ПРОЛОГ
ПОДГОТОВКА

1.
Скандальный продюсер шантажирует племянника

Максим считал себя везучим человеком. При этом жизненный путь будущего счастливчика начинался достаточно драматично. Через три дня после его рождения, в августе 1998 года его отец, в один день лишившись всех капиталов, огрел своего охранника по затылку бутылкой дорогого виски, отобрал у него пистолет Макарова и застрелился.
Жанне Остальской, матери Максима в ту пору едва исполнилось девятнадцать лет. Она была сущим ребенком, притом взбалмошным. Победив на престижном конкурсе красоты и тут же оказавшись замужем, она решила было, что жизнь - удалась, и все оставшиеся семьдесят-восемьдесят лет она посвятит исключительно перемещениям с курорта на курорт, а также визитам в ночные клубы и бутики. Однако не прошло и года с момента триумфа, как она оказалась одна, с визжащим ребенком на руках и без копейки денег.
Тем не менее, фортуна уже меняла гнев на милость, и на помощь горюющей вдове пришел брат ее мужа - Дэн Остальский. Еще несколько месяцев назад мама Максима откровенно его презирала. У Дэна не было миллионных счетов, акций и инвестиций, он работал на  телевидении. Его профессия называлась «продюсер». Жанна понятия не имела, что это значит. По ее высокомерному мнению, он был всего лишь одним из бесчисленных попрошаек, окружавших ее благоверного. Впрочем, именно Дэн, единственный из всего окружения самоубийцы, пришел молодой вдове на помощь.
Вскоре племянник вместе с женой брата поселились у него. Жанна в новой семье сколько-нибудь долго не удержалась, практически в первый же день люто разругавшись с дядиной женой, имени которой Максим уже не помнил, потому что примерно через полгода его с ней развелся. В дальнейшем подрастающий Максим видел дома у Дэна целую череду самых разных «тёть», некоторые из них становились таковыми вполне официально. Однако браки Дэна Остальского никогда не длились дольше полутора лет.
Маме Жанне повезло больше. Она вышла замуж за нефтепромышленника, и вроде как все-таки воплотила свою мечту, возобновив поездки по курортам и походы по клубам и бутикам. Макс уже давно не интересовался ее судьбой, зная, что дела у нее обстоят благополучно и скучно. Несколько раз в году они созванивались.
Дэн Остальский вел достаточно целомудренную жизнь. Во всяком случае, по меркам шоу-бизнеса. Недовольство его жен вызывала его погруженность в работу. Вернувшись из телецентра, Дэн мог ненароком перепутать имя своей очередной жены, тем самым пробуждая к жизни с ее стороны подлинный шквал фантазий не самого приятного свойства. Вместе с тем, Остальский являлся завидным женихом, и ему не составляло ни малейшего труда наладить трепетные отношения с такими, недоступными для прочих смертных женщинами, как молоденькие певички, юные телеведущие, фотомодели. Более того, для достижения их взаимности дядя не прилагал ни малейших усилий. Женщины сами к нему тянулись. Дядя относился к ним достаточно пренебрежительно. Лучшие красавицы доставались ему без труда, а уходили со скандалами.
В прошлом году дядя женился в восьмой раз. Его жена была на два года младше Макса, поэтому дядя решил, что племяннику пора учиться жить самостоятельно.  Макс переехал из дядиной квартиры на Якиманке в двушку на улице Миклухо-Маклая. Впридачу к ключам от квартиры, Макс получил «тойоту»-2012 года. Раз в месяц дядя  подбрасывал племяннику на расходы по три тысячи долларов. Этого, конечно, не хватало. Тем более что сейчас Макс был по уши влюблен в девушку, чье фото недавно опубликовали на обложке «Плэйбоя». Красавицу звали Оля Редькина.
Макс был знаком с ней всего две недели, однако их отношения уже успели пережить серьезный кризис. Молодому человеку не нравилось то, что Оля обладает потрясающе дурным вкусом, любит меха, бриллианты, показную роскошь, а отдыху на веселом и молодежном крымском курорте предпочитает чванный шик Лазурного берега. Оля, со своей стороны, догадывалась, что Максим не так состоятелен, как хочет казаться. Инициатором конфликтов была Оля. Скандалы  служили не только для выхода эмоций, но и для сбора информации. Благодаря им Оля смогла выяснить все о доходах своего бойфренда и его дяде, как их источнике.
Уже за две недели в бюджете Дэна успела образоваться колоссальная дыра и накопиться кое-какие долги. В ноябре 2019 года, к моменту начала нашего повествования, Максим очень сильно терзался. Он не знал, как попросить у дяди десять тысяч евро (а только такая сумма могла обеспечить ему пристойную жизнь). Также он не сомневался, что дядя откажет, и придется нести потери. Например, расставаться с капризной красавицей-фотомоделью. На это влюбленный Макс пойти не мог. Выхода из этой ситуации молодой человек не видел.
В самый разгар терзаний вдруг позвонил дядя Дэн и велел приезжать к девяти вечера в фешенебельный клуб «Геенна».
- Настало время поработать, племянничек, - сказал Дэн.
Максим помчался, как на крыльях. Его судьба в очередной раз менялась к лучшему.

***

По углам обитой алым бархатом кабинки располагались устрашающие скульптуры демонов и демониц. Дядя велел официантам накрыть «истуканов» какой-нибудь тканью. Макса эта странная прихоть немного удивила. В конце концов, ему было уже двадцать два, и его подружка снималась для «Плэйбоя».
Впрочем, горевать о чудищах не стоило. Тем более, что из кабинки открывался превосходный вид на сцену, где энергично отплясывали стриптизерши.
Дядя не спешил рассказывать, что к чему. Он неторопливо кушал, за едой расспрашивал Макса о том, о сем. Поинтересовался и его новой девчонкой.
Макс, конечно же, похвастался.
- Молодец, совсем пижоном стал, - похвалил дядя. - Так держать, парень. Кстати, видел вашу съемку в быдлоглянце.
- А что в ней было? - насторожился Макс.
- Тулалетная кабинка в ресторане «Братан».
У племянника отлегло от сердца. В тот вечер дальше поцелуев не зашло.
Быдлоглянец он не уважал. Ни в бумажном, ни в электронном виде. Эта разновидность изданий появилась около пяти лет назад и вобрала в себя все самое жуткое и одиозное, что только было в желтой прессе и ретро-глянце. Самые грязные и нелепые сплетни о знаменитостях, кровавые репортажи с мест преступлений, а также сомнительные записи аномальных явлений - летающих бигудей, рогатых инопланетян или мальчиков, глотающих утюги. С появлением быдлоглянца папарацци обнаглели и принялись подбрасывать знаменитостям в спальни, уборные и ванные, видеожучки. И теперь, каждый желающий, купив любимый журнал, или войдя на соответствующий сайт, мог стать свидетелем завораживающей интимной жизни публичных персон. В Интернете можно было найти целые «досье» на звезд, состоящие из рубрик «секс», «пьянки», «банные процедуры», «туалет».
