическую?!
На мгновение воцарилась тишина. Я изначально понимал: если не служил в армии – нехуй надевать форму! Леха это осознал тоже, и нам пришлось схавать все, сказанное мужиком. Откланявшись, мы удалились в лес бухать, а Леха с тех пор форму больше не надевал .
Близились майские праздники, после которых наступали экзамены. Нервы у всех шалили, и внезапно всплыла неприятная новость: у Прибалта имелись прогулы по некоторым предметам, и его отказались допускать к сдаче экзаменов.
– Раймондс, бегом закрывай долги и получай допуск, будет обидно уйти отсюда со справкой!
И Прибалт в ускоренном режиме принялся сдавать долги.
А мы уже ходили на консультации перед экзаменами. Вечером я встретил Зыряна, а рядом с ним стоял точно такой же Зырян, только ростом ниже. Что за нахер?
– Знакомься, это мой старший брат Жека! Он сегодня остановится у нас в общаге на ночь, естественно, втихаря.
Брат Зыряна показался отличным парнем – такой же уравновешенный, и голос такой спокойный, но Зырян говорил обратное:
– Жека – контуженый на всю голову, и обожает драться, но применяет силу только по делу.
Теперь стало понятно, откуда Зырян так хорошо умеет бодаться: с братом поднатаскался.
Наступил вечер, и нам очень хотелось показать Жеке, как живут настоящие студенты. Мы пошли таскать его по комнатам, знакомить с ребятами. И куда бы мы его не завели, везде принимали радушно и по полной программе: пока гонец бегал за спиртным, девчонки устроили танцы для Жеки. Затем мы познакомили его со старшими, а те пригласили его за стол и напоили как следует. И закончилось это веселье тем, что в два часа ночи старшекурсник Серега и рукопашник Леха в две гитары играли «Сектор Газа» для Жеки, а мы хором подпевали; пьянка на всю катушку. Его глаза горели от восторга, и я сам смаковал эти мгновения, это было круто.
Я спросил Жеку:
– Ну, как тебе студенческая жизнь?
– Парни, будь я чуть моложе, я бы, не задумываясь, отправился сюда! Я по-доброму вам завидую: вы отлично проводите время, по-настоящему дружно и весело.
Этой же ночью я отправился к Кате, типа попить чай; ее соседки не оказалось в комнате, и это сыграло роковую роль. Я уложил ее в постель (идиот, нахрена я это сделал?), и, как только процесс пошел, кто-то начал открывать дверь в комнату ключом. Я даже спрыгнуть с Кати не успел, как в комнату вломились Серега и Леха (гитарасты, блин). Немая сцена; Серега положил руку на грудь и сказал:
– Катенька, да если б я знал! Не посмели бы побеспокоить вас!
Дело было в том, что ключ от комнаты Лехи был непростым: он какого-то хрена подходил к половине комнат на женском этаже! Вот ребята и решили приколоться пьяные и напугать Катю, но напоролись на наш секс.
Парни вышли, и секс на этом был завершен. Мы поднялись к парням в комнату и продолжили пить чуть ли не до утра. Самое интересное то, что мы умудрялись выспаться. Видимо, тогда молодой организм легко переносил пьянки, сегодня я так не умею.
Наутро Жека аккуратно свалил, а я увидел, как довольный директор бегал по общежитию, и толпа рабочих что-то выгружали.
– В чем дело?
– Поздравляю вас, студенты, у вас будет евроремонт, плюс вам поставят пластиковые окна! Но к тому времени вы уже все выучитесь, поэтому нихрена не увидите, но можете порадоваться за следующее поколение учащихся.
Это было, конечно, круто, но нам-то куда теперь деваться?
– А вы, господа алкоголики, валите на второй этаж к девочкам, переселяйтесь в свободные комнаты. Кстати, вот список комнат, которым надо выселиться уже сегодня до обеда, а куда – решайте этот вопрос с комендантом, время пошло!
Я смотрел список комнат и в душе надеялся не увидеть в этом списке свой номер – уж больно прикипел я к своей каморке, хотелось там подольше пожить. На выселение попал толстяк Некит, но ему было похуй – он постоянно пропадал у своей любимой в центре города, он просто перекинул матрац и сумку в комнату Зыряна и свалил обратно к своей бабе. Вернувшись на обед, я увидел жуткую картину: наше крыло третьего этажа было разъебано, точнее, расхуярено в пыль. Было ощущение, что на дворе 1995 год, и мы в Грозном на войне. Кругом битый кирпич, штукатурка и горы мусора и пыли, по коридору гулял ветер и летали рваные газеты. Картина апокалипсиса, а ремонт шел полным ходом.
Вечером случилось не иначе, как чудо, татарин Раис стал героем дня! Молодой парень крепко пожимал руку Раису и благодарил его за спасение жизни. Рядом стоял Игара, я спросил:
– А что случилось-то?
А было следующее: сидели парни, выпивали, вдруг у одного парня случился эпилептический припадок, ну жуть полная – кто видел в фильмах, тот знает, как это бывает: пена изо рта, конвульсии и все такое. И что вы думаете? Пока все сидели в шоковом состоянии, Раис отодвинул стопку, взял ложку и хладнокровно вставил ее в рот парню, и держал ее до полного прекращения припадка.
Поступок действительно заслуживал уважения. Раис говорит:
– Я ложку держу, а тот ее так крепко закусил, у него аж зубы крошиться начали. Я поглядел – и вправду, передние зубы у парня были повреждены. Раис впервые за год показал себя мужиком в экстремальной ситуации. Тут я снимаю шляпу, татарин молодец, зачет ему...

Глава 23. Финальный поход
Ремонт шел полным ходом. Половину крыла раскидали по разным этажам, и ходить в гости стало вдвойне интересней. Забрел я вечером в комнату к Раису, а он опять прославился: в тот вечер была у него пьянка, и товарищ Игара решил пописать из окна, ну, видимо, лень выходить из комнаты. Кстати, пьяному шататься по коридору опасно: вахтерша не дремлет. В общем, открыл он окно, пододвинулся поближе и, стоя на коленях, начал делать свои дела. В самом разгаре процесса земное притяжение потащило Игару из окна, с третьего этажа на землю, а руки-то заняты, бли-и-ин. Со слов Игары, он ничего не успел сделать, как вдруг его торс уже был за пределами окна. Падение было неизбежно, но вот спасение – за шкирку его схватил Раис, и спокойно вернул зассанца в комнату. Татарин в очередной раз получил зачет, но врать он, к сожалению, не прекратил: видимо, это неизлечимо.
Я хряпнул стопку, пожал руку Раису и пошел дальше путешествовать по общаге. Забрел в комнату к Зыряну, а он пьяный, на кровати ломает Леху-рукопашника. Они в шутку боролись, но картина удивительная: самбист заломал рукопашника. Все внимание переключилось на меня, Зырян встал и начал мне объяснять:
– Братан, ну какая польза от этой рукопашки? Они кулаками да ногами на дистанции хорошо работают, а в ближнем бою моя техника сильнее. (Это звучало как «Мое Кунг-Фу сильнее твоего Кунг-Фу»).
– Вот ты, чем занимался раньше?
Этот вопрос был своего рода плевок в мою сторону: я не занимался боевыми единоборствами, зато на улице пиздился. Я спокойно ответил, что ничем не занимался, Зырян расплылся в улыбке и говорит:
– Вот смотри, братан – отличный прием, попробуй от него уйти.
И направляется ко мне. Делать нечего – сейчас придется бороться. Я вовсе не собирался уступать Зыряну: меня взбесил тот факт, что он возомнил себя мастером боевых искусств, и проиграть ему я просто не мог.
Его коронная фишка была в мертвом захвате шеи, и душил он до хруста костей. Я это знал, поэтому быстро встал в стойку, выставив руки на уровне шеи – теперь попробуй сломать меня. Мы сцепились намертво, затем попытались подмять друг друга под себя, но тесное помещение давало о себе знать: мы опрокинули стулья, и все, что было на столе, полетело в разные стороны. Никто не уступал. Леха что-то радостно кричал типа «давай, делай, делай!»
Что делают самбисты в таких случаях? Эти суки делают бросок или подсечку, но и тут я оказался готов – сам Зырян как-то на пьянке сказал: при падении старайся прижиматься к сопернику и подминать его под себя, и я это запомнил. Подсечка – и мы оба падаем, да так удачно, что вписываемся лбами в деревянный пол, со всей дури одновременно. В глазах промелькнула белая вспышка, никакой боли, только азарт, но Зырян обмяк – вот тут я испугался. Он был в сознании, но борьбу продолжать не мог, сел на задницу и со словами «Вот блядь», держался за лоб.
У него выросла здоровенная шишка, больше похожая на рог, у меня дела обстояли не лучше: точно такой же сувенир был и у меня. Леха смеялся во все горло, мы взглянули друг на друга и рассмеялись тоже. Зырян налил всем водки, и остаток вечера мы обсуждали проклятый ремонт и геройский поступок Раиса.
Буквально на следующий день, возвращаясь с ужина, я увидел какого-то незнакомого парня. Он был явно старше меня, и вокруг него сидели девчонки-колхозницы (Катя и ее стройная подруга, с которой Раис якобы трахался, пиздобол, блин (Гл. 14)). Оказывается, это был парень стройной девушки. Он бывший выпускник этого заведения, заехал в гости на денек и был чистой воды гопником. Его звали Хром, и мы быстро познакомились, так как нас объединяли колхозницы, и тут он поведал мне неприятную новость:
– Братан, а у вас с Катей шуры-муры?
– Вроде закручивается чего-то.
– А ты в курсе, что Катя не свободная баба?
Это был своего рода удар ниже пояса.
– То есть, как это – не свободная?
– Ну, у нее в деревне есть мужик, рыжий такой, редкостный педрила, они вроде расставались, а потом вроде сходились, так что ты имей в виду.
Вечером я спросил Катю в лоб:
– Тебя что, мужик в деревне ждет?
Она опустила свои поросячьи глазки и хрюкнула:
– Дя…
– Вот это новость, а он в курсе, что мы с тобой тут зависаем?
– Неть…
– Заебись, а он сюда может приехать внезапно?
– Он приедет забирать мои вещи после защиты диплома.
Сказать, что я был в ахуе – это ничего не сказать. Катя не была модельной внешности, но вот своими колхозными ухаживаниями сумела-таки расположить к себе. По сути, она наставила рога своему мужику, но, как водится у баб, у нее нашлись супер-отговорки типа:
– Мы с ним сошлись только на прошлой неделе, поэтому все, что было между нами, изменой считаться не может. (Ну бабы, одним словом, все перевернут, лишь бы порядочными остаться).
– Ладно, хрен с ним, а с нами-то что теперь будет?
– Ну, мы теперь типа просто друзья…
– Заебись, ну ладно, хоть предупредила.
Тем временем Хром вел разъяснительную беседу со своей девушкой, да так зажигательно, что Петросян просто отдыхал. Он выдавал такие словечки и перлы, что я за живот хватался от смеха. Вот пару примерных его слов: в момент, когда его девушка начинала возражать, он кричал «Заговорила Горилла», а когда у них возникали разногласия, он добавлял: «Я ей про репу, а она мешка нету». Вот в таком роде Хром вел беседу. Мне он показался веселым парнем, но по его выходкам было видно, что это гопник высшей категории. Ну вы знаете этих чуваков, которые жрут пиво и семечки, обожают подраться и не умеют по-людски нормально разговаривать – в этом был весь Хром.
