Петр не мог налюбоваться картиной, открывшейся его взору. Перед ним в позе doggy расположилась Ульяна, ожидая единения двух молодых тел в одно целое.
Любовная прелюдия, состоявшая из горячих обоюдных ласк, была позади, все шло к следующему этапу сего мероприятия.
Но в одно мгновение Петю накрыла волна воспоминаний. Длилось это пару секунд, а может даже несколько десятых секунды.
Он давно хотел заняться с ней сексом, еще со школьных лет. Они учились на параллели с первого класса. Тогда Петя еще не знал значения слова «секс», но уже ой как хотел Улю. С тех пор на его счету прибыло с десяток телко-галочек, но мысль о том, что Петя когда-нибудь сможет застонать с Улей в унисон (конечно же, в момент наступления одновременного оргазма), не покидала его.
И вот случайная встреча майским днем по полудню. Во рту у Пети пересохло, в животе стало холодно, потом резко горячо. Ульяна все так же хороша, только груди теперь еще больше, а слегка угловатая фигурка школьницы теперь могла дать фору формам Афродиты.
Они идут в кафе, завязывается беседа. Петр — студент политеха, Ульяна — учится на «отлично» в институте междунавротных отношений.
Он ебет женский пол налево и направо, но мечтал всегда только о ней. Она не обделена мужским вниманием, но верит в истинную любовь. 
Между ними явно пробежала искра, и Петр признался, что в школе Уля ему очень нравилась. Она сверкнув глазами, произнесла:
- Кофе здесь отвратительный, да?.. А у меня дома кофеварка новая и живу я рядом. Может, зайдем?
Петя и сам прекрасно знал ее адрес назубок. Сколько раз он проходил мило ее окон, в надежде увидеть Улин силуэт или проделывал ненужный крюк, мечтая «совершенно случайно» наткнуться на нее. И вот сейчас, взяв его за руку, невинно смеясь, она заводит его в подъезд. Отворяется дверь и Петр уже в прихожей квартиры, где даже не мечтал побывать. Вместо шикарной кофеварки на столе стоит средней паршивости электрочайник и банка с растворимым кофе.

«Наебала», — радостно подумал Петя.
Это наверняка означало, что сегодня сбудется его заветная мечта.
Ульяна ставит чайник, просит заварить вонючий Nescafe, а сама удаляется в комнату.
Чайник закипел, пойло заварено.
- Все готово, Ульяна.
- Петь, я в комнате, принеси сюда, пожалуйста.
Он покорно несет чашки с кипяточком по указанному маршруту.
В комнате Петр видит роскошное голое тело на не менее роскошной кровати. Он замирает, и не может пошевелиться, не может даже моргнуть: удав сделал свое дело, и теперь кролик целиком в его власти. Петро, ебырь со стажем, боится моргнуть, боится на долю секунды оторвать взгляд от такой красоты, словно это сон. Уля берет инициативу в свои руки, поднимается, и с грацией кошки приближается к нему.
- Я люблю тебя, — говорит она, и добавляет, — я всегда любила тебя.
Петя ставит чашки на прикроватную тумбочку и замечает фото в жлобской золотистой  рамке.
- Родители. Это их спальня, кстати. Постарайся не наследить.
Они сливаются в слюнявом поцелуе, столь желанном для каждого из них еще со школьных лет. Не отрываясь друг от друга, они падают на кровать.
- Подожди… — Уля разворачивает счастливые лица родителей к стене.
Его одежда разлетается в разные стороны, ее ласки заставляют поверить в рай на земле, Петя тоже задних не пасет.
Вот он, момент истины. Она встает в позу doggy и ожидает глубокого контакта. Глядя на это чудо, сотворенное природой, перед его глазами пролетает вся жизнь.
Петя не понимает, как мог жить без нее все это время. Без этого теплого, веселого, такого родного человечка.
«Нет, это должен быть не обычный трах, а что-то этакое, чего не было раньше… Что я мог бы сделать только с любимым человеком», — думал Петр.
Идея не заставила себя долго ждать. Однажды он наткнулся на форум, в котором множество мужчин ведущих активную половую жизнь, и еще больше теоретиков-онанистов, утверждали, что барышень дико заводит, если им во время полового акта ввести пальчик в попку.
«Хуй им в рот, а не палец в жопу», — решил тогда студент политеха.
Но сейчас он ощутил всем нутром, что пора пересмотреть взгляды на свои табу.
Едва он подвел свой большой палец правой руки к ее анусу, как Ульяну передернуло.
- Что ты делаешь, Петечка??
- Тебе понравится.
- Но я совсем этого не хочу.
Не обращая внимания, Петр все же вводит обслюнявленный палец, куда было задумано.
- Перестань, мне неприятно!
- Доверься мне. Я тебя люблю.
И она доверилась. Прогибая спину и сжимая руками простыню, Ульяна застонала, то ли от приятных глубоких фрикций, то ли от дискомфорта, провоцируемого пальцем.
Процесс совокупления подходил к концу. Все закончилось так, как он мечтал — обоюдным бурным оргазмом. Такого с Петей ещё не было. Столь сильное эмоциональное удовлетворение он объяснял тем, что его партнерше сейчас должно быть вдвое кайфовее, чем ему, ведь палец сыграл свою роль.
А Ульяне было хорошо просто оттого, что он был рядом, от того, что она может положить голову на Петину грудь. Ради этого она все могла стерпеть, на все согласиться, лишь бы смотреть ему в глаза и слушать стук его сердца.
Так они пролежали несколько часов без движений. Она думала: «Это навсегда», он думал: «Все это конечно классно, но жрать-то хочется», но не смел пошевелиться.