- Что, испугался? - спросил Дэн, хитро подмигивая.
- Нет, дядя, я спокоен.
- Не называй меня дядей, - добродушно сказал Остальский-старший. - Мы взрослые мужчины. Для тебя я буду Дэн. Ты, соответственно, будешь Макс. Не «племянничек», ни «сынок». Просто Макс. Идет?
- Идет… Дэн.
Помолчали.
- Дорого подружка обходится?
Макс пожал плечами. На то, чтобы развлекать Олю, дядиных денег, понятно, не хватало.
- Очень, - признался Макс.
- О свадьбе задумывался?
- Да, дя… то есть, Дэн.
- И что?
- Оля раздумывает.
Тут дядя хлопнул ладонью по столу так, что задребезжали тарелки.
- Ты должен показать мне эту девчонку! Что это за дрянь такая? Лучший в мире племянник предлагает ей жениться, а она - носом крутит?
- Нет, дя… то есть, Дэн. Никаким носом она не крутит.
- Значит, жопой! -  заключил дядя.
- Дэн! - твердо посмотрел Макс в глаза дяде. - Не говори так о моей девушке.
- А ты молодец, - изрек дядя после внушительной паузы. - Своих не сдаешь. Поэтому хочу сделать тебе настоящее бизнес-предложение.
- Да, Дэн! - воодушевился племянник.
- Я тут задумал одно великолепнейшее шоу, - сказал дядя. - И мне нужен помощник. Им будешь ты, Макс. Это будет твоя первая серьезная работа на телевидении.
… За безобразия, имевшие место на последнем шоу Дэна Остальского, дядю хотели судить.
Последний проект назывался «Северный полюс». На собачьих упряжках команда звезд шоу-бизнеса, собранная Дэном Остальским, отправились от Земли Франца Иосифа к самой северной точке планеты. Подписываясь на участие, знаменитости еще не знали о том, что станут первыми, на ком будет испытано телевизионное новшество. Называлось оно «мухи-операторы». Это были автоматизированные наномеханизмы, представлявшие собой камеры на крылышках. Они вели прямую трансляцию экспедиции. Звезды не сразу поняли, что съемочной группы, у которой можно при случае стрельнуть сигаретку, рядом с ними не будет. И весь путь они должны будут пройти сами.
Иногда дядя прилетал на вертолете проведать членов команды, дать указания и скорректировать их маршрут. Его последний визит в Арктику едва не закончился трагически. Осатаневшие от голода и холода знаменитости долго клянчили у дяди пищу, а когда тот сказал, что не положено, принялись избивать его обледеневшей амуницией. К счастью, вмешалась охрана. Бунт пресекли, и участники экстремального шоу продолжили свой тягостный путь. 
Финал шоу вышел наиболее драматичным. На 88 градусе северной широты экспедиция попала в буран. Пища к тому времени кончилась, компас оказался потерян, вьюга унесла плохо расставленные палатки. Одного из участников - ведущего детской программы - чуть не съели его оголодавшие братья по несчастью. Дядя категорически возражал против того, чтобы отряжать спасателей и возвращать звезд-полярников домой. К тому же возвращение противоречило правилам шоу - ведь северного полюса они не достигли. Спас несчастных случайно проходивший норвежский ледокол.   
С тех пор никто из побывавших в Арктике знаменитостей не хотел иметь дел с дядей. Тем не менее, проект оказался суперуспешным. Жуткую эпопею, изобилующую натуралистическими подробностями и обсценной лексикой, смотрела вся Россия, Украина, Средняя Азия и часть Восточной Европы.
…Предложение поработать вместе, прозвучавшее из дядиных уст, окрылило бы любого бывалого телевизионщика. Что уж говорить о двадцатиддвухлетнем юнце.
- А что я буду делать? - спросил Макс.
- Ты будешь одним из продюсеров. Вознаграждение - соответствующее. Как ты смотришь на пять тысяч евро?
- В месяц? - обрадовался Макс.
- Вообще-то, в неделю.
- Я… я согласен! - выпалил Макс, наверное, чересчур поспешно.
- Вот и отлично, - сказал дядя. -  Ты начал спать с фотомоделями. Пора научиться зарабатывать. И пойми, что я это делаю не для того, чтобы ты бездельничал и слонялся по студии. Нет, Макс. Я хочу, чтобы ты смотрел на меня, чтобы учился. Перед тем, как сдохнуть, я должен передать тебе свое ремесло. Я думаю, что ты - подходишь. Ты амбициозен, у тебя красивые подружки, тебе много надо от жизни. У меня есть дети. Но их я никуда пристраивать не собираюсь. Это - глупые и жадные существа, воспитанные своими мамашами. А ты, Макс, мне - роднее, чем сын. Поэтому - кому, как не тебе, идти мне на смену.
- Я согласен, дя… Дэн. Никак не привыкну.
Макс улыбнулся, а дядя расхохотался и хлопнул его по плечу.
- Добро пожаловать во взрослую жизнь. Мне пока сорок пять. Я еще не стар. Но как вспомню: сколько же я учился, сколько набил синяков. Ты, Макс, сможешь усвоить мою науку быстрее.
- За год? - предположил племянник.
Дядя опять расхохотался:
- Тебе повезет, если успеешь постигнуть ее за десять лет. Но моя профессия - благородная и уважаемая. Я люблю жизнь, и она любит меня, предоставляя мне все блага. Я сделал себя сам. А теперь научу тебя всему, что знаю.
- Спасибо, Дэн, за доверие.
- Кстати, вот тебе выгода, - подмигнул дядя. - Хочешь, чтобы твоя телочка полюбила тебя еще сильнее?
- Хм, я бы не возражал, - признался Макс.
- Давай устроим ее на наше шоу? На наше с тобой, Макс, шоу. В студийном доме будут жить звезды - настоящие звезды. И твоя Оля. Как тебе идея?
- Даже не знаю, что и сказать, - улыбнулся Макс. - Наверное, надо посоветоваться с ней.
- Посоветоваться? - усмехнулся дядя. - Макс, ты теперь сопродюсер престижного телепроекта, ты должен советоваться только с теми, кто выше тебя. С подружками твой тон должен быть директивным. Привыкай. Хотя сразу это к тебе не придет.
- Я согласен, - сказал Макс.