Мы отлично провели выходные в компании этого чувака, и он, как положено, свалил нафиг, а я побежал на консультации перед экзаменами. Сидим, слушаем монотонный голос преподавателя, и вдруг меня осенило – мы ведь скоро все уедем и, возможно, никогда больше не встретимся! Надо бы исполнить давнюю затею! На перекуре я подошел к Лехе-рукопашнику и сказал:
– Ты вроде обещал меня перетанцевать однажды?
– Обещал!
– Дак погнали перед экзаменами в клуб, оторвемся напоследок, а то потом некогда будет!
Рядом стоящие парни хорошенько призадумались: после экзаменов мы сразу уезжаем на преддипломную практику, и времени на клубы точно не будет. Мы прямо стоя на крыльце единогласно решили – в пятницу идем в клуб!
Пусть это будет дембельский аккорд, вопрос только – в какой клуб идти? Посовещавшись, решили так: в Магните уже были, и не раз, поэтому погнали в самый криминальный клуб – Вегас, думаю, там будет весело.
Мы прекрасно осознавали, чем может закончится поход в это адское местечко, поэтому изначально решили вести себя максимально прилично и не провоцировать местную публику. В какой-то момент в нашу клубную компанию влился один интересный персонаж, Желудок. Прозвище он получил за свой аппетит. Желудок страдал царской болезнью – гемофилией, это когда кровь вообще не сворачивается, получишь кулаком в нос и все – ты покойник. Его появление в компании очень сильно осложняло ситуацию, у нас просто не было права на ошибку. Закралась подлая мысль его с собой не брать, и я решил вежливо с ним поговорить:
– Желудок, друг мой, ты бы поберег свое здоровье, ну на кой тебе сдался этот поход в клуб? Если драка начнется, то мы переживем этот инцидент, а вот ты навряд ли.
В итоге нихрена он меня не послушал, уперся рогами, и точка – хочу человеком себя почувствовать, и потанцевать хочется. Мы посовещались с ребятами и решили: пускай идет с нами, все-таки конец года. Наш план был гениальным: обычно драки по расписанию начинались в час ночи, поэтому мы решили прийти пораньше и закруглиться как раз к началу раздачи пиздюлей – ну гениальней не придумать.
В пятницу вечером мы собрались замечательным коллективом, основные действующие лица были Леха-рукопашник, Зырян, Саша Белый и Желудок. Мы решили прогуляться до клуба пешком. На улице тепло, по пути купили пивка для разгона и отправились в путь. Поход задался с первых минут: все было крайне весело, никто никуда не торопился, деньги позволяли докупать горючее снова и снова. И вот мы оказались в центре, в клуб разрешалось приносить свое крепкое спиртное, поэтому мы купили пару бутылок водки, и перед тем, как зайти в клуб, я сказал напутственные слова:
– Господа! Приключения начинаются!
Мы зашли в числе первых посетителей в это местечко. Я был наслышан, что это натуральный «Санаторий Сатаны», и весь внешний вид об этом действительно говорил – клуб напоминал столовую, но со сценой, на которой был шест для стриптиза. Не теряя времени даром, мы докупили необходимое в баре (посуду, сок, закуску, кое-кто взял еще пиво), и пошла жара. Мы в оперативном режиме принялись выпивать и поздравлять друг друга с окончанием учебы. Больше никаких занятий, впереди только экзамены. Ура-а-а-а!
Мы быстро привлекли внимание девушек, сидящих за соседними столами, но мы понимали, что ухаживать за этими дамами себе дороже. И тут случился первый конфуз: диджей, поросенок проклятый, прибавил музыку, и заиграло что-то веселое, по звукам явно напоминающее клубную песню. Мы с мазохистом Белым выскочили на танцпол, как вдруг проигрыш заканчивается и звучит песня «За глаза твои карие» (клянусь, послушайте эту песню – начало этой композиции здорово напоминает что-то танцевальное). От услышанного мы впали в ступор: под такую хрень меня плясать не учили, и выглядело это смешно, но отступать некуда – позади Москва!
На танцпол выскочили все наши парни, дабы поддержать движуху. Позади раздались аплодисменты от девушек, сидящих за соседними столами – мы явно нравились публике. Спустя две бутылки водки мы осознанно перешли на понижение градуса, то есть, стали пить пиво. В клуб навалила толпа людей разной масти – и быки, и недотроги, и наши знакомые девчонки – те, что из местных. Среди прочих была и моя «псевдо-девушка», та самая ходячая проблема. Они уселись к нам за столик, а мы были не против, как вдруг наших ребят накрыло с головой.
Подействовало понижение градуса, и ребята потеряли страх, точнее, мы все его потеряли окончательно. Выражалось это тем, что мы жгли на танцполе максимально, да так, что к нам подошли представители администрации клуба и предложили залезть на сцену, где был шест для стриптиза. Мол, ребят, давайте в качестве аниматоров потанцуете? Ну мы и залезли туда, это потом нам объяснили, что на сцену местных плясунов вообще не пускают, типа ломают там, дебоширы, шест, а нам, дикарям, выходит, исключение сделали.
Моду в танце начал диктовать голубоглазый блондин Белый и жгучий голубоглазый брюнет Леха: они отлично исполняли на сцене. Я с удовольствием присоединился к ним, и вот забавная картина – все танцующие стали повторять наши движения: мы поднимаем руки вверх – и все поднимают руки вверх. Выходило забавно, а народ орал, девки визжали, все было круто.
Я вернулся за столик и мне в ухо вцепилась моя «девушка»:
– Ой, на вас так мои подруги смотрят, вы им нравитесь! Они вас очень обсуждают, и украдут, наверное, а я всем сказала, что ты мой парень! (ах ты ж сучка, спасибо, блин!)
В этот момент девки закричали еще громче, оказывается, Белый разделся по пояс. Торс у него был подкачанный (я не педик, но выглядел он реально четко). И тут же, под сценой, я увидал какую-то толстую волосатую гориллу. Это был перепитый бык, он откровенно пытался подражать Белому, оголив свою волосатую спину, но успехом он не пользовался вообще .
У меня возникло нехорошее предчувствие. Ко мне подбежал Леха и сказал:
– Братан, вон ту гориллу видишь?
– Конечно вижу, че ему надо?
– Он орет и требует, чтобы мы все на сцене разделись догола и зажгли публику!
О-ля-ля, запахло жареным, за неповиновение можно было выхватить хорошую пиздюлину. Зырян показывал на часы, как бы намекая, что пора бы и валить отсюда, и было принято решение закругляться, но сперва надо было безболезненно эвакуировать ребят со сцены.
Зырян уводил первую группу на улицу, Леха отправился забирать со сцены Желудка. Я пошел забирать Белого, а к нему уже пристал этот волосатый ублюдок и орал ему что-то в ухо. Белый нихрена не слышал и, разводя руками, кричал:
– Иди нахуй, я тебя не понимаю!
Бык злился и что-то кричал, размахивая руками. Я за шиворот потащил Белого прочь через толпу, позади раздавался крик:
– Стой, бля! Куда, нахуй!
Но мы отлично растворились в толпе и уже через минуту были на улице. Уходить было чертовски жалко, девчонки открыто махали нам руками и подмигивали. Твою мать, мы тут неплохо прославились и безнаказанно оттянулись! Пока возвращались домой, выяснилось, что все мертвецки пьяны, только меня нихрена не брало – видимо, сильно переживал за успех мероприятия.
А наутро я, сидя в аудитории в компьютерном кресле, слушал заключительную консультацию перед экзаменом. Легкий похмельный синдром почему-то доставлял мне приятное удовольствие, я смаковал события минувшей ночи. Да, сучка, мы неплохо отдохнули, все были счастливы…

Глава 24. Первый экзамен
Первый экзамен был назначен на понедельник. Хоть я и был уверен в своих знаниях, но от мысли, что могу завалиться, адреналин в мою кровь просто брызгал, и я ловил такой бодряк, что получил нервный тик на глаз. Мы все выглядели так, будто в нашу задницу шило воткнули, и естественно, стресс снимался алкоголем. В один из таких фуршетов во время перекура я встретил девушку из соседней группы, она была рыжая, как ржавчина, плюс еще и конопатая. Она села на подоконник, позвала меня поближе, и начался тупой разговор на тему, как настрой на экзамены, и бла-бла-бла. Как вдруг тема разговора перетекла на галимый интим – она тупо меня снимала, как шлюху. Момент она выбрала крайне удачный: я выпивший зачастую всегда любвеобильный, расчет был верным. Она раздвинула ноги и сказала:
– Чего стоишь, иди ближе, хоть пощупаю тебя.
Я подошел и эта рыжня обхватила мой торс ногами, меня это жутко заводило. Она что-то шепнула мне в ухо, и тут мне в нос ударил адский запах нечищеных зубов!
На мгновенье я даже протрезвел, и в моей голове мелькнула мысль – ебать аромат! Но твердый стояк в штанах был сильнее, и я стерпел этот вонючий нюанс, но дальше было хуже. Обняв меня, наши тела оказались близко, достаточно близко, чтобы я ощутил запах ее тела... И вот если вы кушаете сейчас, то не читайте абзац до конца. Я увидел, что на ее бедрах красуются красные резинки от трусиков, и я спросил:
– Вау, на тебе что, красные стринги?
Она ехидно улыбнулась и, оттягивая резинки, говорит:
– Они тебе нравятся?
В тот момент, когда она оттянула резинки, из трусов вырвался аромат немытой вагины (простите, но это правда), запах был похож на сельдь с тухлым сыром. Мааааааааать твою! Готов поклясться – у меня, кажется, вышибло слезу, а может, полились крокодильи слезы. Запах был, мать его, жгучий и нестерпимый.
Я сию минуту протрезвел, в штанах все упало, она же делала вид, что все нормально, но не почувствовать этот запах было невозможно. Я тут же отвлекся на проходящего мимо студента, что-то спросил типа «который час?» И свалил нахер бухать к парням в комнату, так сказать, снять стресс. Как только я зашел, парни уже смеялись:
– Ну что, братан, как тебе наша рыжая на вкус?
И тут выясняется, что вся группа парней от нее стреляется уже весь учебный год, потому что она регулярно поутру с нечищеными зубами прикапывается, с вопросами,типа какая сейчас лекция будет? С тех пор красные стринги у меня вызывают дикое отвращение, и что мне хочется сказать девушкам – мыло и зубная щетка! Это ваш друг, спутник, и гарантия половых отношений!
На экзамен полагалось одеваться в строгий костюм, и родные выслали мне его из дома, вот только не в общагу, а вместе с попутным транспортом на Химмаш! (Это один из самых криминальных районов Екатеринбурга). В воскресное утро я на автобусе отправился за костюмом, настроение было боевое. После некоторых пересадок я уже ехал по знаменитому Химмашу, и знаете, не такой уж это опасный район, пронеслось в моей голове. Но я поменял свое мнение, когда вышел на конечной остановке – улице Дагестанской. Во-первых, там вокруг была почти сотня ребят с Кавказа (все водители маршруток и их товарищи), во-вторых, первое, что я увидел на остановке – это бездыханное тело алкоголика. Он просто лежал, раскинув руки, а рядом маленькая девочка, держа маму за руку, тыкала в него зонтиком.
