Открыла глаза.
  Было раннее утро. Под окнами ревел мусоровоз, который никак не мог подобраться к мусорным бакам, из-за автомобилей беспорядочно понаставленных тут и там.

  Она лежала, как в трубе, завернутая в толстое одеяло. Лапы были мокрые, из-за опрокинутого стакана, с недопитым чаем – кто пролил, мать его...?!
  «Опять нечисть привиделась» - она яростно выдиралась из сырого, ватного плена – «Многовато вчера выпила... И по роже надо кое-кому надавать, за чай в постель. Знать бы кому! В собственном туалете зарыла бы...».
  Мусоровоз продолжал сигналить.
  Она вспрыгнула на подоконник и выглянула на улицу. С высоты пятого этажа, мусорные баки, казались маленькими, коричневыми коробочками, в одной из которых спал, давно знакомый, старый бродячий кот. Он свернулся калачиком, в большой картонной коробке, из-под собачьего корма. Легкий ветерок, ворошил его усы, а облезший нос прикрывала оторванная от коробки картонка.
  «У-у-у... Старый пень!» - подумала она – «Сейчас бы запечатать и на витрину. Живой корм. Для бюджетников. Фарш на пельмени для студентов».
  Она поискала глазами и подтянула за провод, хозяйкин фен, который, как правило, валялся по утрам на постели. Примерилась. И запустила феном вниз, стараясь попасть коту в морду. Попала в бортик контейнера и отлетевшая половинка фена, стукнула в коробку коту.
  Кот открыл глаза, сонным взглядом поводил по сторонам и, наконец, глянул вверх.
  «Привет, кот!» - она приветственно помахала ему лапой – «У меня сегодня очень хорошее настроение с утра!».
  Кот непонимающе наморщил нос.
  «Ладно, поясняю!» - она взмахнула своим огромным пушистым хвостом – «Тебя сейчас увезут на вторсырье, в этой коробке из-под собачьего сухого корма, с куриной печенью, производства Соединенных Штатов. Северной Америки, естественно. Других Штатов у нас в мире нет. М-да!» - и она указала лапой куда-то на северо-запад. Кот автоматически проследил за ней сонным взглядом. – «И я больше не увижу твоей старой облезшей физиономии, чему я несказанно рада! И вообще, вас слишком много развелось в мире! Уже уничтожать поздно!»
  Распалившись, она развернулась и с грохотом закрыла за собой форточку, протопала по комнате, вышла в прихожую, с грохотом закрыла дверь в комнату, шагнула в туалет, с треском заперлась, залезла в унитаз, хлопнула крышкой и в полумраке просвечивающей крышки, прислушиваясь к журчанию воды под лапами, вспоминая, как ветер шевелил шерсть кота в коробке, грустно подумала:
  «Хорошо... Спать на нежном, теплом, весеннем ветерке...»