Свершилось - поступили на первый курс военного авиационного училища и в  соответствии с установленным порядком нас незамедлительно переодели в военную форму но, естественно, по универсальному армейскому принципу - бери что дают, потом в казарме поменяетесь.

О подгонке формы по размеру курсантской тушки не было и речи. Единственное, что более-менее совпало, это размер сапог. Хотя, в данном случае ошибиться было весьма проблематично. Маленькие сапоги не налезали, а из больших размеров обуви, ноги сами выпрыгивали. Тяжеленные армейские сапоги оставались стоять на месте, будто приклеенные к земле, а их новоявленный владелец выскальзывал наружу, теряя по пути, неумело намотанные портянки. Поэтому сразу же, с сапогами под мышкой, бежал обратно в каптерку, менять обувь на меньший размер.

Сапоги в Красной армии - произведение искусства, сноса нет! Тут не поспоришь! Изделие явно создавалось с учетом опыта предыдущих поколений, на все случаи жизни и для всех климатических условий сразу.

Подошва - просто супер, износостойкая и негнущаяся с таким агрессивным протектором, что жестоко позавидует любой самый продвинутый водила-джиппер, привыкший активно месить грязь в ближайшем карьере. Высокая проходимость курсанта на пересеченной местности была обеспечена. И это впечатляло. На вот все остальное?! Грубая кожаная колодка новых сапог была способна легко перемолоть в кровавый фарш любые, даже самые неприхотливые ноги. В первое время страдали все, включая даже тех, кто еще до училища умел идеально мотать портянки и те, кто проходил до службы всю жизнь босиком в деревне. Разнашивались сапоги мучительно и долго, через многочисленные мозоли. У некоторых ребят - через кровавые мозоли.

Чтобы относительно мягкие резиновые каблуки быстро не стачивались об асфальт, и не нарушался сход-развал строевой стойки бойца, а вместе с ним и его молодцеватая походка, предусмотренная Строевым уставом Вооруженных сил СССР, нам выдали по 4-ре металлические подковки и строгий приказ, немедленно их приколотить. В результате, вес сапог значительно вырос и наше полувоенное (еще не приняли присягу) стадо еле передвигалось, устало и тяжело волоча ноги в неподъемных сапогах, шумно шаркая и скребя железными подковами по асфальту, высекая многочисленные искры.

Обмундирование ХБ (хлопчатобумажное) было новеньким, еще без погон и знаков различия, без подворотничков и естественно стояло колом. Все швы на нашем обмундировании, были прошитые крепчайшими нитками, не хотели гнуться и создавали эффект ортопедического корсета. Из широченных воротников новеньких гимнастерок 54-го размера потешно торчали длинные тонкие гусиные шейки молоденьких защитников родины. Галифе были тоже соответственно неимоверных 54-х размеров и смешно топорщились в разные стороны. Если гимнастерку еще можно было с грехом пополам утянуть в одну большую складку за спиной и притянуть к телу поясным ремнем, то с галифе такой фокус не проходил. Филейная часть каждого курсанта напоминала внушительные окорока дородных женщин из числа постоянных клиентов магазина "Богатырь". Некоторые ребята могли легко завернуться в свои галифе не менее двух раз. С кого снимали эти мерки, непонятно?! Не иначе как с лошади Буденного или с его персонального автомобиля. А самое смешное, что
размер по росту всей формы был исключительно 3-й.

Складывалось устойчивое впечатление, что Красная армия - это армия колобков-коротышек, этаких толстозадых недомерков с ростом не выше 176 сантиметров. Так как основная масса ребят, поступивших в училище, были ростиком под 180-185, и в плечах 48-50-ть, то можете представить, как все это на нас сидело. Смех, да и только.