Перешагнув через тело алкаша, я пошел по указанному адресу. Путь пролегал мимо какого-то стадиона, через парк. Ну как парк… Лес обыкновенный, тропинки где попало, и вот это место – настоящий рай для педофилов и маньяков. А что? Рядом играют дети, тут же глухие кусты и овраги, утащишь – и хуй найдешь. Я вышел к какому-то единственному деревянному дому, за ним стоял шикарный жилой комплекс-новостройка, вот туда мне и надо было. Проходя мимо сарая, я почувствовал запах гнилого мяса. В сарае кто-то разлагался, и я надеюсь, что это была собака.
Мне без проблем все отдали, и я максимально быстро вернулся в общагу. По пути в маршрутку сели парни в черных спортивных костюмах, и они внимательно слушали учения и наставления какого-то пожилого мужика. По-моему, он был чей-то отец. Разговоры шли о том, что не надо под мусоров прогибаться. Отец учил сынков жизни, а я мечтал быстрее очутиться в общаге.
Как только я вернулся обратно, то, не успев войти в комнату, ко мне уже ломились в гости то один, то другой «товарищи попрошайки». Просьба была одна и та же:
– Братан, дай костюм на экзамен сходить!
Видите ли, им лень домой ехать, а я как раз привез костюм, кстати, сшитый, будто на них. Эти походы продолжались весь день, и мы договорились так: сперва я схожу на экзамен, а вы дальше как хотите, так и делите костюм.
Вечером от скуки мы с Лехой-рукопашником вышли прогуляться туда-сюда, как вдруг увидели, что Саша Белый делает генеральную уборку в комнате. План созрел моментально: он сейчас полы вымоет и откроет окно, а мы туда шишек сосновых накидаем по максимуму. Как только Белый все сделал и закрыл комнату, мы ломанулись на улицу. Под ногами валялось несметное количество шишек, и оказалось, что на третьем этаже у всех открыты окна.
– Леха, куда кидать-то?
– Да хрен его знает. Давай всем по очереди?
– Давай!
Это была чисто мальчишеская шалость, но Боже, как же весело это проходило! Шишкой еще нужно было умудриться попасть в форточку, и неизвестно, был ли кто при этом в комнате. Каждый раз, когда раздавался крик: «Ееееееп!», мы прижимались к стене здания, и нас вообще не было видно. Таким образом, мы накидали в окна, боюсь представить, ну пару ведер шишек точно, и, как нам показалось, мы ни разу не спалились. Но как только мы вошли в общагу как ни в чем не бывало, нас уже встретили жители комнат, и они устроили нам расстрел шишками в упор! Мы скакали по первому этажу, как черти на сковороде, получая очередную порцию шишек в голову. Это был последний вечер перед экзаменами, все прибывали в хорошем настроении.
Наутро я, при костюмчике и с галстуком, уверенной походкой вошел в коридор, где сидели студенты, ожидающие своей участи. И вот запомнился мне один персонаж – это разоблачитель пиздоболов Игара. Он пришел на экзамен с дикого бодуна, красный такой, и в разных тапочках. Никакого конспекта, и даже ручки. Он молча сел на скамейку и прохрипел:
– О-о-о! Прибалт! Дай тетрадку почитать!
Стало понятно, что Игара вообще не готовился: он полистал тетрадь, внимательно просмотрел записи и пошел переодеваться. В надлежащем виде он вошел в аудиторию, и вышел через пару минут обратно. Оказалось, он сдал экзамен на пятерку! Как?! А хуй его знает! Игара именно по такой технологии сдал все экзамены на отлично, он вообще не готовился и всегда приходил с бодуна.
Я зашел в кабинет и вытянул билет. Мне сразу полегчало – на эти вопросы я знал все ответы назубок. В практической части мне попалось интересное задание – сделать макрос на текстовый документ. То есть, жмешь определенную комбинацию клавиш, и открывается нужный документ сразу (так делается, если частенько нужно распечатывать один и тот же документ, например, реквизиты). Преподаватель был доволен, прозвучала оценка – пять! Я вышел счастливый, но по спине ручьем стекал пот.
– Ну что там? Ну как там? – звучало со всех сторон.
– Все нормально, чуваки, жить можно!
Я не успел даже войти в комнату – с меня сняли костюм, а кто-то стащил мой галстук! Мне было не жалко, я только просил:
– Не обосритесь в штаны на экзамене, а то новый костюм покупать заставлю!
Через пару часов выяснилось, что первый экзамен успешно сдали все без исключения. Батюшки мои! Да это же надо срочно отметить!
Я не успел даже что-то предложить или кого-то найти – все уже пропали. Большая часть торчала на первом этаже в комнате моего одногруппника Виталия, он был колясочником, и в этот день у него были именины. Это означало, что пить будем страшно, с двойной силой, но никто и не протестовал, наоборот – народ жаждал разврата, то есть, загула. В ход пошла первая литровая бутылка водки «Кузьмич», вкусная, зараза. С закуской проблем не было, затем пошла вторая, и вот я, пьяный, говорю:
– Ну что, мужики, раз водка кончилась, пошли прогуляемся, что ли? Погода как раз теплая.
Виталий сказал:
– Это замечательное предложение, но сперва надо допить оставшееся добро.
Он поднял матрац, а там было так много литровых бутылок «Кузьмича», что я осознал – гулять мы никуда не пойдем, по крайней мере, сегодня.
Я был не в состоянии выпить, или помочь выпить такое количество горючего и принял, на мой взгляд, единственно верное решение – бежать! После очередного тоста я попросился пописать и вышел из комнаты – этот простой, но хитрый трюк помог мне сбежать от неминуемой интоксикации печени. Как впоследствии выяснится, это спасло меня от диких проблем, но обо всем по порядку. Пока я бегал по общаге в поисках любви (ну выпил и сразу по бабам – настоящий кобель, то есть, мужик), парни сорвались на прогулку, и слава Богу! – про меня они забыли. Пока они гуляли, то, естественно, решили затариться спиртным по-новой, и прикупили кто что мог, а могли они много.
И вот этот пьяный караван с большой партией товара ловит воспитатель, сука вредная, прямо всем составом, со всем имуществом, попались все! Прямо у входа в общежитие начались репрессии – в журнал происшествий записали всех поголовно. Также при входе их начали обыскивать, отнимать все добро и тут же выливать его в туалет первого этажа! Когда воспитатель вцепилась в пятилитровую бутылку «Багбира», ей пришлось вступить в схватку с Косяком. Воспитатель кричала:
– Отдай пиво!
А Косяк кричал:
– Не могу! Оно не мое! Меня за него убьют!
Рукопашная схватка завершилась полной победой администрации общежития и полной капитуляцией студентов.
Вечером, когда я проспался, и узнал эту страшную новость, меня напугал список записанных – это было где-то 15 человек, весь костяк общежития. Такое количество залетчиков еще ни разу не ловили. Возникал один вопрос – что же теперь будет? Но на мое удивление все верили в безнаказанность, мол, осталось пару экзаменов и мы разъезжаемся на практику, по-любому договоримся с директором, ну не выгонят же нас в самом конце обучения?
Утром я увидел приказ на выселение пятнадцати человек из общежития! Как же им экзамены-то сдавать теперь, если им нельзя тут жить? Этот вопрос беспокоил многих, в списках были: Игара, Зырян, Косяк, Тоша-растаман, Лущан и т.д. (всех не перечислю).
Мы стояли на полянке после обеда, надеясь, что наши мастера групп договорятся с директором и ребят помилуют, осталось-то всего чуток, меньше недели до практики. Но все было бесполезно. К нам подошла молодая девушка, мастер одной из групп, и заявила:
– Ребята, мне очень жаль, но все бесполезно. Сдавать экзамены вам разрешается, а вот находиться в общежитии нет. У вас один час на сборы вещей, ищите, где будете жить до конца недели.
До следующего экзамена было полтора дня, и я вдруг осознал, как же крупно мне повезло, что я вовремя вышел пописать. А парни тем временем побрели собирать вещи. Мне было откровенно жаль их, но ничем помочь я уже не мог…

Глава 25. Ночь в лесу
Парни в быстром темпе собрали свои вещи, и с сумками вышли на улицу, покурить напоследок. На мое удивление, никто из парней не падал духом. Я спросил Зыряна:
– Куда вы теперь?
– А мы живем в Щелкуне, это 20 километров отсюда, считай, рядом, так что у нас проблем не будет.
Совершенно не помню, куда девался растаман Тоша, но помню, что Игара тупо поехал домой в Алапаевск. И без того наполовину расселенный третий этаж теперь вовсе опустел. Я бродил по коридору; рабочие устанавливали пластиковые окна и прочую чепуху. Грязища неимоверная, прям депрессия какая-то. Оставшись, по сути, без товарищей, я пошел в гости к Кате, и у нас опять завязалось общение (ничего лишнего, просто общение). У меня появилось время разглядеть ее и познакомиться с ней ближе. В целом, человек она была интересный, мы отлично провели время и опять как-то сблизились, что ли.
В среду наступил очередной экзамен. Меня очень беспокоило, смогут ли парни приехать всем составом, или кто-то опустит руки и забросит учебу (такой расклад был вполне реальный). К моему удивлению, прибыли все – рыжеволосый Игара, как обычно, красный, с бодуна. Мы уселись в столовой обсуждать билеты, вопросы и задания. Всех напрягал последний билет №24, он был самый сложный, и по объему информации он был в два с половиной раза больше, чем все остальные.
– Ох и не повезет кому-то, – ухмыльнулся Зырян, все закивали головами.
Я задал резонный вопрос:
– Парни! А кто-то вообще этот билет готовил?
Оказалось, вообще никто, все надеялись на русский авось.
Наступил час расплаты. Запустили первую группу студентов, и, спустя пару минут, раздался крик:
– А-а-а-ах!
В коридор выскочил преподаватель с криком:
– Врача сюда! Врача!
У нас от увиденного волосы дыбом встали, что случилось?! Оказалось, персонаж по прозвищу Химик (тот самый Химик, что с Раисом в лесу неделю жил) вытянул этот проклятый билет, и упал в обморок! Его быстро откачали и увели с экзамена, вот это расклад! Мы тем временем благополучно сдали экзамен и увидели, как Химик отважно вернулся в аудиторию и сдал экзамен аж на четверку.
Разбор полетов случился вечером в лесу, когда мы втихушку пили пиво за очередную успешную сдачу экзамена. Химик рассказал, как все было на самом деле, далее с его слов:
«Захожу в аудиторию и предчувствие такое паршивое, ну точно вытяну этот проклятый билет! Тяну, и, блядь – точно ведь он! Стою и думаю, че делать-то? От волнения аж ноги подкосились, и понимаю – а ведь это выход! И симулирую обморок, падаю, как бревно! А преподаватели за сердце схватились – ах! ох! А я лежу и думаю, пусть лучше на бал ниже оценку поставят на пересдаче, чем вообще не сдать этот экзамен. Ну а потом сказал, что мне уже легче, и я намерен сдать экзамен как раз последним, и вытянул на этот раз простой билет и благополучно сдал.»
