ЧТО ДЕЛАТЬ-2



                       (Из рассказов о чиста новых людях)



                                РАХМЕТОВ И ЛОПУХ



  Вот как-то раз сидит Лопух у себя дома, медитирует, а к нему прибегает хозяй-
ка Рахметова, вся из себя испуганная, и говорит:


-    Беда, батюшко! Рахметов-то наш совсем ёбу дался!


  Ну, Лопух думает, надо пойти поглядеть. Приходит он к Рахметову и видит:  тот
и впрямь ёбу дался. Ну, Лопух решил расследовать столь необычайное происшествие
во всех подробностях и спрашивает прямо и без обиняков (как это у них было при-
нято):


-    А хуй ли ты, бля, Рахметов, ёбу дался?


-    А нихуя, - отвечает Рахметов. - Я татарин, мне можно.




                               ЛОПУХ И ВЕРА ПАЛНА



  Тяжело жилось Вере Палне в родительском доме. Содержали её в строгости, можно
сказать, в узде. Никаких поблажек не давали.


  Вот как-то раз приходит к ней Лопух и говорит:


-    Слышь, Вера Пална, ты, это... в рот возьмёшь?


-    Не, - отвечает Вера Пална, - ежели так, дак дам, а в рот брать не буду.


  На том и порешили.



                           ЛОПУХ, КИРСАНОВ И РАХМЕТОВ



  Вот как-то раз собрались Лопух,  Кирсанов и Рахметов обсуждать последние дос-
тижения химии.  Лопух говорит, мол, сейчас белок уже научились синтезировать, а
Кирсанов с ним соглашается. Лопух говорит, что теперь можно любой продукт заму-
тить, а  Кирсанов с ним соглашается.  Лопух говорит,  что при коммунизме у всех
будет до хрена искусственного белка и соевого мяса, а Кирсанов с ним соглашает-
ся  (а сам тайком сунул руку в карман и думает о Вере Палне).  Рахметов слушал-
слушал, не вытерпел и говорит:


-    Ну вас нахуй с вашим коммунизмом! Я лучше при царе нормального мяса пожру!


  И ушёл.



                            НАДЦАТЫЙ СОН ВЕРЫ ПАЛНЫ



  Тяжело Вере Палне жилось в родительском доме, зато ей сны всякие хорошие сни-
лись, главное, много. Вот однажды спит она, и чудится ей, что будто сидит она в
темнице, но вдруг земля задрожала, стены у темницы рухнули, и выходит она (Вера
Пална, то  есть) на свободу.  Просыпается, а это и в самом деле её дом рушится,
что вообще-то в Питере бывает.



                      ЛОПУХ И КИРСАНОВ ОБСУЖДАЮТ РАХМЕТОВА



  Сидели как-то Лопух с Кирсановым на крылечке, жмурясь на солнышко, а мимо них
по двору бесился Рахметов.


  - Слышь, Лопух, - сказал задумчиво Кирсанов,  наблюдая за Рахметовым, - чё-то
наш Рахметов ёбнутый какой-то.  Прикинь, да: я к нему как-то пришёл, так он во-
обще ёбу дался.


-    Так ты понимай, - лениво сказал Лопух, - он же в ЛГУ учился.


-    А-а, - понял Кирсанов.



                                  О НИГИЛИЗМЕ



  Собрались как-то Лопух с Кирсановым порассуждать о нигилизме.  Легли на трав-
ку, Кирсанов и спрашивает:


-    Слышь, ты, этот, как тя, Лопух! А чё вот этот самый, бля, нигилизьм такое?


  - А ты прикинь, - говорит в ответ Лопух, - вот прикинь:  нет у тя нихуя, а те
похуй.


-    А-а, мазово, - сказал Кирсанов.


  На том и поладили.



                              ПРО РАСКОЛЬНИКОВА



  А однажды в наше повествование невесть за каким хуем затесался Раскольников.


-    Родион Романыч, - говорят ему, - шли бы вы нахуй отсюда.


  - А идите вы сами, -  отвечает Раскольников и, покрепче взяв топор, идёт бить
старуху флаконщицу за то, что она ему третий раз палёную водку продала.



                            А С ЧЕГО ВСЁ НАЧИНАЛОСЬ



  А началась наша история с того, что Лопух однажды на мосту принял яд,  вскрыл
вены, застрелился и прыгнул в воду.  А Вере Палне записку послал: "Совсем я за-
ебался, и пусть это будет на Вашей совести".


  А Вера Пална в это время сидела у ся дома и напевала:  "А на хуя мне без хуя,
когда с хуем дохуя".



                               ВЕРА ПАЛНА И ЛОПУХ



  Тяжело жилось Вере Палне в родительском доме,  но это ничего, главное, её Ло-
пух оттуда вызволил. Главное, по-хитрому как-то вызволил. Спас, можно сказать.


  Вера Пална после этого спрашивает:


-    А чё ты, Лопух, вообще меня вызволил-то?


-    Дак, ёлки-палки, я же эгоист, - отвечает Лопух.


  Так Вера Пална логики и не поняла.



                              ОТКРОВЕННЫЙ РАЗГОВОР



  Вот,  короче, как-то раз сижу я у себя, вдруг дверь открывается и входит Чер-
нышевский (нихуя себе! это в двадцать-то первом веке! во приход, да?) и сразу с
порога начал:


-    Ах ты, сука, - говорит, - плагиатор ебучий!


  Нет бы, поздороваться сперва!


-    Не пизди, - говорю ему. - Я такой же плагиатор, как ты философ.


-    Верно, - говорит.


  И стороны разошлись, совершенно удовлетворённые дискуссией, хотя остались при
своём мнении каждая.