Крестики нолики,
Или решки кормушки.

Угадайте, что это такое?
Да, это самая большая тюрьма в мире. Питерские Кресты. Большая, конечно же по количеству народа содержащегося внутри, а не по площади. За каждым из этих окошек (в тюрьме их называют решками ) от 10 до 15 человек живут, порой долгие годы, на площади немного большей чем железнодорожное купе. Попробовали представить? Даже не пытайтесь, всё равно не выйдет, если вам не доводилось там бывать…
Данный опус не претендует не в коей мере на объективное отражение тюряги изнутри. Это исключительно мои личные впечатления. Почему-то я решил, что это может показаться кому то любопытным. Ведь как гласит русская пословица - "от тюрьмы и от сумы не зарекайся".
Итак, с чего начинаются Крестики?
Построение. Только что прибывшие, без 5 минут полноправные зеки, строятся под глумливые окрики цириков, в неровную шеренгу. Новички суетятся и нервно озираются. Это первоходы. Рецидивисты наоборот всем своим видом стараются дать понять, что они здесь не впервой. За внешней расслабленностью и спокойствием прячется уже такая привычная для них тюремная шустрёжка. Встать поближе к подельнику, чтобы перекинутся парой слов "по делу", стрельнуть у соседа штучку другую мальборо или просто для куража, корректно надерзить командиру. Вся эта тусовка происходит в подвальном этаже. Пол выложен квадратной, шершавой плиткой. Низкий потолок с небольшим количеством ламп дневного света, и большим, чёрных, извивающихся труб с которых капает вода. Порой за шиворот. Конец длинного коридора теряется в полумраке. Матные команды цириков... Что и говорить, подобные натюрморты на новичков производят гнетущее впечатление. Для меня главной неожиданностью, было то, что построение происходило перед клеткой, стоящей у стены. Сварная, из толстых арматурин, вроде тех что бывают в залах суда. Она служила укрытием для главных мусоров. То есть менты были в клетке, а мы снаружи… Мелочь, а приятно. Затем перекличка. Мент в клетке, коверкая, выкрикивает твою фамилию. Ты должен подорваться к нему и по военному отрапортовать, мол звать Иваном, статья такая, уродился тогда-то. Пардон, вернее ты не должен, а мусора этого от тебя хотят. А там уж постарайся выступить в соответствии с чувством собственного достоинства. Должен заметить, что это самое чувство в дальнейшем будет играть далеко не последнею роль в твоей судьбе. Прямо или косвенно 2 из 3-х тюремных заповедей говорят об этом же. "Не верь, не бойся, не проси"…
Затем следует шмон. Или обыск, по словарю Даля. Дохлый, маленький цирик с манерами центрового фарцовщика из 70-х. Обшаривает твои карманы и твой баул, если таковой имеется. Под столом у него стоит "добытный" ящик. Туда он с размахом швыряет всякие "запрещённые" вещи. В моём случае, (видимо у него был не богатый улов за сегодняшний день, и вообще он ещё не обедал), это были; газовая зажигалка, немного денег, пол палки копченой колбасы, бутылка шампуня, несколько банок консервов. Ну и само собой, отбираются все ювелирные украшения, ремни, часы, и прочее, прочее, прочее… Если шмонщики уже нахапали за сегодня и ещё не получали втык от начальства, то от них легко можно получить послабление за пачку хороших сигарет. Если же злое начальство пришло с проверкой, то он может и не отобрать колбасу с консервами, но ты будешь раздет догола, тебя заставят вывернуть собственные носки, и даже могут заставить тебя приседать для того, чтобы с подозрительным видом и тусклым фонариком заглянуть в твою жопу. Впрочем, в моём случае, цирик, видать обрадовавшийся съестной добычи, не слишком усердствовал, и я умудрился протащить через шмон зажигалку, наличные деньги, ремень, и что уж совсем криминально - 5-ти кубовый шприц с разными иглами. Деньги с баяном, пронесённые через шмон,- это начальный капитал будущего тюремного благополучия.
Затем, следует ночь в спальном "собачнике". Собачник - это та же камера в полуподвальном этаже, в которой, только, что заехавшие, вынуждены провести свою первую тюремную ночь. Сразу оговорюсь, что более ужасного "жилого" помещения я в жизни не видел. Почерневшая, облезлая штукатурка местами в пятнах плесени. Двух ярусные деревянные нары, почти во всю камеру. Ничем не прикрытый дальняк, типа "скала" ужасно воняет и постоянно журчит. Всё это освещается 40 ватной лампочкой, уже изрядно почерневшей от времени. Знаете, что такое "скала"? Это такой сорт туалета. В 70-х их ещё было предостаточно по стране. Первый эволюционный шаг развития отхожего места, после деревенского толчка. Этакая причудливая по форме эмалированная раковина с дизайном в духе соцреализма, установленная на уровне пола. Чтобы обосраться в нём вы вынуждены были поставить ноги на специальные ребристые площадки, присесть и постараться произвести прицельное бомбометание. Понимаете о чём я? Так вот, в собачнике данное устройство находится на специальном бетонном возвышении. Почти в метр высотой. Представляешь себе, как ты будешь на нём смотреться если тебе приспичит? Тюремный подиум, мать его! Тут же над толчком находится краник с холодной водой, из которого можно испить водицы или попытаться смыть следы не очень удачного бомбометания.