От этого рассказа мы смеялись во все горло, я чуть пивом не подавился: выходка Химика вызывала приступ смеха в течении вечера – его смекалка отлично ему помогла. После лесного фуршета часть парней прыгнули в автобус и уехали на вокзал по домам – многим из них нельзя было оставаться в общежитии, а я от скуки опять ушел к Кате.
Кстати, к этому времени у старшего курса экзамены как раз прошли, и они вообще уехали все на практику. Затем студенты другой профессии покинули общежитие, и с каждым днем нас становилось все меньше и меньше. В какой-то момент в общежитии вообще нечего было делать, и нападала такая тоска, вы даже не представляете, как морально тяжело было оттого, что привычный образ жизни менялся буквально каждую минуту.
Я сидел в телевизионном зале и смотрел «Пьяного мастера» с Джеки Чаном в главной роли, как вдруг в зал ввалился местный, хоть не мастер, но изрядно пьяный, не Джеки Чан, но тоже узкоглазый татарин Раис. Он был очень веселый.
– Братан, щас такое было!
– Кто-то подрался?
– Да не-е-е! Лучше!
Вот, собственно, сама история:
После экзамена группа парней решили отметить успешную сдачу, естественно, втихушку, не привлекая внимания, и ушли в лес. Весь состав не помню, но там точно был мой одногруппник Виталя (колясочник), Игара (разоблачитель пиздоболов), Макс (металлюга с волосами, как у Оззи Озборна (Гл. 10), и халявщик Раис. Они решили в теплый майский день скушать пару теплых бутылочек водки – задача нелегкая, скажу я вам, но парни старались. Ситуация сложилась так, что Виталя отрубился, так сказать, не выдержал тяжести поставленной задачи и прямо в коляске уснул. Как они его из леса вытаскивали потом? Хуй его знает, но шутка юмора тут в другом: водки много, а способных ее выпить мало. По завершении процесса ребята возвращались из леса, а придурок Раис зачем-то тащил в руках пустую литровую бутылку водки. идет и думает – а нахрена я ее вообще несу? Надо выкинуть. Ну и подбросил ее изо всей силы вверх, только во время броска она выскользнула как раз на середине и полетела не вверх, а строго по горизонтали вперед, как торпеда. И вот эта торпеда угодила точно Максу в затылок, и он благополучно исчез в кустах. Раис, пиздобольческая душа, сразу прикинулся шлангом, типа: я не при делах, и пошел себе дальше. Макс очухивается и говорит:
– Блядь, что это было? Ветка, что ли?
А Раис и говорит:
– Да-да! Макс, ты это об ветку головой стукнулся, я видел!
Парни подняли головы вверх: в сосновом бору были одни мачтовые сосны, до ближайших веток было метров двадцать.
А бутылка удачно так отскочила и скатилась под берег в озеро, хрен найдешь. Вот так Раис красиво отъехал и остался невиновным. В общем, выслушал я эту историю в телевизионном зале, почесал затылок, и пошел Макса проверить. Оказалось, Максу пробило кожу на голове. Он отпивался чаем и приговаривал весь вечер:
– Что за ветки такие пошли, чуть голову не проломила.
Лишь спустя год ребята узнали, чьих рук были эти проделки, но Раиса тогда уже не было.
Наступила пятница, день последнего экзамена, после которого нас отправляли на практику, и третий этаж общежития закрывался для основного ремонта. Сдача прошла максимально успешно для нас, но в соседней группе случилось натуральное горе. Прибалт не успел закрыть прогулы и автоматически не был допущен на последний экзамен! Это означало, что Раймондс выйдет из стен без диплома. Мастер группы еще что-то пытался уладить, но эта новость очень сильно подкосила моральный дух Прибалта, и он ничего не предпринял в тот день.
Экзамены были завершены, впереди было три недели практики и защита диплома. Я вышел на крыльцо общежития и увидел, как студенты молча и без задержек покидают родные стены, так легко и непринужденно, будто ничего не было – не было учебы, не было друзей, они просто уходили, не попрощавшись... Жуткая тоска накатила на меня. Ко мне подошел Леха-рукопашник и с грустью произнес:
– А мои уже все разъехались…
Я в этот момент испытывал такую тоску, на душе стало так паршиво...
На горизонте нарисовался Белый и добрая шайка: Косяк, Зырян и его старший брат (случайно заскочил в гости) Жека. Мы молча стояли и наблюдали, как некогда шумное общежитие превращалось в опустевшее здание, стоящее посреди леса.
Меня спросили, когда я уезжаю, я ответил, что завтра утром, а вы, парни, когда?
– Да хрен знает, по идее сейчас надо валить, но так не хочется, вот бы погулять от души еще разок...
Эта идея звучала, как бальзам на душу. И я предложил:
– Леха! А помнишь, мы как-то думали взять и заночевать в лесу? Я думаю, сейчас самая подходящая погода и самый подходящий момент для этого, другого случая может и не представиться.
Парни сильно призадумались, и единогласно приняли решение:
– Эх, была не была!
– А теперь давайте разработаем план, как поступим в первую очередь?
Посовещавшись и посчитав количество финансов, стало понятно, что со спиртным будет туговато – все деньги уже растратили.
– Сейчас будет ужин в столовой, давайте там загребем чего-нибудь? В лесу на костре даже обыкновенный хлеб вкусный. И наверняка ночью похолодает. Нам нужно оборудовать место для ночлега, и на случай дождя должен быть план «Б».
Эта затея показалась настолько забавной и сумасшедшей, что все с азартом принялись готовиться. Мы пробежались по комнатам и выпросили остатки продуктов у ребят – все равно завтра все уезжают. Заранее собрали все свои вещи, чтобы утром просто забрать сумку и уехать домой. На ужине мы сгребли все, что могли, а на имеющиеся деньги купили пару баллонов пива и одну бутылку водки, количество очень маленькое. Явно не хватит на всю ночь, но мы туда не бухать идем, а типа в поход. Тут же появился план «Б»: местная ученица жила как раз в двух километрах от общаги, она предложила на случай ЧП всем молча идти к ней домой, места хватит всем. Эта новость меня обрадовала – все было в наших руках.
О нашей затее узнали девочки из группы портных, они попросились в нашу компанию посидеть поболтать до 11 вечера, а потом уйти спать в общежитие. Мы были только рады гостям. А время шло, и мы в лучших традициях бойскаутов готовили место дислокации. По пути в лес мы забрели в заброшенный корпус бурильщиков и взяли большие пластины ДСП – они отлично подходили на роль спального места, они были толстые и не пропускали холод с земли. Мы выбрали шикарное место на берегу озера, но вот беда – обойдя всю округу, мы не смогли найти нормальное количество дров, а дров надо было много, чтобы хватило на всю ночь.
– Что делать будем? Леха! Ты ведь по лесу часто бегаешь, может, чуть поглубже есть дерево поваленное?
Оказалось, что есть. Мы бежали в темпе вальса вглубь леса, темнело буквально на глазах, и время поджимало. И вот удача – лесники оставили огромную кучу всяких крупных сосновых веток, аккуратно сложенных в кучу. Из жердей мы соорудили носилки и сложили большую кучу дров, вот с этим добром мы явились на место нашей дислокации.
У костра сидели девочки и на палочках жарили хлеб и сосиски. Все это замечательно шло с майонезом и кетчупом; я разливал пиво, романтика зашкаливала. Все осознавали, что это буквально одна из последних совместных посиделок. Мы принялись вспоминать все прикольные случаи, которые происходили с нами за учебный год. На мое удивление, событий оказалось так много, что разговор шел взахлеб, а хохот стоял на весь лес. Этот вечер был по-настоящему особенным. На улице уже стемнело, а разговоры не прекращались ни на секунду. Вспомнили один случай, о котором я не знал: как-то раз ребята пытались выйти из леса после очередной пьянки, естественно, по темноте. Ну и как полагается, сбились с курса, вышли на лесную дорогу, которая вывела их на трассу, но место какое-то вообще не знакомое. Они, пьяные, остановили машину и спросили:
– Люди, подскажите, где мы?
– Вы, ребята, на челябинской трассе!
Оказалось, что они вышли на пять или шесть километров южнее и уверенно топали в сторону Челябинска, естественно, потом кое-как они вернулись.
В этот момент кто-то из ребят начал травить байки и страшные истории. В темном лесу это наводило двойной страх, у меня аж мурашки по коже были. Но хлеще всех боялись девочки-портняжки, которым еще предстояло возвращаться по лесной тропинке обратно в общежитие. Спустя какое-то время от услышанных историй жутко стало всем, и кто-то из девочек сказал:
– Время вышло, нам пора возвращаться.
Мне было жаль расставаться с девчонками, но в лесу они ночевать не планировали, и вот тут началось самое интересное.
– Мальчики, может, вы нас проводите чуток?
– Ну что вы, девочки, тут рядышком, рукой подать, дойдете как-нибудь.
Как же темно и страшно! С этими словами девочки ушли в ночь. Леха и Зырян переглянулись, и родилась затея – а давайте девочек напугаем? Там впереди мостик через ручей, давайте под ним спрячемся? Давай! И Леха с Зыряном бесшумно исчезли в темноте, а мы с ребятами гоготали и хихикали, предвкушая, что сейчас случится. Я внимательно прислушался в ночную тишину, до апогея оставались секунды…

Глава 26. Практика
Еще пару секунд в лесу стояла тишина, как вдруг раздался голос:
– Ой! Девочки! Что это?!
И следом звериный рык парней:
– А-а-р-р-р!
И девичий крик на всю округу:
– А-а-а-а-а! Уай! Уай! Мамочки! Че делается! Помогите!
Мы от души посмеялись, а парни тем временем вернулись обратно.
– Вы чего там учудили-то?
– Дак обошли девочек по кустам, засели под мостиком, и как только они на него ступили, мы зарычали, а они визжать давай и врассыпную бежать по лесу.
Как они потом обратно вернулись, я не знаю, но все были живы и почти здоровы.
А ночь в лесу тем временем продолжалась. В первом часу мы выпили все пиво, и в ход пошла единственная бутылка водки. Как только мы ее прикончили, парни опять принялись травить байки и страшные истории. Леха вспомнил историю, которую слышал от своей прабабки. Как она давным-давно ночью в селе возвращалась от гостей, за ней по дороге котенок черный увязался. И чем ближе к дому подходила она, тем животинка крупнее становилась. Испугалась тогда она страшно и побежала со всех ног, а позади топот копыт, думала – небось, чудится. Обернулась она, а там черт с человечий рост бежит, шерсть черная, глаза горят, она закричала: «Боже! Христа ради, помоги мне!» А он бежит, да смеется. Она в ограду еле забежала, а ворота ему по грудь вовсе. Подбежал и встал, как вкопанный, из-за ограды сверху смотрит. Она креститься начала, а он еще пуще смеется да приговаривает: «Не крестись, глупая, не поможет…»
Концовку истории мы не дослушали: позади Лехи раздался шорох и хруст веток, за его спиной явно кто-то был. Мы оцепенели от ужаса – мало того, что история жуткая, так еще в глубине леса кто-то явно ходил. Пятеро взрослых парней похватали палки с поленницы и принялись оглядываться, но свет от костра плохо освещал лес. Леха отломал от молодой сосны пропитанную смолой лапку и бросил ее в костер. Веточка затрещала и пламя усилилось в разы, на мгновение осветив все в округе. И в этот момент кто-то справа отбежал от костра, негромко так, но ветки хорошенько трещали.
