Владимир Андреевич - пожилой, солидного вида мужчина, курил и размышлял. Мысли толкались и оттесняли друг друга, но лишь одна из них каким-то уж очень ловким и коварным способом победила остальные и выдвинулась на почетное первое место.

Вот уже и пятый десяток разменян. Строго спланированная жизнь. Еще в восьмом классе им был выбран соответствующий уже тогда намеченным целям институт. Естественным образом, после окончания заведения, в соответствии с планами, началось восхождение по служебной лестнице. Плавное и размеренное восхождение. Он шел по жизни, как ледокол - спокойно и уверенно. Добрая, милая и внимательная супруга родила ему двоих послушных и аккуратных отпрысков, мужского и женского пола. Пусть и не в любви жили, но в согласии и при полном взаимопонимании. Жена никогда не попрекала его за однажды случившееся увлечение, да он и сам не воспринимал его всерьез. Тогда у них еще не было детей, однако же, Владимир Андреевич, слегка потерявший голову от чар и ласк Оленьки, которую действительно полюбил - все же и в мыслях не имел расставаться с женой. Именно жена должна была родить ему детей. А Оленька, к своему несчастью, при всех своих достоинствах, имела несколько длинноватый носик. Что, в сочетании с тоже немалым носом Владимира Андреевича, грозило потомству еще более крупными носами. Это его тревожило и явилось решающим фактором в пользу жены, обладательницы маленького, аккуратного носика.

Так и закончилось самое, пожалуй, безрассудное приключение Владимира Андреевича. Полной победой жены и разума над противником. И, хотя нередко черт нашептывал ему на ухо разные соблазны: хотя бы раз - взять да и сделать что-нибудь эдакое, бесшабашно-дерзкое, бесполезное и глупое, а может быть - даже героическое… Да, черт возми! Берешь, например, яд… Нет, какой, к черту, яд? Пистолет! И всаживаешь одну за другой пули… одну за другой… в директора, в эту жирную сволочь!

Владимир Андреевич пошевелил кочергой малиновые головешки и подбросил еще несколько поленьев в печурку. Май, а прохладно. Хотелось ссать, но лень, вечерняя прохлада и ласковое тепло печки все оттягивали поход в дальний угол дачного участка. Закурил еще одну, пытаясь отодвинуть срок исполнения физиологической потребности, но тут же к ней прибавилась и вторая потребность, еще более угрожающая. Уже и сил не было сдерживаться, а тут черт возьми и шепни:
- А слабо обоссаться?

И как помешательство какое-то, нелепый толчок, нерастраченная сила сдерживаемых и направляемых всегда в разумное русло желаний, сделали свое дело. Приличный и интеллигентный мужчина сидел и ссал в штаны, испытывая при этом даже некое удовольствие, освобождение от пут, обязанностей и расчетов.

Он курил, ссал и срал в штаны одновременно. И он был счастлив. Счастлив тем, что нашел в себе силы бросить вызов, заявить протест, дерзко продемонстрировать непослушание всей своей жизни - такой спланированной и упорядоченной.