- Ты принял правильное решение, - кивнул дядя. - Твоя девушка поживет в студийном доме, а ты посмотришь, чего она стоит. Убедишься в своем решении жениться на ней. Кстати, узнав о том, что ты - сопродюсер, она не станет говорить тебе, что «подумает». Она будет уже заранее согласна. А приори, Макс.
Молодой человек знал, что дядя никогда ничего не делает просто так. Каждое его действие поражало две, а то и три цели.
- Ну, а теперь нам пора перейти к сути дела.
Дядя внимательно посмотрел Максу в глаза и вдруг перевел взгляд на стриптизерш:
- Хорошие девочки?
- Дэн, а это имеет отношение к … нашему проекту?
- Непосредственное. Итак, что ты о них скажешь?
- Ну... Ничего так.
Дэн усмехнулся.
«Если будет подкладывать мне в постель кого-нибудь из них, я откажусь! - лихорадочно думал Макс. - Или не откажусь?»
- Ну что, выбрал? - спросил дядя.
Племянник понял, что его догадки оказались исключительно верны.
Девушки были хороши. Макс посмотрел на мулаточку с телом, будто бы сделанным из эбенового дерева. У нее были большие губы и опасный взгляд. Впрочем, определенный соблазн представляли и китаяночка, и блондинка скандинавского типа.
- Наверное, блондинка.
Блондинка словно воплощала саму невинность. За спиной у нее крепились бутафорские ангельские крылышки.
- Блондинка, значит, - усмехнулся Дэн. - Эх, Макс, не прельщает тебя краса порока. Это, впрочем, к лучшему.
- А почему ты спрашиваешь? Ты хочешь меня с ними познакомить?
- Что ты, коллега, - отмахнулся дядя. - Я же знаю, что ты - без пяти минут женат.
Они посмеялись. Макс был напряжен. Он знал своего дядю, как выдумщика. И не сомневался, что и сейчас он что-то затевает.
- Хочешь, покажу один прикол? - спросил дядя.
- Ну, хочу, конечно.
Дядя поманил вышколенного официанта, что-то зашептал ему, показывая на Макса.
- Со временем ты поймешь, - сказал дядя, - что соблюдать верность одной женщине - вовсе не обязательно. И даже вредно. Но сейчас мы не об этом.
Появился официант. На подносе он нес фантопликационный шлем матового стекла.
- Вперед, мой юный друг, - возвестил Дэн, аккуратно передавая шлем Максу. - Навстречу, так сказать, приключениям.
- Эй, Дэн, что это такое? Я не люблю фэйки.
- А ты попробуй, - сказал Дэн. - Это - тренд сезона. Тебе понравится. Отвечаю.
Макс с сомнением покачал головой, но все-таки подчинился.

***

Фантопликация вошла на потребительский рынок сравнительно недавно. Первые установки для "объемного погружения" появились в продаже в 2014 году. Первоначально они стоили очень дорого. Однако XXI век тем и хорош, что высокая цена на технику не держится и нескольких нет. Уже в 2016 году в продаже появились дешевые китайские устройства.
Аналитики уже констатировали, что фантопликативная революция - свершилась. Телеканалы теряли аудиторию, а та, вместо навязанных телевизионщиками картинок, предпочитала погружаться в управляемые иллюзии (или, как их еще называли, фэйки). Отступить пришлось и производителям компьютерных игр. Они не могли конкурировать с полноценным, объемным погружением в виртуальность, когда задействованными оказывались все пять чувств, а окружающая действительность совсем никак не напоминала о себе. Если иметь в виду, что смысл любого развлечения состоит в уходе от реальности, то фантопликация соответствовала задаче на все сто процентов. Находясь в фэйке, человек не реагировал на раздражители, на боль, голод и холод.
Фантопликация могла имитировать все, что угодно, кроме негативных ощущений. Создатели даже и не пытались воплощать боль и страдания, поскольку не видели в них коммерческого потенциала. Исключение составляли только садо-мазо фэйки, которые выпускались ограниченным тиражом на любителя.
Фантопликация могли имитировать даже воздействие наркотиков (при помощи так называемых "рехаб"-стимуляторов). Публицисты и общественные деятели могли спорить о том, хорошо это или плохо. Однако, согласно статистике, благодаря фантопликации только в 2019 году по всему миру бросило пить более 18 миллионов человек. Еще как минимум три миллиона завязали с тяжелыми наркотиками. Объяснялось это тем, что теперь за эти ощущения не надо было платить. Их заменители можно было совершенно бесплатно скачать по Интернету.
***
Надев шлем, Макс с некоторым удивлением констатировал, что вокруг него не изменилось ровным счетом ничего. Он по-прежнему сидел в том же клубе "Геенна", в той же вип-кабинке, на том же диванчике. Звучала та же музыка. Разве что дядя куда-то пропал. Его отсутствие было единственным отличием фэйка от реальности.
Впрочем, нет. Макс чувствовал, что его переполняет веселье, он знал, что если ни с кем им не поделится, эта странная эйфория разорвет его на части. По телу бегали мурашки - ледяные, но приятные.
«Может, дядя меня разыграл?» - подумал Макс.
Его манила музыка. Максу хотелось высоко подпрыгнуть, закричать что-нибудь глупое, как-нибудь начудить. Он готов был поклясться, что та самая скандинавочка-блондинка с крылышками, адресовала ему проникновенный взгляд.
Макс прошел к сцене и стал танцевать, с интересом глядя на блондинку. Он чувствовал, что его переполняет счастье - ведь таким, как он блондинки не отказывают.  Будущий продюсер был всемогущ, как танцующий индийский бог.
Блондинка затеяла с ним что-то вроде игры. Легким движением она избавилась от лифчика. Теперь с вызовом смотрела на Макса. Он не раздумывая, сбросил толстовку, футболку и остался обнаженным по пояс. Блондинка без сомнений оценила его мускулатуру. Макс плясал и понимал, что дальнейшая его жизнь будет переполнена счастьем. Он будет танцевать с блондинками и наслаждаться своим всемогуществом.
Платиновая красотка тем временем уже извивалась около него и протягивала пальчики к ремню на джинсах.
Какая-то часть сознания Макса пыталась воспротивиться происходящему. Но блондинка вдруг так страстно поцеловала юного продюсера, что разум, что было обыкновенно для Макса в подобных случаях, стал отказывать. Девушка встала на колени и принялась стягивать с Макса боксерские трусы. И тут картинка застыла.
- Эй! - сказал Макс, - В чем дело? Продолжай!
Но девушка оставалось неподвижной.

*** 

- Что это было?! - спросил юный продюсер, когда с него сняли шлем.