У меня волосы встали дыбом, показалось? Зырян пытаясь всех успокоить, заявив:
– Почудилось, ветер это, ну, или почти ветер.
Через пару минут тишины мы успокоились и рассмеялись оттого, что пятеро взрослых парней с палками сидят, вот умора. В этот момент Жека, сидевший на пластине ДСП, молча опрокинулся назад и уснул, сука! А следом лег и Белый. Вот так три парня остались нести вахту в темном лесу, время от времени подкидывая лапки сосны в костер.
В районе пяти утра начался самый сон. Жутко хотелось спать, спиртного не было, до открытия общежития еще два часа, что делать? Зырян предложил:
– Пойдем, в окно постучимся, девочки нам покрывала дадут, и мы до утра доживем легко.
Мы оставили спящего Жеку и Белого в лесу и отправились в общагу. Первый вопрос был самым разумным:
– Кого будить-то будем? И чем?
Леха подобрал сосновую шишку.
– Думаю, это в самый раз, – и швырнул ее в окно колхозницы Кати. На наше удивление, она проснулась, и по нашим жестам поняла, что нам нужны покрывала. Катя все выполнила быстро и молча, лишь спросив:
– Ну как, весело у вас?
– В целом прикольно, спасибо за покрывала, утром вернем.
На дворе было пять утра, и по трассе топали три фигуры, укутанные в покрывала; мы больше смахивали на монахов. Даже не знаю, что думали про нас проезжающие мимо водители, но выглядели мы забавно. Вернувшись в лес, мы обнаружили сидящего у костра Жеку. Он курил и подкидывал дровишки.
– О! Парни! А я думал, вы нас кинули.
– Жека, держи покрывало, погрейся.
Мы сели рядом, плотно друг к другу, и постепенно все уснули. Сквозь сон я услышал, как вокруг нас кто-то бегает. Открываю глаза, а Зырян уже соскочил испуганный:
– Че за херня?
На улице уже светало. Мы внимательно осмотрелись, как вдруг хруст раздался над моей головой и кто-то поскакал в сторону, я чуть в штаны не наделал!
Оказалось, это жирная белка всю ночь бегала вокруг нашего лагеря, пытаясь нас отогнать от своей территории. Зырян почесал затылок и говорит:
– Вот блядь, а напугала – будь здоров. В общем, в задницу ее, давай спать.
И мы проспали ровно полтора часа, и этого времени хватило, чтобы мой нос вообще перестал дышать.
– Ну заебись, теперь не хватало еще заболеть!
Оказалось, нос заложен был у всех, но никто не жаловался, все остались довольны посиделками.
В семь часов утра наша святая компания стояла возле общежития. Мы вернули покрывала девочкам, забрали сумки и решили покурить на дорожку. Я быстро пробежался по общежитию, попрощался с остатками студентов, крепко поцеловал Катю (ощущение, как будто на фронт уходил, ей-Богу). Махнув рукой на прощание, мы уехали на вокзал. Отчетливо помню, что я единственный из ребят уезжал в Екатеринбург. Ожидая автобус, Зырян с братом крутили на телефоне одну и туже песню, «Говорят, на Кавказе живет дикий народ» и припев «Да-да-да-да! Это Кавказ!». К моменту прихода автобуса я наизусть выучил текст, попрощался с парнями и, напевая строки песни, прыгнул в автобус. Мне ужасно хотелось спать.
Я прошел в салон автобуса, как в тумане, я мечтал только об одном – это сесть и уснуть. Но сюрприз меня ждал на самом старте поездки: на мое место уселась здоровенная, толстая, наглая баба! (Простите, если задел чьи-то чувства). Я вопросительно посмотрел этой даме в глаза, а в ответ она возгласила:
– Ах! Молодой человек! У меня ведь больные ноги! Давайте, я вашу сумочку подержу у себя на коленях, а вы стоя поедете?
– Простите, а на вашем билете какой номер посадочного места?
– А у меня его нет, молодой человек! Я купила стоячее место подешевле, но у меня больные ноги, а вы такой молодой, поэтому постойте на ногах!
Как же мне хотелось уебать кулаком по ее тупой голове, как же мне хотелось достать и показать свое пенсионное удостоверение, как же мне хотелось ей сказать: «Нюхай, сука, мою футболку! Чуешь, костром пахнет? Это оттого, что я ночь, сука, не спал в лесу! И я щас на ногах еле держусь, вторые сутки без сна, наглое ты создание!» Но мама учила меня уважать старших. Я ничего ей не ответил, и лишь молча прошел вглубь салона, кинул между ног сумку и схватился за поручень. Ехать предстояло один час, вроде немного, но когда твои ноги сами подгибаются от усталости, то даже этот час дается нелегко. По пути я пару раз засыпал стоя, и у меня на кочках резко подгибались колени. Я со всего размаху бил ими в торс несчастного мужика, который просто мирно сидел на своем посадочном месте, а я ехал и проклинал эту толстую бабу. До сих пор не пойму, нахера она так по-скотски поступила? Ведь утром автобусы ходят каждые двадцать минут, но она специально взяла стоячее место, чтобы занять чье-то посадочное место. И вправду говорят, наглость – второе счастье.
А теперь я раскрою небольшую тайну: все это время я заочно учился в университете им. Горького, и благополучно гонял на сессии. И вот сейчас, во время практики, у меня начиналась очередная сессия, от которой жутко болела голова. Что касается практики, то родственные связи мне отлично помогли – между экзаменами в университете выпала пара выходных, и я уехал в Челябинск в одну компанию, где мне оформили все документы. Попутно я прикупил нужные книжки и начал нормально писать диплом на тему «Программы и тесты для оперативной памяти».
Все шло круто, как вдруг мне позвонила колхозница Катя. Мы отлично поболтали, и я вдруг осознал, что успел соскучится по этой девице. Но звонила она не просто так – у Кати была супер новость:
– У меня серьезная задержка!
Все говорило о том, что эта сволочь беременна. Сперва я решил, что она хочет мне приписать отцовство, и у меня выступил пот на висках.
– Быть не может! Мы предохранялись! И по срокам это было очень давно!
Катя успокоила меня, сказав, что отец ребенка – ее любимый рыжий тракторист из ее глухой деревни. А звонит мне, чтобы я «порадовался» за нее. Откровенно сказать, новость была отвратительной. После беседы я постепенно осознал, что больше всех из общежития я, почему-то, соскучился именно по этой колхознице, стало как-то обидно даже.
Но, несмотря на ее «положение», звонить она мне не переставала на протяжении всей практики. Иногда я задумывался – а ведь неплохая девка, эта Катя? Чем-то она меня зацепила, до сих пор не понял, чем. Но всю романтику крушила проклятая сессия в университете им. Горького. У меня состоялся интересный экзамен по одному любопытному предмету (нельзя говорить, по какому, сейчас все поймете).
Преподавателем был сорокалетний гомосексуалист, с рыжими усами и в зеленом пиджаке. Идиот редкой категории, он часто вскакивал во время лекций и молча уходил курить, и очень обожал делать подлость студентам-бюджетникам. Это сегодня я осознаю, что у них был строгий план отсева студентов-бюджетников. Иначе не объяснить, каким образом платники сдавали все с первого раза, не посещая лекции, а бюджетники валились кругом. Вот и я трижды не мог сдать элементарный экзамен, чьи лекции знал назубок.
Третий экзамен был с комиссией, и, на мое удивление, сдавать его пришли одни бюджетники (вау, какое удивительное совпадение, не правда ли?). Я вытянул билет, ответ на который знал от и до, и практически без подготовки сел отвечать. Комиссия будто меня не слушала: одна из преподавателей болтала, как ее внука в армию забирают, кто-то смотрел в окно. Мне задали вопрос, в какой части планеты зародилось человечество, согласно современным исследованиям. Вопрос – легче не бывает, и я ответил, что в юго-восточной части Африки, но со стороны комиссии была тишина. Я добавил, что также подобные останки найдены на территории юга Китая, со стороны комиссии гробовая тишина. Я почуял неладное, как вдруг раздался голос этого рыжего гомосексуалиста:
– Молодой человек, к вашему сведению, правильный ответ – это юго-восток Африки и юг Китая!
Я от таких слов охуел! У меня рот раскрылся от удивления:
– Я ведь только что сказал то же самое! Вы меня не слушаете, что ли?
Упс, а вот это было сказано зря. Состав комиссии пришел в бешенство, как я, такой говнюк, посмел вякнуть что-то в их адрес? Мне задали еще пару вопросов, и, естественно, мои ответы были неправильными. Последней каплей стал вопрос, что такое палеолитическая Венера? Да все школьники видели эту кривую фигурку толстой бабы в учебниках!
– Это богиня плодородия!
– Ответ неверный, молодой человек, это СТАТУЭТКА, олицетворяющая богиню плодородия! (Ну вы поняли – меня валили за мою наглость, причем беспощадно). Я все осознал, и был готов встать и ударить рыжего по лицу. Комиссия хихикала.
В моем присутствии пытались завалить еще одного бедолагу, и задали ему самый подлый вопрос:
– Что такое Калибровка?
Ответа в учебниках не было, только лекции этого педераста имели ответ, и – о чудо! Бедолага, напрягая извилины, выдавил из себя текст:
– Это способ установить точную дату объекта исследования с помощью радиоуглеродного анализа. Дело в том, что из-за радиоактивного загрязнения планеты, исторические объекты стали как бы «омоложены», а калибровка как раз помогает подбить точный возраст объекта с учетом радиоактивного загрязнения.
(Заебись вопросик для первокурсника).
Комиссия скрипела зубами, но засчитали этот ответ, и парень был помилован, но вылетел на следующей сессии. Я сидел в коридоре и уже знал, каков мой результат. Вышел представитель комиссии и объявил – семь из десяти не сдали. (Стало быть, мы отчислены).
Мне было глубоко похуй, в таком каловом университете я учится более не хотел и не желал. В кабинете декан, увидав мою фамилию в списке не сдавших, ахнула:
– Ка-а-ак?! Ты что, совсем не готовился? Это ж школьный уровень!
Рядом стоял рыжий педрила и, улыбаясь, пожимал плечами:
– Ну вот, как-то так, не смог парень, не осилил, а ведь жаль!
Декан отвела меня в сторону и шепнула:
– Давай я тебе академический отпуск сейчас оформлю, а ты по осени с новой группой сдашь этот предмет, я тебя уверяю.
Делать нечего – я согласился. Мне выписали какую-то справку и я молча утопал восвояси. Я осознал, что Центр реабилитации дает очень мощную базу знаний. Нас дрючили год, с утра и до упора, не вынимая, без вазелина, а эта богадельня, хоть и зовется университетом, но знаний толком не дала.
