В Германию Ирка переехала с родителями, этническими немцами. Всей семьей они переехали в Баварию из Томской области, Ирка поехала на неметчину уже 23 летней девицей. Девица была с виду так себе, с обаянием молодости и высоким самомнением. Красавицей ее назвать можно было с натягом, выразительные глаза, пухлые губки и чересчур пухлые щечки на круглом, почти монгольском лице, ну прямо куваевская мультяшная Масяня. На голове традиционная мелкозавитая химия, причеха, называемая остряками маминой писей. Фигура у нее тоже на любителя, некрупная грудь и мощная откляченная задница, готовый плацдарм для килограммов жировых отложений. К всеобщему удивлению, она была незамужем. Родители Иркой страшно гордились, хуле, Ирка из деревни уехала в Томск, выучилась на бухгалтера и сделала стремительную карьеру от рядового бухгалтера до референта на крупнейшем нефтехимическом предприятии. Родственники перешептывались, говорили, что у Ирки в Томске остался видный жених. Но наличие жениха было видно без перешептываний. Ирка была вся в ожиданиях. Первым делом купила мобилку и повесила ее себе на задницу. Ходила с мобилкой везде и всюду, даже на ночь ее не выключала. Ждала решающего звонка, бегала смотреть почту. Месяца три прошло у нее в томительных ожиданиях, но жених все не звонил и писем не писал.

Ждать и в футбол играть долго никак нельзя, а может томление девичьего организма взяло верх, этого мы не знаем. Знаем, что Ирка отловила себе свежего жениха из киргизских немцев живших в том же лагере. Отловила мужичка на посиделках в соседнем подъезде, просто заарканила его как сайгака. Надо сказать, что жила она вместе с родителями и младшим братом в одной общей комнате в лагере, (такой у немцев орднунг) вот в эту комнату она жениха и привела. Отдельные комнаты давали только женатым, а жениться молодые никак сразу не могли, У Иркиного избранника имелась законная жена и двое детей в соседнем городишке, и развод первая жена мужику никак не давала. Но <молодые> особенно не унывали, отгородили в общей комнате угол занавеской и стали жить за занавеской сладкой молодоженской жизнью. Соседи, незнакомые с такими нестрогими нравами, по первости выпадали в осадок, когда не зная таких тонких раскладок заходили в комнату, и из-за занавески слышали специфические пыхтнния и причмокивания, а Иркины родители в другом углу комнаты смотрели телевизор и стыдливо опускали глазки к полу. А хуле, дело молодое, надо ковать пока горячее и стоячее.

Тут надо сказать, что женитьба таки состоялась, мужик не вывернулся. И после замужества Ирка съехала с тем мужичком жить в социальную квартиру в неком микрорайоне, который остряки называли русским гетто, а люди образованные называли это место <Красной Москвой>. Вскоре у молодых родилась девочка, в общем, жизнь наладилась. Мужик у Ирки без претензий, ему на детей от первого брака алименты выплачивать, да еще и новую семью содержать. В общем, пошел он работать на мусорную свалку. Не знаю, что он там делал, но тонкий запах тухлятины стал у них в квартире неотьемлим атрибутом. Запах этот неистребим, работяги переодеваются, на работе, у них там душ, но запах свалки тащится за ними повсюду, видимо на подошвах ботинок. Работяги этот запах даже не воспринимают, но человек непривыкший, чувствует себя очень некомфортно. Но Ирка просто положила на эти все некомфорты. Жила в свое удовольствие, никакой работы, никаких подработок, по дому ей мамака помогает, а Ирка воспитывает девочку. Собственно, жизненных удовольствий у Ирки было немного, она страшно любила пожрать и поспать. Причем жрала она очень незатейливые продукты, очень сало копченое любила и имела страсть к гороховому супу. Суп гороховый она готовила по собственному рецепту. Просто заваривала кипятком гороховый порошок в пакетах до состояния пюре и трескала его ложкой прямо из кастрюльки (а хуле там тарелки мазать). Приучила к этой гороховой еде и годовалую дочурку. Мама с дочей уминали за раз четыре гороховых пакета и ложились вздремнуть на боковую. Часа три сладко спали. Все родственники и знакомые знали, в 12.30 Ирка ложится спать, так что звонить и стучать к ней смысла нету.

