В молоке утреннего тумана волчьим солнышком светился фонарь у сельпо. Магазин в декабре открывался часа за полтора до рассвета и единственный источник света в поселке городского типа служил маяком страждущим, которые собирались ежедневно скорее по привычке, нежели для приобретения бырла. Туман смазывал очертания фигур и делал стоящих у столба мужиков шевелящейся серой массой, где даже огоньки сигарет, искорками вспыхивавшие время от времени, не придавали живости утренней тусовке. Сипловатый голос тракториста Грыги перемежал междометия нехитрым матом и оглашал окрестные огороды смачным роготом. Пахло морозом и навозом. Перекличка собак казалась бэквокалом для однообразных арий армии петухов. В направлении амбулатории прошагал доктор Шапира. С ним не поздоровались, зная, что доктор не снимет наушники по такому поводу, сам же Шапира приветствовал собравшихся жестом, автором которого мог быть с равной долей вероятности как дедушка Ленин, так и Адольф Гитлер или дорогой Леонид Ильич Брежнев. Доктор приходил на работу рано, уходил поздно, посему дневной свет наблюдал только через грязное окошко своего кабинета или из кабины УАЗика, по дороге к очередному пациенту. Пипснула калитка на перекрестке и продавщица Светка гордо устремилась к оазису жизни в центре вымирающего селения. Узнав о себе много того, что знал каждый местный пацан, Светка выматерила с упоминанием бога и матери Грыгу за то, что тот тридцать лет назад лишил ее последней девственности и сбежал, чтоб не жениться сначала в армию, потом на зону, открыла амбарный замок и скрылась в сельпомаркете. Там было нетоплено и изо рта у Светки шел перегарно-чесночный пар. В подсобке слышны были стоны и хрип. - Нажрался, погань старая, опять до матки промерзну! - дед Архип был ветераном войны, поэтому некоторые нарушения прощались ему по умолчанию и продавщица, напялив безразмерный белый халат поверх засаленной телаги, пошла пнуть деда сапогом в бок. Архип лежал у котла на куче торфобрикета странно подвернув ногу и хрипя что-то махал Светке рукой. Откупорив фауст чернила Светка влила половину содержимого в Архипову глотку и бросилась звонить в амбулаторию - производственная травма дело серьезное!

* * *

Медсестра явилась, наполняя кабинет запахом давно не мытого женцкого тела и сразу собралась ехать снимать срочную ЭКГ в соседнюю деревню. Шапире, вообще-то было насрать чем занимается медсестра, когда нет большого наплыва больных, но из регистратуры прибежала акушерка, вопя что-то про магазин, переломы и какого-то деда. Доктор влез в скорую и приготовился к тяжелому физическому труду. Медсестра еще напоминала про срочную необходимость и экстренные показания к кардиограмме в соседнем селе, но Шапира хлопнул дверцей и уехал.

Сара Альгердовна не любила мыть пол в тёмном отроге больничного коридора, где туберкулёзники ждали своей очереди на приём к фтизиатру. Заходясь приступами сипящего кашля, сплёвывая только что выкашлянную мокроту в бутылочки, они не обращали внимания ни на запах раствора хлорамина, которым Альгердовна обильно орошала окружающее пространство, ни на её тихую ругань. Худые, с костлявыми гязными пальцами мужики тупо сидели и ждали.



это начало. . . бля... у кота яйца беспезды длиннее.

SIROTA, MINSK, 08. 02 2014.

Tweet