И вот мы подобрались к эпизоду, да, лишь приятному эпизоду, совсем не романтичному, но значительному, по крайне мере для меня. Стоит ли рассказать?! А почему бы и нет?!


Итак, понедельник, конец работы, ленивый кофе в ресторане при отеле.
- Слушайте, старожилы, - вдруг сказала Лариса, - А на порнофильмы вы ходили??
-    Ходили, - ответил Жора, - На третий день после приезда и сходили, а как же!
-    И как?? – заинтересовалась Лариса.
-    Ну, как… ничего нового мы не узнали, - дипломатично ответил Жорж.
-    А где они идут, порнофильмы? – настойчиво расспрашивала Лариса.
-    Да во всех кинотеатрах последние сеансы, билет 20-30 динар, - вмешался я.
-    И кто бы меня сводил, - произнесла Лариса в пространство, - А то ведь спросят обязательно, и нечего будет рассказать.
Возникла короткая пауза, Денис молчал, Лариса явно ждала приглашения.
-    Если тебя не смущают некоторые откровенные детали, то милости просим, - сказал я, - Но должен предупредить…
-    Спасибо за приглашение, с удовольствием, а когда? – прервала меня Лариса.
-    А хоть сегодня, последние два сеанса, - повторил я.
-    Тогда сегодня на 21-00. – согласилась Лариса.
На том и  порешили, Денис весь разговор промолчал, похоже он все еще дулся на жизненные обстоятельства.


    Следует напомнить, в те времена кассету с порнушкой на таможне отбирали, видеомагнитофоны только вышли из-под негласного контроля,  интерес к этому делу был чрезвычайный, чуть ли не первые вопросы моих друзей по возвращению в Союз были о видике и о порнушке.


    Мы встретились с Ларисой на reception. Она была в коротком платье из белого котона с кнопками спереди и открытыми руками. Платье ей было очень к лицу, она вообще со вкусом одевалась. Мы неторопливо пошли через площадь, первым делом (помня её пристрастия) подошли к киоску с мороженым. Мальчишка-мороженщик подкидывал вверх разноцветные шарики сладоледа и ловко ловил их фигурным вафельным стаканчиком, Лариса прошла вперед пока я рассчитывался, и он своей чернявой рожей изобразил мне пантомиму восторга и понимания, паршивец. Да еще делал руками недвусмысленные жесты.


    На площади нас вдруг догнал Жора.
-    Пойду и я в киношку! – сказал он, - Не возражаете?
-    Нет, - помедлив, ответил я, - А скажи мне, Жорж, почему ты в другой рубашке??
Дело в том, что Жора всегда носил все свои деньги в нагрудном застегнутом кармане, уложив поверх еще и визитку, чтоб не просвечивало. В  брюках деньги он не носил по убеждению. А сейчас рубашка на нем была вообще без карманов.


- Да постирал я, и как раз раковина засорилась, сейчас чинят, я  в пиджаке в шкафу оставил,  - беззаботно ответил Жора, поняв смысл моего вопроса.
- Жора, ты хочешь сказать, что у тебя сейчас в номере дежурный сантехник, а документы,  - я нажал на это слово, - документы лежат в кармане пиджака в незапертом шкафу?
-    Ну да… - упавшим голосом ответил Жорж, повернулся и без объяснений быстрым шагом двинулся к отелю.
-    Кому тут нужны его документы? – удивилась Лариса, - Ну ты и молодец!
-    Слушай, Лариска, а ты чего это не с Денисом пошла в кино? – спросил я, игнорирую фразу о документах, - Дразнишь его? 
-    Жмот он, Денис, за два доллара удавится, да и кончились у нас у всех уже деньги, в пятницу ведь улетаем. Ну и решила тебя подинамить немного. Ты ж не против?? – откровенно ответила она.
-    Очень даже не против! - отвечал я.


За беседой мы пришли  к кинотеатру. Там было за правило обозначать степень жесткости фильмов этого рода звездочками. Одна звезда – легкая эротика, две покруче, три – весьма жестко. Я выбрал приличный кинотеатр и трехзвездочный фильм. Или я что-то делал неправильно?!


