Да, конечно, с голодоморами 1922-го, 1931-1933 годов и голодом 1947 года все это сравнить нельзя. Конечно же, все было более минорно. Но, все-таки, Библия говорит совершенно однозначно: יחי רעב בארץ «В стране был голод». Как говорится «завыл народ, в мученьях погибая».
Как часто бывает в таких случаях, решили попросить гуманитарную помощь на западе. Ближайшим западом были филимистяне. Филимистяне в те времена были мелким таким гнусненьким западом, типа Польши. А США библейских времен был Египет.
Так вот, чувствую идеологический оппортунизм Исака, Бог, вместо того, чтобы помочь в тяжелую минуту материально, стал агитировать Исака מצרימה  תרד אל «не ходи в Египет», будь идеологически стоек, и будет тебе коммунизм через двадцать лет. И еще масса доводов и обещаний типа этого. Поэтому Исак дальше столицы филимистян גרר Грара не двинулся. И хотел прокрутить там тот самый финт, который дважды проделывали его родители, Абрам и Сара. Он объявил свою жену Ривку своей сестрой…

Но, в этот раз, обман быстро раскрылся царем филимистян Авимелехом.  ישקף אבימלך מלך פלישתים בעד חולון וירא וחנה יצחק מצחק את ריבקה אשתו
Не могу не перевести эту фразу дословно: «Подглядывал самодержец филимистянский в окно за Ицхаком и увидел, что тот играется с Ривкой как с женой своей». Короче, стал живым свидетелем того, как Ицхак и Ривка, в койке… Не фига себе нравы при дворе его величества!
Разоблаченный Ицхак занял выжидательную позицию, прижав уши к земле. То есть ударился в земледелие… Неторопливый рост дерева давал зеленеющим листьям молодую поросль… На поприще поднятия целины Исака ждал большой успех и победа в битве за урожай.  В результате чего Исак разбогател до такой степени, что блевал черной икрой в золотой унитаз. Можно сказать «расцвел как нарцисс». И лиловый негр им, Исаку с супругой, подавал манто.
Но, увы, там, где кипит общественная жизнь, там быстро расстраиваются нервы. Завистливые филимистяне выперли Исака из своей страны. Объявив Исака бессовестным и наглым меньшинством, паразитирующем на теле народа. Позволяя при этом себе высказывания типа: «Киевская Русь — это исключительно украинское достояние. А так называемые Исаки…»,  «Людей, по вине которых Европа наводнена иммигрантами, когда-нибудь будут судить так же, как судили фашистов на Нюрнбергском процессе». Дальше больше, зазвучали и такие призывы: «А может Исак того, агент иностранных разведок? Причем, как Берия, — всех сразу?».

…И оплеванный сверх всякой меры Ицхак вернулся в Беэр-Шеву. От испытываемой им грусти при этом нос его стал похож на пенис. Но к тому времени период коллективизации в Беэр-Шеве ушел прошлое и, соответственно, ни о каком голодоморе уже не могло быть и речи. Ощутив это на себе Исак повеселел, и его нос быстро перестал вызывать никому ненужные ассоциации. Да и с филимистянами он тоже помирился.