Случилось так, что мой лучший друг попал в секту. Он не был задротом или обиженным жизнью человеком, он не был нерешительным хлюпиком. Бытует мнение, что только такие люди попадают в секты, те кто не надеются на себя, внушаемы, или больны.  Нет, он был другим. 
Это был сильный, высокий, уверенный в себе пацан, боксер. За угрожающий внешний вид и резкость в общении его многие побаивались. За его плечами была служба в десанте, первая чеченская и штурм Грозного, ранение, орден.  Правда о войне он никогда не рассказывал.
Таак вот, такой человек вдруг неожиданно ударился в религию. На ровном месте. И ладно бы в православие, это понятно, так ведь нет, нашел какое-то собрание, где-то на квартире они собирались, и стал туда ходить.
Перемена в нем произошла резкая. Сначала, он радостно так со мной общался, мол, Серега, я теперь так счастлив, ты не поверишь,  я нашел Господа!
Эти слова «Господь», «спасение», «Царство Небесное» из его уст просто резали слух. Я смотрел на него, и мне казалось, что это только оболочка моего друга, а в нем сидит кто-то другой.. Он перестал материться, пить вино, на каждую мою фразу у него была припасена цитата из Библии.  С Библией он не расставался, всюду носил маленький экземпляр, где все стихи были подчеркнуты разноцветными маркерами, между страниц была куча закладок. Поначалу я пытался вразумить его, спорить с ним,  но он тут же открывал Библию на какой-нибудь закладке и говорил:
- Вот, смотри, что здесь написано…. – и начинал гнуть свою линию. – Вот смотри, написано «Падут подле тебя тысяча, и десять тысяч одесную тебя, но к тебе не приблизится». В Чечне именно так и было. Падали вокруг меня ребята, а я всегда целым оставался. Это Бог хранил. Я теперь понял. Я теперь сплю спокойно. И про Чечню могу спокойно говорить. Слава Господу!
Постепенно я потерял друга. Мы перестали общаться, его веру я не принял, а он обратно не хотел. Секта стала собираться у него на квартире, и проходя мимо его окон я по воскресеньям иногда слышал жутко нестройные песнопения старушечьими голосами. Среди них выделялся и его бас.
Но один разговор особенно врезался в память, один из последних. Речь зашла о том, что нужно подставлять другую щеку , если тебя ударили.  Я спросил:
- Неужели если вон тот гопник тебя ударит, ты не дашь сдачи?
- Нет, - отвечал он.
- Ну хорошо, себя тебе не жалко, а если жену твою или детей при тебе будут насиловать, ты что, будешь стоять и смотреть?
- Я буду молить Господа, чтобы этого никогда не случилось…
- Не увиливай от ответа, Вован!, - усмехнулся я.  – все мы этого не хотим, и я этого тебе не желаю, но все же, неужели ты не защитишь свою жену? Если единственным выходом будет дать уроду по роже?
Он вдруг усмехнулся, и в порыве откровенности вдруг произнес:
- Знаешь, а я был уже в такой ситуации… 
Я удивленно замер и посмотрел на него. Он вздохнул, продолжая:
- Мы шли с женой от знакомых. Было темно. А тут из кустов вывалила толпа пьяных малолеток… Они уже почти прошли мимо нас, но последний толкнул меня плечом. Я обернулся, чисто инстинктивно. Они тоже. Остановились. Что, говорят, так косо смотришь? У нас, мол , если задели плечом, сразу надо бить в рожу. Закон улицы. А ты чмо. Я ничего им не ответил, взял жену за руку и попытался уйти. Но они нас догнали. Обступили. Один из них ударил меня. Понимаешь, я уже в уме видел, как каждого ударить, с какой руки, чтоб они все тут легли. Уже силу и траекторию просчитал. Но нельзя. А они видят, что не отвечаю, расходятся все больше и больше, потом схватили за руку мою жену, и говорят ей, типа смотри, с каким ты чумоходом ты живешь, стоит и кровавые сопли глотает! Уходи от него! И хотели уже  лапать её, говоря, мол, мы сейчас тебя разденем, посмотрим, придет ли твой муж тебе на помощь. Жена закричала, но на улице никого не было…  Я понял, что медлить больше нельзя…
Вован остановился и перевел дух…
- Ну… И что ты сделал? – нетерпеливо спросил я.
Он улыбнулся и медленно произнес:
- Я опустился на колени и стал вслух молиться Господу!  Я сказал: «Господи, прости этим ребятам, потому что не знают, что делают , не вмени им греха, и вразуми их!»  Тут они остановились, замолчали, потом сказали друг другу: с ума сошел! Пошли отсюда быстрей! - И убежали… Видишь, Господь по молитве пришел на помощь!!
Я не знал, что ему ответить, а только молча курил…  У каждого из нас была своя правда.