- Понравилось, да? Как тебе развлечение? - хохотал дядя. - Забавно было наблюдать за тобой со стороны. Как ты плясал, лежа в кресле.
- Круто! - мотал племянник головой. - Я даже не знаю, с чем сравнить. Что-то противозаконное?
- Бог с тобой. Все совершенно законно. Лайт-порно плюс кокаиновый фэйк-рехаб. Хит сезона.
- Никогда не баловался рехабами...
- Правильно, Макс. На них подсаживаешься, как на настоящие наркотики. Можешь поверить мне, старику, перепробовавшему всю дурь на свете. Изобрели рехабы, кстати, два гения из Силиконовой долины. Говорят, колумбийская наркомафия приговорила их к смерти.
- Да за это Нобелевку надо давать! - Макс постепенно приходил в себя.
- Нет. Нобелевку эти ребята вряд ли получат. Несмотря даже на то, что никаких побочных эффектов, физического привыкания, ломок рехабы не вызывают.. Зависимость - чисто психологическая. Но какая! Людей, кто сидит на этом, не оторвешь. В Японии - чуть ли не национальное бедствие. На рабочих местах рехабы включают, и по барабану все корпоративное самурайство.
Дэн усмехнулся и достал из кармана пиджака шкатулочку.
- А я, к сожалению, старомоден. Предпочитаю натурпродукт. Будешь?
В шкатулке был кокаин. Дядя делал жирную дорожку на крышке своего ноутбука. Макс, конечно же, был знаком с кокаином, но предпочитал не демонстрировать эту осведомленность при дяде.
- Нет, пожалуй.
- Даже не думай! - погрозил пальцем Дэн.
Макс не удивился. Дядя часто его так проверял.
Дэн втянул дорожку, блаженно зажмурился.
- Как я все-таки люблю XXI век! Столетие чудес, Макс! А некоторые чудеса мы можем делать сами.
- Это да, - согласился племянник.
- Кстати, это еще не весь прикол. Он, чтобы ты знал, в двух частях.
- Что, опять шлем надевать?
- Нет.
Дэн достал из вмонтированной в кресло фэйк-приставки компакт-диск, зарядил в гнездо своего компьютера.
- Вот. Дамы и господа! Вашему вниманию предлагается...
И вот тут-то Макс ощутил легкую оторопь.
На плоском мониторе ноутбука он видел...
- Дядя! Что это за ужас?!
...видел себя, выплясывающего на сцене, в объятиях стриптизерши с крылышками...
- Что это? Ты меня подставил? Это что, было на самом деле?
Макс ощущал стыд и дискомфорт. Он смотрел на дядю. Продюсер хитро, но доброжелательно усмехался.
- Ты мне что-то подсыпал?
- Нет, конечно, - сказал дядя. - Все это - твой фэйк, Макс. Ничего больше! Раньше фэйки нельзя было документировать. Но совсем недавно появилась новая примочка от китайских умельцев, благодаря которой в программу вводятся личные параметры реципиента...
- Кого?
- Ну, того, кто погружается. Втыкателя. Глюконавта. Называй, как хочешь.
- Ну?
- Так вот, с тех пор эти погружения стало можно документировать или записывать. Понимаешь, что это значит?
- То, что ты имеешь на меня компромат...
Дэн снова захохотал:
- Переживаешь, что это может увидеть твоя подружка?
- Ну, так - замялся Макс - Вообще, не хотелось бы…
- И попробуй только отрицать, что всего этого на самом деле - не было.
- Блин. Я не знаю, что и сказать.
- Границы между реальной жизнью и виртуальностью размываются, Макс. А теперь все-таки скажи мне, как бизнес-партнер, что это значит для нас с тобой?
- Ты что, собрался меня шантажировать?
Дядя хлопнул его по плечу.
- Макс, при всем уважении к тебе, ты очень узко мыслишь. Ты пока что не развил в себе масштабного мышления. Пройдет время, и ты начнешь мыслить как я. Прими это, и без обид. К тому же, зачем мне шантажировать родного племянника? Неужели я захочу увести у него девушку?
- Нет, конечно, Дэн. Ты на это не способен. Только диск отдай.
Макс заметил, что при этих словах в глазах дяди зажглись лукавые огоньки. На экране ноутбука блондинка целовала его в пупок.
- Дядя! Ну, выключи!
Взгляд Дэн стал ледяным.
- Какой, на хрен, дядя? - рявкнул он. - Я же велел тебе называть меня по имени, щенок!
Макс сделал вид, что испугался, хотя на самом деле оставался спокойным. У дяди часто случались подобные смены настроений.
- Забери свой диск. - почти благодушно произнес дядя. - Смотри, чтобы твоя красотка его не обнаружила. Если она дура, то устроит скандал, если умная - продаст в быдлоглянец. Тут все выглядит как по-настоящему.
- Уже убедился - буркнул Макс, положив диск в карман куртки.
- Кстати, перед тобой технология, которая скоро убьет быдлоглянец. На ее основе можно будет делать любые видеосюжеты, с чьим угодно участием.
Дядя отхлебнул минералки и внимательно посмотрел на племянника.
- Теперь я хочу услышать от тебя ответ, партнер. Что значит это занимательное видео с твоим участием для дела, которым мы занимаемся?
- Ты хочешь показать это... по ящику?
- Тепло, друг мой, тепло. Но по-прежнему мелко.
- Дэн! Может, хватит темнить? Расскажи, что ты задумал?
- Ты проходил в школе физику? - Положительно, дядя издевался. - Проходил ведь? Значит, ты должен помнить Ньютона. Да-да! Того самого чувака в парике, которому на голову упало яблоко. Обычному лоху оно бы просто набило шишку. Но наш Ньютон - он был гений, не забывай! - он снял свой парик, потер ушибленное место и сказал: "Ё-моё! А нате вам закон всемирного тяготения, парни! "
- А ты тоже что-то придумал? - спросил Макс.
- Конечно! Мы сделаем из этого, - Дядя постучал по пластмассовой коробке фантопликатора костяшками пальцев, - из этой порнухи, из этого кретинского развлечения - полноценное шоу! Да что там полноценное! Грандиозное! Шоу, от которого весь мир забьется в экстазе, Макс! Мы это сделаем, отвечаю.
Макс, хотя пока и не понял, что задумал дядя, почувствовал, как по спине пробегает холодок. Когда Дэн был в ударе, мог заразить своими идеями кого угодно.
***
Мыслил дядя действительно широко. Макс ловил себя на мысли, что произноси все, что он слышал, кто-то другой, он посчитал бы, что его собеседник просто бредит. Но дядя мог любого заставить себя слушать.
Начал Дэн издалека.
- Не знаю, помнишь ли ты себя в 2009 году. Это сколько тебе было?
