Ляхов Николай
Дочкин Вячеслав

***

Я на мат анализе сижу,
На идущий снег в окно гляжу
Кто то пёрнул по соседству и прёт, и прётся он.
А меня грузит и клонит в тяжкий сон.

А я сижу и умираю
Хуёво мне я как не знаю
Воробушки сидят за партой сзади
А мне всё это параллельно бляди…

В окно влетают и вылетают резво.
А я не оценил все выебоны трезво
И режет уши преподский, бля, писк.
Кудрявому Серёже предъявлю моральный иск.
Чтоб списывать давал и лабы все решал,
Сидел уткнувшись в жопу и нюхал тухлый кал.

Я за понятия ему конкретно зачешу, бля.
И он раскинув уши будет тупо слушать.
Потом получит он пиздов конкретных
И будет долго лётать он как ландырь.
Потом всей группой мы его опустим
Проверим мы его потом на вшивость
Но он ведь, пидор, ничего не сможет
И будет весь поток его колбасить.
И в жопу его выебут конкретно
И будет он сосать у всех одновременно.
А я обугораюсь над Серёжей
И будет он на пидора похожий.

Ну а пока сидим мы и кайфуем
С долгами как решать мы в ус не дуем.
Заданий нерешённых у нас сверхдохуища
А мы прикалываемся всё и песни свищем.
Текут под горы дни, недели и года.
А знаем мы всего лишь сколько кала у кота.
Мы похуисты, розпиздни и трескунцы.
Придут однажды к нам большие пиздецы!


***

Подъехал к универу чувак один прикольный
На очень чёрной «Волге», с ебальником довольным.
Орём ему: «Айда кататься», пора нам с лекций всех съебаться.
А он орёт: «Вперёд-вперёд», баранкой крутит, идиот.
Под звуки Backstreet Boys’ов Everybody
Его гаишники догнали на девятке.
Пустив газку из клапана немного
Стал Рыжий отдавать последние им бабки.

Потом вернулся в тачку он довольный.
«Блатные номера», - орёт он, пидор,
И вновь мы Everybody зарубили
И хуй куда, бля, знаю покатили.
Катались мы по городу немного
И кой кого мы отвезли до хаты,
Потом за руль засел колхозник Коля
И дальше мы летели как бипланы.
А далее мы с Яшей покурили
И за деньгами на бензин мы покатили.
Приехали на пятый мы к бабуле
И денег до хуя у ней стрельнули.

Спидометр у Рыжего сломался.
Зудит, пердит, как будто зубы сверлят.
И не даёт музоном наслаждаться
Идущим из пердящих, бля, колонок.
Заправившись бензином Topic съели,
Потом спидометр мы отключили резко.
И стала тишина, и стало заебато.
Послушали потом мы неформалов,
DJ’я Фонаря послушали немного,
Поймали RDV мы очень чисто
Там песенка была про белый шарфик.
И тут мы под неё покайфовали.
Тут Яков приволок дынёшку
И хавали её и колесо меняли.

Потом мы к Якову на хату заебались
И стали с Рыжим проверять колёса.
Потом опять за руль сел наш колхозник
И вновь бипланом возомнил себя он.
На остановке охуели тёлки,
Как громко слухаем музон мы.
Но тут решил он круто выебнуться,
Увидел впереди идущий трактор,
И резко на обгон он полетел, бля
И в тракториста чуть не уебался.
Испуганный хозяин тачки – Рыжий
Опять сел за свою баранку…
И Cranberries врубив в салоне «Волги»
Поехали обратно к институту.
Но вот мосту на Южном увидели солдат мы.
И фарами мигали, и fuck на них орали.
Но черти из машины картошкой в нас швырнули
И на кольце на пятом налево завернули.
А мы потом приехали, пошли мы на «линейку»,
И будем долго вспоминать мы этот день конечно.


***

Какой атас!
Что скажешь мне на этот раз?
После таких речей блатных,
Серёжу надо в рот чих-пых.
Какой прикид, какие волоса!
И попочка в обосраных трусах.
Дай денег, не стыдись, чтоб нам пивка упиться.
При дуроте твоей давать ты мастерица.

А может быть пойдёшь ты с нами?
А может волосню твою обложим мы хуями?
Ведь пиво, бля, в тебя совсем не входит.
О боже мой, какой же казус тут выходит.

Пора бы уж хихикать перестать.
А то такими темпами пидрилой можешь стать.
Улыбу ебанутую с морды лица сотри.
Иначе можешь ты прослыть блядищей, бля, смотри.