Пилотки, выброшенные из окна раздачи, ловкой рукой каптерщика, почти все были 59-го и 60-го размеров. Пилотка 57-го размера была такой же редкостью, как ХБ размера - 48, 5-й рост. Шутки шутками, но пилотки реально напоминали подробное строение женского полового органа. Бред какой-то, форменная издевка от военного кутюрье.
Пилотки сразу же распластались вширь и комично повисли на наших ушах, так как вся растительность на черепах новоявленных курсантов была безжалостно сбрита под ноль. Вот идиотизм - все начальники в армии наверно думают, что наши дома предназначены исключительно для разведения всякой заразы и в них толпами плодятся вши, клопы и блохи.
Должен вас разочаровать товарищи генералы, адмиралы и прочие военноначальника, по себе других не судят. Что такое вши, чесотка, грибок, дизентерия, лишай, туберкулез и прочая дрянь, мы узнали и близко познакомились с этими неприятными и позорными явлениями, исключительно, в Красной армии.

Новенькие ремни из пока еще грубой кожи, затянутые по приказу отцов-командиров "до нельзя" - по окружности головы владельца этого самого ремня, жестоко впивались в наши похудевшие бока. А при малейшей попытке ослабить затяжку, массивная тяжелая бляха со звездой, больно била по мужскому достоинству, грозя перевести тебя в разряд эстрадных певцов с фальцетом, типа - Володи Преснякова (отечественный вариант) и Демоса Руссоса, а то и самого великого оперного кастрата - Фаринелли.

Наш строй курсантов, без преувеличения, походил на стадо военнопленных без знаков различий, военной выправки и откровенно жалкого вида. Передвигались мы исключительно не в ногу, позорно путая "лево" и "право", ломая строй при малейшей попытке начать движение или совершить какой-либо простенький маневр в виде элементарного поворота по пути движения. Но, сейчас речь идет о военной форме, а именно о таком ее замечательном шедевре - шинели.

Шинель - всепогодное изделие из натуральной чистой шерсти, архаизм военной моды и очень неудобный предмет одежды. Складывалось такое впечатление, что шинель создавалась специально в одной единственной целью - исключить массовую сдачу военнослужащих в плен. Ибо поднять руки на уровень хотя бы головы, будучи одетым в шинель, не представляется возможным. Поэтому, русский солдат - самый лучший солдат в мире и всегда воюет "до последнего". Исчерпав все силы, средства и маломальские возможности оказывать сопротивление врагу, он просто не может поднять руки и показать неприятелю свою готовность вступить в переговоры для обсуждения достойных условий капитуляции. Не может и все тут, поэтому будем воевать дальше, до победного+ Шутки, шутками, но действительно, руки в шинели не поднимаются, невозможно это и все тут.

Шинель оставляет двоякое впечатление. С одной стороны, она имеет длинные полы из чистошерстяного сукна, которыми можно укрываться в непогоду, но при этом продувается насквозь и совсем не защищает от зимнего ветра. Она намокает "на раз" и становится тяжелее свинца. Сохнет очень неохотно и теряет при этом первоначальную форму. Имеет хлястик, который надо постоянно охранять и оборонять от многочисленных желающих его умыкнуть, но это уже другая история.

Более того, стоит присесть на корточки (не дай бог в боевых условиях) и для того чтобы встать в полный рост, надо положить свое оружие на землю или повесить его на шею. А дальше, как средневековая дама на балу, подтянуть полы шинели к верху, чтобы не наступить на них в самый ответственный момент и не зарыться носом в землю. Выбраться из окопа, тоже непростая задачка на ловкость и сообразительность. В этот момент, боец абсолютно беззащитен, ибо его руки заняты не оружием, а длиннющими полами шинели.
Вопросов нет, шинель хороша при езде на лошади, ниспадая по ее спине на круп, защищая потную кобылу от переохлаждения, воспаления легких и летального исхода, а кавалериста от опасности примерзнуть задницей к седлу, но извините, товарищи дорогие, лошадей в армии давно уже нет, а в авиации тем более. Особенно в реактивной! Почему же тогда шинели остались?!

Есть мнение, и мудрые воины по секрету говорят, что типа - старая гвардия в лице заслуженного Буденного и еже с ними уважаемых кавалеристов-революционеров из 1-й Конной армии, не желает расставаться со своей молодостью. И поэтому, всячески лоббирует продвижение в войска убогой формы одежды, образца времен царя Гороха. Но, тогда в соответствии с этой логикой, давайте впадать в маразм не частично, а повсеместно и окончательно. Чего стоит, списать все танки и пушки, и опять поставить под ружье грациозных кобыл и ретивых жеребцов.