- Десять.
- Да, тогда ты был уже почти большой, - сказал дядя. - Но все равно, боюсь, что ты не скажешь мне, какая эпоха стояла тогда на дворе.
- Постсоветская? - предположил племянник.
- Нет, в политологию мы не лезем. Спрошу проще: знаешь ли ты, какая в ту пору была идеология?
Макс молчал.
- Идеология гламура, - ответил сам себе дядя. - Проще говоря, лоху, обывателю, говорили, что быть богатым, успешным - круто. Шмотки, тачки - все твое. И лохи - напрягались, соответствовали, влезали в долги, страдали от кризисов. Так?
- Так, - согласился Макс.
- Чуть позже идеологию гламура сменила другая идеология - духовности. То есть, проще говоря, те, кто эти идеологии разрабатывает, - При этих словах дядя выразительно указал пальцем на потолок, - решили сделать ставку на интеллигенцию. Пусть неимущую, но, типа, на своих ребят. И просчитались. А почему? Потому что Ленин Владимир Ильич, когда-то правильно сказал: не мозг это нации, а говно. Почему говно? Потому что не заставишь их нашу власть любить. И готова интеллигенция, как распоследняя шлюха дешевая к любому врагу, хоть китайцу, хоть американцу, хоть папуасу - в объятия упасть.
Макс уже и не ожидал, что дядя когда-нибудь перейдет к идее грандиозного шоу. Но слушал, не перебивал.
- И тогда там, наверху, рассудили, что нет у власти вернее союзника, чем обыватель. Быдло, проще говоря. Те, кто на "десятках" ездит и в трениках ходит. И встала перед идеологами задача - заставить быдло, среднестатистического гражданина, возлюбить себя самого. Не буржуя в итальянских шмотках, не интеллигента в очочках, не бандита. А себя, Макс. Себя. В трениках, за рулем потрепанного изделия отечественного автопрома. Вся индустрия развлечений стала работать на это. Стали снимать хорошие фильмы про простых парней. Быть пролетарием, гопником, обывателем - стало не зазорно, как при гламуре или в недолгое время духовности. Это стало почетно. А все те, кто раньше был образцом для подражания, ныне стали изгоями, аутсайдерами. Давай посмотрим хотя бы по искусству. Что тебе наиболее близко?
- Музыка, наверное, - сказал Макс.
- Отлично! Пусть будет музыка! Куда делась вся попса? Помнишь, сколько ее было еще десять-двенадцать лет назад? Нет, она, конечно, осталась. Но попсовый музыкант любит красиво одеваться, ездить на Мальдивы, получать большой гонорар. И в какой-то момент большинство из этих гламурных пижонов стали убыточны. Народ перекормили розовыми соплями.
- Ну, да, - сказал Макс. - Согласен.
Сам он предпочитал андерграудный норильский рэп.
- Ведь начиналась вся попса - как дешевый и незатратный проект. Сиротинушки эти песенки исполняли. И девочки-парикмахерши. Это потом они перья распустили. Кадиллаки им подавай. А продюсеру - ему что важно? Чтобы минимумом вложений взять максимум прибыли. А теперь скажи, что у нас сейчас на вершине нашего айсберга.
- Русский рок, - сказал Макс. - Ну, рэп еще.
- Да! И здесь и там мы имеем уличных пацанов, которым много по жизни не надо. Ни шмоток, ни тачек. Только похмелиться, ну, телку завалить. И эти парни - идеально вписываются в идеологию. Что рокеры, что рэперы. Они - такие же парни с улицы. Народные герои. Хорошие парни с простыми и понятными всем недостатками. Они - ни в коем случае не интеллигенты со своими томлениями, не бесящиеся с жиру толстожопые гламурщики. Эти парни без особых затрат споют все, что им скажут. И про родину, и про пацанские понятия, и про телок. И ведь заметь, Макс, что после этого настало. Экономика-то реально поднялась. Автопром отечественный! В армии служить стало престижно! Интеллигенты и гламурщики армию-то не любили.
- Это да.
- Но, как и всякая идеология, эта оказалась тоже палкой о двух концах. С одной стороны - экономика, армия, автопром. Но с другой - обыватель наш воспылал такой любовью к себе, что потерял всякий нюх. Свинство началось. Мордобой повсеместный. Хамство. А посмотри на российских туристов. Железного-то занавеса нет, чтобы их в культурные местности не пускать. А там, в Европах и Америках их как чумы, как саранчи какой-то боятся. Даже турки отдельные резервации для наших отдыхающих выделяют. Потому что боятся. Позор?
- Еще какой, - вздохнул Макс, сам побывавший этим летом на охраняемом пляже в Хорватии.
- Теперь один жизненный закон. Всякий кризис порождает что-то новое. А кризис в идеологии рождает новые, разделяемые обществом, идеи!
- Да? - спросил Макс, начавший уже уставать от этих рассуждений.
- Но где взять эти идеи? Опять гламур и духовность? Но это шлак.
- А что не шлак?
- Возвращение к корням. К истокам, Макс! К русской классике как роднику духовности. Наступает эпоха неоклассицизма, сечешь? Это, парень, цайтгайст завтрашнего дня.
- Что?
- Цайтгайст. Дух времени. И вот мы с тобой его чувствуем и...
- Создаем грандиозное шоу, - закончил Макс.
- Да! - хлопнул ладонью по столу дядя. - Создаем! Вот из этой вот фэйк-порнухи и создаем. Только вместо телок-стриптизерш у нас будет Наташа Ростова, Татьяна Ларина.
- Ничего не понял. Как ты это видишь?
- Очень просто. Берем звездулек шоу-бизнеса. Помещаем их в фэйки. Только вместо порнухи и игр с монстрами у нас будет - классика. Мы сделаем ее модной, чувак. И будет наше быдло не в говнорок с говнорэпом втыкать, а в "Войну и мир". Каково?
- Да я только за, если что.
- Вот! Вот и прекрасно! Ведущим поставим министра культуры.
- Что?! - оторопел племянник. - А он разве согласится?
- Как миленький, - заявил дядя. - Деньги всем нужны. А их я достану. К тому же он тоже за возвращение духовности к незамутненным истокам переживает. Что скажешь, коллега?
- Слушай, мне это, пожалуй, действительно нравится, - совершенно искренне сказал Макс. - Очень нравится. Только… э-э… я не уверен, что министр сделает веселуху.
- А мы ему напарницу дадим, - подмигнул дядя.
- Это кого же?
- Телеведущую одну. Скандалистку. Самую авторитетную среди обывателя.
- Кто это, дя… То есть, Дэн?
- О, это замечательная особа, - просиял старший Остальский. - Хочешь, я тебе ее прямо сейчас покажу?
