По мотивам http://udaff.com/creo/101793/#14578708

                                   
                                                                                    Директору школы

                                                                        Душой болеть за все на свете,
                                                                      Во все вникать, всю жизнь отдать,
                                                                      Чтоб получили знанья дети,
                                                                      И жизни цель могли понять.
                                                                    Спасибо, наш директор милый,
                                                                    Мы благодарны вам до слез.
                                                                  Не знаем, где берете силы,
                                                                Тянуть такой тяжелый воз!
                                                                (из поздравительного стиха).

                         
                                          Часть первая.

Когда училась Шапка в седьмом наверно классе
Воткнула директриса – легла в сыру землю
Она была уж старенькой. В задрипанном паласе
трупак из школы вынесли и бросили в таксю.

Но, то святое место (директорское кресло)
Недолго пустовало, все знают – почему!
Пошли по беспределу, начальство захотело
И посадили в кресло какую-то куму.

В те смутные мгновенья – кумы времён правленья
Иркутск (весь до последнего) про школу ту песдел.
Там несколько учащихся словив от Джа виденья
Над парнем издевались, а он молчал да бздел.

Укурки, обморозки и слизистый отстой,
Такой вердикт им вынес мильтонский постовой.
Но это было позже, а в тот ужасный год
Подонки изгалялись над парнем, ёбанрот.

Не били, не пинали, бычком не ткали в глаз,
Гавно в сортире трогал латентный пидораз.
Он ссал себе на брюки, и нежно брался ртом
За  ножку стула гнутую, лизал её потом.

Но сколь, ни вейся нитка – закончится клубок,
За парня заступился какой-то голубок.
Сказал евойной мамке – сын трогает гавно,
И ножку стула лижет с проглотом, мол, давно.

Дошло до директрисы, она ментам звонить
И стражей попросила укурков проучить.
Просить она умела – Иркутск не даст соврать
С утра менты приехали – укурков прессовать.

Держались нарки стойко, как Карбышев во льдах,
Менты скрипели зубом, пинали впопыхах.
Никто не раскололся – в отказ садисты шли
Менты в бессильной злобе им били по кости.

Один избитый изверг узнал, что треснул кость,
И скоро приключился с ним рак – какая грусть!
Не дали доучиться, испить гранит до дна!
Когда он склеил ласты – буянила весна.

Родители – скандалить! Педколлектив – к ногтю.
Угробили ребёнка – устроили резню!
Директорша не знала, куда себя девать,
Слегла от стресса даже к трудовику в кровать.

Наутро после пати с трудовиком – с извратом
Директоршу кондратий хватил пять ровно рас
Несчастная прочуяла в щемящем сердце атом
И вскоре с ней случился обширнейший коллапс.

Для школы наступили хуёвые мгновенья
И целый год директором никто в неё не шел.
А дальше начинается история глумленья
Про то, как Шапку выебли в её тугую щель.


                                            Часть вторая.

Десятый класс, начало лета, стоит на улице жара,
Всем Шапка делает минеты – довольна наша детвора.
Экзамен сдан, отсос – засчитан, оценки только огласить.
Но не спешит, молчит учитель – заёбся видимо учить.

Вдруг брошен кличь – «директор новый!»
и тишина – лишь стрелок тик, и нервный…
У Шапки напряглись соски на ушах спаниэля.
Приказано всем ждать явления спасителя.

На Шапке сарафан, завязанный морским узлом на шее.
Гузло открыто, трусняков в помине нет, грудь – ноль.
Паскуда одноклассник пошутить решил над нею
За узел дёрнул вверх, моральную доставив дуре боль.


Скользнуло платье до ушей, и оголилась Шапки жопа.
Мелькнули нолики грудей с прыщами – ёбаная рвота.
Краснуха резко повернулась и превратилась в соли столб
Там зачарованно на жопу смотрел брюнет, наморщив лоб.

Недолго пораскинув мозгом, который у людей в спине.
Она прикинулась мимозой расцветшей в сказочной стране.
Шапчонка, мило улыбаясь, прикрывши прыщики грудей
Сказала: «Вы директор новый? Как вас зовут?» и «Вы не гей?»

Да я директор, зовут меня Виталий, отца - Андрей, и я – не гей.
Сказал брюнет и скуксился, косясь на полное отсутствие грудей.
Татьяной назвалась Шапчонка, спиздела – Покса зуб даю!
В ответ директор выдал «Кхм». А Шапке показалось «ай лов ю».

Так день за днём и год прошёл,
директор не искал с Шапчонкой встречи.
Стоял июнь, чудесный теплый вечер.
Всё тот же сарафан на ней и ноль груди.


Она зашла и встала сразу раком, прикрыв покорно шоколадный глаз
брюнет-директор, молча, вставил в сраку, истошно загудев как паровоз
смахнувши со стола ненужные бумаги, он усадил девчонку на него
там было всё – и поза как собаки и ласковый пиздёшь – «Тебя люблю».

Но вскоре учёба закончилась и вместе с последним звонком
Прервался роман тот неистовый с брюнетистым сверхмужиком
Брюнет до сих пор там директором - и сердцем здоров и красив
Ебать старшеклассниц поутряни зуб Покса даю – позитив.

16.09.2009. В.Д.