А Ратников Серёжа бандитом возомнился!
Он выбивает деньги из нас, такой говнище.
Но мы его, конечно же, возьмём под свой контроль.
И шапку заберём его и быстро обосрём.

Такие дни проходят, пиздец не за горой.
А у Серёжи вылез из жопы геморрой.
По кайфу, по приколу и больше не в какую
Кайфуешь ты, кайфует он, и я сижу кайфую.
Все матрицы, миноры, мажоры, септаккорды,
Я не могу смотреть теперьчи на тупые морды.


***

Пришли мы на физику, на практику пришли
Татарина усатого мы в преподах нашли.

И до чего же стрёмен он, похож на сдувшийся гандон.
Его не слушаем мы, блядь, мы будем новый стих лабать.

Пиннул случайно под столом валявшийся баклан.
Да посмотрите на него, да он винищем пьян.

А сегодня над Серёжей мы конкретно надругались.
Плюнули соплёй в штанину, даже и не постеснялись.

У него попочка в пылищи и в грязи,
А от штанов его по жизни говнецом разит.

Надел он новые очки, они в натуре дурачки.
Недельку в них походит он, потом засунем их в гандон.

Когда сопля упала на Серёжины штаны,
То рядом старый нарк решил нам дать пизды.
Решение своё он сразу отменил,
Ведь в заднице его уж хуй огромный был.

Ведь если приедет бригада с Тольятти,
Ему сразу вставят, как конченой бляди.
И будет в бригаде, бля, новый петух,
И будет он должен мне сто десять штук.

Серёжа скалиться в уёбищной улыбе.
Говна в его штанах, бля, по огромной глыбе.
И сорится оно оттуда постоянно,
А мы пойдём обкуримся кальяна.

В толчке к нам подойдёт урод патлатый,
Захочет покурить он нашего кальяна.
А мы ему дадим пизды по роже,
И будет его рожа словно с водки пьяна.

Он день назад не дал нам сигарету,
Теперь на его роже будет много света.
Он даст нам сигарет по целой пачке,
А мы его прокатим в багажнике на тачке.

А Гуся скрылся на хуй, от нас он, бля, съебался.
Оставил магнитолу и с Колей поругался.
Но если он приедет и даст курить «Ростов» нам,
То мы его отпиздим и деньги заберём, бля.
Пойдём в «Вулкан» пить пиво и хавать много пиццы,
А Гусю на асфальте закакают все птицы.

Поставим мы там Криса Ри, бля, «Looking for the summer»,
Смотрю в соседнем столике сидит какой то ландыр.
Пошли в сортир мы писать, и он пошёл за нами.
Сказал: «Как пиво прёт?» и ссать стал он по пьяни.

Но тут мой взгляд увидел красивую, бля, тёлку.
Ей по любви готов был оставить я футболку.
А вот и Женя-ландырь стреляет сигареты.
Но он мудак и пидор, он делает минеты.
По осени его я отбил другую девку,
Но тут он, бля, вернулся, вот сука, слов, бля, нету.

Вот водку кто-то, бля, купил, да это, бля, Коровкин.
За съёбство с института дадим вилкой по головке.
Да это просто, бля, прикол, ведь так чувак путёвый
Мы сядем пиво, водку пить и много самогона.
Потом мы сели, бля, в 17-й троллейбус.
И Славка там Килько стоял, почёсывал свой пенис.
Спросил он там загадочно про суку начерталку,
Как сдать ей засраный зачёт и кинуть одну палку.

Но нам на начерталку насрать в пизду конкретно.
Мы будем угорать над всеми охуенно.
А если бы в троллейбусе мы встретили Серёжу,
Кондуктора заставили ему въебать по роже.

А Мишка, бля, Сунцов купил один билетик.
Кондукторша страшенная дала ему минетик.
Он вышел из троллейбуса в обосраных штанах,
А кондукторша вздыхала и пердела, просто страх.

А в нашей группе есть чувак
Манахов Вова, вот мудак.
Манагу варит и картошку ест
И толстый он и просто чмо
Пиздец, пиздец, пиздец!

Ещё есть глупый Гоша Ямщиков.
Нигде не видел я подобных мудаков.
Да он вообще не при делах,
Не нужен он, бля, просто страх.