- Это каким же образом? Где она? - заозирался Макс.
- Здесь, - Продюсер щелкнул по своему ноутбуку. - В моем волшебном сундучке.
Макс ничего не понимал.
А дядя уже включил компьютер, набрал какой-то пароль. Потом произнес:
- Кле@, солнце мое, на выход!
Дядя, конечно же, в очередной раз придумал нечто грандиозное.
Над компьютером взлетела прозрачная и словно невесомая тень. Могло бы показаться, что чья-то невидимая рука взмахнула над экраном цветной прозрачной вуалью. А та неожиданно стала принимать очертания человеческого тела, расти. Макс и не думал, что вживую появление телеведущей Кле@ настолько его шокирует. Девушка появлялась из воздуха. Она была одета в яркое, но строгое платье, но каким-то образом выглядела сексуальней полуобнаженных стриптизерш.
Это была легендарная ведущая-голограмма Кле@, известная как лучшая добывательница сенсаций на телевидении. Беседы с ней с глазу на глаз (насколько такое выражение применительно к голограмме) многим знаменитостям стоили репутации.
- Привет, мальчики, - сказала Кле@,  с лукавой улыбкой оглядывая продюсеров.
У Макса захватило дух. Если сама Кле@ согласилась вести их передачу, то она получится настолько крутой, что ее не под силу будет испортить даже десяти министрам культуры.
Ведущая-голограмма привлекала к себе невероятный интерес публики. Проистекал он хотя бы из того, что никто не знал, кто она такая на самом деле.

2.
Министр культуры пытался сорвать бракосочетание мутантов

- Дэн, разве у нас есть такие деньги? - спросил Макс после того, как переговоры с голограммой подошли к концу.
- Будут, - сказал дядя. - Министр, кстати, нам еще дороже обойдется. С голограммой, кстати, заключаем особый контракт. Без участия физических лиц с ее стороны. Это прецедент.
- А как же деньги? Ее же по номеру счета отследить можно?
- Скажу тебе ужасную вещь, Макс. Она работает не из-за денег.
- Как так? - оторопел молодой человек.
- Она отдает гонорары на благотворительность. В детдома и богадельни их перечисляет. То в Казахстан, то в Белоруссию, то еще куда.
- Там с нею, что ли, делятся?
- Кто б с ними поделился. Нет, Макс. Именно так все и обстоит.
- Все равно, Дэн, не верю.
- Ну это уже не наши проблемы. - усмехнулся Остальский. - А того, кто стоит за ней. Судя по всему, очень доброго и хорошего человека. Кроме того, голограмма поставила одно условие…
- Какое? - спросил Макс.
- Она сама будет отбирать кандидатуры для участия.
- Ну, дела, -сказал Макс. - Так подожди, а как же Оля?
- Ты будешь смеяться, партнер, но Кле@ сама изначально настаивала именно на Олиной кандидатуре. Откуда-то они знакомы… Уже потом я с удивлением обнаружил, что ты с ней - знаком!
От удивления Макс на некоторое время потерял дар речи.
- И что - вообще невозможно дознаться до того, кто она такая?
- Пока нет, - сказал дядя. - Кстати, сейчас мы отправимся к одному моему приятелю и нашему будущему партнеру по шоу.  Возможно, он кое-что сможет рассказать тебе про Кле@.
Они оделись, вышли из клуба и направились к вертолетной площадке.
- Южное Бутово, - скомандовал дядя водителю.
Вертолет взмыл над городом. Москва, как обычно, стояла в пробках. Когда пролетали над Теплым  Станом,  водитель в сердцах закричал:
- Да что же ты делаешь, козел? 
Крик был адресован пилоту пассажирского маршрутного геликоптера, который пронесся в опасной близости к воздушному такси.
- Ты же пассажиров, гадина, везешь! Ты что творишь?! - впустую надрывался таксист.
Серое ноябрьское небо в сумерках казалось прошитым разноцветными искорками. Все это были летательные аппараты - частные и общественные, согласно законодательству, снабженные габаритными огнями и идентификационными номерами.
- Министр Патрикеев, кстати, терпеть не может вертолеты, - сообщил дядя, когда продюсеры вышли на площадке, расположенной на крыше сорокаэтажного небоскреба. - И его можно понять.
Скоростной лифт доставил их к подножию башни. Остальную часть пути по району проделали пешком.
- Человек, с которым я тебя сейчас познакомлю, может показаться тебе чудовищем, - объяснял дядя. - Но это - гений. Настоящий гений. Как бы он тебя ни раздражал, разговаривай с ним уважительно.
Гений обитал на двадцать третьем этаже серого жилого дома.
Дверь продюсерам открыл всклокоченный толстяк в халате и тапочках. Он что-то ел, облизывая пальцы.
- Это Влад, - представил дядя человека в халате.
Гений протянул Максу руку, пальцы которой секунду назад облизывал. Макс осторожно пожал ее.
- Чем занимаешься, Влад? - спросил дядя.
- Да так, - сказал толстяк. - Мелкие частные заказы.
- А я, Влад, хочу предложить тебе крупную работу. Примерно так до мая.
- Что за работа?
- Проработать фантопликацию для нашего шоу.
- О! А ты уверен, что получится?
- Влад, только у тебя и получится, - сказал дядя.
- Мне-то что, можно попробовать, - пожал Влад плечами.
В его жилище было, кажется, три комнаты. В одной из них, куда Влад пригласил их зайти, Макс насчитал восемь компьютеров. На полу там и тут стояли пепельницы.
- Колумбийца будешь? - спросил дядя.
- Не откажусь, - сказал Влад.
Макс сдул с кресла сигарный пепел и острожно присел.
- Мой коллега Макс сегодня оценил твою работу, - сказал дядя, потирая кончик носа.
- Это где?
- В «Геенне».
- Знаю-знаю! - засмеялся Влад. - Прикол, конечно. Но симпатично, я считаю, получилось.
- Это сделали вы? - удивленно спросил Макс, вспоминая свое сегодняшнее погружение.
- Ага! Ввел матрицы штатных стрптизерш и снабдил их кое-какими функциями.
- Причем потратил на это полтора часа, - сказал Остальский, отмахиваясь от сигарного дыма. - Влад - уникальный человек.
Дядя сделал Владу две дорожки. Компьютерный гений машинально запустил руку в засаленный халат, достал оттуда несколько сотенных еврокупюр. Свернул из одной из них трубочку, приставил к ноздре.
- Кстати, мой коллега очень интересуется тем, кто такая Кле@, - сказал дядя после того, как гений, употребив дорожки, принялся расхаживать по комнате, жизнерадостно дымя сигаретой. - Ты можешь чем-нибудь ему помочь?
