- Чуть-чуть левее. Да, вот так будет самый шик.
Обнаженная девушка на антикварной кровати. Загорелая кожа контрастирует с ледовой белизной простыни. Красивая кровать и красивая девушка. Умное лицо с выразительными зелеными глазами, прямым носом и чувственными полными губами, которые выглядят так, будто накачаны силиконом, но ясно, что они на самом деле настоящие. Так же, как и ее груди, что прекрасно видны сквозь объектив камеры. Фигура этой молодой дамы великолепна. Как раз такую и можно было бы назвать непреходящим идеалом женской красоты. Она не из матрон, балансирующих на грани между пикантной полнотой и патологической безобразной жирностью. Но и не кокаиновая модель, чей девиз – «Виват, анорексия!». Конфетка. Золотая середина. Причем «золотая» - в прямом смысле этого слова. Бронзовый загар покрывает все ее тело, а огненно-рыжие волосы волнами ниспадают на плечи. Глаза с интересом смотрят в камеру. Девушка ждет.

Камера закреплена на высоком штативе, таким образом, что в объектив попадает не только роскошное женское тело, но и пространство вокруг него. Вид спереди, но в то же время – сверху и под углом. Это нужно снимающему, чтобы самому попасть в кадр.
А вот и он. Что называется, «мачо». Надо сказать, вполне достойная партия для той, что терпеливо застыла на белом шелке. Литые рельефные мускулы, несколько эффектных татуировок. Ну, разумеется, член. Эрегированный. Сантиметров, этак, двадцать.

Наташа почувствовала, что возбуждается, и рефлекторно сдвинула колени.

Лицо мужчины в кадр не попадало. Только его затылок. Коротко стриженные черные волосы, слегка присыпанные пылью седины.

Почему-то особое внимание Наташи привлекла красноватая родинка на его плече. Ну ничего в ней не было особенного, в этой родинке, а глаза все равно не могли от нее оторваться!

В левой руке мужчина держал черную тряпицу.
Он подошел к своей подруге, продемонстрировав камере гладкие накачанные ягодицы.
Взял правой рукой член и несколько раз провел им по губам девушки. Та рассмеялась и лизнула головку острым розовым язычком. Сообразно логике, за этим должен был последовать минет. Но его не последовало.
Вместо этого мужчина завязал девушке глаза.
Красавица продолжала улыбаться, а «мачо», обойдя ее, взобрался на кровать и пристроился сзади. То, что произошло в следующий миг, выглядело не слишком этично, но вовсе не отвратительно. Наклонившись над очаровательной попкой, мужчина выпустил изо рта струйку прозрачной слюны, метя аккурат между сочных ягодиц своей партнерши. Только наивный ребенок не понял бы, зачем это было сделано…
Рыжая слегка напряглась. Но она не стала противиться, сопротивляться, увертываться. Так требовали правила игры.
Они ведь играли…
В тот момент, когда набухший член вонзился в пещерку ануса, девушка вскрикнула, а после стиснула зубы, снося последовавшие удары в прямую кишку. Мужчина довольно хмыкал. Опустив правую руку вниз, он нащупал клитор и принялся ласкать его, чтобы партнерша тоже могла получить удовольствие.
Это несколько облегчило неудобства, причиняемые толстым членом в заднице. Болезненное выражение сползло с лица рыжей, и через некоторое время она уже сладострастно всхлипывала, и похоже, притерпелась к неизбежной при первом таком проникновении боли.

Наташа почувствовала, как между ног у нее выступает влага. Это тоже было неизбежно, как и легкий стыд, охвативший ее при мысли о том, что в комнате присутствует мужчина. Он не мог, разумеется, прочесть ее мысли. Но, вполне вероятно, прикидывал сейчас, какова реакция коллеги на пикантные кадры. Уши следователя Гавриловой стали пунцовыми.

