Однажды Че Моданову приснился сон... Снилось ему, как будто в Питере вместо всех видов общественного транспорта стали использоваться марсоходы. Удивлённый Че обратился с вопросом к рядовому жителю города, что отливал излишки жидкости на Дворцовой Площади прямо на Триумфальную Арку:
- Скажи мне, человече, а почему сейчас все ездят на марсоходах вместо метро, трамваев и троллейбусов?

После чего рядовой житель города аргументировано ответил, что в связи с глобальным экономическим кризисом, содержание дорог в достойном виде стало недоступным в силу дороговизны, и поэтому срочным указом Президента с Марса были переброшены марсоходы, которые, как известно, проходят без потерь по любым неровностям местности в адском климате космических высот (в частности, иногда, даже по дорогам Рязанской области), выдерживают низкое давление, высокую радиацию, ядерный взрыв и прочие мелкие для них неприятности.

Че Моданов удивился, но вида не подал, купив билет на общественный транспорт, и сразу понял все преимущества марсохода над троллейбусом, которым он обычно добирался до Сайгона. Хотя космический трамвай и ехал по остаткам рельсов, гремя своими бронированными колёсами по колеям мостовой, взрыхляя асфальт шестерёнками, и кренясь на неровностях стёртой в пыль почвы под углом в 45 градусов, он доехал до места дислокации довольно быстро.

Отыскав первое попавшееся кафе, Че толкнул обшарпанную, прибитую на брезентовых петлях дверь, и вошёл вовнутрь. Атмосфера в кафе сначала показалась ему странной, однако через пол-минуты к нему вернулось то самое чёткое восприятие, что заставляет Вас верить в истинность самых нереальных вещей во сне, и оставляет в недоумении с утра.

Че Моданов занял круглый столик в центре зала. Через пару минут к нему подошёл официант. Он окинул взглядом посетителя, и, поняв, что в кафе зашёл очередной рядовой без претензий, равнодушно протянул меню.
Как обычно, Че, пропуская закуски, перелистнул страницы на карту вин.
“Ахматова, выдержанное, 60 лет” – гласила первая строчка, - “потребление этого нектара доставит Вам истинное удовольствие, окунув в атмосферу потерянности 30-х, и добавив немного горечи от разочарований русской интеллигенции, уповавшей на революцию”.

Че Моданов стал читать дальше. “Горький” – гласила строка, отвечающая за крепкие напитки.
“Не менее 40% правды угнетённого народа и его слёз. Познайте Историю”. Под этой строкой красным цветом выделялась надпись: “Заказавшим более трёх книг Горького, один Лев Толстой - бесплатно”.
Впрочем, он предпочитал Пастернака. Стоил тот не дорого, народной мудростью отдавал максимум на 22 процента, и раздавали его по две, три и даже пять страниц в одни руки.

Зачитавшись, Че не заметил, как сильно увлёкся. Спросив в очередной раз подошедшего официанта, есть ли у них Бродский, он заработал странный взгляд, и реплику о том, что Бродского и Достоевского в приличных заведениях не продают. А если очень хочется – пускай ступает за пару кварталов подальше, в кислотный клуб, и там – в подворотне – даже Маяковского можно купить. Правда, с рецензиями. Но без рецензий, как известно, такие вещи в Питере никогда не продают. Тут Вам не Гурзуф и не Минеральные Воды. Поэтому все критики считают своим долгом приправить авторский текст необходимыми комментариями, дабы, они не разрушали умы продвинутой молодёжи.

В итоге, местный библиотечный вышибала, препроводил изрядно почитавшего Чемоданова на улицу, и захлопнул дверь.
- Вот гады! – подумал про себя Чемоданов, и, семеня тропинками, отправился на встречу с запрещённой литературой.
Дорога оказалась извилистой, и пролегала через идеально чистые дворы с зеркальными стенами бетонных зданий, на почистку которых трудолюбивое население мегаполиса обычно выходило с утра с зубными щётками и пастой ГОИ, счищая все неровности асфальта, а также рельеф домов, что наросли за прошедшую ночь.
Проснулся Че Моданов и подумал: а что это за хуйня?
Подумал, но ответа так и не получил.