Звук открывающейся входной двери заставил Ульяну содрогнуться и оторвать голову от Петиной груди.
- Одевайся быстро, отец пришел, - говорит она, и вскакивает с постели.
К подобным поворотам событий Петр всегда был готов. Быстрее армейского салаги, укладывающегося в норматив, он впрыгнул в свои джинсы, натянул футболку, а трусы сунул в карман, чтобы не терять драгоценных секунд. Ульяна же долго мешкалась в поисках своих стрингов. Решив, что это дохлый номер, она набросила на плечи мамин халат и быстро вывела Петю на балкон.
Тем временем в комнату зашел папик. Поприветствовав дочь, и чмокнув ее в щечку, он быстренько направился в туалет, типа сортир, дабы полистать свежую прессу. Этого времени хватило, чтобы незаметно переместить Петю с балкона в прихожую.
«Странно, как этот батя моей обуви в коридоре не заметил? Либо он так хотел срать, что ему было не до этого, либо просто не подал виду. В любом случае уже похую», - подумал он.
- Я позвоню тебе, — говорит Ульяна.
- Мой номер …
- Я знаю, я всегда его знала, — перебивает его. — Я тебя люблю.
Поцеловала страстно в губы, и закрыла за гостем дверь. 

Выйдя на улицу, мир Петя видел уже не таким, как прежде. Улицы казались чище, птичье чириканье мелодичнее, а лица прохожих добрее.
«Пиздатый день», — подумал он, — «Мечта сбылась. Это судьба. Женюсь, на ней, ей-богу женюсь».
Болезненное урчание в животе прервало поток его мыслей о вечном.
«Жрать охота, ебись оно в рот. У меня же пицца со вчерашнего дня осталась, с тройной порцией сыра, бля. Закину ее в микроволновку и вуаля».
От этих мыслей слюна заполнила ротовую полость, и Петро с удвоенной скоростью зашевелил томатами в направлении дома. Оказавшись в квартире, сразу ринулся к холодильнику, от него с пиццей к мирковолновке, закинул полуфабрикат, выставил таймер на 20 секунд. От очередного желудочного спазма Петю скрутило.
- Быстрее, сука, быстрее… 14, 13, 12 — отсчитывал он. — Что ж так медленно-то?! Хуев таймер явно наебывает…
Раздался характерный звон. Корм готов.
Не обращая внимания на такие мелочи, как высокая температура пиццы и отсутствие столовых принадлежностей, он принялся поглощать её с помощью рта и рук. Петя жрал очень-очень быстро, толком не жуя, лишь бы поскорее угомонить Чужого в своем желудке. Куски пиццы он перемещал из руки в руку, параллельно тщательно обсасывая каждый палец пустующей. Он не хотел пропустить ни грамма вкусняшки. Обсасывая большой палец правой руки, не менее тщательно, чем все остальные, Петр ощутил что-то похожее на электрический заряд. Тело странным образом перекрутило, лицо начало сокращаться в микросудорогах, остатки пиццы полетели на пол.
«Сука, я забыл руки помыть. Похую те руки, но вот тот палец, который я сейчас держу во рту…», — пронеслось в его голове.