Парочка на экране забилась в синхронном экстазе. «Как это им удалось, интересно? - подумала девушка-следователь. – Для этого же тренироваться надо с неделю. А если в попку, так, наверное, и того дольше».
Мускулистый «мачо» тем временем вытащил член из потерявшего девственность ануса своей подруги (фаллос лишь слегка обмяк) и вновь подошел к рыжей спереди. «Он даже не помоется? – подумала Гаврилова, глядя, как мужчина подносит член к ярким губам. – Фу, гадость какая!».
Член не выглядел особо грязным (да девица и не видела его, но как она могла без возражений начать сосать «ствол», прекрасно зная, где он только что побывал?!). «Извращенцы какие-то», - подумала Наташа. Неэстетичность происходящего слегка охладила нараставшее в низу живота собственное возбуждение Гавриловой. Стыд тоже развеялся, и к ушам вернулся обычный телесный цвет.
«Мачо» кончил во второй раз. Мутная струйка спермы стекла из уголка рта рыжей и шлепнулась на простыню, нарушив белоснежную гармонию.
Наташа перевела взгляд на сидевшего в углу майора Воронцова.
- Вы мне скажете, что все это значит? – спросила она, облизнув пересохшие губы. – В чем состав преступления? На несовершеннолетнюю она не похожа. Или ее насильно в это вовлекли? Так тоже, знаете ли, не складывается такого впечатления.
- Ты смотри, смотри, - кивком головы майор указал на экран. – Там сейчас как раз самое… интересное начнется, - слово «интересное» он произнес словно бы через силу.
Наташа снова повернулась к телевизору. Там как будто ничего не изменилось – «качок», подняв камеру чуть выше – теперь она захватывала и его лицо – опять овладевал своей пассией, на этот раз – вполне традиционным способом. Гаврилова вновь почувствовала приторный зуд в паху.