Долой тягачи! Запрягай залетную! Пусть лучше она атомный ракетоносец ТУ-160 на рулежку вытягивает. Хрен с ней, что не справится и копыта в разные стороны откинет, зато старички порадуются. А еще шашки надо всем военным раздать и шпоры к ботинкам и сапогам присобачить. Красиво же?! Прям как раньше, в Октябрьскую революцию! Ерунда, что с шашкой в кабине самолета не совсем удобно, а шпорами периодически за педали цепляешься - это все мелочи, недостойные внимания. Не будем брать в расчет, что и могучая катапульта для спасения летчика из подбитого самолета, уже без ног его родимого, из кабины выдернет, зато традиции сохраняются. А это очень немаловажно и пользительно для воспитания молодого поколения в лучших традициях 1-й Бронекопытной Армии. Эх, лепота!
Мда, ничему не учатся, господа военноначальники. Забыли, как от отчаяния в 41-м, бойцы с голой шашкой на броню немецких танков бросались. Все не хватает смелости от, далеко не самого лучшего, наследия отказаться, посидеть в кресле кожаном, в кабинете уютном, с видом на Москву златоглавую, мозгами поскрипеть, рубануть любимой шашкой по столу, зеленым сукном обтянутому и дать команду военному институту разработать новую форму, в которой хотя бы воевать нормально можно. Оглянулись бы на опыт наших ребят в Афгане, когда тяжеленные сапоги сразу безжалостно выбрасывались и парни в старых кедах и кроссовках, которые уже стоптаны сверх меры, по горам лазили, а шинели, только вместо одеяла использовались, по причине их полной непригодности к ведению боевых действий в современных условиях. Но не так все просто, ибо склады военного имущества уже на 100 лет вперед шинелями забиты, прожорливой моли на радость.

Так вот, получили мы новенькие шинельки, преимущественно 56-го размера, рост 6-ть и тихо ужаснулись. Когда первый шок прошел, началась осторожная примерка этих попон лошадиных.
Погрузились ребята во все это великолепие+ и потерялись в нем. Подумав немного, пришли мы к такому решению, что носить это обилие натурального сукна из чистой шерсти вообще не представляется возможным. Помощи от командования ждать не приходится, и надежды поменять на мало-мальски приемлемые размеры не было, и нет. Стало быть, надо срочно учиться на закройщиков и самостоятельно постигать все тонкости и премудрости шитья, причем вручную. И причем, в свободное от службы время - тоесть значит ночью, в ущерб своему личному и так, не особо продолжительному отдыху.

Казарма спонтанно превратилась в мастерскую по перешиву шинелей. В плечах, естественно, ушить шинель ни у кого не получилось, а вот распороть по швам с самого низа до подмышек и вырезать оттуда по внушительному куску войлока, которым потом натирали сапоги до блеска, это сделали все курсанты без особых проблем. Так как опыта к кройке у нас, мягко говоря, не было никакого, то и вырезанные клинья были у всех разные, в соответствии с личным понятием о целесообразности и чувства меры. У кого-то побольше, у кого-то поменьше, но в относительных пределах разумного.

Но, не стоит забывать, что у нас в 45-м классном отделении был такой яркий индивидуум "от кутюр", как Витя Копыто, который не поскупился и резанул свою шинель очень радикально и "от души". Когда он, наконец, сшил все, что осталось воедино, то получилась достаточно оригинальная конструкция, которая очень напоминала сильно зауженное женское вечернее платье с нереально широченными плечами.
Когда Витя напялил свое творение на себя, то сразу выяснилось, что такой гламурный фасон его шинели, дает ему возможность перемещаться только при условии, что он будет ставить свои ноги, как топ-модель - тоесть одну перед другой и никак иначе, ибо подол его шинели был чрезвычайно узок.