Ещё Артём есть Крутов,  конечно он крутой.
Особенно когда он всех кроет матюком.
Он много время тратит, ведь он у нас заика,
Но он чувак ведь добрый, вот продолженье стиха.

К окну уселся Мишка Бакин-Какин.
Он очень любит нюхать кал собакин.
Но этот недостаток компенсирует с лихвой.
Не прётся он ни на кого, не дрищ, не голубой.

Ильин Серёжа длинный, колхозник ебанутый.
Он гонит по блинам, бля, и хуй его загнутый.
Тусуется он с Вовой, едят они картофель,
Потом он вечерами глядит на Вовин профиль.

Ещё в нашей группе учился, бля, Сургаев.
Учился и убёг, он не из разъебаев.
Уехал в свой родной колхоз,
Лопатой стал кидать навоз.

Шеянов Шурик есть у нас, и он конечно пидарас.
Он прётся на Колю как конченый чмошник,
Пизды он получит по лбу и в кокошник.
Серёжу Радаева в жопу ебёт,
По этому случаю на Ляхова прёт.
Ляхов не промах, Шеянова пиздит,
А тот заебал всех своими мыслями.

А староста наша тупая чувиха,
Она заставляет учится всех лихо.
А на её просьбу все хуй забивают,
А Сашка Кузьмин шнобель в жопу сувает.
Остался напоследок Санёк Попов тупейший,
Он дёргает по жизни ебальником дряннейшим.


***

Новый бред я стал писать, социальный стих не прёт,
На Радаева Серёжу уже Дэн Садыков прёт.
С рожей глупою своей он получит пиздюлей.
Вот попал Серёжа наш, потому что он кудряш.
Может он не голубой, может он вообще крутой?
Но нас это не ебёт, круче нас народа нет.
А Серёжа -  пидарас, пизды получит он у нас.
А в наушниках моих новый хаус, бля, звучит.
Скоро кончится кассета, буду слушать я Offspring.
Мне найти бы 5 рублей, пойду хавать я скорей.
Приглашу с собой Серёжу и дам пожевать соплей.
Ляхов Коля – пидарас, щас блюёт он в унитаз.
В сраной Сызрани своей водку порит, подлый змей.
Ну а Мишка Бакин-Какин, тот что любит кал собакин
Крысил от меня дискетку, и орал, что денег нету.
Что-то стал он много гнать, не пизды ли ему дать?
У доски стоит друган, ебанутый наркоман.
Он не мой друган, а Сержа, они оба пидарасы.
Ведь обоих тех друзей можно за хуй и в музей.
Вот и кончилась кассета, что же делать мысли нету.
Я её переверну и тогда не глюкану.
А назад тому неделю киданул свою я Элю.
Теперь новую ищу и как Ляхов не дрищу.
Я не знаю, что писать, не пора ли мне поддать.
Можно в кабачок сходить и пивка, бля, там попить.
Вот начнется щас веселье, приканал к доске Серёжа.
Он сидит весь на измене и трясётся его рожа.
Скоро он пизды получит, на крыльце ведь ждёт Садыков.
Так что Сержу не до вышки, бережёт свою он жопу.
У Серёжи жопы нету, только попочка блатная,
Видать не был в петухах он, но не страшно, скоро будет!
А Монахов Вова толстый и Санёк Попов нервозный
Сидят грузятся конкретно, им до Сержа дела нету.
А Серёжа Ильин длинный тоже гонит что-то всем, бля.
Он сидит на первой парте, близко чтобы лучше видеть.
Я сижу и размышляю, стала умной моя рожа.
Неужели все Серёжи так на пидоров похожи?


Модернизизьм

Кайфовое, бля, время года – весна.
Начал вдруг таять слой толстый говна.
На людях стал меньше одежды слой,
И видно кто крут, а кто голубой.
Не предвкушайте заранее счастья
От прочтения вида Серёжи.
Про него писать мы не будем,
И про нарков уёбищных тоже.

Мы в двадцать восьмой раз съебалися с лекций
И с Колей поехали пива попить.
Но Монолит тормознул нас в «Вулкане»,
И мы решили в кабачок наш попиздить.

Мы забили столик, мы в очередь встали,
Купили пивка и беляшик сожрали.
Но дали нам как-то другого пивца,
Ошиблась бабулька одна с легонца.
То пиво дороже, вкуснее и круче,
Мы рады до жопы и серем мы кучей.
Довольные, пьяные рожи у нас.
Сидим и мечтаем Серёже дать в глаз.