Калорийное питание не замедлило сказаться на фигуре и внешнем виде, уже года через два Ирку было не узнать, она разожралась до размеров, которые кроме как невьебенные назвать никак нельзя. Щеки у нее легли на плечи, груди исчезли в складках сала, задница приобрела такие гигантские габариты, что штанов подобрать стало невозможно, поэтому по дому Ирка рулила в домашнем халате, а в люди выбиралась в неком странном балахоне, а-ля алла борисовна. Кстати, и дочурка ее тоже неслабо отъелась на горохе. По крайней мере, на этого чудо-ребенка, но ни одна одежонка от двоюродных сестер не подходила. Даже от двоюродных сестер, лет на пять старших ее по возрасту . Так они жили-поживали, вкусно ели и сладко спали. И вот лет через пять германского житья, Ирка стала испытывать дефицит общения. А хуле, ровестницы кругом такие скучные, им бы только про тряпки, да про мужиков языками чесать. С родственниками тоже скукотища, а муж с работы придет, уткнется в телевизор и только в рекламные паузы пиффко открывает.

И тут Ирка открыла для себя мир Интернет-общения. А чего там, Интернет копейки стоит, а комп ей родственники задарили. Да еще Ирка нарыла в сети один интереснейший ресурс, не будем делать лишний раз рекламу этому ресурсу, он и так всем известен. На этом тырнет-ресурсе встречаются одноклассники и знакомые, вешают друг другу лапшу на уши и трещат на весь мир о своей успешности.

Ирка быстренько отыскала на странице всех своих одноклассников и подружек по бухгалтерским курсам. И просто знакомых. Вывесила на личную страницу пару фоток, где она по приезду в Германию, еще тонкая и звонкая стоит у одной германской достопримечательности. Российские подружки страшно Ирке завидовали, Ирка ведь, не будь дура, рассказывала всем придуманную историю о своей германской успешности, о своей стремительной карьере в качастве манагера среднего звена на местном авиационном заводе и о невьебенных перспективах крьерного роста. О долгах и кредитах, о закормленном ребенке, о вонючих ботинках мужа и тонком запахе свалочной тухлятины, витающем по квартире Ирка благоразумно умолчала. В общем, вылепила она себе образ успешной и одинокой волчицы, изредко ностальгирующей по прошлой жизни.

И тут, на этих самых Интернет-страницах всплыл ОН. Тот самый Он, которого Ирка ждала телефонного звонка по приезду в Германию. От кого ждала звонка и кто снился ей изредка. Надо признать, что этот Сергей Петрович (СП), был знаковой фигурой в жизни Ирки. Именно он, как один из руководителей Томского нефтехима, выловил цепким взглядом молодую Ирку в толпы прыщавых практиканток бухгалтерских курсов. И первым мужиком у Ирки был тоже он. На второй день после знакомства он повез Ирку на собственном авто с работы и, угостив шампанским, отодрал ее на заднем сиденье. Очень удивился, что она оказалась целкой и незнамо по какой причине, что называется, запал на Ирку. Он годился ей в отцы, и Ирка в глубине души понимала, что будущего в их любовной истории нету, но она старалась не думать о далеких перспективах, а действительность ее вполне устраивала. СП был женат, имел внуков, но бабником его назвать никак нельзя было. Он приблизил Ирку к себе, обеспечил ей карьерный рост, и даже сделал ее своим референтом. Водил Ирку по корпоративам и в дорогие рестораны, пару раз они летали вместе за границу на конференции. Они встречались с СП три с половиной года, до самого Иркиного отьезда в Германию. На работе он был с ней строг и поблажек никаких не давал, зато, когда у них дважды в неделю случались приватные встречи, он был необычайно ласков и мягок. Ирка просто таяла в его умелых руках, постигала на лету премудрости любовных игрищ. Что странно, Ирку не прикалывали встречи в дорогих отелях, съемных квартирах и в охотничьих домиках. Ирка предпочитала спонтанный секс. Как ни странно, сильней всего Ирка заводилась в личном Мерседесе Сергей Петровича. СП рулил, она сидела рядом и смотрела на него сбоку, как он жмет педали, ловко переключает передачи, щелкает рычажком поворотника. От вида мужика, ловко управляющего машиной Ирка возбуждалась и на нее накатывала горячая волна желания. Они парковались в укромном месте, СП ставил ее раком на заднем сиденье, она утыкалась носом в в кожаную спинку сидений и просто улетала от пронизывающих движений члена. А когда СП несколько раз подряд выдергивал член и тут же засаживал его без помощи рук, она, чтобы не заорать в голос, вцеплялась зубами в кожу сидений, и сознание ее меркло. Что удивительно, уже в Германии Ирка с мужем влезли в кредиты и купили практически такой же Мерседес, с такой-же кожаной обивкой сидений и даже с таким же цветом кожи. Ирка смотрела сбоку, как ее муж едет по автобану, жмет на педали, переключает скорости, но желание на нее не накатывало. А когда Ирка уболтала мужа на поебацца на заднем сиденье, вообще вышел полный облом. Кожаная спинка сиденья в их машине отвратительно пахли псиной, в них не то что вцепляться зубами, их даже нюхать было противно. Оказалось, что дело не в машине и не в коже сидений.

