«Вновь я посетил» - из классики, конечно. В школе учил, явно Пушкин, но дальше не помню. Текст не помню, зато ощущение понятно. Хорошее ощущение, ностальжы.
Я тоже привык посещать родные места два раза в год, нам так отпуск дают – два раза по две недели. Приехал, вновь посетил.
Сначала сел в поезд и сразу рухнул в пучину архангельского диалекта. Быстро привыкаешь, но поначалу слегонца подрубает. Как его обозначить? Пожалуй, никак. Это всё равно что уподоблять вологодский говор под одно тупое оканье. Есть там оканье канеш. Но – не только. Или вот в маскве. Якобы там в сталице бытует сильное аканье. Ибанись. Бывал я в сталице. Встречалса не только с понаехавшими, но даже с коренными. Не заметил в них ни аканья, ни какой-то грубости, якабы присущей масквичам. Песдатые люди, ничем не хуже даже нас, периферийных ушлёпков. В-опщем, сел в поезд, привык к диалекту, заснул, проснулся, приехал.
Пошёл в магаз – ведь явно друзья обрадуются, набегут. Надо водки взять. Колбасы. Рыбы горячего копчения. Огурцов. Яблок (ну дишовые, грех не взять). Лимонаду – на утро. О! Лечо в банках! Закусь песдетс. Не, шпроты не буду, типа западло.
Смотрю – очередь. Да штоп тебя. Впрочем, небольшая – три бабушки. А перед ними два бугая лезут, типа – Настюша, нам чекушку и всё! – и ассигнациями махают.
Щас бля. Настюша опытно цынкует базу и говорит:
- Сначала ветеранам.
Бабушки укоризненно смотрят. Бугаи покорно отваливают. Я делаю жест ладонью – типа вы были раньше, заходите фпирёд. Они на секунду задержывают на мне взгляд, кивают и окапываются. И продолжают беседу.
- Увезли её кароче в психушку.
- Реально? Ленку?
- Реально. Ленку.
- А чо так?
- Ну, она уж давно… сам знаеш.
- Дак не забирали же.
- Ну щас-то бегает, орёт, столбы башкой сносит.
- А нахуя?
- Ты чо? Не фтеме?
- Нууу… с мужем, Серёгой, не то лишнее было. Слыхал.
- Не то…Да хер его пойми, то – не то. Щас бы закурить.
Бабушка в очереди настойчиво просила взвесить 274 грамма колбаски и вооооон тот хвостик рыбки.
- Вы… хмх… стоять будете? – спросил бугай поздоровей.
Я и не собирался отказываться. А если бы стал собираться – то передумал бы.
- Мы щас… пакурим, да. Скажы если чо.
Мне, естественно, захотелось сбежать. Да куда сбежишь от родных мест.
Никто больше не подошёл. Одна бабушка впереди рассосалась, потом быстро вернулась, крикнула: - Настенька, ты не забудь!
Бугаи вежливо образовались передо мной, кивнув для порядка.
- Ну и вот. Серёга поехал, отвоевал сколько надо. Вернулса. Без ранений, без царапин. Потом бухал неделю.
- Две.
- Наверно, две. Не меньше.
- Бабла получил, ну и с собой привёз кой-чего.
- Спиздил?
- Заткнись бля. Пиздили генералы – эшелонами. Офицеры – контейнерами. Не сравнивай.
- Да я чо… я – так…
- Кароче Ленка в ахуе, сменили квартирку на двушку, машину завели.
- Ну, и чо?
- Чо, чо. Сидим потом около качелей, Серёга и говорит – буду теперь учиться. Или работать. Брошу пить.
- Бросил, ога.
- Не, он пытался. Но чота не пошло. Ну я не знаю, я не воевал. Может, в башне какой-то сдвиг.
- Ну, и как оно так получилось?
- Да хер его знает. Вечером, уже осенью, сидим опять около песочницы. Серёга вдатый, а мы же дружбаны. И говорит: прям не знаю, что делать. Из военкомата постоянно повестки. То есть предложения. Типа «ваш бесценный опыт» и вапще. Сначала Ленка их выкидывала, потом прятала, а теперь…
- Понятно.
- Хуле тебе понятно. Типа говорит: ну если бы ты ещё на полгода… условия… контракт… мы бы на трёшку поменялись, в Египет съездили, как люди. А то вон Сидоров, двоечник – замутил своё дело, ездит на мерсе  и плюёт на всех…
- Тиха. Не заводись. Рассказывал что-нибудь?
- Да чо, бля. Не, нихуя. Гаварил – нехуй рассказывать. Или там быть, или не пездеть. Лучше не быть. Ни в первый раз, ни тем более во второй. Я ж не бомба – говорит – в одну воронку падать…
- Помню, помню. Поехал. Вернулся в цинке, мы же вместе хоронили.
- Воооот. Потом Ленка неделю молчала. Потом ей башню снесло. А потом бегала по посёлку и орала – это я его убила!
- Ну всё, тихо. У тебя сколько?
- Это, бля. Палтос. И ищо вот железом семь рублей. Да хватит, не сцы.
- Ребзи, - осторожно вмешался я. – Извините, ладно. Просто я помню пацана. Он учился на год младьше меня и жил в соседнем подъезде. Слыхал тему.
- И чо бля?
- Да не знаю. Выпить надо. Надо выпить, не иначе.
- Ну что, так и будем стоять? – бабушки кончились, и продавщица Настя смотрела на нас в упор. Лицо едва знакомое, она училась в нашей школе лет на пять позднее.
- Ладно. Хуйсним. Давай литру, вон ту. И три стаканчика, пожалусто.

12.01.13

Tweet