Пробило грузить меня Коля о жизни.
А сам я пью пиво и дым изрыгаю.
И сколько мы будем сидеть, я не знаю,
Но жрать захотел я опять поневоле.
Послал беляшей покупать я Коляна.
Идёт он, а рожа его на хуй пьяна.
Я думаю, что в меня пиво не влезет,
А только беляш в мой желудок залезет.
Но вот идёт Коля, довольный до жопы,
Несёт беляши он и пиво, бля, тоже.
Ему я ору: «Что наделал ты, сука?
Нельзя такую нагрузку проводить для желудка».

Но пиво одно пить одно баловство.
Не будешь ни в жисть ты пьянющий в говно.
Не хавать сюда мы пришли, а бухать.
На Славкин желудок мне как то насрать.

Но Коля ханыга, и это все знают.
Пришёл он напиться, а я хочу хавать.
Мне надо до дома приехать нормальным,
А Коля в общагу притащится пьяным.
Ебал я в рот такое пыво!
После него я ссу, бля, криво.
Хочу вина, хочу вина,
А Коля водки и говна.

Говна неохота, а водки хочу.
И матом я на кабачок весь кричу.
В бутылки дудю, очень громко пердю,
И вонько и тухло под столик блюю.
Ещё очень мощно хочу я поссать,
Но заперт сортир, сука ёбана, блядь.
В общагиный сортир можно редко пройти,
А водка даётся лишь только с пяти.

Даётся не водка, даются лишь бляди.
А водка не даётся, только кажется, что даётся,
А по правде не даётся, а продаётся.
И не продаётся, а продают,
А типы вроде Коли её потом пьют.

А типы вроде Славы пьют лишь кефир.
И бздят очень громко на весь целый мир.
Ещё пьют манагу и жрут кузьмича
И пальцы в розетку суют с горяча.

Типы вроде Коли не пьют ничё путёвого,
И не едят ничего они.
Они придурки если они без нужды.
Серёжа – пидарас, в башку не лезет ничего сейчас.

А мне прёт сейчас крутая мысля.
Посрать я пойду в туалет опосля.
И этим стихом жопу я подотру,
Серёже бумажку я эту скормлю.
А может пойду на покой
И спать лягу мощно часочек-другой.

Воробьи летят над нашей партой,
Воробьям нигде преграды нет.
Как же им охота очень сильно
На башку училки насереть.


Куплеты про Сержа

Я встретил Сержа, он был в говне.
Злость на него, бля, была во мне.
Меня бесил Серёжи взгляд.
И от кудряшек о аромат.
Пиздов Серёже дать был готов,
Но побоялся его очков.
Сказал Серёже: «Ты ебанут.
Пиздов получишь, я очень крут».
(Зона 2 – Сорвали розу)

Пёрну!
А в ответ тишина.
Снова Серж над кучей говна.
Глупый Серёжа дрищет у окна.
(А. Пугачёва – Сильная женщина)

В чистом поле по тропинке ночью под луной.
Шли Серёжа с наркоманом по траве густой.
Он Серёжу обнимает, что-то говорит.
А Сергей от счастья тает и пердит, пердит.
(Зона 2 – В чистом поле…)

Я прошу, хоть не надолго
Вонь моя, ты покинь меня.
Облаком, сраным облаком
Ты залети прям в нос Серёже,
Чтоб треснула вдруг его рожа.
(И. Кобзон – Где-то далеко)

На вечеринке лучших друзей
Серж танцевал с наркоманом своей.
Он обнимал его, в рот давал,
И в свою попочку вибратор вставлял.
(Стрелки – На вечеринке)

Я возвестил всех знаком
Что Серж стоит в лесу из ёлок раком.
Его дом открыт, там винище стоит.
(Хочу! – Раки)

Нарк бросил Сержа, нарк бросил Сержа.
Когда Серж ушёл ханка шла не спеша.
Нарк бросил Сержа, нарк бросил Сержа
И Серж дрочит в гостях у ежа.
(Стрелки – Ты бросил меня)

Дремлет притихший волжский город.
Хуй в жопе Серёжи и он ещё молод.
Плывёт через реку, рукою гребёт,
Ну а второй хуй в жопу суёт.
(Профессор Лебединский – Я убью тебя, лодочник)

Его рожа как говно, длинны ноги у него.
Его кудри как моток, его руки как хуёк.
Его попочка как шарик, его куртка как навоз,
И штаны в грязи крутые, и очки, бля, на весь нос.
Хей, Серёжа, блевони!
(ГрОб – Эй, бабища, блевони)

