В лесу всё было спокойно. Деревья шептались друг с другом когда ветер шелестел их листьями. Под большим буковым деревом жил медведь Пух. Из его дома доносилось громкое "Бум! Бум! Бум!", что заставляло его горшки с мёдом подпрыгивать на полке. В окно попадали лучи вечернего солнца и в его свете Пух раз за разом опускал топор на и так уже искалеченные останки Кристофера Робина.

"И почему он не влазит?!" - бормотал Пух, отуская топор в очередной раз. На полу лежала небольшая кучка земли, а напротив неё в полу была яма, которую Пух прикрыл своим любимым ковриком. Кристофер Робин, этот эгоистичный мудак, что-то не помещался в выкапанную Пухом яму. Но, вместо того чтобы расширить яму, Пух решил отрубить ему ноги.

"Так гораздо лучше" - подумал Пух и стал тихо напевать себе песенку, при этом перерубая последние сухожилия и запихивая остатки тела в яму.

После того, как он прикрыл яму ковриком, Пух стал думать о Кристофере Робине. "Всегда решает всё за других" - думал он - "Всегда черезчур много командует. Всегда хватает меня за лапу и говорит - 'Ну давай, Пух, пошли искать себе на жопу приключений!' или 'Пух, ты такой глупый' своим идиотским писклявым голосом и вечно ходит в своих пидарских шортах. Ненавижу этого мудилу."

Пух ждал прихода Кристофера Робина весь день. Напевая себе маленькую бессмысленную песню он уставился на камин и, бездумно смотря на огонь, выстругивал новую дубовую ручку для топора. Когда же Кристофер Робин наконец пришёл, пропищав своим децким голосом "Давай, Пух, открывай!", Пух, как ни в чём не бывало открыл дверь, поговорил о погоде, и вскоре пошёл в чулан за топором.

Пока Кристофер Робин сидел и рассуждал, какой же всё-таки глупый медведь Пух и как мало у него мозгов, что вконец взбесило Пуха, сам Пух поднял высоко над головой топор и с удовлетворением опустил его прямо на череп Кристофера Робина, разрубая его на две части, удерживаемые вместе лишь небольшим числом мускулов и кусками кожи. Кристофер Робин застыл в ужасе, не понимая, как это Пух, его любимый Пух, мог сделать это. А Пух, как будто ничего не произошло, просто вытер кровь, вымыл топор и пошёл копать яму.

Пяточок удивился, что же Пух не пригласил его тем утром на чай с печеньем. Но он всё равно решил сходить к Пуху без приглашения. В пути он любовался вечерним солнцем, кроваво-красным, и слушал пение птиц. Пух наблюдал как Пяточок подходит всё ближе и ближе, а сам включал в розетку дрель.

Пяточок даже не успел понять, что же произошло. Сверло вошло в его череп, посылая фонтан крови прямо на оранжевую шкуру Пуха. Затем Пух затащил Пяточка внутрь и спрятал тело в шкафу. Взяв потными и трясущимися лапами со стола шприц, он наполнил его замечательной смесью, которую дал ему Кролик. В первый раз этот препарат оказал на Пуха странное действие, он видел много удивительных вещей...

Конечно Кристофер Робин и Пяточок получили по заслугам, но всё-таки сейчас Пух был страшно благодарен Пяточку за уроки завязывания узлов, потому что теперь он сможет связать Ру крепко и прочно, так, что он не сможет освободиться и убежать, а его мама не сможет спасти его. Пух стал очень медленно и тщательно связывать Ру верёвкой. И таким образом он задушил это надоедливое, идиотское животное.

После того, как дело дыло сделано, Пух пошёл домой, размышляя о том, как мама Ру воспримет его смерть. "Ужасно" - надеялся Пух, в то время как его охватывала тошнота и он стал непрерывно кашлять. К тому моменту, как он подошёл к своему дому, он уже несколько раз проблевался, и теперь ему ужасно нужен был препарат, который дал ему Кролик. Дрожащими лапами он схватил шприц и вколол себе все остатки вещества. Ужасно большую дозу, надо заметить, особенно для такого маленького медведя как Пух. Даже черезчур большую. Пух умер от передозировки. Но он умер улыбаясь, думая о том, что он был сделан единственным плюшевым медведем с душой, и однажды удивил Eeore. Но это уже другая история...