Витя жеманно продефилировал по "взлетке" казармы, вульгарно виляя бердами и призывно покачивая ягодицами, туго обтянутыми шинельным сукном, чем вызвал бурю восторга и откровенно похабных реплик среди курсантов всей роты, особенно у контингента "национальных кадров". Наше настроение улучшалось прямо на глазах, чего нельзя было сказать про Витю. Он понял, что совершил фатальную ошибку и резанул лишнего, но распарывать заново шинель и все перешивать, вставляя клинья, ему очень не хотелось. Дабы вернуть себе возможность к нормальному передвижению, Витя решил отрезать нижнюю часть шинели и тем самым увеличить свободное пространство для движения ног.
Так как Витя сначала делал, а потом думал+или вообще не думал, то он взял ножницы и быстренько отхватил подол шинели. А так как, он это сделал на глазок, то получилось, естественно совсем неровно. Витя опять напялил свою многострадальную шинель, встал перед зеркалом, скорчил недовольную гримасу и снова взялся за ножницы.
Отрезал. Надел. Посмотрел. Опять неровно. Процесс резки нижнего края шинели продолжался бесконечно долго. Размер шинели по росту неуклонно сокращался с 6-го до 4-го. Получавшиеся результаты, Виктора от кутюр, все равно не устраивали.

Так как ножницы в казарме были собственностью всей роты, то вокруг Копыто скопилось большое число курсантов, занявших очередь на право воспользоваться ими. А Витя все кромсал и кромсал свою шинель. Наконец, Лелик Пономарев не выдержал.
- Копыто! Чего ты шинкуешь свою шинель, как будто лапшу нарезаешь. Возьми кусочек мыла, проведи прямую линию и отрежь сколько надо. Утомил уже, ждем тут все. Ты, что капусту солишь?! Строгаешь и строгаешь?!
Витя посмотрел на Лелика, как глубоковерующий человек смотрит на великое божество, и побежал за мылом. В результате, где-то с третьего раза, он, наконец, провел относительно ровную линию и отрезал последний кусок от нижнего края своей куцей шинели.
В результате всех вышеперечисленных действий, Витя получил нечто похожее на удлиненный зауженный пиджак, у которого боковые внутренние карманы торчали ниже полы шинели, где-то на целый сантиметр. А сама пола шинели в надетом состоянии, была выше уровня колен Виктора. И это притом, что по Уставу, длина шинели должна быть от 28-ми до 32-х см. до уровня земли.

При построении на ужин, Витя старательно прятался за нашими спинами, стараясь не попасть на глаза командиру роты, но не тут то было. Нахрен зорким взглядом вычленил из толпы курсантов, соблазнительно семенящие неприкрытые коленки бойца и выдернул Копыто из строя. То, что он увидел в первом приближении, привело его в ужас, а потом - в ярость. Что сказал, а точнее, проорал Володя Нахрен, я скромно опущу из опасения, что рассказ может попасть в руки несовершеннолетнего читателя, но мы были в шоке. А удивить нас было достаточно трудно, поверьте на слово. Так витиевато и красноречиво, капитан Нахрен еще не выражался. Затем ротный, двумя сильными движениями, распустил Виткину шинель по свежезашитым швам и приказал восстановить ее первоначальное девственное состояние.
Ссутулившийся и глубоконесчастный Витя сидел всю ночь, старательно вставляя, вырезанные ранее, суконные клинья в свою распотрошенную шинель. К утру, с воспаленными глазами и бессчетным количеством раз уколотыми иголкой руками, он представил на наш суд нечто кривобокое и косоперетянутое, абсолютно бесформенное и убогое, что совсем не годилось для повседневной носки.

Старшина роты - Игорь Мерзлов, посмотрев на все это безобразие, укоризненно покачал головой, еще немного пожурив для приличия, неразумного курсанта Копыто, пожалел бестолкового Витьку и, покопавшись в бездонных запасниках ротной каптерки, нашел относительно новую шинелку, оставшуюся от предыдущего выпуска. Счастья и благодарности Виктора не было предела.

Уже во время службы, непосредственно на аэродроме, мы всегда носили комбинезоны и куртки - удобную и практичную специальную одежду из другого времени, из другой эпохи, в которой было абсолютно комфортно, на зависть всем остальным родам войск, особенно сухопутным.