Немногие, наверное, вспомнили, что сегодня 21 августа последний день траура по ГКЧП, государственного органа вставшего на защиту Конституции, 16 лет, и вроде кажется еще вчера…
Вместе с Великой империей рухнули и те идеалы, те отношения, которыми жило наше общество.
Наличие хоть какой то идеологии давало надежду на счастье, на социальное равенство, на что-то чистое. Несмотря на то, что мнение, которое навязывают о том, что в той стране было все плохо, оно это мнение наталкивает на тихую броню ностальгии по сильной и Великой стране, по пионерлагерям с кострами, по Великим идеям, по той стране, где печатали Великих философов в серии "Философское наследие", которая сейчас ценится в 1000 раз больше, чем полное собрание сочинений про дибила гари потера. Та страна создала, куда большие богатства, направленные для общества, те богатства, которые кормят нас до сих пор, нас тех, кто так ни чего и не сотворил за эти 16 лет, тех кто вынужден, каждый день думать только о своих насущных проблемах. Жить сегодняшним днем, днем и повадкой рвача, зная, что завтра нас могут лишить и этого. Жить потребительской идеологией, интересоваться шмотками, курсом валют, покупать попкорн и кока колу на модный блокбастер, любить зеленные бумажки, дешевое порно и тухлые гамбургеры. И где то глубоко внутри себя ностальгировать и о тех идеях и о том обществе и о той стране, которую мы так бездарно потеряли.

Можно сколько угодно спорить о том, что СССР был банкрот, что идеология изжила себя, о том, что были талоны и хлеб стал в 1991 году по 60 копеек, о том что в январе 1991 года Указом Президента СССР отменили банкноты номиналом 50 и 100 рублей, и том, как люди задыхались в сберкассах, пытаясь их обменять, о том, в каком состоянии была страна с 1992 по сегодняшний день, о том, что нынешняя страна это по сути, деградировавший строй, моральный упадок, растление общества, социальное неравенство, которое пытаются оправдать выражением индивидуальной самореализации.
Все прогрессивное человечество стонет от ностальгии по той стране, и в ответ с экранов зловонных ящиков льются помои о том, как все таки плохо мы жили, при этом пытаются выпятить все изъяны и порождения дефицита, нынешний режим не принимает ни каких усилий для восстановления былой мощи СССР, всеми силами пытаясь очернить строй, поднятый тремя поколениями наших предков.

...каждый день, начиная жить, хочется вспомнить хорошие годы и представить себе, то что то далекое и теплое, родное и такое знакомое, любимое и еще совсем не забытое...
Хочется окунуться в атмосферу детской беззаботности, какой то забытой радости, и человеческих отношений, которых теперь нет, и даже длинные и невыносимые очереди, как-то не портят картину моей прошлой безмятежности.
Я одеваю болоневую куртку выпуска 1989 года, с пластмассовыми простеньким пуговками, такие носили многие в нашем районе, старые кеды, трикушки с простроченными стрелками по передам, старую меховую шапку из кролика и мне хочется плакать, плакать от безысходности, о том, что я уже ни когда не верну, не верну свою Родину, я плачу от великой трагедии -от развала СССР.
И когда меня спрашивали, какой я национальности я с гордость говорил, что советской.
Я радовался появлению ГКЧП и верил, что там, на верху в руководстве все плохо, но не в моей Родине.
Я побывал в пионерлагере "Океан" в 1988 году, когда кооператив сделал для этого лагеря кучу табличек и вместо оплаты дал путевку, и эта путевка досталась мне. Я видел активистов всего Советского союза, перемешанных с детдомовцами все страны.
Я клялся при вступлении в ряды пионеров в верности КПСС.
Я не был комсомольцем.
В апреле 1990 года КПСС перестала быть "руководящей и направляющей", а стране оставалось жить чуть больше года.
Пока мои родители были в кино, а я гулял возле него, у меня было 10 копеек, на них я купил рогалик за 5 копеек и два стакана газировки за 1 и 3 копейки и 1 копейку сбросил в море на счастье.
Я помню масло по 2,4 руб. и колбасу по 3,2 руб. в 1989, чтобы купить нужно было занимать очередь задолго до обеда в магазине, я даже помню, как пахли советские магазины.
И от безысходности я задыхаюсь.