В кругу  рабов, кующих рабство, среди блядей, поющих блядство,
мудрец живет анахоретом, по ветру хер держа при этом…
Гарики

А вы думали, эти – краснокожие, мохнатые, копытно-рогатые, с хвостом-трезубцем, злые, свинорылые, смердящие серой – они самые черти и есть?
Ничего подобного.
Такие же они Ангелы, как и канонические белокрылые чистюли, и даже не падшие – просто место работы у них специфическое, ну и спецодежда соответствующая: противогаз, все такое. А работа их, пожалуй, и поважнее прочих: окончательное неуклонное воздаяние всем сестрам по соплям, подведение итогов медленного, но верного вращения божьих жерновов.
И не отпроситься. И не откупиться.
И альтернативы, как утверждают иные маститые товарищи, нет.
И тоже – пальцем в небо.
Ведь если в аду потребны Ангелы – пожалуй, и в Раю найдется работенка для черта? Не престижная, само собой: в Раю-то все чистоплюи, поэтому альтернатив еще меньше. И ладно: можно, скажем, работать проповедником у кастратов. (Обратное, по счастью или как, невозможно – проповедникам, особенно адским, ума не дашь – для чего бы вознадобился кастрат?).
Ключевое слово что здесь, что там – она, «РАБота».
А мы, понаехавшие островитяне – эти самые черти Рая и есть.
Да-да, нам тоже очень приятно. Тут главное – не пришить к пизде рукав.
Да и похуй. По прилёту первым делом в рент мотобайков, берем Suzuki, бешеную табуретку – и трогаемся с аэропорта на Чонгмон.

















«Возвращение в Эдем»… сама эта мечта, теплая и солнечная, уже несет в себе зародыш некой тихой грусти. Потому что в мечту, как в реку, нельзя войти дважды – это изгнанным из нее можно быть без счету раз… А любые come back-и оборачиваются тем лишь, чего грустнее и быть не может, во что никак верить не хотят (до поры) молодожены, новобранцы и прочий юнгштурм: мечта становится судьбой. И ты, как честный кузнец, берешь молот. И начинаешь ее ковать – равномерно и монотонно. Зимой и летом одним цветом: +25С ночью, +32С днем. Эдак позавидуешь туристам, когда-никогда играющим в снежки…
Бум. Бум. Бум. И вечерний бум-бум – уже в порядке компенсации (отдачи)?
Три типа шлюх: стройные тайки, толстые тайки и не-тайки.
Три сорта травы. Три вида бухла. Триединство, усмешка Будды…
Ничего не меняется.
Враги, и те в друзья напрашиваются – да ебанись ты, провались ты…
Слова какие умные говорят – буддизм, май пен рай, карма-хуярма…
Когда-то, рухнув в это сонное субэкваториальное болотце оскаленным ледяным метеором из ада, я недурно взбаламутил тутошнюю ряску – до дна дошло, до самой тины. И взбурлили мутные говны. И бурление было – чего уж там ложно скромничать – воистину «мощное, прямое и неодолимое».
Эх, было ж времячко! Ja-ja! А ныне?
Сейчас у нас сезонные пассаты оттягивают воду от берегов. А тут еще гравитационный отлив: в наступивший 2556 год день летнего Солнцеворота, 22 июня, совпадет по дате с первой летней Full Moon party, Ночью Полной Луны. Ночное светило – огромное, масляно-желтое, – тащит на себя мокрую шкуру Земли, и небо загодя усыпано двойными, тройными, пятерными радужными гало. Что будет твориться на островах – словами не передашь…
Море здорово ушло от берегов, конечно, превратилось в огромный лягушатник. Зато сезон мелкой воды – поистине дивное время для дневных фотосессий и ночных тематических афтапати в горах, лучше всего на вилле с бассейном. Еще и папайя повсеместно поспела вдруг. Салатик «Сом Там» ешь ведрами, и спелую её ешь, отдают даром: бери, нихачу. Одни умники, сговорившись вшестером, в Россию увезли по 25 кило в багаже, по 8 в руках – говорят, чуть не озолотились там, бэху поюзанную купили…