После того как СП появился в Иркиной германской жизни, у нее мало что поменялась, она читала его редкие письма, отвечала на его вопросы о германской действительности и, чтобы не попасться на лжи, бегала выспрашивать нюансы рабочего процесса у одной знакомой тетки, работающей в крупной фирме. В глубине души Ирка понимала, что СП появился в ее жизни неспроста, что это наверняка снова некий шанс круто поменять жизнь, и что надо бы и ей что-то в своей жизни изменить. Она много раз решала, что все, с понедельника сажусь на диету и шью себе приличное платье. Но понедельник наступал, а на диету садиться никак не хотелось. Иногда ей казалось, что пару кг она сбросила, но взвешаться и узнать, так ли это, было невозможно. Стандартные электронные весы на 130 кг уже давно зашкаливали, а идти куда-то взвешиваться, ради того чтобы на день испортить настроение никак не хотелось. Ирка так и продолжала трескать свое любимое гороховое пюре и сладко спать после обеда.

Час <Х> наступил внезапно. Оказывается, Сергей Петровича уже два года как овдовел. Он в глубине души хранил образ тонкой и звонкой Ирки, к которой он привязался за три с половиной года их любовной интриги. Только Ирка могла безо всякой виагры разбудить в СП страсть и вызвать охренительную стоячку, только она неким чутьем улавливала его сексуальные пожелания. Она умело отсасывала ему, когда он был уставший и выжатый как мочалка, и ловко подставляла пелотку на заднем сиденье, когда он был бодр и весел. И в эти минуты он чувствовал себя добрым молодцем, нанизывающим на член молодую деваху и это очень льстило его самолюбию. Особенно умиляло СП то, что Ирка никогда не вымогала у него денег, ни в виде подарков ни в виде наличности. Полная иллюзия бескорыстной влюбленности заметно выделяла Ирку среди прочих претенденток на сердце СП.

Это только наивная Ирка думала, что ее место жительства является большим секретом. СП узнал ее адрес по первому запросу в службу безопасности Нефтехима. Да и без службы безопастности, Иркин адрес легко можно было найти в Большой Телефонной Книге Германии, в которую Ирка себя занесла по глупости.

В общем, Рождество, Новый год, каникулы, СП берет путевку на известный швейцарский лыжный курорт и прилетает в Цюрих. От Цюриха, до городишки, где проживает Ирка чуть менее двухсот километров по прямой. Скатившись пару раз со швейцарских горок, СП заскучал и решил нанести визит своей бывшей Ирке. Да что там, он просто не хотел себе признаться, что ради этого визита он и взял путевку на лыжный курорт. Взял в прокате знакомую ему модель Мерседеса, попросил служащих переключить навигационную систему в Мерседесе на русский язык и задать нужный адрес. Навигон моментально вычертил маршрут на карте, СП заехал в цветочный магазин и купил огромный букет цветов для Ирки. Без задержек пересек швейцарско-германскую границу и через два часа уже парковался у нужного дома.

