Я открыл глаза от шума открывающейся двери. Да, это пришла моя сожительница, усталый вздох как всегда выдал вошедшую. Я сижу у неё на шее уже давно, ничего не делаю, просто валяюсь на диване и смотрю телевизор – это самое интересное, что есть в этом жилище, так как все вокруг, в отличии квадратной мелькающей картинки, почти не меняется. Еще, правда, для разнообразия любуюсь видом из окна, но это уже когда совсем грустно. Эта женщина не выпускает меня из квартиры. Наверное, чтобы я не сбежал – не знаю. Мне уже всё равно, потому что завтра исполняется годовщина, как мне отрезал яйца её знакомый врач. Такова плата за удобства и безделье.

    Я не умею ничего. Она мне готовит, убирает всё вокруг, я не умею даже вбить гвоздь в стену, да и не пытаюсь научиться – от меня этого никто не требует. Может, я нужен ей, чтобы смотреть за детьми? Но это вряд ли, так как я хоть и люблю с ними играть, дети мне кажутся чем-то похожими на меня – зависящие и безобидные, но в случае чего я не смог бы оказать даже первую медицинскую помощь. Чтобы покушать, я подхожу к хозяйке и трусь об неё задом. Она в таком случае насыпает мне в миску в углу что-нибудь съедобное и разрешает подползти и покушать.

    Не люблю, когда меня гладят против шерсти на спине. Не люблю мыться. Хотя сам и не моюсь – всё делает хозяйка. Единственное, что не позволяю – это меня брить. Уж больно боюсь. Хотя хозяйке нравится сидеть со мной на диване и расчёсывать густую бороду – говорит, что я успокаиваю ей нервы, и что я самый милый и добрый. Грубость и злость осталась в отрезанных яйцах, и теперь я покладистый домашний кастрат.