Раз учеба была завершена, я мог спокойно уехать домой, и там в нормальной обстановке дописать диплом. Дни летели так быстро, что я еле успел написать работу в срок. Наступил день «Д», я вперед автобуса летел в любимую общагу, мне не терпелось увидеть своих ребят…

Глава 27. Диплом
Мы возвращались в общежитие малыми группами. Это было специально задумано администрацией учебного заведения – сперва защищалась одна группа операторов ЭВМ, затем, после нашего отъезда, заезжала другая группа. Таким нехитрым образом администрация решила массу проблем: никто никому не мешал, и все под строгим контролем.
По сути, мы отсутствовали всего три недели, но на деле казалось, что нас не было целую вечность! При встрече мы крепко обнимались, и были искренне рады вновь увидеть друг друга. Третий этаж общежития был перекрыт, там полным ходом шел ремонт, и нас раскидали по второму этажу, вперемешку со всеми. Мы отправились к своим кураторам и руководителям дипломных работ, так сказать, для финальной проверки. У меня все было замечательно, а вот у некоторых случилось реальное несчастье. Согласно заданию, диплом необходимо было доставить в распечатанном виде и на дискете. Вот дискета-то и подвела многих – из-за неправильной транспортировки у многих ребят она перестала работать. Это сегодня у всех есть флешки, а тогда все было на компакт-дисках и дискетах. Короче, шум, гам, паника и отчаяние – в тот день я видел все это.
Особенно смешно стало, когда нужно было распечатать исправленный диплом заново, а картриджи у струйных принтеров как раз изъяли для заправки, и все, что было под рукой – это старые добрые матричные принтера. Для тех, кто не знает или уже не помнит, объясняю на пальцах: распечатка одного листа идет около минуты, и все это с бешеными звуками вжжж! Чзззз! Взззз! Чкщщщ! Вжик-Вжик! А очередь скопилась большая. На лицах людей я видел страдание и безысходность. Кто-то поехал в центр города, лишь бы успеть все сделать в срок. Понятия не имею как, но в конечном итоге все сдали свои работы в надлежащем виде.
Я с подготовленной папкой и речью ушел в общежитие. Угадайте, с кем меня заселили в комнату? Пиздобол Некит и дружище Раис! Девчонки тоже были под боком, и в первый же вечер состоялся забавный случай. Я проходил мимо по коридору, и татарочка Лейла поставила мне подножку, я грубо отреагировал, типа, «Че, здоровья дохуя, что ли ы-ы-ы?»
Но свой гнев я тут же сменил на милость, эта развратница в лоб мне шепчет:
– Я хочу тебя, давай к тебе в комнату, мигом?
Это было что-то с чем-то, идешь себе, никого не трогаешь и тут – бац! Секс! Я так завелся, что у меня пальцы на руках тряслись от волнения. Мы раздевались наперегонки, это напоминало мне клип группы Звери «Все, что тебя касается». В самый разгар крутого процесса в комнату кто-то начал ломиться. Ах ты ж сука проклятая, и этот кто-то ломился, не переставая. Я не выдержал и заорал:
– Кто?!
– Это йа, Некит! Открой!
– Не могу, братан!
– Почему?
– Я не один, я тут занятой чуток.
Его последующий вопрос ввел меня в ступор:
– А че ты там делаешь?
Лейла хихикала и дразнила меня, подмахивая снизу, ах, мама дорогая, как же грамотно она это делала! Я закричал:
– Трахаюсь я, Некит! Слышишь? Трахаюсь!
Тупой толстяк заржал за дверью, Лейла смеялась снизу, я кипел от злости, но дело завершил на отлично. Мы быстро оделись, извините за подробности, я связал в узел наполненную резинку – ну не оставлять же это в комнате!, и положил ее в карман. И пока одевался, слышу – за стенкой кто-то жестоко трахается, прям гул стоит. Мы вышли в коридор, оба красные, Лейла довольная, закурила сигарету и хитрющими глазами продолжала меня сверлить взглядом. В этот момент выскочил Леха-рукопашник, красный и пьяный, и говорит:
– Лейла, золотце мое, у меня для тебя подарочек есть.
Он подошел ближе, и тут Лейлу отвлекла подружка, тоже красная, с сигаретой в зубах (ага, теперь понятно, это Леха только что трахал подругу за стенкой). И Леха достает свой «сюрприз» – это наполненный, завязанный в узел презерватив!
Отличный подарок девушке, должен заметить (отвратительно, пиздец!), но шутка юмора задалась, я говорю:
– Леха, ты опоздал, я уже подарил то же самое, – и достаю из кармана свою завязанную наполненную резинку. Это было отвратительно и одновременно смешно! Мы от души посмеялись. Слава Богу, девушки ничего не заметили, а резинки полетели в мусорку.
В тот вечер мы все легли спать трезвыми, чем удивили свою печень! Наутро я, как истинный джентльмен, надел костюм, повязал галстук, и уверенной походкой отправился на защиту. В коридоре сидели напуганные студенты.
– Ребят, че случилось?
– А ты что, не слышал? Защита диплома через пять минут!
– А-а-а-а-а! Вот оно что!
Видимо, с этими экзаменами и этой сессией в горе-университете я окончательно привык к стрессовым ситуациям, да так конкретно, что уже толком не волновался.
Прежде чем зайти в аудиторию, нам сообщили печальную новость – прибалт Раймондс не допущен до защиты. Вот же блядь, обидно на самом финише вылететь. Он хоть и был с другой группы операторов, но обидно было, как за своего. Прибалт уйдет со справкой о том, что прослушал курс лекций. На мой взгляд, несправедливо – парень был способный, просто не успел закрыть пару долгов.
Я зашел в числе первых и удивился: защищать свой диплом предполагалось, сидя на кресле! Ты сидишь за компьютером, а на стенку проектор выводит твою презентацию. Сперва я представился комиссии и рассказал, где проходил практику, и ловким движением руки включил презентационное видео крутой компании. Комиссия ахнула, вау! Затем я перешел к основной части и поведал все, что от меня требовалось, на все про все пятнадцать минут. Оценка – пять! (Садись, два – шутка от Мары-Гары). Я вышел из кабинета и почувствовал, как по спине бежит пот – странно, а вроде не боялся. На выходе я видел только испуганные глаза:
– Ну шо там? Шо? Братан, ты как? Жив? Все all right, мужики!
Сдача диплома прошла на редкость успешно, никаких приключений и никаких проблем, фантастика! После защиты нам объявили оценки и дали пару часов на отдых. Я не совсем понимал, зачем, обычно дипломы выдают через месяц или пару недель, но раз сказано, значит, так надо. Мы гуляли по территории учебного заведения. Парни, не переставая, курили и делились впечатлениями. У всех были мокрые волосы в области висков.
– Ну вот и все, пацаны, наконец все завершилось.
Зырян выдохнул и сказал:
– Слава Богу…
Спустя пару часов нас пригласили. Куда? На торжественное вручение дипломов! Вот это сервис, вот это скорость! Я все еще до конца не верил, что это финиш, но в аудиторию зашел директор с большой стопой синих корочек, и стало очевидно – это финиш.
Директор поблагодарил преподавателей за проделанную работу и перешел к поздравлению студентов. Но, как только он начал говорить, его речь прервал глупый смех Тромба и Тоши-растамана. О да, детка! Они накурились в зюзю! Директор попытался продолжить речь, но эти придурки, пытаясь сдержать смех, в ответственный момент просто ложились на парту и закатывались диким смехом. Директор рявкнул:
– Так! Вон из кабинета!
Ребята поспешно убежали в коридор, где они продолжили тащиться от эффекта качественного гашиша.
Мне вручили заветную корочку и крепко пожали руку. Ох! Какой торжественный момент, а как сладко пахла корочка, м-м-м! Это было мое первое и далеко не последнее полученное образование. Но все это было еще впереди, а пока нас поздравляли с вручением дипломов, и я гордился своим успехом.
После вручения мы собрались в кабинете мастера, и нам стали выдавать какие-то документы. Тоша и Тромб получили из рук мастера свои горе-дипломы, все близилось к концу. И тут выяснилось что с той минуты мы больше не являлись студентами, а значит, мы не имели права ночлега и посещения общежития. То есть, валите домой нахуй! Это новость меня шокировала, я тут же возразил:
– Простите, а куда я сейчас поеду? Мой автобус уже уехал, и мне просто необходимо переночевать в общаге!
Мастер посоветовала идти к коменданту и лично договориться по поводу ночлега. Это был шок! Еще час назад я свободно входил в здание общежития, а теперь туда нельзя. Я решил, что это полная хрень, и побежал договариваться с комендантом. На пороге меня встретила вахтерша.
– Прости, но впускать вас запретили.
– А как же мои вещи?
– Вот вещи забирайте и валите домой!
Я по возможности объяснил ситуацию, мол, надо переночевать, мой автобус уже ушел, а вот завтра утром, честное пионерское, уеду с первыми лучами солнца. Но ответ был – неад!
В действительности в Екатеринбурге была свободная квартира, но я специально искал любые пути, лишь бы подольше задержаться в стенах общежития, ведь другие группы еще не защитились, и с ними я тоже хотел повидаться.
Я вернулся в кабинет мастера, объяснил ребятам ситуацию, что мы видимся всем составом в последний раз. И вот, по сути, это и был апогей. По всем традициям должен был состоятся выпускной, ну или банальная пьянка за успешную защиту. Я выдвинул предложение:
– Ребята, давайте отметим это дело?
Но в ответ была тишина, все были заняты получением каких-то документов. Я подходил к одному, затем к другому человеку, и спрашивал, отмечать будем? Но все пожимали плечами. Это был удар ниже пояса.
Затем кто-то из ребята, немного подумав, сказал:
– А давайте все-таки отметим это дело? Теперь уж точно не выгонят, и сам Бог велел!
Стали решать, что будем пить. Водку! Так, деньги есть, а кто сбегать сможет за спиртным? Желающих сбегать было много, но только после получения всех документов, а это потеря времени. Вышло так, что я единственный, кто был с документами на руках и полностью свободен.
– Так парни, ждите тут, щас мигом слетаю, и в беседке сядем, отметим.
Я быстрее ветра слетал два километра туда и обратно в наш знаменитый магазин, но когда вернулся, меня ждало мощнейшее разочарование. Половина группы сбежали (не самая лучшая половина, честно сказать). Пиздобол Некит сделал финальную козлячую выходку: как только я ушел, он получил все документы на руки и публично заявил:
– А теперь, девочки, едем отмечать диплом в кафе!
Оказалось, это педераст втихушку заказал столик на троих: для своей любимой бабы (та самая, что ублевалась в лесу) и ее подружки (страдающая ожирением), ну и хуй с ними.
– Так, а где остальные?
За кем-то приехали родные и молча увезли, кто-то сел в такси и уехал, не попрощавшись. Красиво, технично съебался мой сосед Ниндзя, но на него было вообще плевать, косяк ходячий. Осталась старая гвардия: Зырян с братом, Тоша, Тромб и еще пара человек. Также к нам подошел Леха-рукопашник, его защита должна была состоятся на днях. Этим грустным составом мы пришли к деревянной беседке. Я достал водку, сок и начал молча разливать. Настроение было паршивое, расстраивал поступок сбежавших. В этот момент пошел дождик, и подул холодный ветер. Бля-я-я! Хуже не придумаешь, ну неужели все так дерьмово закончится?
Мимо проезжал директор, он остановился и крикнул:
– Чтоб все свалили домой этим же вечером!