Зал был почти пуст, зрительскую массу  составляли в основном подростки, было лишь две-три пары нашего возраста.
-    Как-то мне  дискомфортно тут, - сказала Лариса.
-    А пошли на балкон! – предложил я.
-    Пошли, - согласилась она.
На обширном балконе  над залом было лишь 5-6 шумно общающихся подростков, мы уселись, и фильм начался без всяких журналов. Перевод с немецкого языка был подстрочным, на сербскохорватском, да и он был не нужен. Содержание фильма я помню хорошо.


К некому профессору колледжа приезжает в гости юная родственница, с роскошными формами. Он проводит девицу из холла в гостевую комнату на второй этаж, на лестнице пялится снизу на её кружевные трусики, выглядывающие из-под юбчонки, более подходящей под определение «набедренная повязка», девица немедленно начинает принимать душ, проф некоторое время наблюдает за процессом через запотевшее стекло душевой кабинки и уходит. Зритель остается наблюдать самостоятельно.


Тут из зала  раздались призывные возгласы, подростки с балкона смылись вниз, похихикав в нашу сторону. Мы остались одни в центре балкона.
На экране профессор (почему-то в купальном халате) вернулся в холл, обставленный бархатными диванами с многочисленными подушками, всяческими пуфиками и бархатными же шторами  – совершенно бордельный интерьер. В дверь позвонили, вошла его студентка также мини юбке и с просящим лицом. Видимо сдавать зачет. Мы и опомнится не успели, как она сунула шаловливую ручонку в складки профессорского халата, нащупала там самое дорогое и занялась им вплотную. Проф. сбросил халат, под которым ничего, кроме мускулатуры, не оказалось, и с той поры о его ученой степени напоминали лишь очки. Студентка мгновенно разоблачилась, дело пошло на лад, и вдруг быстро завершилось.


Я посмотрел на Ларису, она ответила мне умеренно-смущенным взглядом и отвернулась к экрану. Проф лежал в прострации, отличница, сверкнув попкой, скаканула к двери, и впустила подругу с бойфрендом. Подруга немедленно затеялась поднимать тонус у профессора, оказавшийся не у дел бойфренд занялся отличницей. Тут уже камера начала обстоятельно, самыми крупными планами, знакомить нас с подробностями мужской и женской анатомии.


Лариса неотрывно смотрела на экран, когда я положил руку на её коленку, она вдруг чуть сползла по сиденью и развела ноги.  Я расстегнул пару кнопок на платье и начал гладить её по ноге до самых трусиков.


Между тем оператор оставил великолепную четверку в покое, и перевел камеру на галерею, где в белом махровом халате появилась юная родственница. От вида бурной экзаменационной сессии внизу она ошеломленно застыла, потом распахнула халат и сунула ладошку внутрь трусиков и занялась собой вплотную. Затем она сбросила трусики, уселась на деревянные ступеньки и принялась водить пальчиком по лобку, разводить ноги шире и нырять пальчиком все глубже.


Я повторял её действия на Ларисе один к одному, но было несподручно.
- Сними трусики, - горячо шепнул я в её ушко и быстро оглядел балкон. Никого не было.
- Что? – отстраненно переспросила Лариса. И тут я поймал её взгляд. Не знаю даже, смогу ли я описать его… Отрешенность, смущение, боязнь и просьба были смешаны в нем в равных пропорциях.
- Сними их, нет никого! – повторил я.


Она стянула трусики и, не отводя глаз от экрана, попыталась положить их в крохотную сумочку, висевшую на плече, но я забрал аксессуар, сунул в карман брюк, и мы продолжили просмотр. То есть скорей продолжила Лариса, а я ласкал её внизу и целовал в шейку, стараясь не мешать смотреть на экран, и периодически воровато оглядывался на лестницу. Ведь всегда кто-то должен быть дежурным.