Петя выдернул палец изо рта, и попытался выкинуть его куда подальше. Но палец все никак не хотел улетать, потому как был неотъемлемой частью его правой верхней конечности. Так он и бежал до толчка, размахивая правой рукой во все стороны, а левой прикрывая рот, едва сдерживая сочившуюся сквозь пальцы рвотную массу. Оказавшись у толчка, он, наконец, блеванул. Блевал неистово, блевал пиццей и желчью, блевал как в последний раз, блевал, не переставая размахивать правой рукой.
Шизоидные мысли пожирали остатки Петиного разума:
«Я говноед. Сука, я говноед. Я сам того не желая отведал дерьма».

Телефонный звонок застал его с занесенным над головой мясным топором. Петр смотрел на правую руку, одну пятую которой ненавидел сейчас больше, чем авторов статьи на злосчастном форуме.
- Привет, я уже соскучилась, — зазвучал знакомый голос на другом конце провода, — никого не будет до вечера, зайдешь ко мне? Я сделаю всё, что ты захочешь.
В разговор вмешались странные голоса: «Это все она, да, она. Если б не она, ничего этого не было бы, это все из-за нее, Петя».
- Точно…
- Что-что, Петенька?
- Иди на хуй, сука!!!
- Петечка, я не понимаю?
- Я тебя ненавижу, пизда ты вшивая.
- Петяяя, — всхлипывания.
- Не звони сюда больше, чувырло. Я не говноед.
На том конце провода слышен рев.
- И САМА ЖРИ СВОЕ ДЕРЬМО, — кричит Петр, брызгая слюной и бросает топор в гипсокартонную стену. После чего вешает трубку.
«Ты помнишь, на чем мы остановились, Петенька?» — услышал он всё тот же голос.
Одним движением Петр вырывает топор из стены и замахивается.
Хрясь.

С тех пор они больше никогда не виделись.
На следующий день Ульяна наглоталась таблеток и умерла в реанимационном отделении, не приходя в сознание.
Петр вернулся к привычному для него образу жизни. Продолжал ебать все что шевелится, не стесняясь поврежденной конечности. Но при малейшем намеке очередной девушки поиграть с ее попкой, повинуясь голосам, Петя бил барышню по лицу. Одна из них, как потом выяснилось во время психиатрической экспертизы, тоже слышала голоса.
После Петиного отрицательного ответа, она удалилась на кухню чтобы умыть лицо от крови. А вернулась с ножом в руке и искромсала его так, что труп собирали по квартире несколько часов, а личность мяса устанавливали по зубам.

Мораль: быть может, у каждого из нас в этом мире существует своя половинка; тот человечек, с которым тебе предначертано встретить свою старость, и который не мыслит своей жизни без тебя. Стоит ли разрывать с таким существом отношения, какое бы shit не  happened, решать лишь тебе. Но как бы потом не пожалеть об этом, трахнув неуравновешенную барышню с мачете.
И мойте руки перед едой, конечно же.
                       






                                                                                                By Abcsess feat. SPice™