Утро, как всегда, застало Трубадура врасплох… Он опять вырубился на диване, и теперь тело ныло и не желало слушаться… Ну да не впервой. Не впервой и этот привкус во рту: толи птицефабрика, толи кошачий сортир. Дотянувшись до журнального столика, Трубадур пошарил по нему, со звоном опрокидывая пустую тару, в поисках чего-нибудь, чтобы утолить жажду. Одна из бутылок пива была еще наполовину полна. Оптимистично, не правда ли? Внутренности отозвались привычной изжогой, бурлением и тошнотой. Но зато привкус во рту был побежден вкусом вчерашнего пива. Так себе, но уже лучше. Да и в такие минуты, простите, не до гурманства.

Трубадур сел, стараясь не поддаваться накатившему приступу тошноты, но мочевой пузырь стучал пудовыми кулачками в брюшину, и Трубадур, словно герой в плаще, а не в халате, стремительно полетел в сортир. Правда чуть было не навернулся, споткнувшись о свою любимую басуху Rickenbacker. Но было бы все так просто… Возраст и бурная молодость давали о себе знать. Но он справился.

Умыв лицо и прополоскав рот, Трубадур пригладил седые патлы и уставился в свое отражение в зеркале… Он уже давно не пугался этого незнакомого старика по ту сторону стекла, но сегодня впервые возникло желание поговорить…

Здарова, мужик!
Отражение по-молодецки хитро, но фальшиво подмигнуло Трубадуру и исчезло за полотенцем.

Опыт старого рок-н-рольщика подсказывал, что надо что-то сожрать. Опыт же научил, найдя в коробке куски пиццы сначала нюхать их. Именно их, а не кокс! А потом будет уже поздно… Жуя пиццу, Трубадур сунул чашку к кофе машину и, пока та тарахтела, пердела и выдавала непотребные звуки, ассоциирующиеся с прокисшим пивом, Трубадур пошлепал в комнату, поднял с пола Rickenbacker и остановился, увидев свое уж очень полное отражение в зеркале. Что ж, может потому ему и приходится теперь просто прибираться поутру, а не выталкивать взашей стайки сонных и похмельных полуголых девиц. От некоторых воспоминаний его аж передернуло. Нужно искать позитив! Где-то он тут тоже завалялся… Но вместо позитива его внимание привлек валяющийся у дивана медиатор… Попробовал его поднять, но тот выскользнул из непослушных пальцев. Еще раз… И еще раз…

Да и пошел нахер! – Трубадур попробовал пнуть медиатор под диван, но лишь больно ударился ногой, - Вот же тварь!
Все. Это трындец. Если не можешь уже выдать ничего нового, стал стар и неуклюж, остается писать мемуары. А это интересная мысль… А то память, сука, уже подводит. Про кофе-то забыл.

Первый же глоток заставил убедиться, что идея-то не такая уж и плохая. Есть, что вспомнить, и есть, что рассказать. Тем более так он не будет просто очередным стариком, пропивающим получаемые им роялти в своем не очень-то опрятном кондоминиуме в пригороде LA!

Найти в доме ноутбук потребовало определенных усилий. Найти зарядку от него потребовало усилий еще больших. Да еще и эти гребаные очки…

Стряхнув лишнее со столика, Трубадур с деловым видом расположился за ним с ноутбуком и чашкой кофе. И в очках. Приличный человек из зеркала ему даже улыбнулся за это.

Над названием решил не заморачиваться. Писать банальщину не хотелось, а ничего умного в голову не приходило. Назову потом. Ну или менеджер сам предложит название, когда ознакомится с материалом. Да, так даже лучше. У этих прощелыг чутье на то, что и как лучше продать. Хотя ведь продажи-то Трубадура волновали как раз меньше всего…

Так или иначе, волевым жестом он пропустил строку и… уставился в моргающий курсор. С чего-то надо было начинать. И ведь опять же не с банальщины. А в голову ничего путного не приходило.

Помогли виски и кола. Они всегда помогали. И сигарета. Пара глотков и затяжек и вот уже на экране красовалось первое предложение:

«Ничего на свете лучше нету, чем бродить друзьям по белу свету!»

Сука! Красиво, не банально, поэтично и «как ни у кого». Ага, есть еще порох в пороховницах! Внезапно Трубадуру стало грустно. Он отхлебнул еще виски с колой, но стало еще хуже. Предательски навернулись стариковские слезы, очки тут же запотели. Давай уже соберись, тряпка! Сунь руку в штаны, найди яйца и вспомни, что ты мужик! Хм, халат существенно упрощал задачу… Но лучше не становилось. Слезы выветрились, но на душе повис камень, который можно было растворить только виски. Но во всем мире не хватило бы никаких запасов, так как Трубадур внезапно понял, в какой момент он повернул «не туда»…

Отхлебнув из горлышка бутылки, он покряхтел, шмыгнул носом, поправил очки и принялся печатать.

***

Он писал о том, какая разница между бродячими артистами и артистами в туре. Первые идут куда глаза глядят, а вторые едут туда, где платят! Надо успевать, надо улыбаться, надо играть. А вокруг суета и галдеж, и идиоты. Хорошо еще когда тур-менеджер – молодец, но они сразу сделали ошибку, и этим стал заниматься Осел. Оказалось, что тащить повозку и тащить тур это даже не немного разные вещи! Да и вообще с той поры в группе все пошло наперекосяк… Но они были популярны! Они были любимцами монархов и потому чрезвычайно дороги. А цена - это уже половина успеха!