Наконец Лариса часто задышала, остановила мою руку ладошкой, замотала головой, всхлипнула и дрогнула всем телом. Я попробовал шевельнуть пальцами, но она судорожно сказала «Нет, нет!» и еще сильней прижала мою руку к себе, теплой и влажной. Лариска мелко дрожала всем телом, но вот это закончилось, и она вдруг обмякла. Я опять шевельнул пальцами,  она сильно вздрогнула и сказала «Все, все, не нужно, нет!».


С полминуты она сидела недвижимо с закрытыми глазами, затем медленно выдохнула, посмотрела на меня, ткнулась лбом в моё плечо и сказала: «Ну, ты хитрец!»


На экране, между тем, из кухни в холл вошла профессорская жена, в коротком фартучке и очках, чтоб никто не усомнился в её социальной принадлежности. От увиденного на диванах она немедленно картинно хлопнулась в обморок на ближайшую кушетку. Откуда-то взявшийся негр – видимо из очередной партии студентов – немедленно принялся приводить её в чувство избрав для этого оральный метод. Профессорша глаз не открывала, но сосательные рефлексы у неё сразу проявились.


Лариса посмотрела на меня, вжикнула молнией на моих брюках, нагнулась и через очень короткое время взяла в себя все накопившееся во мне вожделение. Мы были квиты, а от начала фильма прошло не более двадцати минут.
-    У тебя мои вещи, - напомнила Лариска через минуту.
-    Я помню,  - ответил я и предложил, - Пошли в отель ко мне, я тебе там отдам!
-    Как же я пойду?! – возмутилась она, - Отдавай, тоже мне, нашел залог!


Она быстро надела эту, якобы неотъемлемую, часть женского туалета, покачала головой, вроде как в недоумении от своего поступка,  сказала мне «вощеее!», мы спустились с балкона, и вышли из кинотеатра с видом оскорбленного достоинства.


Мы медленно шли в сторону отеля, полные впечатлений от просмотра. Теплый и свежий воздух улицы, подсвеченная фонарями зелень каштанов и приятная опустошенность настраивали на лирический лад.
Я притянул Лариску за плечи и прижал к  себе. Она остановилась, обняла меня и прижалась всем телом. И почудилась мне в этом не пылкость и страсть, а нечто другое, поиск опоры, защиты… я погладил её по спине, но она отстранилась и мы пошли дальше.


Его Превосходительство любил домашних птиц, и брал под покровительство хорошеньких девиц,  некстати вспомнилось мне.


Прошли мимо магазина, где в ночи сияла витрина, объёмно и красочно изображавшая счастливое семейство на отдыхе. К кафе напротив подкатил блестящий мерседес, раздались оживленные восклицания, смех.
- Уеду я, наверное, - сказала вдруг Лариса.
- Куда уедешь? – уточнил я.
- В Австралию. Для Австралии моя семья как раз подходит, я уже узнавала.  Первое: муж и жена в возрасте до тридцати лет, во-вторых, востребованная специальность – программисты, в-третьих, ребенок женского пола. Ну и еще, разные мелочи, проходной балл обеспечен.


Я предпочел смолчать, слишком много нового.
-    А ты как думал? – рассмеялась она, - Да, я замужем, конечно, и дочке 4 года. Она у моей мамы сейчас. А муж у своей мамы.
-    И как же он тебя отпустил?
-    Запросто. Ему вообще ничего не нужно, кроме телевизора и дивана. Мы вот пять лет живем в квартире его родственницы, (она к новому другу переехала) и пять лет бачок в туалете не работает, он все не соберется починить, и кран на кухне я сама плоскогубцами затягивала, муж только перед телевизором  потягивается.
-    А с Денисом почему?
-    Денис меня сюда вывез, хоть немного нормальной жизнью поживу. Денис сам весь в комплексах.  Так, все, не будем о грустном! На рецепции наши сидят, наверное? – сменила тему она.
-    А мы через ресторан зайдем, никто нас и не увидит, - предложил я.
-    Только сначала кофе попьём. Ладно?!
-    Конечно!
-    
И мы свернули к отелю, хоть шаг и не ускорили. Мы шли, словно в  декорациях и хотелось подольше побыть персонажами в этом спектакле.