- Маловероятно, - сказал Влад, с видимым удовольствием выдувая дым в и без того прокуренный воздух помещения. - Правда, я отследил ее компьютер, вживил туда одну программку. В общем, сейчас я могу иногда видеть на своем экране то же, что и она.
- Ух ты! - вырвалось у Макса.
- На самом деле, никакой информации там не хранится, - пожал плечами компьютерный гений. - Она использует его исключительно для выхода в сеть. Если хотите, можем посмотреть.
Он включил один из компьютеров. Ввел в него пароль. Потом еще, и еще один.
- Ну, и вот, смотрите, - вдруг присвистнул Влад. - Сейчас она как раз за компьютером. Просматривает файлы. Если вам интересно, мы можем к ней присоединиться.
Заинтригованный, Макс подошел к компьютеру.
На экране шли отрывки телевизионного интервью с министром культуры Виктором Патрикеевым.
- Эта девчонка всегда очень тщательно готовится к работе с человеком, - пояснил Максу дядя. - У нее есть, чему поучиться.
- А где находится этот компьютер?
Влад выразительно пожал плечами. Похоже, это был его любимый жест.
- Вот этого я сказать не могу, - высокомерно сказал он. - Айпишник показывает, что ее сервер находится в Норвегии. Но на самом деле - не факт…
Макс понял, что дядя неспроста предупреждал его, что этот человек может вызвать раздражение.
***
- А давайте перенесемся на тридцать лет назад, - предлагал министру культуры Виктору Патрикееву ведущий телепрограммы, холеный бородач. - Вы, Виктор Юрьевич, были тогда писателем.
На умном лице министра появилась тонкая улыбка.
- Даже порнографом меня как-то называли. Ничего страшного! Каждое новое поколение взрывает крепости и редуты, возведенные предшественниками. Я тоже взрывал. Теперь вот жду, чтобы на мои крепости пошли в атаку молодые варвары.
- А откройте страшную тайну: как вы министром-то стали?
- Никакой тайны в этом нет. Язык у меня подвешен. Выступал по телевизору. Вел телепередачи. Потом меня пригласили присоединиться к одной политической партии, с платформой которой я был почти - почти! - согласен. Потом я выступал в Думе…
- Мы помним, - сказал ведущий.
- Рос, рос. И дорос. Не интриговал, не подлизывался. К слову, партия, в которой я начинал, придерживается оппозиционных правительству взглядов. Такая вот сложная история.
Фрагмент подошел к концу. Тут же пошел следующий, из другого телешоу. Министр стоял на трибуне, а вокруг него прогуливался человек во фраке по фасону XIX века и с моноклем в правом глазу. Макс узнал телеведущего Павлинова и шоу «Пердю монокль».
Когда Павлинов - человек с очень богатой мимикой - не верил каким-то словам собеседника, он поднимал бровь, отчего монокль живописно падал. Впрочем, не на пол, а повисал на цепочке, другой конец которой тянулся к карману жилетки.
- А скажите, Виктор Юрьевич, зачем вам понадобилось Большой театр снова ремонтировать? - спрашивал Павлинов. - Сколько можно?
- Столько, сколько понадобится, - ответил министр. - Знаете, меня бесит то, во что превратился главный театр нашей страны. У меня дежа-вю возникает, вот честное слово! Вы никогда в Лас-Вегасе не были?
- Как же-с, - сказал Павлинов. - Бывал-с.
- Я тоже. И должен вам сказать, его казино немногим отличаются от интерьеров нашего Большого театра. У них казино - так и у нас тоже. Рулетки, карты. Только семечек, знаете, в Вегасе еще нет. Вот и у нас Большой театр отличается от Лас-Вегаса только семечками и тем, что где-то оперу дают. Как еще одну забаву в развлекательном центре. Я уже не говорю о том, во что превращаются представления.
- А вы блоги не читаете? - спросил Павлинов.
- Редко.
- А зря. Там про вас много любопытного. Вот, например, известный блоггер Савва Збруев приводит небольшое и любопытное эссе по поводу вашей нелюбви к Большому театру.
- И что же он пишет?
- Около двадцати лет назад руководство главного театра страны отказалось ставить балет по вашему рассказу. Хотя постановка того же балета выдержала несколько сезонов…
- …в Нью-Йорке, - словно нервничая, закончил министр. - В «Метрополитэн-опера»..
- А почему же в России ни нас, ни вас не осчастливили?
- В ту пору, около двадцати лет назад, у меня возникло некоторое непонимание с руководством Большого. Им не нравилось либретто.
- Там было что-то крамольное? Кстати, напомните название балета?
- «Родина», - сказал министр. - У меня и рассказ так же называется. Только на самом деле Родиной зовут корову. И ее любит умственно отсталый крестьянский мальчик.
- В прямом смысле.
- И в переносном тоже, - сказал Виктор Юрьевич.
- Потрясающе, - сказал ведущий и, когда аплодисменты отгремели, продолжил. - Вот еще один любопытный факт, приведенный Саввой Збруевым. Примерно в это же время, чуть позже, состоялась премьера оперы «Свадьба мутантов» по одноименному рассказу вашего друга Владимира Галкина.
- Скорее, приятеля.
- А согласитесь, он вас тогда сделал? Вас не поставили. А его - р-раз! - и под овации.
- Вы знаете, я не завидую ему. Особенно, если учитывать возникшую впоследствии антигалкинскую кампанию.
- А вы правда не были к ней причастны?
- Нет.
- Однако Збруев пишет другое. Во время пикетов Большого театра вы посещали Комитет Думы по культуре. Он ссылается на свидетельства людей, работавших с вами. И говорит, что слово «дерьмоглот» первым употребили именно вы.
- Господь с вами.
- Сейчас писатель Галкин живет на острове Бали, в Индонезии. Любопытно, что он переехал туда сразу после того, как вы заняли пост в правительстве.
- Еще раз скажу, что разногласия между нами - исключительно литературного свойства. Никакой личной неприязни нет, - холодно и отстраненно сообщил министр.
- Кстати, сразу после его отъезда, средства массовой информации обошла фотография, на которой изображены вы вместе с директором ФСБ.
- И что из этого?
- Прав ли блоггер Збруев, когда говорит, что таким образом вы пытались нагнать страху на недругов? В том числе и на Галкина.
- Ни на кого и никогда я страх не нагонял, - ответил министр.
- А вот тут уж позвольте вам не поверить! - провозгласил Павлинов. - Пердю монокль!
Стекло упало, стало раскачиваться на цепочке.
Окошко погасло. Кле@, по-видимому, завершила просмотр видеофрагментов.