Отчего таким создан этот мир
Для Серёжи он ништяк.
Пусть Серёжа глуп, полный пусть кретин,
Но во рту его косяк (от двери).
(Б. Моисеев & Н. Трубач – Щелкунчик)

Я прошу заберите Серёжу
С института обратно домой.
Потому что получит по роже
Этот пидарас и будет хромой.
(Hi-Fi – Беспризорник)

Нам не дано с тобой понять, чему так рад сейчас Серёжа
Из-за фамилии его всегда улыбу тянет рожа.
Радаев он козёл-гандон и в его жопе патефон.
(Hi-Fi – Не дано)

Нам не дано с тобой понять, чему так радуется Сержик
И почему всегда смеясь говно в своей он жопе держит.
Зачем надел свои штаны, ведь он и так говном воняет.
Он пидарас и голубой, и ты и я об этом знаем.
(Hi-Fi – Не дано)

Ой, то не вечер, то не вечер.
Сержу в рот говно сралось.
Ой, и в нос говно сралось,
И всё Серёжей сожралось.
(народная)

Ты в мутные очи его не гляди.
Пусть на гомосека он похожий.
А в грязных штанинах мотается всегда
Засратая жопа Серёжи.
(Н. Королёва – Хрустальное сердце Мальвины)

Не крутой он, крутой – это что-то другое,
Что то бесконечно глуховое, а он просто гомосек.
Не пацан он, но когда он рядом с тобою
Ебани ты в его рожу землёю,
Ткни его в обосраный снег.
(И. Николаев – Я не ангел)

Из чего же, из чего же, из чего же
Сделан наш Серёжа, сделан наш Серёжа?
Из штанов, очков и куртки,
Попочки, говна и игры в жмурки
Сделан наш Серёжа.
(детская)

Белый снег, Серёжа в сугробе.
Белый снег и хуй его в жопе.
Птички орали, на Сержика срали.
Понял сейчас я, что он в печали.
У него геморрой.
(В. Пресняков – Белый снег)

А нарик валялся на грязной парте
Пальцем ковыряясь в жопе с говном.
А в классе соседнем, такой же как все
В окно кончал вампир Серёжа.
(Красная плесень – Вампир Кошёлкин)

Не бейте Серёжу, не бейте по роже,
А бейте ему в оба глаза.
Он в институ-туте хуи собирает
И нюхает массу из говна.
(Постой, паровоз)

А на куртку синюю падала слеза
Было жаль Серёжу мне, было жаль тебя.
Не одел сегодня он грязные штаны
И орёт: «Мне девушки больше не нужны».
(Яна – Не надо)

Синяя куртка, синяя куртка
И засраны штаны.
Грязные кудри, грязные кудри
Подь скорее сюды.
Люди отпиздят тебя по морде
В течении нескольких дней.
И оставят тебя умирать
На тухлом вонючем говне.
(Ласковый май – Белые розы)

Мы пропели вам куплеты
Про Серёжу дурачка.
Он пошел сосать минеты
В своих розовых очках
(Grey Punks)


Постмодернизизьм

Какой чудесный день, какой чудесный пень,
Какой чудесный Коля, сидим мы на заборе.
В прокуренном СГАУ мы заебались ботать,
Решили в этот день по городу полётать.

Засели мы в холодный трамвайчик дребезгучий,
Потом Филона «брат» засел и начал серить кучей.
Приехали мы в центр, на площадь, где ОДО, бля,
И прямо мы вперёд пошли и нюхали говно мы.

А Ляхов выпить водки хотел или пивища.
А он идёт по площади и прётся, бля, и дрищет.
Но мы пришли в Кулёк потом, курили на крылечке,
И после мы зашли в него и охуели как в печке.

Один колхозничек дурной стрельнул, бля, сигаретку.
Сначала он спросил, бля, как приехать к «Пятилетке».
Навешали ему лапшу, упиздил восвояси
А мы хотели к Дну идти и там тихонько квасить.

Но рано нам на Дно идти и там тихонько квасить,
Пошли в комиссию, бля, мы, спросить как тут дурасят.
И злая тётенечка нас позвать решила вскоре
Семнадцатого апреля, число как, бля, троллейбус, какое это горе.

Кулёк красив снаружи, красив и изнутри
И тёлки там ничё, эй Слава, жопу подотри.
А на полу паласы, все в СГАУ пидарасы,
А все в Кульке шабла ништяк и курят в перерыв косяк.