Двое мужиков в отвислых трениках курили у подъезда и дверь в подъезд была приоткрыта. Взяв букет, СП пулей взлетел на пятый этаж, отметив по пути такую странность как отсутствие лифта и устойчивый запах борща на лестничных пролетах. Остановился у нужной двери, поправляя галстук и шляпу, заметил краем глаза написанную немецкими буквами на кнопке звонка ее имя и фамилию. У него отлегло от сердца и отпали сомнения, жила бы она семьей, на кнопке звонка было бы и имя ее мужа. Но коротко дзинькнул дверным звонком, дверь моментально распахнулась, видимо кого то ждали. Сергей Петрович шагнул внутрь, в прихожей его встретила толстенная бабища без возраста, в замызганном балахоне. Рядом с ней, с обслюнявленным чупа-чупсом в руке, стояла девочка лет пяти, похожая на колобка на ножках. <Мне бы Ирину..>- выдавил из себя СП глядя мимо бабищи в зал, где явно была гулянка, клубился сигаретный дым и стоял гул пьяных голосов. Омерзительный запах тухлых яиц и еще чего то гнилостного стоял в квартире вперемешку с сигаретным дымом. СП с трудом сглотнул подступившую к горлу тошноту. В это время стоявшая рядом толстуха то ли икнула, то ли охнула и схатившись за стенку выдохнула: <Сергунок!!>

<Сергунком> называли Сергей Петровича только две женщины, бабушка в детстве и Ирка. СП вгляделся в заплывшее шарообразное лицо женщины. Глаза у толстухи были Иркины. Ошибиться было невозможно, у Ирки прямо возле левого зрачка имелось черное пятнышко, размером с битый пиксел на мониторе. СП стоял охваченный смутной тревогой, еще не веря, что эта заплывшая женщина и есть его Ирка. В это время Ирка, стряхнула с себя растерянность и попыталась обнять СП за шею, приговаривая при этом: <Сергунок, ну ты что? Это же я, твоя Ира!...> Тут СП обуял животный ужас, бросив букет на пол он позорно бросился наутек вниз по лестнице. Сверху, в открытом дверном проеме завыла Ирка, завыла в голос, как по покойнику. СП пулей вылетел из подъезда, с одной мыслью- убраться подальше от расплывшейся и обманувшей его надежды Ирки.

Иркин муж с коллегами-мусорщиками квасил в это время по случаю русского Рождества. Услышав Иркины душераздирающий вопли он кинулся к входной двери. У двери на полу полулежала Ирка, на полу валялся букет, слышно было, как кто-то бежал по лестнице вниз. Иркин муж босиком кинулся вниз по лестнице, в погоню за обидчиком. Выскочив на улицу сразу определил обидчика. Незнакомый мужик в длинном пальто и шляпе стоял у мерса со швейцарскими номерами и держался рукой за сердце. <Ах ты гнида> - процедил Иркин муж и с оттягом двинул мужику под солнечное сплетение. Мужик в длинном пальто рухнул на асфальт как подрезанный сноп. Курившие на улице мужики стали оттаскивать Иркиного мужа от лежавшего на асфальтн чужака, поднялся шум и крик, выскочила на улицу воющая в голос Ирка. Наблюдательные соседи моментально вызвали полицию. Прибывший полицейский экипаж погрузил всех участников событий в микроавтобус с решетками, и доставили в полицейский участок.

Немецкие полицаи сработали очень корректно. Распознав, что СП турист, и турист небедный, они вызвали переводчицу и моментально расставили все на свои места. Иркиного мужа посадили в камеру, потому что он, поняв, что СП бывший Иркин ухажер, не стесняясь присутствующих, двинул Ирке в глаз. Ирке выдали примочку для глаза и отправили на такси домой, к ребенку. С Сергей Петровича взяли расписку о полном отсутствии претензий к кому либо, и отпустили восвояси. СП, плюнул на горы, на лыжи, на Швейцарию и Германию, прервал отпуск и вылетел домой.

А Ирку муж бросил. Отсидел 45 дней за избиение жены и сопротивление полиции и вернулся к первой жене. Ирка сдала квартиру и переселилась к родителям. Я ее на прошлой неделе видел в магазине, с тележкой, полной горохового супа и копченого сала. Говорят, что от стресса Ирка похудела. На три килограмма.