Мы кивнули головой и молча продолжили пить противную водку. До ближайшего автобуса оставался час. Этим же вечером я попрощался с парнями и уехал в Екатеринбург к сестре. Настроение было мега-паршивым. Я все представлял далеко не так.
На улице был уже десятый час вечера, как вдруг раздался звонок.
– Але, кто это?
– Братан! Это мы!
Это звонили ребята-старшекурсники, они активно отмечали получение дипломов, кстати, на той же беседке.
– Братан! У нас охрененно весело! Тут все наши, и местные девочки подъехали, хотят тебя видеть, бегом ноги в руки и к нам!
– Но как я попаду в общежитие?
– Не переживай, протащим через окно! У тебя буквально двадцать минут до последнего автобуса, дерзай!
Я положил трубку, и сестра закричала мне в ухо:
– Чего сидишь! Бегом одевайся, лови тачку на дороге, до вокзала за сотку довезут! Бы-ы-ы-ы-ыстро-о-о-о!

Глава 28. Гуляй, рванина
Я бежал по улице, одеваясь на ходу. Время поджимало, и я попытался остановить первую попавшуюся тачку. Вот вижу – отличная иномарка вроде хочет меня подобрать, ну давай, братан, остановись! Но хуй там, проехал, говнюк, мимо. Вдруг слышу голос позади себя:
– Проблемы, браток?
Обернулся, смотрю – стоит чучело, худой, в спортивном костюме, лет тридцати.
– Да вот, опаздываю я, подбросить сможешь?
Дистрофик оживился и радостно возвестил:
– Могу! Я как раз тачку новую купил!
«Вот это удача», мелькнуло в моей голове. Но под словом «новая тачка» имелось в виду, что он ее просто приобрел утром. Мы сели в старые жигули четвертой модели, на этих жигулях, видимо, братва в 90-х на разборки ездила, иначе никак не объяснить такое количество дырок в кузове.
– Мужик, давай до вокзала, сто рублей устроит?
– У-у-у без проблем, браток, в лучшем виде!
Едем мы молча, а он чего-то гнется. Я смотрю на него, а он зубами клацает время от времени, ну знаете, так, со всей силы челюстями щелкает. Это я потом сообразил, что он вмазанный ехал (не помню, от какого наркотика люди зубы жуют). В общем, едем, и он мне говорит:
– Машина – это класс, сейчас даже жить стало легче, чувствуешь, какая приемистая ласточка?
Тем временем жигули рычали и скрипели на каждом повороте, а я послушно кивал головой:
– Ага, чувствую!
По пути мы немного разговорились. Его просто проперло на разговоры, а глазки бегают, зубами клацает, в общем, веселое начало, лишь бы целым довез. Расплатившись с чудилой, я побежал на кассу, а там меня ждал сюрприз – очередь из кучи бабушек. На мгновение я даже потерял надежду уехать, как вдруг вспомнил про наличие уличных касс. Я даже не успел побежать, как меня обложили таксисты:
– Братан! Одно место в Челябинск! Братан, куда надо? Братишка, у меня даром, хоть на край света!
Я кое-как убежал от них, и буквально выкупил последний билет и еле успел прыгнуть в автобус. Мне жутко хотелось быстрее оказаться в эпицентре событий. На мое удивление, автобус прибыл аж на пятнадцать минут раньше и – о чудо! Нас высадили в центре города. Я забежал в алкомаркет прикупить горючего, и сразу в такси. На все про все у меня ушло ровно 60 минут, фантастическая скорость!
А тем временем в беседке сидела куча знакомых лиц, все старшекурсники и местные девочки. Серега играл на гитаре и пел во все горло, ребята подпевали, и тут явился Йа! Раздался протяжный крик:
– О-о-о-о-о! Какие люди! А мы тебя уже заждались, давай, садись к нам.
Я выложил горючее на стол, и тут раздался страшный приговор:
– А ну, пей штрафную!
Ну, штрафная вроде не страшная штука, если это стопка, мне же налили полный двухсотграммовый пластиковый стакан водки. Я впервые в жизни вообще держал такое в руках. Я понимал, что это первый и, возможно, последний стакан водки на этой вечеринке, поэтому я взмолился:
– Люди добрые, мне столько не одолеть!
И под шум оваций я громко выдохнул из груди воздух и крупными глотками принялся заливать это бяку в себя.
На мое конкретное удивление, двести грамм вошли, как в сухую землю. Видимо, водка попалась на редкость качественная, и меня спасло то, что я плотно поужинал, плюс бодрое настроение. Веселье продолжилось еще хлеще, я от всей души поздравил ребят с окончанием учебы и с получением дипломов, как вдруг увидел знакомое лицо. Это была местная девочка, которая как бы числилась моей девушкой (та самая, ходячая проблема). Теперь понятно, кто меня хотел тут видеть. Она мигом прикопалась ко мне с расспросами, как жизнь и все такое. Наша беседа сперва носила цивилизованный характер, как вдруг планка упала, водка дала о себе знать.
Из доброго парня я превратился в наглую кобелину, наклонился ближе к девушке и спросил:
– Может, отойдем подальше?
Ответ был утвердительный, она была на все согласна. Мы отошли в какие-то кусты, где начались страстные поцелуи, ну, точнее, мы пытались сожрать друг друга. Ну и руки, естественно, полезли в трусики. Еще мгновение, и у меня округлились глаза.
– Ты что, больше не девственница? (Да-да, вы все правильно поняли, пальцы погрузились глубже, чем положено).
И тут она мне с довольной рожей заявляет:
– Я уже дырочка…
Это в корне меняло дело. Во-первых, выходило так, что у нее, возможно, был парень, во-вторых, выпал шанс взять заслуженный реванш.
– У тебя парень-то есть?
Оказывается, есть.
– А какого хуя ты тут стоишь и за хрен меня держишь?
– Хочу и держу!
(Мужики, ну капец, девки в 2007 были наглые). Короче, раз такая девка смелая, решил я исполнить ее давнюю мечту, расстегнул штаны чуть сильнее и говорю,
– Делай че хочешь, но я должен кончить.
В душе я надеялся на минет, как говориться, хотеть не вредно, но был готов ко всему. И вот знаете, товарищи, появление лишнего отверстия в ее теле, к сожалению, никак не повлияло на ее фантазию – она чуть член не оторвала. Стало понятно, что надо брать инициативу в свои руки. Я огляделся вокруг, пытаясь прикинуть, куда бы ее увести. В общагу вести запрещалось, корпус бурильщиков стоял на отрытой площадке – голимое палево. А вот заброшенное общежитие было то, что надо.
Мы очутились на втором этаже этого замечательного здания, было относительно чисто и даже уютно, но механизм дал сбой! Она не могла согнуться или нагнуться, все шло из рук вон плохо, даже джинсы у нее не расстегивались. В этот момент я в очередной раз обрадовался, что однажды не стал с ней встречаться. Крутил и вертел я ее минут десять, а результата ноль. Скотина неповоротливая, ну что ж ты меня так расстраиваешь! И тут нам позвонили ребята с беседки, нас уже потеряли. Я осознал, что эту высоту мне не покорить, во всяком случае, не этой ночью.
Мы вернулись к ребятам, а там уже стояли заместитель директора с супругом (жили она совсем рядышком) и вежливо так ругали ребят, мол, хорош пить, давайте спать. Ну давайте. И берет, значит, наши запасы пива, и выливает их на землю-матушку! У меня аж сердце сжалось, сколько добра она уничтожила, но ее поступок я понял – она переживала, что мы обожремся и устроим дебош в общежитии.
Лишившись добра, мы потопали спать в общагу, попутно девочки свалили на такси домой, вместе с моей горе-девушкой. И впереди предстояла интересная процедура – надо было как-то под шумок пройти через вахтершу. Первая мысль:
– Может, вы меня через окно затащите?
– Не переживай, щас договоримся.
В этот момент открывается дверь, и перед нами стоит неизвестная женщина.
– Простите, вы кто?
– Ребят, я новая вахтерша, проходите скорей, чего встали.
Вот это удача! Я тут же осознал, что можно было протащить в общагу и горе-девушку, чтобы устроить матч реванш в горизонтальном положении, но было, мать его, уже поздно – девки уехали, а мне предстояло искать кровать для ночлега в общежитии.
Выбор был невелик, колхозницы должны были впустить без проблем, заодно и Катю повидаю, уж больно успел по ней соскучиться. Я постучался в дверь, и она тут же открылась. На пороге стояла Катя, такая вся полуголая, ух! Но мысль о том, что эта сволочь уже беременна, меня все еще расстраивала. Все было понятно без слов.
– Переночевать хочешь?
– Хочу.
– Тогда ложись ко мне.
Предложение было принято на ура. Пока Катя закрывала дверь, я спросил, как там дела по поводу ее беременности. Я ожидал услышать все, что угодно, но ответ был – мощнее не придумаешь.
– А я не беременна, представляешь? Задержка и тошнота была вызвана таблетками от курения «Табакс».
Это все потому, что эта скотина курила настоящие сигареты и пила таблетки одновременно, идиотизм высшей категории, однако, здравствуйте!
Раз она не беременна, и я сейчас ложусь к ней пьяный в постель, то тут просто пахнет сексом! Я уже успел раскатать губу, как вдруг раздался стук в дверь. Это выпускники старшего курса не нашли места для ночлега и решили ломиться к Катьке. Как вы понимаете, на этом мой секс был обломан окончательно.
Не помню зачем, но мне утром нужно было срочно явиться обратно в Екатеринбург. Я завел будильник и отрубился, едва закрыв глаза. Проснулся я от того, что кто-то хихикал.
– В чем дело?
Рядом лежал Серега, и он был отлично раскрашен с помощью черного маркера: у него были подведены глаза и брови, выглядел он, как вокзальная путана. Я осознал, что нечто подобное сотворили и со мной, и мне было страшно подходить к зеркалу. На моем лбу виднелась здоровенная надпись «100 евро»!
Ну, в целом приемлемая цена для проститутки, спасибо, парни, за прикол. В комнате все спящие были разукрашены кто во что. Меня жутко шатало, я кое-как привел себя в порядок, Катя заварила мне крепкого чаю, а я в очередной раз задумался – а ведь неплохая она девка, вон какая хозяйственная.
– Слушай, Катя, а ты после защиты диплома куда?
Катя потупила взор и пожала плечами:
– Работать пойду, наверное, ну и к своему рыжему в невесты проситься буду.
– Ну и нахер тебе нужен этот рыжий, он вообще кто?
– Тракторист!
Ну и пиздец, романтика.
– Слушай, а когда у тебя защита диплома?
Оказалось, она будет завтра.
– А ты не против, если я посещу это мероприятие?
– Конечно приходи, будет весело!
– Круто, значит, обязательно приеду.
Катя спросила, как у меня выпускной прошел Как у старшекурсников? Должен заметить, выпускной у старшего курса прошел куда интересней, чем наш «тухлянский псевдо-фуршет». Я допил кружку чая, попрощался с ребятами и свалил в свой Екатеринбург. Катя была не беременна, впереди был ее выпускной, отчетливо виднелась перспектива отличного отдыха…

Глава 29. Ухожу, чтобы вернуться
Завершив все дела в Екатеринбурге, на следующий день я приехал обратно в общагу в Кате, на ее защиту диплома (на обмывание диплома), кстати, по профессии портной. Возле корпуса швейного цеха меня встретил старый знакомый товарищ, Хром (парень одной из колхозниц).