Но нам пора оттуда гнать, на Дно мы покатили.
14 рублей у нас, идём мы как дебилы.
Пришли туда и видим, бля, что пыво дорогое
И лётали туда-сюда, как бляди, бля, в вагоне.

Пошли до Ленинградки и залетели в «Блюз».
Потом смотрю Серёжа ебёт в луже медуз.
И на толкучку подались пихнуть мороженца,
И Сержику скормили мы немного говнеца.


Пестня про Новый 2000 год

Мы Новый год встречаем дружно,
Много водки выпить нужно.
Скучно не будет нам сегодня, это точно.
Будем мы пороть вино и квасить водку этой ночью.

А рано утром звонкий звонок раздался в двери
Скоро будет праздник, а я в это не верил.
И дед Мороз-Весёлкин нас в тачку погрузил
И мы давили газа из неё, что было сил.
Пам-пам-пам, мы гоняли очень быстро,
На пятый, к Кузнецовым, наш мотор сожрал канистру
Бензина. Не жалко нам его, ведь это тачка дед Мороза.
Вернувшись наконец домой, замёрз я как мимоза.

Я спал и видел сон, в котором было много водки,
Проснулся в 5 часов, собрал свои все шмотки
И покатил туда, куда пора была катиться,
Ведь очень-очень скоро Новый год случиться.
Пам-пам-пам, на пороге я снова,
Мне двери открывает Саша Кузнецова.
Я обстановку оценив и взяв бутылку пива
На пятый вновь поехал, выдыхая пар игриво.
Собрав народ оттуда, поймали мы машин
И снова к Кузнецовым мчали брызжа из-под шин.

Сысуев Саша мазать стал икрою красной хлеб,
И водку сразу вшестером переливали все.
А я там громко слушать стал хип-хоп в больших колонках,
А все хотели слушать группу «Вирус» очень громко.
А дура Ярославна уже немного стала гнать.
Из холодильника салаты быстро стала вынимать.
И много майонеза вблюхав в один тазик
Вдруг заорала громко, я чуть не рухнул в унитазик.

Тем временем с Сысуевым мы сели и запили
Пивка холодного и колбасою закусили.
Но время ещё мало, а Сысуев уже пьян.
И песню спеть с ним я решил и рухнул на диван.

Немного протрезвев, решили к трапезе вернуться,
И дура прибежала, с ней же можно ебануться.
Орёт, орёт свои слова, как будто все вокруг дрова,
И не поймут её речей, эх, ну и тормоз, хоть убей.

Короче, Новый год пробил, шампань я на себя пролил,
И Путин начал выступать, как дед Мороз, ёб твою мать.
Всех с Новым годом поздравлять, мы стали водки наливать,
А Ярославна, дура, блядь, всё продолжала чушь орать,
А рыжий Дима пошёл спать, ему на Новый год насрать.

Но телефон тут забренчал, и кто-то добрый трубку взял.
Звонила староста моя, а эта глупая свинья,
Вдруг вырвав трубку у меня, орать так сильно начала,
Что староста на том конце ничто ответить не смогла.
Мы с Кузнецовой еле еле барьер свиньи преодолели,
И трубочка в моих руках, вот посмеялись, просто страх.

Но время всё бежит, бежит, и кто-то пьяный там лежит,
И дура что-то не орёт, чуть успокоился народ.
И я решил пойти поспать, нашёл я мягкую кровать,
И телевизор стал смотреть и песенку «I blue» стал петь.
Но тут в начале песни новой пришла подруга Кузнецовой.
И стала сильно домогаться, но я не стал сопротивляться.
Ну и подруги у неё, одна глупее, блин, другой,
Но через несколько часов Сысуев захотел домой.

А мы все вдестяром лежим, на телевизор мы глядим,
Но тесно очень было мне, как будто я большом дерьме.
Но тут из спальни кто-то сбёг, а я как раз туда побёг.
И только стал я крепко спать, ВНОВЬ ДУРА НАЧАЛА ОРАТЬ!
Fuck you, иди ты на хер, блядь, и не мешай ты людям спать!!!
Fuck you, иди ты на хер, блядь, и не мешай ты людям спать!!!
Fuck you, иди ты на хер, блядь, и не мешай ты людям спать!!!
Fuck you, иди ты на хер, блядь, и не мешай ты людям спать!!!