Рыбалко любил управлять миром. Десятки, а может и сотни лет прошло с тех пор, как Рыбалко получил право на мир, право на свой мир. И все последующие годы он выкладывал себя частичку за частичкой - лепил свой будущий домик. Он создавал его долго и с любовью. Выверял каждую мелочь, прорабатывал каждую деталь своего творения. И вот, в один из дней, Рыбалко понял, что ему больше нечего строить. Он создал все, что хотел, вернее все, что знал. Теперь ему осталось только управлять. И он любил управлять миром. Как это все-таки прекрасно, осознавать, что вселенную создал ты, и что все законы вселенной тоже создал ты, и что люди, созданные тобой тоже подчиняются этим законам, а некоторые их еще и открывают.

В этот тихий вечер Рыбалко сидел на крылечке своего загородного дома в Степном и смотрел на медленно уползающий закат. Когда закат ему наскучивал, Рыбалко медленно водил глазами из одной стороны в другую: от желтого стога сена, напоминающего голову его бывшей девушки, вдоль витой выкрашенной черной краской двухметровой ограды и до небольшого японского садика. Надо отметить, Рыбалко никогда не знал, что такое "японский сад" на самом деле. Он лишь однажды видел это в фильме и решил, что у себя сделает точно также. Вот и теперь его усталый и немного равнодушный взгляд смотрел на сидящую в белом горшке молодую китайскую пару, одетую в белоснежные мешкообразные одежды и зачем-то показывающие неизвестно кому язык. С недавних пор Рыбалко не любил эту пару. Она навевала на него то ли тоску, то ли ревность, то ли злобу - он не мог толком разобраться, одно Рыбалко знал точно - это он сам все так обустроил. Началось все очень давно, еще в те времена, когда Рыбалко не умел обустраивать мир и которые теперь вспоминал с легкой пренебрежительной усмешкой. И началось все даже не наяву, а во сне, когда Рыбалко спал и видел. Он видел самую совершенную девушку во вселенной, он даже мог с ней разговаривать. Но Рыбалко открыл глаза - и сон растворился, оставив после себя образ, который Рыбалко потом долго искал сначала в жизни, потом во сне и, наконец, когда перешел грань между сном и явью и научился управлять миром, нашел.

Рыбалко был счастлив. У него была девушка - та самая, что однажды ему приснилась, у него была престижная профессия - управлять миром и у него было любимое занятие - выстраивать свою собственную вселенную. И однажды, когда Рыбалко уже все обустроил, когда он уже пресытился своим вновь созданным миром, когда его чувства и мысли притупились настолько, что больше не переносили чьего-либо присутствия и заботы о ком-то, Рыбалко послал весь мир ко всем чертям, уединившись в Степном. А девушку он отправил в самое прекрасное путешествие на корабле с парусами белее самого белого снега. Он видел ее пустые глаза, пустые глубоко запавшие глаза. Она садилась на корабль белее самого белого снега и смотрела. На него. Он тоже смотрел, смотрел в ее пустые глаза. И на секунду, только на секунду Рыбалко охватило чувство, что он смотрит в ее глаза в последний раз. Тогда его глаза тоже опустели - он знал, что эта мысль уже обустраивает вселенную по-новому. Вселенную, где на корабле белее самого белого снега уплывает далеко та, в чьи глаза он смотрит в последний раз.

Рыбалко оторвал взгляд от белоснежных одежд японской пары, направил его вдоль витой решетки к стогу сена и услышал свой собственный голос:

"Белый, я тебя ненавижу!.."

Chrome.