Наглые проповедники и смиренные кастраты днем все такие разные: черные, белые, красные! – а как вечером до бунгало доползут, спецовки сымут – и всем хлебушка, или там рису, подавай. With lobster’s and oyster’s, please! А закидав кишку, так же дружно едут в новый раста-бар на Мэй Наме.
Эх, Мэй Нам, мое первое тайское побережье… первый месяц я здесь, на кромке прибоя, так и дрых ночи напролет. Но этого бара еще не было тогда. Хозяин его, веселый таец-контрабандист, у себя на берегу столько маяков и всяких фонарей прикольных понаставил – ночью, да с воды, видать верст за десять. А тут до Ко Пангана восемь всего-то, на хорошем спидботе минут двадцать ходу. До Ко Тао – часа два. Ну вот, он в ночь и уходит на Ко Тао за товаром (кто фильм «Берег» смотрел, в курсе – там снималось), назад на рассвете. Днем спит. А вечером щедрой рукой оделяет отдыхающих травой под призывные напевы двух Бобов – Марли и Дилана.







Аутентичный тай-стайл (как красиво пишут в рекламных буклетах) в вопросе жилья – прикол нестареющий. Тайцу воистину нахуй не надо, чтоб такси было с шашечками – главное чтоб ехало. А дом… дом должен защищать от дождя, ну частично от ветра и лишних взглядов… короче, крыша на ногах – вот и заебись. Море вынесло какой ебалы – досок там, фанеры… налетели пара дюжин тайцев, похватали это все – и за день отгрохали бунгало. Там если в кухне перднуть, то в спальне форточки сами открываются.
Зато дом целиком деревянный. С порога до лагуны – семь шагов. А протащи жопу по пляжу шагов десять – тут тебе и массаж, и каяки-хуяки, и развеселая раста-лодка (ночью с нее заебись кальмаров ловить – кроме фонарика и подсака, нахуй ничего не нужно), и бар, и все тебе пироги.









Тут со всей Земли народ висит. Много интересного узнаешь.
Знаете, чьи летчики-спортсмены лучшие? Намба уно – французы, оказывается. Тайские королевские ВВС – вторые, Россия замыкает тройку. Вспомнилось, как в день отлета из Мск. чартер задержали на пару часов – 8 мая дело было, «Витязи» на Ходынку шли, репетировали там к параду – пришлось пропускать. Хорошо летают. Рёву только очень дахуя.
Знаете, как любую, самую пиздецки грозную собаку сделать своим лучшим другом? У собак на грудине, под ключицами, две впадины такие, и они всегда аццке чешутся – никакой лапой, никак собака не может туда достать и поскрестись. Почеши ей под ключицами – вся скрючится, аж задней лапой по песку бьет – типа «помогает», кайфует падла. И отныне ты для этой собаки – реально лучший человек на земле. Такая вот тайна.
И в тему, кста. В доме за лесом живет пара диких собак, месяца четыре назад сука помет принесла, а сейчас начала молодняк выводить – учит охотиться. Охота их такая: лапой дверь холодильника подцепить, захватить самое большое, что в ебало влезло – и тикать. Проводил я тут давеча скорбным взглядом мясной рулет, пару кило в лес ушло… Лучше почесать!
Или вот приехал штрих один, чот зашел базар за интернет, за Удаффком – оказалось, штрих по корешам с Зеленым Чванком, не к ночи будь помянут. Фотку мне скинул, specially for. Вот публикую: Чванк – это такой крендель ростом с помойный бачок, но сцуко верткий. Рассекает по Киеву на мотобайке. Кто встретит – заебашьте его кирпичом, безбазара.
Санта-Барбара, блять! Вот и затянулось бурой тиной… гладь, не гладь…
Барахтаясь в этом отглаженном пруду непотопляемым буратиной, скуки ради совершаешь разные интеллектуальные открытия. Например, следующее: импотенции, как таковой, на свете нет. Есть лишь только:
- чисто физиологическая неспособность к постельному взъёбу после плотного взъёба офисного (от чего избави нас бог, да и самим уйти не грех);
- и приходящее с опытом понимание тотальной бессмысленности тех или иных энергичных пропозиций с заведомо вертикальным результатом (от чего, поистине, «не даст нам избавленья ни бог, ни царь, никто другой», а своею собственной рукой можно лишь минимизировать личную энтропию).
Очень веско. Неоспоримо. Ладно скроено, крепко сшито… даже вон на пизду пару стежков заехало… ах ты, батюшки-светы – уж не рукав ли это?!
… а в остатнее время рассматриваешь (взглядом эдакого Де Сада, влекомого на казнь в черной карете и вдруг – заметившего сквозь зарешеченное оконце парочку самозабвенно целующихся подростков) – вновь прибывающих.
Какие вы – russo turisto?
Но об этом в следующей части.