План побега, осущиствленный во время явно не экскурсионного рейса на бойню, был сорван появлением  четверти сотни полицейских. Шестикилометровая погоня закончилась осадой. 24 отважных смельчака окружили биглянку.
Вызвали опытново переговорщика.

- Чево ты хочеш?- поинтересовалсо он.
- Свободы алкаю, - мрачно отвечала бунтофщица.
- Ну,  рас ни вертолета, ни денех ни нада, то разбирайтесь сами, - облехчонно вздохнул переговорщик и съйебался.

- Корово, сдавайсо! – прохрипел в мигафон Главный полицейский.
- Жизнь  наша - нищета  и рабство. Такова истина, - буренка явно читала Оруэлла.

Появился йебнутый полковник, пробрался в первые ряды, отвечая на удивленные взгляды коротким «я служил с ней во Вьетнаме», отобрал мигафон у Главново, и начал:
- Сынок, это не твоя война.
- Не я пролила первую крофь, - патетично поддержала ево буренко.
Многие зрители прослезились.
Полковника убрали.

К Главному полицейскому пробрался сержант с вытянувшимсо лицом: «Император на проводе…». Отдав честь в район небес, Главный взял трупку и услышал: «Што вы, блядь, с коровой ладу не дадите сцуки, все телеканалы уже фпрямую хуярят ваши нахуй подвиги, уволю к йоб…»- связь внезапно прервалась, и абсолютно белый Главный висгливо приказал: «Агонь на паражение па майей каманде!»..
Буренко, фспомниф первую заповедь самурая, с диким муком бросилась на ближайшево йепонца, и с честью погибла, сохраниф  главное – свободу…



Про Йепонских городовых и мужиствинную карову: http://www.americaru.com/news/15173