- Ну, вот и все, - сказал компьютерный гений. - Порою мне кажется, что она так со мной общается, оставляет шифрованные послания…
- Шифрованные? - задумчиво сказал дядя. - Здесь-то - как раз все прямым текстом.

***

Прошло около недели. За это время Макс научился у дяди многому. Например, тому, как работать с рекламодателями. Он узнал, какой клиент чего стоит, кому надо давать скидку, а с кем сделок избегать, сколько бы ни сулили.
Но вот настал день, когда надо было отправляться на переговоры к министру культуры.
Дядя, без особых эмоций заключавший многомиллионные контракты со спонсорами, сейчас волновался. Он заставил Макса спуститься в костюмерную телецентра и выбрать себе самый дорогой костюм. Сам дядя в тройке выглядел непривычно и был похож на мафиозного дона из фильмов прошлого века.
Здание министерства культуры, где им была назначена встреча, оказалось небольшим и уютным, располагалось в тихом московском переулочке.
Патрикеев принял их не сразу. Дэн и Макс успели еще выпить кофе, который подала им в приемной миловидная, но строгая секретарша.
Кабинет министра показался Максу старомодным. Резная мебель с гнутыми ножками, картины в богатых рамах. Компьютер на министерском столе смотрелся чем-то чужеродным. Гораздо органичней была бы пишущая машинка.
- Располагайтесь, - кивнул министр на кресла, напротив своего стола. - Чему обязан?
- Виктор Юрьевич, мы хотели бы узнать ваше отношение к телевизионным реалити-шоу, - сказал дядя, усаживаясь в кресло.
- Они отвратительны, - тут же ответил министр.
- Не совсем с вами согласен, - улыбнулся дядя. - Но другого ответа от вас и не ожидал. Тем не менее, я осмелился бы предложить вам участие в одном из них.
Министр поднялся из-за стола. Максу показалось, что Патрикеев сейчас нависнет над ними и велит убираться вон. Но нет. Виктор Юрьевич шагнул вбок и принялся расхаживать по кабинету.
- Вы, ребята, деловые люди, - говорил министр. - Вас не проведешь, изображая, что я сильно занят. Думаю, что вы работаете больше меня, энергичней.
Дядя чуть заметно улыбнулся.
- Действительно, работы у нас немного, - продолжал министр. - Культуры в стране на самом деле не осталось. Это уже архаичное понятие. И ее угробили вы, телевидение.
- Спорный вопрос, на самом деле, - сказал дядя.
- Я уверен в этом тезисе. Распалась связь, которая образовывала то, что мы называли культурой. А кто традиционно считается ее носителем? Интеллигенция. Ее сейчас не стало. А виноваты - вы.
«Псих какой-то», - подумал Макс. Его уже раздражали вкрадчивые, почти кошачьи, манеры министра.
- Мы призывали уничтожать интеллектуалов? - усмехнулся дядя.
- А вам не надо никого призывать. Вы и сами сила. Предыдущие правители пытались истребить интеллигенцию физически. Не удалось. А вы, ребята, поступили проще. Вы ударили по детям. Да-да! Ведь что создает интеллигента? Культурный код, который интеллектуал приемлет сердцем, который передает потомству. Как негасимый олимпийский факел. И вы сделали так, что этот культурный код стал неинтересным. Погасили вечный огонь. Интеллигенцию предали дети.
- Но ведь есть у нас и кинематографисты, - сказал дядя.
Лицо министра скривилось, будто он съел что-то кислое.
- … и писатели, - продолжал дядя, - и художники.
На Патрикеева было жалко смотреть.
- Поверьте, - перебил он, - в большинстве случаев эти люди не имеет к тому, чем я занимаюсь, ни малейшего отношения.  Я не брюзжу. Просто констатирую факт.
- Остались еще вы, - возразил дядя. - Ваши друзья, единомышленники. Почему вы думаете, что все так плохо?
- Когда рухнула Римская империя, - сказал министр, - римляне исчезли не сразу. Некоторые из них еще пытались жить по-прежнему, будто ничего не случилось. Но дети уже усваивали варварские наречия, уже перестали интересоваться тем, чем жили их родители.
- Но если интеллигенции не стало, значит, она больше не нужна? - решил поучаствовать в беседе Макс.
Он обнаружил, что дядя смотрит на него удивленным взглядом.
- Ведь если бы она была нужна, - отчаянно продолжал Макс, - и без нее общество не могло бы жить, она бы осталась?
Министр неожиданно улыбнулся. А следом за ним и дядя - прикрыл глаза, чуть поднял краешки губ. Макс почувствовал, что сделал все правильно.
- В вашей мысли есть рациональное зерно, - сказал министр.
Он передумал усаживаться за стол и снова принялся мерить кабинет шагами.
- Для чего нужна была интеллигенция? Чтобы кушать хлеб с икоркой, не марая рук грубой работой? Ха! Кто бы ей такое позволил? Конечно же, интеллигенция отрабатывала свой хлеб. Например, сосед отбирает у мужичка кусок земли. Надо в суд идти. А своими же словами в суде не выступишь, засмеют, да еще в шею вытолкают. Поэтому мужичок шел к интеллигенту-юристу. И тот составлял ему нужную бумажку, чин по чину. То есть интеллигенция была мостом между народом и властью. Находилась, по сути, между молотом и наковальней. Пыталась любить наковальню. И люто ненавидела молот.
Макс подумал, что министр тоже умел заставить себя слушать. Не хуже дяди. Который уже взял слово и стал говорить министру примерно то же, что и Максу в «Геенне» - про классику, возвращение к истокам. И опять у дяди горели глаза. И Патрикеев тоже вдруг стал слушать его с интересом.
- Мы вас похоронили, мы вас и воскресим, - говорил дядя. - Неужели вы, как последний интеллигент Отечества, откажетесь возродить свою социальную прослойку? Ведь и мы хотим того же, что и вы - подсадить молодое поколение на классику. Чтобы наше юношество, наконец, прочитало ее с удовольствием. Наши цели совпадают, Виктор Юрьевич. Мы - союзники.
- И что будет? Кроссовки «Спортмастер и Маргарита»? Или скачай рингтон со звуковыми эффектами Бородинской битвы? Или…
- Я не знаю, Виктор Юрьевич, - мягко сказал дядя. - Но что-то изменится. Пусть и не сразу.
Провожая их, министр обещал подумать. Однако дядя был доволен.
- Он наш, - сказал Дэн.
Спустя еще неделю, министр, действительно, подтвердил свое участие.
В скором времени подготовительная работа над проектом подошла к концу.
Первый эфир программы вышел 22 февраля 2020 года. Пять двоек в дате дядя считал исключительно удачным предзнаменованием.