Первой сдалась Принцесса. Шутка ли, романтика жизни в туре для изнеженной во дворце девчонки. Кроме того, делить своего парня с толпами фанаток, выгонять из гастрольного автобуса, гримерки и т.п. тупых и сисястых группис, желающих залезть к трубадуру если не в постель, то хотя бы в джинсы… Ну так себе история! Потом пошли скандалы с алкоголем и наркотиками, что еще более не лучшим образом сказывалось на репутации венценосной особы. Нет, с ролью публичной личности она справлялась прекрасно! Но со временем она стала угасать. При выяснении отношений она уже не только не ломала музыкальные инструменты, но даже не повышала голос! Просто устало говорила: «Ничего. Я. Не хочу.» И уходила. И, в итоге, ушла навсегда! Трубадур, конечно, страдал. Как страдает рок-звезда в таких случаях? Гастрольный автобус, гримерка, постель…Все было отныне открыто! Все стремились пожалеть Трубадура с разбитым сердцем. Они даже выпустили одноименный альбом, который просто порвал чарты! Еще больше секса, алкоголя, наркотиков и скандалов. И еще больше популярности.

Но всему приходит конец. Меняется мода, на смену одной музыке приходит другая. Глэм-рок, на котором они сделали себе имя, стал уходить в прошлое, и нужно было приспосабливаться. Они приспособились, но с большим трудом. А вот Петух не смог. Его яркие наряды с перьями, его поведение на сцене и вне сцены уже не вписывались в рамки той музыки, которую они играли. Сначала Петух вел себя как последний пидарас, а потом признался, что на самом деле он гей, и покинул группу. И уже через год издал попсовый альбом ритмично пустой музыки. И делал так потом всегда. В этом оказалось его призвание.

Итак, музыка группы все тяжелела. На этом фоне на первое место выходит роль Пса. В конечном счете он на некоторое время смещает Трубадура с вокала, так как его грубый, гавкающий голос, как нельзя лучше подходит для жанра. Трубадур был даже не против, и его это нисколько не обижало. Во-первых, бухло и курево убили его связки. А во-вторых он уже порядком задолбался быть лицом группы, и он спокойно ушел на бэк-вокал. Так они рубили качественный хард-анд-хэви еще какое-то время. Пока не запротестовал Кот. Ему, как любителю блюза, кантри и соула, было в тягость это хардовое рубилово. Его вычурные гитарные соло так никто и не оценил по достоинству на фоне ритмичных рифов Пса. Короче, он ушел и собрал свою команду Opposite Cat, и они стали играть густой стоунер, блюз-рок и «южатину». И Кот был счастлив.

Оставшись от первоначального состава вдвоем Трубадур и Пес быстро поняли, что так дальше ничего не получиться. Как бы горько не было, но история их группы подошла к концу. Пришлось немало прогнуться и поуговаривать всех собраться и отыграть прощальный тур, чтобы срубить бабла и славы напоследок.

Как оказалось, Псу группа вообще как пятая нога. Он быстро собрал другой проект – Свора. Они бодро стали жарить треш-металл. Их первый же альбом «Кость в горле» побил все рекорды. Но… недолго. Потом еще проект и еще. Никто не запоминал уже даже названий этих команд. Пес, лишенный дома, стал пить, звереть и проводить время на цепи за решеткой. Пока не завязал с музыкой окончательно. Несколько лет назад Трубадур увидел его на своем концерте и пригласил на сцену. Но вместо Пса на сцену приковыляло старое грязное больное животное. Это было горько.

Сам же Трубадур «торговал лицом» какое-то время. Кино, телевидение, написание музыки для шоу… Все это удовлетворяло по деньгам, но не удовлетворяло внутренне. И это была проблема! Так он решил начать сольный проект с немудренным названием – Troubledour. Так он занимался чем хотел, и это, с учетом его прежней славы, неплохо продавалось. Теперь он мог слать имиджмейкеров, агентов, менеджеров и лейблы куда подальше. Достаточно было просто оттопырить средний палец. В общем, теперь у него было все. Все, кроме счастья.

Он старался искать его на дне бутылки, между сисек, больших и маленьких, и в более потаенных местах. Он стремился к нему по белым дорожкам кокаина. Даже купил себе этот сраный кондоминиум в пригороде LA, а свою скромную квартиру в Бремене продал со всем ее содержимым за бешеные деньги с аукциона. Но…

Вот он сидит один в своем кондоминиуме, пьет виски с колой, заказывает еду из ресторанов и заливает это все пивом под завязку… И он вечно молодой и вечно пьяный. А точнее – у него вечное похмелье. А сегодня он осознал, что этого самого счастья, к которому он стремился уже не будет. И не потому, что он постарел, а потому, что оно уже у него было. А он, дурак и не знал.

***

Допечатав последние слова, Трубадур уткнулся хмельной головой в стол, но усилием воли поднялся и сохранил файл. Потом аккуратно закрыл ноутбук и повалился на диван.

P.S. Заголовки новостей пестрели заявлением, что поблекшая рок-звезда Трубадур сегодня был найден мертвым в своем кондоминиуме в пригороде LA. Причина смерти – захлебнулся рвотными массами во сне. Жаль, но в его ноутбук даже никто не заглянул.