В собачнике ночует человек 12-15. Все немного нервничают, хотя и стараются не подавать вида. Завтра в хату. Как тебя встретят будущие сокамерники? Что это будут за люди с которыми ты будешь делить тесную камеру на протяжении долгих месяцев? Беспокойство по этим вопросам вполне понятно. Но народ не впадает в депрессию. Длинные серии из разнокалиберных анекдотов сменяются рассказами из реальной жизни (невольный вопрос на подсознательном уровне: а есть ли она вообще? Может вообще мне всё это только снится?). Я бы назвал все эти байки тюремным эпосом. Народ пытается рассказать анекдот или историю посмешнее. Рассказчика внимательно слушают и стараются от души посмеяться над услышанным, чтобы немного отвлечься от грустных мыслей. Тем тяжелее и контрастней звучит реплика какого-то мрачного строгача: "Кто был в тюрьме - тот в цирке не смеётся". Молодые, смешливые первоходы на минуту притихают, вдумываясь в смысл сказанного.
Часам к 3 основная часть контингента засыпает прямо на деревянных нарах, несмотря на пирующих, откормленных клопов. 40-коногие мокрицы бегают по стенам от нечего делать, а из толчка периодически вылезает крыса величиной с небольшую кошку. Как она умудряется вылезать оттуда с виду совершенно сухая, для меня так и осталось загадкой. Посередине ночи к камере подходит кто-то из рабочки и предлагает купить водку или наркотики. "Рабочка" это так называемая обслуга Крестов из числа осуждённых зеков. Цены у него конечно ломовые. Тоже самое, к вечеру, уже в нормальной камере можно будет купить почти в 2 раза дешевле.
Все, конечно, знают, что настоящие зеки потребляют немереное количество чифира. И с утра, наверное больше для того чтобы занять себя чем-то, чем от желания чифирнуть, все с неподдельным энтузиазмом берутся за изготовление чифира. Кто-то жертвует на это дело свою мочалку, кто-то кусок вафельного полотенца. Все эти банные принадлежности неумело поджигаются под шлёмкой с водой, кособоко пристроенной на трубе батареи. Через 5 минут и без того душная камера наполняется клубами такого едкого дыма, что лампочку почти не видно. Но не смотря ни на что пара самых стойких умудряется за полчаса довести воду в миске до образования маленьких пузырьков на донышке, насыпает туда заварки столько, что воды практически не остаётся, и с чувством выполненного долга ретируется к решке откашляться. 100 лет не нужен никому такой чифир.
Утро начинается с бани. Тюремная помывка это такой особый эпизод в уголовной жизни. После недели в душной камере, без горячей воды, с массой людей не страдающих излишней чистоплотностью ты попадаешь на 6 минут под горячий душ! В этом есть свой кайф. На первой бане обычно нет такого жёсткого лимита времени. Но ты ещё совсем не ценишь этого, неожиданно свалившегося на тебя, счастья…
Затем медосмотр. Флюшка, кровь из вены, иголкой такой толщины, что я подумал, что это колючка для покойников, вопросы венеролога. Про между прочем, на мед осмотре выясняется, что 3 четверти вновь прибывших голимые нарки в нежном юношеском возрасте. Когда до нашего правительства дойдёт, что более половины мелких преступлений приходится на них? Где, я спрашиваю, метадоновая программа? Думается, что преступность сразу же упала бы как минимум на треть.
Ну а вот и кульминация сегодняшнего дня. Ты идешь по галёре вслед за цириком к камере с номером, который тебе сказал корпусной. Сейчас дверь распахнётся и закроется. И ты окажешься в совершенно другом мире. Каков он будет? Вопрос для тебя сейчас совершенно не праздный.
Встречают по одёжке. Это, конечно, пословица не про тюрьму, но и здесь в первую очередь смотрят на твой прикид. Потом как ты держишься. На мне джинсы Гесс, спортивный пиджак аля новый русский, и рубашка в тон. В бане я умудрился сбрить 3-х дневную щетину. Так что за свой внешний вид я спокоен. Да и по жизни, думаю, должно быть всё путём. Лишь бы камера была нормальная. А то я уже наслышан про Кресты. Во первых прессухи. Это камеры где полу-зэки полу-мусора выбивают из счастливчиков явки с повинной. Во-вторых - маргаринские хаты. Маргарином в Крестах называют отморозка который платит оперу за свою камеру деньги. За это мусора не суются к нему и он творит в своей хате всё, что ему заблагорассудится. Вплоть до выбивания денег из сокамерников на тех же мусоров. Да и вообще, каждая камера это свой мир, свои законы, и т.д. и т.п. Мало ли куда можно вляпаться.
Мне везёт. Я никуда не вляпался. Нормальная больничная камера. Не без своих геморроев, но зато не так много народу и поспокойней. Познакомились, поговорили обычные в таких случаях разговоры. Кто, откуда, за что закрыли? И вот я уже сидя на своём новом койко-месте достаю из баула не богатые припасы, уцелевшие после шмона. В хате голодняк, и сокамерники рады чаю с сахаром и пакету макарон. Тут же готовится чифир с не хитрым обедом и течёт неторопливый разговор. Новый человек в хате поначалу в центре внимания. Это понятно, все уже устали друг от друга. А здесь свежий собеседник. Я тоже стараюсь не теряться, присматриваюсь, к людям и к их отношениям.