Это все же была не просто чья-то домашняя порнуха. Но в тот момент, когда Наташа поняла это, она думала, что лучше посмотрит тысячу фильмов с маркировкой ХХХ, и пусть там будут показаны самые мерзкие, тошнотворные извращения – лишь бы записанное на этом треклятом диске никогда не происходило…
Стоны рыжей красавицы становились все более страстными, а лицо того, кто подарил ей эту страсть – все более злобным. Так, словно то, чем они занимались, причиняло ему сильное неудобство. Гаврилова начала догадываться, чем все может закончиться. Да, скорее всего, сейчас он начнет избивать свою женщину. Это не извращенец, а любитель чужих страданий и унижений, этакий семейный террорист. Таких полно по улицам бродит. Но… догадка была неверной.
В тот миг, когда рыжая, запрокинув голову, испустила финальный оргазменный крик, «мачо» достал из-под матраса нож и, схватив девушку за волосы, перерезал ей горло.
Все было по-настоящему. Настоящий нож, реальная кровь, подлинный предсмертный хрип… И неподдельная смерть.
Отбросив орудие убийства, мужчина продолжал двигаться и кончил уже в мертвое тело.
Наташа метнула взгляд на Воронцова и увидела, что тот, побледнев, вцепился руками в края столешницы. Костяшки пальцев майора побелели от напряжения.
- Дальше смотри, - еле слышно произнес шеф.
И она смотрела. Ей пришлось наблюдать за всем, что было записано на дьявольском диске. Ни одному безумному режиссеру не пришло бы в голову снять такое непотребство. Нож вернулся в руку убийцы, чтобы колоть и резать остывающую мертвую плоть.
Безумный зверь бесчинствовал на экране, уничтожая то, что еще минуту назад было эталоном красоты. Он изуродовал ее лицо – сорвав повязку, выковырнул глаза, потом отсек нос и разрезал уголки рта, создав нелепую маску смерти. Исполосовал ножом спину до костей, рассек на четыре части каждую грудь, отрезал пальцы. Кровь летела во все стороны, перемазав и убийцу и кровать. Происходящее сопровождалось дикими воплями и безумным хохотом.
«Если все это случилось в обычной квартире, где же были соседи?», - даже перед лицом мерзкого зрелища Наташу не покинула логика.
Казалось, предел безумства уже достигнут, но это был еще не конец. Перевернув мертвую девушку на спину, обезумевший «качок» начал потрошить ее, швыряя сизые петли кишок прямо в объектив. Наташа поняла – еще минута, и она потеряет сознание или наблюет на пол прямо в кабинете начальника. Закрыв глаза руками, она попросила Воронцова выключить.
- Ну, и что ты об этом думаешь? – спросил майор, когда капитан Наталья Гаврилова, отдышавшись, подняла на него взгляд ставших вдруг мокрыми глаз.
- Это… Это у нас, в Подрайске? – пустым механическим голосом произнесла женщина.
- А хер его знает, - пожал плечами майор. – Запись – да, в городке всплыла. А где уж ее делали, - этого я не знаю.
- Откуда она взялась? – Наташа немного собралась с силами и постаралась действовать сообразно своему статусу. Хотя больше всего ей сейчас хотелось забиться в угол и плакать несколько часов подряд.
- Мужик один принес. Он этот диск в видеопрокате взял, представляешь?
- В простом прокате? С каких это пор там такие гадости на полках стоят?
- Вот в этом-то все и дело. Взять он хотел обычный фильм ужасов, - Воронцов протянул Наталье пластмассовую коробку от DVD.
- «Колыбель кошмаров», - прочитала Гаврилова. С обложки скалился какой-то жуткий волосатый тип с кольцом в губе. Впрочем, в жизни этот человек наверняка был тихим и скромным примерным семьянином. Не то что татуированный герой, учинивший безумную резню в обычной российской квартире.
- Значит, кто-то брал этот фильм до него и подменил диск, - произнесла Наташа. – Случайно или намеренно, - тут и думать-то не надо было.
- Случайно, скорее всего, - сказал Воронцов. – Эти любители острых ощущений до такого могут дойти, что порой застрелиться хочется. Фильм этот, - майор кивнул на коробку, - я, кстати, видел. Дочка притащила. Там примерно то же самое показано. Только понарошку, разумеется.
- Вы думаете, это кто-то из местных сделал? – Гаврилова аккуратно положила упаковку от диска на стол.
- Запись уж точно местный подменил. Я выяснял в прокате, этот фильм у них давно в ассортименте. Да что там – месяц назад эта же коробка у меня на телевизоре валялась. Вопрос весь в том, где наше «кино» снято. И если в Подрайске – то это ЧП такого масштаба… - майор покрутил в воздухе указательным пальцем, изображая что-то вроде смерча. – Лучше бы у нас Бен Ладен на базаре гексогеном торговал.
- Так что, будем дело заводить? – уточнила Наташа.
- Какое дело? – усмехнулся Воронцов. – Нет тела – нет и дела. Нужно выяснить, откуда взялся диск. Выйти на этого любителя «ужастиков». Он, может, просто-напросто из Интернета скачал эту… Господи, и слова-то не найдешь! – майор хлопнул ладонью по столу. Заметно было, что Воронцову очень не хотелось, чтобы запредельная видеозапись имела подрайское происхождение.
А уж как Наташе этого не хотелось! Не потому даже, что в этом случае ей предстояло взять на себя грозившее оказаться долгосрочным и запутанным дело. Она просто не хотела верить, что в тихом подмосковном Подрайске – городе, где она родилась и выросла – может обитать такое чудовище. Кого-кого, а столь гротескно жестоких маньяков в городке отродясь не водилось. И поэтому ей был абсолютно понятен и даже близок цинизм начальника. Шеф тоже не хотел появления в заголовках столичных таблоидов «подрайского мясника». Никто этого не хотел. Даже сам «мясник», если он действительно проживал в Подрайске.
Разум, последовательный и робкий, советовал не лезть чересчур глубоко. Не было ни трупа, ни свидетелей, ни даже малейшего намека на то, что жуткая игра происходила где-то по соседству. Разум вещал, что стоит, пожалуй, ограничиться поисками владельца диска. Они ведь наверняка окажутся бесплодными, эти поиски. Максимум, что может дать допрос продавца в видеосалоне – приметы клиента, бравшего «Колыбель кошмаров» предпоследним. А разыскивать по приметам в городе с населением в триста тысяч человек субъекта, против которого даже дела не возбудили – занятие для Шерлока Холмса, а не для следователя убойного отдела.
Так говорил разум.
Но следовать его увещеваниям не позволяла совесть. Поэтому, выйдя из кабинета начальника, капитан Наталья Гаврилова пошла не к себе, а в дежурную часть. И поинтересовалась, не поступало ли в последние несколько дней заявлений о пропаже молодых девушек.