– О-о-о! Какие люди! Рад тебя видеть, Хром, как там девочки?
Оказалось, девочки уже защитились, и сейчас им уже вручают дипломы. Я в очередной раз удивился фантастической скорости выдачи дипломов.
После того, как закончилась процедура выдачи дипломов, девочек попросили помочь в цеху повесить шторы, ну чисто по-братски, не в службу, а в дружбу. Я добровольно вызвался на это задание, и на протяжении нескольких часов пробыл с Катей в паре. Мы не спеша выполняли поставленную задачу, и, как говорил кот Матроскин – совместный труд, он объединяет! Мне доставляло удовольствие находится рядом с ней, и в голове пронеслась мысль, вот было бы здорово с Катей сойтись: девка работящая, готовит вкусно, на лицо смазливая, характер веселый. Но всю романтику обламывала мысль, что в деревне ее ждет Рыжий Сука Тракторист.
Завершив работу, к нам подошел мастер цеха и сказал:
– Ребят, вы отличная пара, на вас приятно посмотреть!
Катя улыбалась, а у меня зубы скрипели, Рыжий Сука Тракторист!
Поскольку в общежитии была новая вахтерша, я опять без проблем прошел в него, и, к своему приятному удивлению, повстречал Леху-рукопашника и еще кучу парней.
– Вы че тут вообще делаете?
– Дак у нас защита завтра, мы последние вообще защищаемся, и общагу закрывают до конца лета.
Круто, значит, зажигать с портными будем сообща!
Пока девочки готовили салатики и разные блюда, я спокойно разгуливал по общежитию. По сути, бояться надо было только воспитателя, но, встретившись лицом к лицу, она просто махнула рукой:
– Оставайся с ночевкой, все равно завтра общежитие закрывают.
Это был конкретно зеленый свет, выходит, зажигать будем максимально!
Где-то в этот момент в общагу зашла странного вида девушка: короткие волосы, как у мальчика, и одежда, как у мальчика, но выглядела она стильно.
– Это кто? – спросил я, и девочки завопили в один голос:
– Бандана пришла!
Оказалось, это была местная студентка-выпускница, к тому же еще и диджей в местных клубах, в тех самых, где мы зажигали весь год. Бандана была не совсем простым человеком – жила она рядом, в закрытом секретном поселке, куда вообще хрен попадешь, а рядом располагался бункер правительства на случай ядерной войны. В общем, шоколадно она жила там, и пришла подруг поздравить, заодно притащила новую клубную музыку.
Веселье началось как-то спонтанно в комнате Кати, хлеще всех стал зажигать мистер Хром, тот еще гопник. Он отлично веселил девочек и развлекал публику. Веселье набирало обороты, как вдруг раздался стук в дверь, ну кто там, бля, еще? Дверь открылась, и на пороге стоял Рыжий Сука Тракторист! Я его знать не знал, но у него на ебле было написано, кто он такой. Я посмотрел на Катю и охуел.
Катя молча, опустив голову, паковала вещи; еще секунду назад мы хлестали спиртное, танцевали, а сейчас она в бешеном темпе собирала вещи. Этот Рыжий приехал ее забирать в деревню. Слово взял Хром:
– Братан, заходи, с нами посидишь, покушаешь, чаю попьешь, через часик домой поедете, не забирай сейчас Катьку!
Но рыжее говно было беспощадно, он промычал что-то вроде «нэээ! Машина ждет!»
В дело вступили девочки. Они просили оставить Катю, ведь это ее выпускной, кстати, она единственная получила красный диплом! Ну святое дело, ей-Богу, дай девке повеселиться в последний раз! Нэ-э-э-эт!
Катя, опустив голову, вышла из комнаты с вещами. По ее щекам стекали крупные слезы, она молча уходила прочь. У меня раскрылся рот, вот это пиздец. Осадок, конечно, был жутко неприятным, но мы ничего не могли поделать – ее Рыжий Сука Тракторист из ревности лишил ее заслуженного праздника. Они погрузились в жигули шестой модели, мотор взревел, и они свалили прочь. Одна из девчонок, положив руку на мое плечо, сказала:
– Крепись…
Настроение было разрушено окончательно. Подруга Хрома спросила меня:
– А ты хотел бы с ней сойтись?
Я, не задумываясь, ответил:
– Хочу, но уже поздно!
Оказалось, подруга Хрома жила в деревне по соседству с Катей, точнее, через стенку. Она вкратце поведала мне о том, кто такой рыжий, и что он из себя представлял. В этот момент, видимо, я так сильно захотел быть вместе с этой Катей, что космос меня услышал, а события, которые произойдут впоследствии, вообще не будут сходится со здравым смыслом. Но это будет гораздо позже, в другой истории.
А тем временем Хром разливал по стопкам и ругал тракториста. Оказалось, что он его жутко недолюбливал, еще с давних пор; когда они успели познакомиться – понятия не имею, но Хром жутко не любил рыжего. Наша вечеринка плавно перетекла в уже знакомую вам деревянную беседку. Мы отлично разместились там, и, к моему удивлению, к нам присоединился мой одногруппник Виталя (тот самый парень, что упал с кедра и был прикован к инвалидному креслу). Виталя приехал подавать документы на поступление по специальности бухгалтер! И заодно решил остаться и повеселиться с нами, ну что ж, мы были только рады гостям.
Все шло здорово, мое настроение даже успело вернуться, как вдруг ворвалось одно непонятное тело – высокий, худой, сутулый темноволосый ублюдок традцати лет. Он всем видом напоминал закоренелого уголовника. Этот жуебок без приглашения сел к нам в беседку и начал что-то зачесывать про блатную романтику. Я вспомнил этого пидораса, я с ним уже встречался ранее в начале учебного года. Как-то осенью после занятий ко мне прикопался местный быдло-житель по прозвищу Жижо, на вид тридцати лет. Мы пообщались с ним по фене, и он понял, что с меня ничего поиметь не получится, и ушел (он активно косил под блатного уголовника, а в реальности был бывший водитель в милиции. Придурок утопил УАЗик и был уволен, но очень любил обижать наших ребят.
Меня и всех присутствующих жутко напрягал этот тип, но никто не хотел конфликта, праздник ведь. Мы, как могли, пытались закрыть глаза на его манеру поведения, а он нагло блатовал и временами пытался оскорблять девочек. В какой-то момент стало понятно – от него надо избавляться, и, как назло, рядом сидящий боевик Хром вырубился и крепко спал. Со мной рядом сидел Леха, в принципе, неплохая подмога на случай пизделки, но он никак не реагировал на поведение ублюдка Жижо.
Жижо в очередной раз прикопался с требованием:
– Э-э-э! Бродяги! Водки налейте, епать!
Ему молча налили стопку, он выпил и сказал:
– С чьего стакана я только что пил?
Голову поднял Хром и сказал:
– Ты из моего стакана только что пил.
– Э-э-э! А ты, случаем, не завал (членосос)?
Эта фраза мигом отрезвила Хрома.
– Кто завал-то, э-э-э? Ты тише будь, понял?
Жижо это на миг осадило, но следующая его выходка была крайней.
Он сказал:
– А че, бля, куда тут можно еще присесть мне?
И молча сел на Виталю (на прикованного к креслу парня!) Виталя закричал:
– Ты че делаешь?
Девочки хором закричали на помощь кого? Нет, не Леху, нет, не Хрома, они позвали какого-то хрена меня!
– Помоги-и-и!
Я спрыгнул с перил беседки и подскочил к этому ублюдку и с хорошего оттяга зарядил ему кулаком в еблет. Раздался щелчок, ох, как мне полегчало! Жижо отскочил назад – он был в шоке и не понимал, что вообще происходит, видимо, я слишком быстро подскочил. Мы оба встали в стойку, но я не успел ударить – откуда ни возьмись вылетел Хром, он четко всадил с кулака в еблище этого псевдо-блатного, и, сука улетел в кусты!
Не теряя момента, в ход пошли мои ноги. На белой футболке Жижо один за другим отпечатывались следы от протекторов моей обуви, я откровенно его хуярил от всей души, но он не падал, а лишь отскакивал от очередного удара. Хром выскочил из кустов, и вот мы уже вдвоем ебашим ублюдка. Осознав всю тяжесть своей ситуации, Жижо из последних сил вырвался от града ударов и убежал по кустам к частным домам. Оказывается, он там жил!
Я обернулся назад, а там наши ребята, уже кто с чем в руках стоят. У кого палка, у кого кирпич, короче, взбунтовался народ конкретно. Из кустов раздался крик:
– Ки-и-и-йа!
Не шучу, так и было. Это Жижо с палкой в руках прыгал на Хрома. Я побежал на помощь, но не успел. Хром отобрал эту палку и ебанул пару раз как следует по башке этого идиота.
На крик выскочил какой-то молодой спортивный парень, местный житель, как выяснится позже. Он успокоил избитого Жижо и отправил его домой, а сам подошел к нам, узнать, в чем дело. Этого парня звали не важно, как, но у него была крутая фамилия – Донской. Он извинился за поведение своего соседа, и заверил, что, в случае чего, лично накажет этого придурка.
Мы поспешили свалить из беседки, пока этот Жижо не вернулся с ружьем. Мы отправились в любимый сосновый бор, где в ходе последующей пьянки я услышал признание в любви от одной из портных. Оказывается, девочка весь год плакала в подушку и была тайно в меня влюблена. Ну заебись, а сказать или намекнуть не судьба? В общем, наши разговоры далеко не ушли. Мы вернулись в общежитие, где я благополучно отрубился. Вечер выдался знатным, полным на события и приключения.
Наутро я привел себя в порядок и отправился в учебный корпус с твердым намерением подать документы на поступление по специальности бухгалтер. В комиссии сидели все знакомые люди, они записали все мои данные и объявили: с документами приезжать на вступительные испытания в конце августа, а пока можешь быть свободен. Я вышел в коридор и увидел, как подходит к концу защита диплома у последней группы. До закрытия общежития оставались считанные часы. Я вышел на улицу, и тут меня поймал Лущан!
– Поздравь меня, я защитился!
– Поздравляю!
Он и его одногруппник схватили меня за руку и повели в кусты.
– Братан, у меня для тебя есть важное дело.
Он достал из брюк бутылку водки, его друг достал стаканчики и газировку – чудеса магии и ловкость рук. Все было понятно без слов – мы выпили за его успешную защиту и на прощание крепко пожали руки.
– Лущан, я был рад с тобой познакомиться, Бог даст – свидимся еще!
Лущан крикнул:
– Обязательно!
Его слова оказались пророческими. Он точно так же подаст документы на поступление, и мы вновь встретимся. Я уезжал домой, и уже мысленно возвращался в общежитие обратно. Перед глазами мелькали лица ребят, я вспомнил Жулика с его страшным переломом ноги, вспоминал ту девочку, что умирала от приступа астмы на моих руках, вспоминал ушедшего навсегда Гену, и многих других ребят. Это место очень сильно повлияло на меня, оно поменяло мое отношение к жизни, оно изменило все…

Tweet