Игра…
В чертовом «фильме» все началось с этого. Он включил видеокамеру и предложил своей подруге поиграть. Оба они еще были одеты.
Вот и первая несостыковка. По идее, они должны были обо всем договориться заранее – задолго до того, как начала работать камера. По крайней мере, так обычно бывает в подобных случаях. А тут – чистейший экспромт. И, стоит отметить, рыжая не сразу на него согласилась.
Стало быть, убийца хотел, чтобы на диске запечатлелось все. Не только секс и жуткая смерть девушки, но и предшествовавший этому разговор. Он – чокнутый маньяк-режиссер, считал, что именно во «вступлении» заложена основная мысль…
Стало быть, он хотел, чтобы эту запись кто-то увидел?! Он сам положил диск в путешествовавшую по рукам коробку и принес ее в видеопрокат?!
Такого не могло быть. Даже самые отъявленные безумцы всегда старались как можно дольше оставаться в тени. Гаврилова не смогла припомнить ни одного маньяка, который начал бы похваляться своими «подвигами» раньше, чем был схвачен. Разве что Джек Потрошитель, но и тут нельзя ничего утверждать наверняка – письма в лондонскую полицию мог написать кто угодно…
«Подруга, ты его переоцениваешь, - мысленно сказала Гаврилова. – Это во-первых. А во-вторых – еще не факт, что запись имеет подрайское происхождение».
В дверь постучали.
- Да-да, войдите! – сказала Наташа. В кабинет шагнул лейтенант из дежурной части. В правой руке он держал лист бумаги, в левой – несколько глянцевых фотографий.
- Вот, - сказал офицер, положив бумаги на стол. – Заявление. О пропаже девушки.
- Спасибо, - Гаврилова старалась держаться уверенно, но сердце ее в этот миг отчаянно колотилось. Лейтенант вышел, а Наташа, прижав ладони к вискам, еще несколько минут сидела неподвижно, не в силах заставить себя посмотреть на снимки. Потом она все же решилась. Протянула руку и осторожно взяла самый верхний.
Взглянула – и тут же, точно обжегшись, выронила карточку. Та, как назло, упала лицевой стороной вверх. С нее на Наташу смотрела та самая рыжая девушка из страшной видеозаписи.
В голове зазвучали гулкие удары Царь-колокола. Или, может быть, выстрелы Царь-пушки. Через мгновение Наташа сообразила, что это – чьи-то быстрые шаги в коридоре. В кабинет без стука вошел Воронцов. При взгляде на его лицо можно было подумать, что у майора разом умерли все родственники.
- Амба, - сказал начальник убойного отдела. – Тело нашли.
- Где? Как? – пролепетала Гаврилова.
- В мусорном баке, в одном из дворов. Расчлененка. В сумке. Хотя, конечно, может и совпадение… - пробурчал шеф.
- Нет. Не совпадение, - Наташа протянула ему заявление и снимки. – Это она.